ПЕРЕЙТИ на главную страницу творений Феофана Затв.

1. Слово в неделю Ваий (Что значит быть как дети? – Начинать работать Господу с юных лет, как только осознаем свои обязательства, данные в крещении. В дела Богоугождения предать все сердце с детскою верою и простотою)
2. Слово в неделю Ваий (Событие входа Господня в Иерусалим – исполнение пророчества «се царь твой грядет», а образом исполнения предвозвещается призвание язычников)

3. Во вторник страстной седмицы (Утруждая плоть, потрудите и душу)
🎧4. В среду страстной седмицы (Как избежать участи Иуды горькой)
5. В Великий четверток (Господь в нас! Озаботимся навсегда удержать его в себе)
6. В Великий четверток (Тело и кровь Господа есть великий дар)
7. В Великий четверток (Как хочешь, но устройся так, чтоб ты всегда был, как будто только что причастился)
8. Слово в Великий Четверток (Чин омовения ног. Истолкование действия Господня, священнодейственно воспоминаемого)
9. Слово в Великий пяток (размышления перед Плащаницей. Что значит приобщиться Христовым страстям? Три способа сораспятия Господу)
10. Слово в Великий пяток, пред Плащаницею (размышления)
11. Слово Великую субботу (Покой Великой субботы. Размышления при созерцании гроба Господня. Все бывшие, сущие и будущие искупаются ценой этой смерти. В христианстве о чем ни начни рассуждать, всегда придешь в одному: покайся и живи по евангелию, при помощи Божией)

1. Слово в неделю Ваий (Что значит быть как дети? – Начинать работать Господу с юных лет, как только осознаем свои обязательства, данные в крещении. В дела Богоугождения предать все сердце с детскою верою и простотою)

 Воспоминаемое ныне событие торжествен­ного Входа Господня в Иерусалим было, можно сказать, последним вразумлени­ем неразумной синагоге. Начальники иудейские давно положили предать смерти Господа. Но вот Он, смиренно входя в Иерусалим на осляти, по­трясает весь град, всеми велегласно приветству­ется, показывая тем, что достаточно одного Его хотения, чтобы уничтожить все их замыслы, и что если Он предается на смерть, то предается добровольно. Тут же напоминает им сбываю­щееся пророчество: «се Царь твой грядет» (Зах.9,9), чтоб образумить их, и самым событием предлагает но­вое пророчество о призывании вместо их язычников, чтобы устыдить их и раздражить ревность их. Ослепленные не вняли вразумлению. Господь провидел сие — и пролил слезы о погибающих.

 Торжество вокруг, а у Самого Господа — сле­зы! … Что могло утешить Его?.. Разве только хвалебные гласы детей. Видел Господь, что этот народ, взывающий теперь: «осанна», чрез четыре дня будет кричать: «распни, распни Его» (Ин.12,13;19,15)… Но эти дети и все, прилепившиеся к Нему с детскою простотою, неизменно верными пребудут Ему. Пролита будет кровь Его,— и увлажит землю сию, и породит на ней новое поколение — све­жее и полное жизни, как ваии (ветви) от финик, и с неразмышляющею верою преданное Ему, как дети, взывающие: «осанна»…

 Так, братие, кровь Господня уже пролита и принесла плод свой. Вместо одного народа все уже народы взывают: «осанна Сыну Давидову» (Мф.21,9), — вместо одного храма в одном священном граде сколько истинных храмов воздвигнуто на земле и сколько градов пребывают верными Господу! Но закон утешений и надежд Господних один. Только на тех почивает Дух Его, кои, как ваий, полны жизни и, как дети, обращены всем сердцем ко Господу. Мы читаем сей закон в словах Гос­пода: «оставите детей приходити ко Мне и не браните им: таковых во есть царствие Божие» (Лк.18,16).

 Не бессилие детское берется здесь в образец, а свежесть их детских сил, живость их действий и простота. Принят ли и нами сей закон? — Ко­нечно, принят, вместе со всем законом Христо­вым. А если принят, то приняты и все обязатель­ства, соединенные с ним. К чему же это обязывает нас?! — Обязывает:

 1. Начинать работать Господу с юных лет, с тех пор, как только сознаем свои обязательства, данные в крещении, а не отлагать сего дела до старости, предаваясь между тем страстям и ра­ботая миру… Старческую ли немощь и сухие кости принесем Господу, кровь Свою за нас про­лившему?! И еще принесем ли? — Бог знает. Под старость точно стихнут страсти, но будет ли угодна Господу жизнь, в которой не видно стра­стных дел потому только, что нет сил удовлет­ворять страстям, между тем как все существо пропитано страстьми?! Не то сие значит, чтоб под старость невозможно было обращение. Бог, могущий и из камений воздвигать чад Аврааму, пошлет Духа, и оживут старческие кости, и ста­рец с юношескою бодростию начнет работать Господу… Но сколько вы знаете таких приме­ров?! — Не все ли почти старцы, проведшие жизнь в страстях, томятся от скуки, ропщут и снедаются нечаянием (отчаянием). Блаженна только та старость, до которой дожито непрерывно Богоугод­ною жизнию!

 2. Но для сего надобно, начавши с юных лет работать Господу, с юношескою же живостию и бодростию совершать все дела сего служения. В Ветхом Завете заповедано приносить Господу тук (жир, откормленное животное). Почему, благодаря и преклоняя Господа на милость, Давид пел: «всесожжение тучно вознесу Тебе» (Пс.65,15). Это образ того, что в делах Богоугождения надобно приносить Господу все расположе­ние, все сердце, всю полноту чувства, а не одни внешние, холодно совершаемые дела… Пусть наперед сердце горит любовию ко Господу, а потом и все кости изрекают: Господи, Господи! Кто читает молитвы Господу, а сердцем отстоит от Него, кто в храме стоит, а помышлениями в душе устрояет торжище, кто милостыню дает — да видим будет, и вообще совершает все дела благочестия исправно, но без участия сердца, то­го дела — не ваий от финик, а сухое хврастие, готовое в пожжение… «Сыне, даждь ми сердце» (Притч.23,26), говорит Господь. Кто не дает Господу сердца, тот ничего не дает. Пусть и дела есть у него, но он делает их по заведенному порядку, холодно, как машина, или как ленивый мул или вол, нео­хотно, вынужденно, как связанный — ведомый. Посмотрите, как дети, когда делают что, бывают все в деле — нераздельно, и действуют с увлече­нием. Так надобно нам работать Господу!

 3. Не думайте, что трудно поддерживать та­кую живость. Нет; Господь близ: Он есть действуяй в нас. Надобно только предать Ему сер­дце свое с детскою верою и простотою. Блаженно сердце, питающее сию неразмышляющую веру, такую, в которой не двоится мысль и чувство сердца, в которой убеждение в истине неразлуч­но с готовностию действовать по ней, в которой всякое слово Божие принимается нераздельно всем существом… Ум там не каверзничает, покушаясь подрывать основания истины много­образными вопросами, составляемыми его не­разумием и недалекостию в познании вещей духовных, сердце — не покрывает заповедь ту­маном страстных помышлений, которыми соблаз­няются и желания наши, уклоняясь от повеленного, или совсем, или на время. Всякое слово там приемлется всецело, как оно есть, впивается, как вода губкою или капли дождя жаждущею землею… Вот от этого там много жизни, живос­ти и силы, где есть неразмышляющая вера.

 Там услышат, например, давай — и дают, про­сти — и прощают, ищи того-то — и ищут, так смотри на вещи — и смотрят так… Ни мысли, ни чувству, ни желанию не позволяют возник­нуть в сознании наперекор тому, что исходит из уст Божиих, все без колебания приемлют, как дети из уст отца или матери, которых любят, или 0т учителя, к которому прилепились.

 Вот такие расположения возбудим и утвер­дим в сердце!.. И принесем, таким образом, ныне Господу трехветвенные ваий — духовные, угод­ные Господу. Господь, видящий сердце, увидит их и благословит… Наша песнь — «осанна Сыну Давидову» — дойдет до слуха Его, и Он защитит нас от укорных возгласов неразумных разумни­ков: смотри-ка, что они делают?! — Из уст мла­денец и сущих (питающихся молоком матери) Он Сам устрояет Себе хвалу… И другой принимать не хочет…

 Бог да благоволит всем нам быть устроен­ными так. Аминь.

 27 марта 1860 г.

2. Слово в неделю Ваий (Событие входа Господня в Иерусалим – исполнение пророчества «се царь твой грядет», а образом исполнения предвозвещается призвание язычников)

 Как совершилось воспоминаемое ныне со­бытие, вам, конечно, известно. Известно, как, приближаясь к Иерусалиму, Господь послал апостолов — взять в ближайшей веси осля подъяремного и жребя с ним, как по приве­дении их Он воссел на жребя, а подъяремное само пошло вслед, как народ торжественно сре-тил Господа, и одни постилали ризы свои, другие срывали ваий и устилали ими путь, и все, даже и дети, взывали: «осанна сыну Давидову» (Мф.21,9). — Все сие вам очень ведомо.

 Как видите, все соприкосновенности Входа Господня в Иерусалим очень просты. Но по тому самому, что они очень просты, а между тем наме­ренно устрояются Господом, надо думать, что они имеют особенное внутреннее значение и смысл. Напряжем же рассуждение, чтоб, минуя это по­трясение града, это ликование и возгласы, проразуметь под сею видимостию нечто высшее и значительнейшее и взять себе из того урок.

 Не считай, говорит святой Иоанн Златоуст, сего события маловажным. Здесь Господь от­крывает нам великую тайну и два представляет пророчества: одно пророчество он исполняет Сам: «се Царь твой грядет к тебе» (Мф.21,5) а образом исполнения его дает другое вновь, именно пред­возвещает призывание языков. Ибо ос ля и жре-6я означают два рода людей. Осля подъярем­ное есть образ иудеев, утомившихся уже под игом закона и жаждавших облегчения сего бремени, а жребя юное знаменует язычников, живших по своей воле. Апостолы отвязывают беспрепят­ственно осля и жребя — это значит, что иудеи и язычники призваны будут в новоблагодатную Церковь чрез апостолов, проповеди которых ничто противиться не может. Часть иудеев уве­ровала тогда же, прочие остались в упорстве, в коем и доселе пребывают. Но это только до вре­мени, как учит Апостол. Уразумеют наконец и они славную участь уверовавших из язычников, возревнуют ревностию и обратятся ко Господу. Это выражается тем, что Господь восседит на Жребяти, а осля подъяремное идет вслед Его. Так толкует святой Златоуст образ Входа Гос­подня в Иерусалим.

 Итак, здесь пророчество, и вы знаете, как оно исполнилось. После иудеев призваны греки, рим­ляне и все другие тогдашние народы, а наконец, и мы — народ славянский и русский. Стало быть, нынешним торжеством не чуждое нам воспоми­нается событие, а то, что совершилось над нами самими. Ныне, как все другие языки, уверовав­шие в Господа, так и мы должны поминать, как дошла до нас проповедь Евангельская, как мы приняли ее и покорились благому игу Христову, воспоминать сие и прославлять Господа, благо­волившего воссесть и на нас по посланным по­верх нас одеждам Апостольских учений, воссесть воцарением над душами нашими. Сие воззва­ние: «осанна!» да будет у нас не одним воспомина­нием восторга, бывшего тогда при встрече Гос­пода, но и выражением собственного нашего облаженствования, которого сподобились мы ве­рою, яже о Христе Иисусе, и действительно, и в надежде.

 Восседит на нас Господь, слава и благодаре­ние его милосердию! Понудим же себя, братие, к благопокорливому несению Господа и такому тихому под Ним шествию, чтоб Он упокоевался на нас; понудим себя удержать Его на себе до тех пор, пока Он, нами носимый, нас, носящих Его, введет в Иерусалим небесный, как носящий всяческая. Упокоим Господа совершенною Ему покорностию. Смотрите, как жребя, не обученное еще и не знавшее узды, под Господом, в первый раз воссевшим на него, идет тихо и спокойно! Это образ того послушания и того благоустроения, какие должны являть мы в жизни своей. Будем хранить догматы, исполнять заповеди, ос­вящаться и преображаться таинствами и молитвованиями Церкви, без всякого суемудрия и сво­енравия, с простотою детей, хвалебно сретавших Господа.

 Что делали мы во весь пост, или что делают говеющие, исповедающиеся и причащающие­ся?! — Исправляют то, за что имели несчастие лишиться носимого ими Господа. Сошел было с них Господь. Они снова смиренно подклоняются под иго Его и приемлют Его на себя и в себя. Вот новый оборот мысли о значении нынешне­го дня! Святая Церковь, собирая нас ныне пос­ле очистительных, исправительных и освятительных своих над нами действий, хочет явить нас всех — Христоносцами и Богоносцами. Такими и явим себя, и изъявим усердную готовность яв­лять себя таковыми всегда, не так, как иудеи, кои ныне: осанна, а чрез два дня: распни, распни Его.

 Не к осуждению сие приводится, а в остере­жение. Ведь и нам всем предлежит много иску­плений. Пройдет несколько дней, настанут дни светлые. Как бы нам не развеселиться так, что Господь снова сойдет с нас, не находя покойным сидения Своего на нас, ради буйности наших чувств, слов и дел. Чтобы не было сего, напоми­нается нам непостоянство иудеев и впереди предлагается полная картина страданий Госпо­да, чтоб тем и другим возвесть нас к твердой, как смерть, решимости быть Ему во всем верными навсегда.

 Когда приступаем мы к Святому Причастию, какой страх и благоговение, а по причащении — какое радование и веселие? Но не в чувстве сила, а в крепости воли. Иудеи, с таким чувством сретившие Господа, разве были неискренни, разве не имели действительно тех чувств, какие изъяв­ляли? И однако же распяли Господа. Мало ли и у нас бывает так, что, когда принимаем Господа в Святых Тайнах, много являем чувств, а ког­да охладеют чувства, тотчас ослабеваем и не ус­таиваем на первых даже искушениях. Прилив чувств не надежен: надо образовать твердость намерения и хранить его. Правда, что жизнь христианская, Богоугодная, есть по преимуще­ству жизнь сердечная. И Господь во всем требу­ет участия сердца. Молишься ли — сердцем молись; милостыню ли даешь — с сердоболием давай, постишься ли — с желанием самопожер­твования Господу постись. Но есть вспышки чувств, и есть постоянное и неизменное чувство ко Господу, и сердце, всецело Ему преданное. Сего-то и требует Господь, когда говорит: сыне, даждь Ми сердце. И отдадим его, и взывая ныне: осанна, благословен грядый, — так устроимся в сердце» чтоб из него исходило свидетельство Всевидящему: хощем, да царствуешь над нами, и навсегда пребудем верными сему Царству.

 Так, братие, на значении ли самого праздни­ка остановимся мыслию, или на отношении его к тому, что предшествует и последует ему, ото­всюду слышим один урок: буди верен до смер­ти. Ответим же Господу: будем и спребудем все, друг друга поощряя. Да будет сие ветвию жи­вою, из земли сердца прозябающею и в нем про­цветающею, которую и принесем ныне в честь Господу, торжественно входящему в Иерусалим, на вольное ради нас страдание и смерть. Аминь.

 12 апреля 1865 г.

3. ВО ВТОРНИК СТРАСТНОЙ СЕДМИЦЫ (Утруждая плоть, потрудите и душу)

«Грядый Господь на вольную страсть, Апо­столом глаголаше на пути: «се, восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий пре­дан будет на пропятие» (Мф.20,18; 26,2). Приидите убо и мы, сшествуем Ему и сраспнемся Его ради житей­ским сластем». Так Святая Церковь приглаша­ет нас сшествовать, спострадать и сораспяться Господу в дни сии, посвященные воспоминанию Его Божественных страданий и смерти. Как по­слушные чада, вы вняли сему материнскому призванию и вступили в указанный ею путь сшествия Господу. И мне предлежит ныне не убеж­дать вас к повиновению, а, утешаясь вашим по­виновением, пожелать лишь, чтоб вы полнее и совершеннее привели к концу уже начатое вами. И в самом деле, если б кто из вас спросил: «Вот Церковь приглашает нас сшествовать Господу, идущему на вольную страсть, как же это нам сделать?», — то им нечего было бы ответить, кро­ме разве: делайте, что делаете, только делай­те как следует — и будете сшествовать Господу. Вот вы поститесь, ходите в церковь и дома молитесь, оставили на время житейские дела и пребываете более с собою, наложили на себя благочестивые занятия и отнимаете для того часть времени у сна — большую или малую. Так и делайте. Пощение до того, чтоб тело ощу­щало лишение довольства в пище и питии, труд молитвенный до утомления плоти, устранение обычных взаимных соотношений с принужде­нием себя к занятиям душеспасительным, бодр­ствование, несмотря на то, что клонит ко сну, и многое другое, сопряженное с выполнением говения, составляет первый шаг в следовании за Господом на распятие. Надобно только охотно, без саможаления, поднять тяготу сию. Человек животолюбив. Малое оскудение в пище и лише­ние сна или утруждение и утомление необыч­ное раздражает вопль плоти, и ему кажется, что делают покушение отнять у него жизнь. Кто теперь, несмотря на сей вопль, на это как бы рас­ставание с жизнию, не только не поддается саможалению, а напротив, с желанием самоозлоб­ления нудит себя на показанные труды, тот всякий раз, как делает сие, делает шаг вслед Гос­пода. И надобно сказать, что только такой и сшествует Ему в сем отношении. Так ли это у вас? Если так, то вы у цели. Если же нет, позаботь­тесь приложить к труду, который всё же несете, это безжалостное желание озлобить плоть свою ради Господа. Этим вы принесете Господу в жертву животолюбие, или понесете на сораспятие с Ним плоть свою, подражая хотя мало по­двигу Его в саду Гефсиманском.

Начавши так, понудьте себя и еще поближе придвинуться к Господу в последовании за Ним. Я хочу сказать, утруждая плоть, потрудите и ду­шу. Хоть тело и душа составляют одного чело­века; но, как вам ведомо, нередко тело делает одно, а душа — другое. Приведите же в согла­сие в трудах, вами теперь подъемлемых, с телом и душу. Постясь телом, заставьте поститься и душу: отсекайте пожелания, подавляйте возник­новение страстных движений: гнева, осуждения, возношения, корысти, неуступчивости и проче­го. Утруждая тело стоянием на молитве здесь, в храме, или дома, потрудитесь и душою благого­вейно стоять пред лицем Господа в сердце, во внимании к поемому и читаемому. Устраняете молву житейскую и уединяетесь телом — при­ложите к сему нерассеянность ума и сосредо­точение в себе самих. Заставляете бодрствовать тело — возбудите и бодренность духа или жи­вое устремление усердия к Господу. Понуждае­те себя на занятия духовные — понудьте и душу свою возыметь желание к ним, которым она не всегда может похвалиться. Когда сделаете так, свяжете тем душу. И она, обыкшая к вольнодвижениям и вольнодействиям, ощутив на себе узы, начнет томиться, как в неволе, и подымет вопль недовольства. Но не ослабевайте в самопринуждении. Этим вы уподобитесь Господу; когда Его, связанного, повели на суд, и станете, следовательно, еще ближе к Нему в сшествии Ему на вольную страсть. Труд тела и души вме­сте есть то же, что ступание то на одну, то на другую ногу, и представляет благоуспешнейшее шествие вслед Господа.

Подойдемте еще ближе. Станем на суд, подобно Господу. Вы уже и задумали это сделать. Разумею ваше говение с целию приобщиться Святых Христовых Тайн. К достойнейшему Причащению приготовляются очищением души своей от всех грехов в Покаянии. А это вот чего требует: пересмотри жизнь свою и сличи ее с заповедями Евангельскими, отметь все несооб­разное с ними, познай виновность свою в том и осуди себя без самооправдания, сокрушись сердцем и оплачь все, чем оскорблен Господь, и исповедуйся во всем без утайки, с твердым намерением не поддаваться более греховным ув­лечениям. Кто совершит сие надлежащим обра­зом, тот уподобится Господу, как Его водили для суда и осуждения к Анне и Каиафе, от них к Пилату, от Пилата к Ироду, от этого опять к Пилату. Разница в том, что Господа неправедно осуждали и озлобляли, а мы себя осудим и со­крушим праведно. Но как Господь неправедно осужден в оправдание наше, так наше правед­ное самоосуждение будет нам в оправдание, чрез невинное осуждение Господа.

Хотите ли, наконец, подойти к Самому Гос­поду и идти с Ним на вольное Его страдание, как бы шаг за шагом? Вот что сделайте: пройди­те углубленным размышлением весь крестный путь Господа, восприимите чувством болезни Его, сколько сие вместимо естеству нашему, и спостраждите Ему сердцем. Начните с моления Гос­пода в саду Гефсиманском, в туге и томлении до кровавого пота; идите с Ним, связанным, по кру­тизнам и ущельям до двора архиереев; добудьте с Ним при неправедных; нареканиях на Него, при издеваниях рабов глумливых, при отрече­нии Петра; последуйте за Ним к Пилату, от Пи­лата к Ироду и обратно; слушайте крик народа и ярость осудителей и неправедный приговор; понесите с Ним Крест на Голгофу — тяжелый до падения под ним при шуме народа ослепленного и язвительных речах старейшин торжествующих; перенесите на себя пригвождение ко Кресту, когда в живую плоть вбивали гвозди, поднятие Креста, раздиравшее раны и возмущав­шее круговращение жизни, плач приближенных, и в среде их Матери Пречистой, глумление неразумных, крайнее унижение до: «жажду» — и преклонение главы с преданием духа Господу. Пройдите все сие мысленно и живее воспроизведите в себе, возбудите сочувствие к тем болезням и так преискренне войдите в сострадание, что как бы сами вы страдали и принимали раны. И будете подобиться женам, которые, идя вслед Господа, несшего Крест, проливали слезы.

Так, шаг за шагом, все ближе и ближе будете подходить к Господу, грядущему на вольную страсть, и сшествовать Ему. Начав с телесных трудов, перейдите от них к душевным подвигам, а при тех и других совершите самоиспытание: оплачьте и исправьте неисправное в Покаянии, чтоб достойно причаститься Христовых Тайн; наконец же, углубленным размышлением о страданиях Господа войдите в сочувствие и сострадание Ему. Но и только ли? Не замечаете что этим путь не может быть кончен? Так сшествуют только Господу, грядущему на смерть. Но не сшествовать только надобно, а и сораспяться с Ним. Как же это? Когда вступите на путь истинной христианской жизни и самым делом начнете исполнять заповеди Христовы, тогда поминутно будете распинать себя ради Господа, или спасительно сораспинаться Христу Спасителю. Все указанное прежде есть только приготовление к сему. В страданиях Господа и сострастии Ему имеем побуждение к христиан­ски добродетельной жизни, в подвигах душевно-телесных приемлем пособие к ней, в Покаянии и Причащении положим начало ее и получим си­лы. Остается теперь, совершив все, начать са­мым делом жить истинно по-христиански. А как и почему сия жизнь есть сораспятие Господу, ура­зумеете на первых порах. Сами ощутите, как, при исполнении христианских добродетелей, то пригвождаются руки и ноги, то поражается сердце, то глава увенчивается тернием, то все тело есте­ства нашего покрывается ранами. Не буду по­яснять, как это. Сами знаете или узнаете. И заключу слово мое искренним вам благожеланием. Благослови вас Господи не сшествовать только Ему, но и сораспяться с Ним: ибо иного пути ко спасению нет! Аминь.

30 марта 1865 года

4. В СРЕДУ СТРАСТНОЙ СЕДМИЦЫ (Как избежать участи Иуды горькой)

На нынешний день приходится, между прочим, вот какое горькое воспоминание: старейшины иудейские собрались в дом Каиафы и рассуждали о том, как бы схва­тить хитростию Господа Иисуса и предать Его смерти. В эту пору, никем не прошенный, приходит к ним один из двенадцати, Иуда Искариотский, и говорит: «что вы дадите мне, и я вам предам Его?» (Мф.26,15) Они дали ему тридесять сребрени­ков. Когда я прочитал сие место Писания, него­дованием исполнилась душа моя и на старей­шин, и на Иуду. Куда смотрели эти старейшины, что на себя и на народ навлекли вину и наказа­ние богоубийства? И как мог решиться на такой поступок Иуда, который всегда так близок был к Господу и так ясно видел отпечатлевающую­ся на Нем полноту Божества? Потом моя мысль перешла к характеру Иудина предательства; и между тем как я думал об этом, из совести на­чали возникать одно за другим дела мои соб­ственные, очень похожие на дело Иуды. Чем дальше, тем больше. Тогда, вместо негодования на Иуду, начало возрождаться опасение за се­бя, и внутренний голос сказал мне: «Оставь ты Иуду, обратись скорее на себя и озаботься избе­жать участи его горькой».

С этим же, братие, выхожу и к вам. Я пред­полагал изобразить пред вами черноту Иудина предательства. А теперь говорю: оставим Иуду. Пересмотрим лучше свои дела, чтоб вычистить из жизни своей все, что носит какую-либо черту характера Иудина, и тем избежать падшей на него кары Небесной.

Что особенно поразительно в Иуде — это то, что ведь во время пребывания своего с Госпо­дом он был по жизни точь-в-точь то же, что и все Апостолы. С ними ел, пил, ходил, проводил ночи, с ними слышал поучения и видел чудеса Господа, с ними терпел все нужды, ходил даже на проповедь Евангелия и, может быть, творил чудеса именем Господа; ни Апостолы, ни другие никакой от себя особенности в нем не видели. А между тем под конец видите, что вышло? От­куда же этот плод? Конечно, извнутри, из ду­ши. И вот, видите, внутри души зрело то, чему во время не было никаких признаков снаружи.

Знал ли даже сам Иуда, что у сердца своего он лелеял такую змею, которая сгубит его наконец? По обычаю врага нашего скрывать узы, коими опутывает он грешника, главную страсть всегда закрывает он разными сторонними благовидностями от сознания и даже совести и только тог­да, как рассчитывает на верную погибель человека, выпускает ее — напасть — на него со всею неудержимою яростью. Можно, судя по сему, думать, что Иуда не видел всего безобразия своей страсти и сам себя сознавал не худшим других Апостолов. И пал, как бы не предвидя того.

Имея сие в мысли, братие, обратимся к себе и строгое учиним исследование самых сокровеннейших движений сердца своего, не останавли­ваясь на своей незазорной внешности. По внешности, посмотрите, чем мы худы? А между тем, кто знает, может быть, вокруг сердца увивается такой змей, который готов погубить нас, — и погубит, только представься случай. Припомню вам мысль святого Макария Египетского, который говорит: «Не хвались никакими делами и ника­кими подвигами. Но если ты сошел в самую глубь сердца своего и убил гнездящегося там змея, отравляющего ядом своим все проявления жизни твоей, тогда воздай благодарение Господу». Это разумел он или живущий в нас грех, или глав­ную страсть каждого, в которую преобразуется тот грех. И вот на что паче всего обратите внимание при предлежащем вам самоиспытании и Исповеди. Ищите главную свою страсть. Ее об­личите, ее выбросьте вон. «Не требует от тебя Господь, — говорит другой старец, — поста, ког­да страдаешь своекорыстием. Дай ему простоту милостынеподаяния. Не требует от тебя Господь знатных и славных дел, когда ты заражен тще­славием. Дай ему смирение и самоуничижение». Так и во всем другом. Господь хочет, чтоб мы ту особенно страсть обличили в себе и победить пообещались, которая нас паче одолевает, и в той особенно добродетели отличились, которая про­тивоположна одолевающей нас страсти. Когда это сделаешь, тогда и все другие добродетели придут в строй и силу, а страсти ослабеют, ибо они держатся обычно около господствующей нашей страсти.

Но обратимся опять к Иуде. Так носил он занозу в сердце своем. Представился случай — страсть закипела. Враг взял его, бедного, за сию страсть, отуманил его ум и совесть и повел как слепого или связанного невольника сначала на злодеяние, а потом и в пагубу отчаяния. А ведь этого не было бы, если б он Господу открыл свою страсть. Врач душ тотчас бы уврачевал болезнь души его. И Иуда был бы спасен. То же и с нами будет, если не откроем духовному отцу своей страсти. Теперь она притихнет; но после, лишь только случай, сейчас падение. Если же откроемся, сокрушимся, положим намерение не поддаваться и попросим у Господа помощи на то, тогда верно устоим: «ибо Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире» (1Ин.4,4). Господь благодатию Своею, в час разрешения, убьет страсть и по­ложит семя противоположной ей добродетели. И тогда приложи только труд небольшой, и, при помощи Божией, не будешь уже более валять­ся в страстях бесчестия, и открытым лицом на­чнешь взирать и ко Господу, и ко святым, и ко всем христианам.

Еще немного времени, и Господь приидет к вам и сотворит у вас Вечерю Себе с вами. Го­товьтесь! Выбросьте из сердца все противное Господу, сметите всякую пыль сердечными воздыханиями, отмойте всякое пятно слезами со­крушения, чтоб, вошедши к вам, Господь нашел храмину сердца вашего убрану, постлану, вычищену. Да не будет между вами похожих на Иуду. И Иуда, как и прочие Апостолы, равно слышал: «через два дня будет Пасха». Но Апостолы подо­шли ко Господу и говорили: «где велишь нам приготовить Тебе пасху?» (Мф.26,2,17). А Иуда что? Пошел и продал Господа. А на Вечерю все же таки при­шел наряду с другими. Неужели и между вами завтра будут такие? О, да не будет! Еще есть время. Подите и, всякий по мере сил своих, поусердствуйте достойными явиться принятия Гос­пода в Святых Его Тайнах. Сознайтесь, в чем виноваты, поплачьте и скажите: «Не будем, Гос­поди! Помоги нам устоять в предняя (будущем)!» Это глав­ное, чего хощет Господь. Беспечных же между вами да не будет. Да не будет и таких, кои при­ступают к Тайнам как пришлось, без мысли и чувства и без всякой заботы о приготовлении. Особенно же да не будет таких, кои, не отвергшись своей страсти, не только намерения не име­ют воздерживаться от дел ее, но тут же не чуж­ды соуслаждения ими и склонения на них. Такой точь-в-точь Иуда: телом на Вечере, а сердцем в предательских замыслах. И такому, когда по Причащении Христовых Тайн будет он лобзать Чашу, не скажет ли ему в совести его Господь: «целованием ли предаешь Сына Человеческого?» (Лк.22,48).

Господь и Спаситель наш, Матерь Божия Пречистая и все святые да помогут вам причас­титься в оставление грехов и Жизнь Вечную! Аминь.

31 марта 1865 года

5. В ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРТОК (Господь в нас! Озаботимся навсегда удержать его в себе)

Слава Тебе, Господи! Какой светлый у нас ныне день! Сколько причастников Свя­тых Христовых Тайн! Радуйтесь, бла­женные души! Господь в вас! Господь в вас! Ибо Сам сказал: «ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем» (Ин.6,56). Будем все радо­ваться общею радостию. Нет, думаю, семейства, где бы не было причастников. Нет, следователь­но, дома, который бы лишен был особенного Божия присещения (надсматривания). Так весь град наш стал ны­не жилищем Богу, и не наш только град, но и всякий другой град и весь (селение), вся Россия, весь пра­вославный мир. Ныне у Господа великая Вече­ря. Он ликует с душами и есть всюду всяческая во всех, и как Источник благ, и как Владыка сер­дец. И вот существо того царства, которое осно­вал Он на земле, — исполняя всех Собою, всех благоустроять, внушая должное, давая силу, обо­дряя в трудах. О, когда бы помог нам Сам же Господь никогда не лишиться Его в нас пребы­вания! Тогда, Им направляемые, все мы верно шли бы спасительным путем, по вечным Его о нас преднамерениям.

И вот об этом-то, братие, и должна быть у нас теперь вся забота. Господь в нас! Озаботим­ся навсегда удержать Его в себе. Сам Он любообщителен. На то и в мир пришел, чтоб быть во всех. И не пошел бы Он от нас, но что делать, если мы при Нем начинаем держать себя так, что Ему нельзя уже более оставаться в нас?

Прошедшие дни мы очищали и убирали хра­мину сердца для принятия Господа. Ныне снисшел в нас сей Пренебесный Гость и Посетитель душ. Озаботимся же дать Ему покой, доста­вить утешение, открыть угодное Ему в нас действование.

Озаботимся дать покой. Устранены были у нас житейские суеты и развлечения на это вре­мя, и не будем разрешать на них. Назначена уже скромная мера удовлетворения нужд тела, и пусть эта печать скромности и нужды навсегда останется на этой части неизбежной для нас ра­боты тлению. Введены у нас в порядок дел до­машних благочестивые занятия, и пусть это ос­танется всегдашним неизменным законом нашей жизни. К сему присоединим вот что: удержимся от расхищения помыслов, не допустим волнение желаний; не соизволим на движения страстей. Станем всем вниманием своим и всем желанием у входа в сердце, где Господь, и всевозможно будем отревать все могущее нарушить покой Его в нас, — и Он упокоится в нас.

Озаботимся доставить Господу утешение. Господь утешается всем чистым, святым, истинно добрым. Ибо Сам Он есть чистота, святость, добро. Окружите же Его в вас обиталище искренними убеждениями в истинах Его, святыми преднамерениями, чистыми побуждениями, готовностью на всякое добро, указуемое Его заповедями.

Озаботимся открыть угодное Ему в нас действование. Господь вседействующ. Вседействующ бывает Он в нас не без нас. Не насилует Он нашей свободы, не ждет, чтоб мы сами себя предали Ему или Ему отдали власть над, собою. Приидйте же со всеми силами своего духа и, падши пред Ним поклонитесь Ему и помолитесь, чтоб Он, взял ваши силы, как орудия, и действовал в них, насаждая все благое и спасительное, все же злое и пагубное отревая и истребляя. Молитва приведет силу Божию во все составы естества вашего и даст Ему простор действовать в вас.

Когда будет все сие в вас, не отыдет от вас Господь, упокоеваемый, утешаемый и нестесняемый в действиях Своих в вас. В настоящее вре­мя все вы, конечно, так настроены, что Господу нет причины быть вами недовольными. Все у вас тихо и мирно, и во внутренних действиях ваших и во внешнем поведении. Думаете вы только о добром; желаете только доброго, и мо­литва верно не отходит от уст ваших. О, когда бы и навсегда было так! А то что последует? Придет Светлый Праздник, и тут же почти — привлекательное время года. И всё забудем. Сначала позволим себе легкие развлечения и легкие парения мыслей и желаний, как бы отдых после труден великопостных; потом незаметно дадим свободу и страстным движениям; а далее попустим внутри согласие на внушения страс­тей или сложение сердца с ними, за которым скоро возвращается и жизнь по страстям. А там что? А там что? А там — голова пустеет; сердце в смятении, в делах и начинаниях неустройство; исчезает все что было приобретено трудом спасительного постничества. Господь забыт, и — отходит. Вот этого-то и поопаситесь! Поопаситесь будущих развлечений и увлечений. Станьте бдительными стражами над собою и делами своими, и во все время, от одного Причастия до другого, никак нe допускайте тoго, что может оскорбить Господа и лишить вас Его благодатного присут­ствия, чтоб всякое новое Причащение было не началом вселения в вас Господа, а все более и более приискреннейшим общением Его с вами и вас с Ним.

Хотите ли, я предложу вам самое простое и действительное средство, чтоб успеть в этом? Не забывайте никогда, что Господь в вас. Как хозя­ин дома при виде высокого у себя гостя никак не допустит что-либо неприятное ему; так, пока будем помнить, что носим в себе Господа, благо­волившего вселиться в нас, совесть наша никак не допустит что-либо такое, что может оскор­бить Его. Как никто из нас не решился бы на такие действия, какие позволили себе истязате­ли Господа во время Его страданий, так, пока пребудет в нас ясною и крепкою память о пре­бывании Господа в нас, быть не может, чтоб мы ослабили бдительность над собою и допустили что-либо могущее возмутить покой Его. Так, мысли ли недобрые придут, воспомяните, что Господь в вас, и отстанете от сих мыслей; ибо по­пущение их походило бы на глумление слуг, из­девавшихся над Господом. Придет ли желание, исполнение которого противно заповедям Спа­сителя, припомните, что Господь в вас, и не по­пустите совершиться желанию вашему; ибо это значило бы то же, что преклонять колена и гово­рить: «радуйся, Царю Иудейский!» (Мф.27,29). Воскипит ли страсть, вспомните, что Господь в вас, и найдете силу погасить сию страсть; ибо иначе будете походить на тех, кои кричали: «распни, распни Его!» (Лк.23,21). Так и во всем. И выйдет, что память о том, что Господь в нас, заставит нас заботливо от­странять все, могущее оскорбить Его, и упрочить Его в нас пребывание. Для того же, чтоб память сия не отходила от нас, бывайте сколько можно чаще в храмах Божиих, особенно на литургиях, и здесь со всею силою воспроизводите в себе те спасительные расположения, коими исполнялись души ваши в дни сии, и, особенно, — ту великую милость, какой сподобились вы ныне. Воспоми­ная на литургии о Святом Причащении, неволь­но вспомните и о том благом состоянии, в каком находились вы и находитесь теперь, и восприимите желание держать себя в нем всегда, чтоб всегда иметь в себе и Господа.

Я уже и не указываю вам на то, что когда Господь в нас, то всё в нас: и свет ведения — чистый и невозмутимый ни сомнением, ни ло­жью, и крепость доброделания — несокруши­мая ни внутренними, ни внешними препонами, и мир Божий ублажающий, при котором не пе­рестают блаженствовать даже среди мучений. В настоящие минуты кто из вас не ощущает благ сих в большей или меньшей мере? Позвольте же самым сим благим состоянием вашим умолять вас попещись о сохранении его. Сличите то, что вы теперь, с тем, чем бываете, когда предаетесь суете и страстям,— и изберите лучшее. Кто те­перь выше вас? Не унижайте же себя. Кто бла­женнее вас? Не ввергайте же себя в обремени­тельную горечь жизни не по духу Христову.

«Но вся сия весте. Блаженны же будете, аще и сотворите я» (Ин13,17). Как близко к нам благо наше и как редко мы умеем обладать им! Помолимся же Господу, Пречистой Владычице Богородице и всем святым, чтоб умудрили нас так все устро­ить, да Посетивший нас ныне пребудет в нас и, пребывая, отревает всякий грех, всякую страсть и всякое душетленное слово, дело и помышление и так соделает нас достойными быть все­гдашним домом Его, во славу пресвятого имени Его. Аминь.

5 апреля 1862 года

6. В ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРТОК (Тело и кровь Господа есть великий дар)

Радуйтесь, христиане православные, что сподобились причаститься Святых Хри­стовых Тайн; и тем паче радуйтесь, что сподобились вы сего ныне, когда установлено са­мое Таинство. Ныне Господь причастил святых Апостолов и велел им установить во Святой Церкви такое же Причащение. Святые Апосто­лы установили. Вот мы и причащаемся Пречис­того Тела и Пречистой Крови Господа во исце­ление души и тела.

Радуйтесь же, сподобившись сего великого Божия вам Дара. Но радуйтесь со страхом. Го­ворите в себе: «Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!» Но не распускайтесь мыслями и чувствами и со всякою опасливостию храните и душу свою, и тело. Готовились ко Свя­тым Тайнам с благоговением; но не подумайте, что уже все кончено и вам нечего более трудить себя. Нет. И теперь надобно продолжать труд. Потрудились вы, чтоб получить Дар; а теперь трудиться надо, чтоб сохранить его и спаситель­но пользоваться им.

Зачем, думаете вы, и на Страстной седмице установлено причащаться? Затем, между прочим, чтоб причастники помнили страдание Господа и всячески боялись причинить Ему новые страда­ния, по принятии Его в себя в Святых Тайнах. Ведь Господь и теперь еще продолжает стра­дать. Только тогда страдал Он от неверных иуде­ев, а теперь страдает от христиан, кои по Святом Причастии не стараются жить по-христиански. Когда причащаемся, Господа в себя принимаем. Сердце наше становится храминою для Госпо­да. Чрез говение и Покаяние храмина сия стала чиста и убрана, и Господу в ней покойно. Но ес­ли потом начнет кто думать о худом, желать ху­дого и делать худое, то тем Господу причиняет беспокойство. Ему прискорбно будет пребывать в таком сердце, или Он будет страдать в нем.

Поясню вам это таким примером: представь­те, что кто-нибудь позвал бы кого-нибудь из вас к себе и поместил в такой комнате, где сесть не на чем, в окна ветер дует, сквозь потолок течет, на полу сыро, а тут комары кусают. Быть в та­кой комнате было бы для вас настоящее страда­ние. Так и Господь страдает в причастниках, когда они по Причащении не хранят как следу­ет храмину души своей, когда у них мысли, желания и чувства, дела и слова — не в порядке. Ибо, когда кто рассеивается и дает волю своим мыслям, тогда это то же, что Господа в храмине души ветер беспокоит. Когда кто о том только и думает, чтоб есть, пить и веселиться, тогда это то же, что Господу в храмине души сыро. Когда кто завидует другому, осуждает его, насмехается над ним, тогда это то же, что он Господа Самого как бы жалит и уязвляет. Когда кто непокорив, ленив и порядков должных не соблюдает, тогда это то же, что Господу в храмине души его сесть не на что. Когда кто держит худые мысли и желания, гордится, чужое себе присвоять хочет, тогда Господь в душе его, как иной в комнате от течи, места Себе не находит.

Вот видите, как и чем можно Господа, по при­нятии Его в себя чрез Святое Причастие, бес­покоить, боль и страдание Ему причинять; и остерегайтесь того. Будьте смиренны, кротки, ми­ролюбивы, друг друга не обижайте, всякому нуждающемуся помогайте, над другими не высь­тесь и вообще ревнуйте о всякой добродетели — и Господу будет покойно в вас и радостно. За это и Он вас наградит радостию и всякое вам утешение подаст.

Тело и Кровь Господа есть великий Дар. На­до же и почтить сей Дар, как великое, любовию, благоговением и всяким себя охранением. Рас­скажу вам один очень поучительный случай. Один раскольник, или молокан (член псевдохристианской секты), по какой-то нуж­де приступил к Святым Тайнам вместе с православными христианами. Часть Святых Даров он принял, но не употребил, а спрятал ее в платок и, пришедши домой, почему-то положил в улей к пчелам — он был пчеловод. Смотрите же, что сделали пчелы. Они, хоть и неразумные твари, в этом случае оказались умнее человека. Как толь­ко увидели частицу Святых Даров, тотчас бро­сили свою обычную работу, перестали строить соты, а со всею заботою и скоростию начали строить приличное помещение для Святого Тела Господня: устроили малый престол, потом дис­кос, и на сей дискос положили святую частицу и все оградили сводом, как бы храм устроили или алтарь. Затем сели кругом в порядке и жужжа­ли потихоньку, будто хвалу Богу воссылали и молились. Хозяин, заметив, что пчелы перестали летать, пошел посмотреть, что бы такое значило. Открыл улей и ужаснулся, видя, как пчелы отда­ют благоговейное чествование Телу Господа, ко­торое он презрел. Послал поскорее за священником, раскаялся во грехе своем, причастился и стал навсегда благоговейным чтителем Христо­вых Тайн, раскол же, или молоканство, бросил. Вот и вы теперь приняли Пречистое Тело и Пречистую Кровь Господа. Уподобьтесь пчелам тем и всякое благоговение покажите к принято­му вами Дару. Станьте, как мед и как пчелы. Мед благоухание имеет, вы же возымейте мо­литву; мед сладость имеет, вы же возымейте лю­бовь между собою; мед приятный цвет имеет, вы же возымейте благообразное во всех частях по­ведение. Пчелы трудолюбивы, и вы полюбите труд; пчелы чисты, и вы полюбите чистоту; пче­лы послушны, и вы будьте послушны, кому сле­дует. И как те пчелы чинно уселись вокруг частицы и жужжали, так и вы установитесь мыслями вокруг Господа и молитесь Ему в нынешний паче день молитвою, какою сумеете. И Господь при­мет ваше к Нему обращение сердечное и благо­словит вас.

Вот я сказал вам, как можете вы Господа, вами принятого, обеспокоить и страдать заставить и как можете Его упокоить и усладить. Избегайте первого и попекитесь о последнем. Если успокоите так Господа — и Он успокоит вас и вся­кое вам дарование подаст и успех в делах ва­ших. Аминь.

24 марта 1866 года

7. В ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРТОК (Как хочешь, но устройся так, чтоб ты всегда был, как будто только что причастился)

Установив ныне Таинство Тела и Крови, Господь предал совершение его в за­кон святым Апостолам, а святые Апос­толы — Святой Церкви, в которой Он и пребы­вает, и действует неотложно.

Святая Церковь всех и всегда призывает к Святому Причащению, особенно же во время святых постов, и еще особеннее во святую Четыредесятницу, в которую и все службы и чинопоследования приспособлены к приготовлению ве­рующих к достойному Принятию Тела и Крови Христовых.

Послушные чада Церкви смиренно внимают сему ее призыванию и во время сие исполняют христианский долг свой неопустительно. И это слава Богу! Слава Богу, что хоть однажды в год очищают совесть свою и причащаются! И да­руй, Господи, чтоб между ними не было таких, кои самовольно лишали бы себя сего великого Божия Дара! Лишающие себя его лишаются Гос­пода; а без Господа что мы?

«Без Мене,— говорит Господь,— не можете творити ничесоже. Якоже розга не может плод сотворити о себе, аще не будет на лозе: тако и вы, аще во Мне не пребудете. Иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног» (Ср.Ин.15,5,4-5) А в Госпо­де кто пребывает? «Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем» (Ин.6,56) -говорит Сам Господь. Стало быть, дело Святого Прича­щения есть дело жизни. Причащаться или не причащаться — значит быть или не быть хрис­тианином, жить или не жить во Христе. Почему и прибавляет Господь: «аще не снесте Плоти Сына Человеческаго, ни пиете Крове Его, Живота не имате в себе» (Ин.6,53).

Приводя на память сии решительные слова Господа, недоумеваешь — отчего же это у нас не часто причащаются? Пересматривая недавно одну книжку, встречаю в ней наставление тем, кои часто причащаются. Вот, подумал я, бла­женное было время, когда уместны были такие поучения! А у нас если скажешь: причастись, и еще в какой-либо пост кроме Великого, и то покажется странным, строгим и, пожалуй, не­уместным.

Ныне, впрочем, не то у меня намерение, что­бы убеждать вас к частому Причащению, а вот какое. Без Господа, как слышали вы, мы «не мо­жем творити ничесоже» и даже «Живота не имеем в себе». Господь бывает в нас чрез Святое Причащение. К Святому Причащению присту­пают у нас большею частию однажды в год. Так нельзя ли, по крайней мере, если уже не хо­тим часто причащаться, то продлить силу сего единого Причащения как можно на должайшее время, пребыть в состоянии Причащения от од­ного Причастия до другого? Или что я говорю: нельзя ли? Необходимо так сделать. Как хо­чешь, но устройся так, чтоб ты всегда был, как будто только что причастился. Ибо это только и будет значить, что ты в Господе и Господь в тебе или что ты живешь христианскою жизнию. А как только потеряешь силу Причащения, по­теряешь Господа, перестанешь и Живот иметь в себе.

Этим вот что требуется. Сила Причащения есть вкушение Господа. Быть в состоянии При­чащения — значит постоянно вкушать Господа, или духовными чувствами ощущать Его в нас пребывание и силу. Спрашивается: как сего до­стигнуть?

Прежде всего надобно не понудить Господа отступить от нас, а потом изощрять духовные чувства к осязательному ощущению общения Его. Господне обетование неложно. Что Он ска­зал, то так и есть. «Елика бо обетования Божия, в Том ей и в Том аминь» (2Кор.1,20),— говорит Апостол. Ска­зал Он, что пребывает Сам в том, кто причаща­ется Тела Его и Крови, так это и есть. У всех достойных причастников Господь пребывает. Порадуйтесь, причастники Божий! И не отри­цайте в себе сего великого Дара из ложного сми­рения или по неясному представлению плодов от Святого Причащения. Пусть не ощущаете вы определительно и не осязаете сего; но Господь в вас, пока не лишитесь Его пребывания по при­чине каких-либо смертных грехов. Подобно тому, как в природе и в обычный день солнце светит и силу свою являет, хотя бывает невидимо по при­чине заслоняющих его облаков; или как во вре­мя таяния льда градусник не повышается, хо­тя бы и много было тепла вокруг; или как при лечении иногда лекарство уже действует к вы­здоровлению, а больной все еще чувствует себя расслабленным и изнемогающим; так и здесь: Господь в вас, но свет Его не зрится еще ради тумана многообразных помышлений, хотя туман сей разрежается уже Господом; Господь в вас, но теплота Его еще не ощущается вполне ради хлада облежащих сердце земных и житейских жела­ний, хотя они уже истаивают от огня Господня; Господь в вас и врачует уже вас, но врачебную силу Свою для вашего же блага скрывает от вас под видимыми немощами нашими. Другими сло­вами: общение с Господом совершилось уже и действует в вас, но по причине неисправности вкуса духовного еще не ощущается и не разли­чается ясно.

Так утвердитесь в сей мысли, что Господь в вас. Почтите тем и Дарователя, и Дар, и себя самих. В силу же сего сами видите, что подобает творить. Подобает всевозможную заботу обра­тить на то, чтобы не лишиться как-нибудь Госпо­да, сокровенно в вас пребывающего и действую­щего. Спросите: «Как сие сотворить?» Отвечу: не думайте, чтоб для сего вам надлежало под­нять такой труд, как бы горы преставлять. Нет. Средство к сему очень немногосложно и про­сто. Вот что надобно.

Первое. Хранить совесть свою чистою в от­ношении к Богу, ближним, всякой вещи и всяко­му делу; для сего, что ни делаете, имейте на то свидетельство слова Божия и делайте то со сми­рением и усердием, без всякого движения свое­волия и небрежения.

Второе. Ни в словах, ни в делах, ни в чем, ма­ло ли то или велико, ничего не допускайте, что могло бы не относиться к славе Божией и какой-либо наносить ущерб делу спасения вашего.

Третье. Хоть бы вы обладали целым ми­ром, так себя имейте в сердце, как имеют стран­ники — пришельцы на земле, «не имеющие зде пребывающего града, но грядущего взыскующие» (Ср.Евр.13,14). Вот и все!

Так, заметьте, три вещи надо: быть странни­ками, все обращать во славу Божию и свое спа­сение и блюсти совесть свою чистою.

Не буду распространяться в объяснении их. Скажу только, что в этих трех — всё, как сами увидите, когда станете действовать по ним. На­стройтесь так и поревнуйте всегда действовать по сему настроению. И Господь не только не­отлучно пребудет в вас, но часто будет давать и ощущать Себя. Сие ощущение особенно будет исполнять сердце ваше всякий раз, как для со­блюдения прописанного порядка вы должны будете сделать какое-либо самопринуждение и самопожертвование; и вы сделаете то без сожаления, с полною и усердною покорностию воле Божией. Сим утешает и укрепляет Господь Сво­их, давая им осязательно знать, что труд их не­тщетен и путь незаблуден. И чем больше у кого ревности и труда, тем больше бывает у него уте­шений, или осязательных вкушений Господа — этих духовных Причащений Его. Тут то же про­исходит, как в мире, когда покажется солнце и спрячется в облаках, снова покажется, снова спрячется; а то разгонит все облака и одно цар­ственно шествует на всей тверди небесной.

Желает ли кто поспешнее взойти в состоя­ние постоянного ощущения или вкушения Гос­пода, употреби труд, намеренно обращаемый к обучению духовных наших чувств. Око ума да напрягает к зрению тайн Божественного От­кровения, начиная от Пресвятой Троицы, чрез творение и Искупление, до будущего возу стро­ения всех. Духовное ухо да обучает в слыша­нии и внятии внушений Божиих, непосредст­венно в сердце печатлеемых или посредственно чрез слово Божие и другие внешние указания сообщаемых. Духовный вкус да упражняет во вкушении истинно святого и Божественного. Да навыкает обонять благоухание Христово в радовании, веселии духовном и осязать прикос­новение огня Его в теплоте, согревающей все его существо — и духовное, и душевное, и те­лесное.

Обучение духовных чувств завершает дело труда в восхождении к непрестанному ощуще­нию общения Господня. Чрез обучение их па­дает средостение, разделяющее нас с Ним. Как когда глаза открыты и есть свет, мы естественно видим сей свет; когда есть благоухание и обо­няние нерасстроено, мы обоняем благоухание, так, когда духовные чувства наши будут обуче­ны и очищены, мы будем в состоянии принимать посредством их Господа в соответственных им действиях Его на нас, или будем находиться в состоянии вкушения Его, иначе, в состоянии по­стоянного Причащения.

Сим убо образом «освятите», братие, «Господа в сердцах ваших» (1Пет.3,15). И Он, милостивый, пребудет в вас и вас удержит в Себе и с Собою. Благость Его да дарует сие вам! Аминь.

16 апреля 1864 года

8. Слово в Великий Четверок (Чин омовения ног. Истолкование действия Господня, священнодейственно воспоминаемого)

 Прошлый год в этот день небольшое было собрание в храме сем, ныне же видите, как много вас собралось! Верно привлек­ло вас желание видеть чин омовения ног. Сей чин увидите. Позвольте только мне в воздаяние за труд усердия вашего сказать вам несколько слов в истолкование сего действия Господня, ныне священнодейственно воспоминаемого. Дей­ствие сие не есть зрелище для праздного любо­пытства, а есть представление великих христи­анских истин, богатых духовным назиданием. Уже по тому самому, что оно было совершено Господом нашим Иисусом Христом, Который есть вечная премудрость, и совершено над апостола­ми и для апостолов, на коих создана Святая Церковь — хранительница Божественной пре­мудрости, вы можете убеждаться, что сие про­стое на вид действие не чуждо глубокого и многообъятного знаменования. И точно, в нем изображено существо служения Христа Спаси­теля человечеству и указана программа буду­щих действий святых апостолов в просвещении рода человеческого Евангельскою проповедию. Только все сие не словом истолковано, а пред­ставлено в действии. Омовение ног есть притча в действии. Брал Господь предметы видимые и дела житейские и давал им духовное знаменование — выходила притча, в слове предложен­ная. А то бывало так, что Господь не говорил слова, а совершал действие с глубоким духов­ным знаменованием, — и выходила притча в действии. Таково восседение Его на жребя, зна­меновавшее принятие язычниками Евангелия и покорность их Христу Спасителю, таково иссу­шение смоковницы, означавшее поражение бес­плодной синагоги. Таково же и омовение ног. Означает оно, как я помянул, что и как совер­шил Господь нашего ради спасения, и как долж­ны были действовать святые апостолы, распрос­траняя учение о сем спасении. Разъясню вам сие коротко.

 Итак, первое, что есть омовение ног, если смот­реть на него от лица Христа Спасителя? — Оно изображает существо служения Христа Господа человечеству в устроении его спасения.

 Много уже говорил о сем Господь. Но вот приблизился последний вечер, и Он благоволил все заключить в одном кратком действии, чтоб потом, в последней беседе, еще полнее истолко­вать Свое дело. Почему святой евангелист Иоанн приступая к описанию омовения ног, говорит: «ведый Иисус, яко прииде час, да прейдет от ми­ра сего ко Отцу… и яко от Бога изыде и к Бо­гу грядет… воста с вечери» (Ин.13,1,3-4). Это — «ведый» с этим — «воста» в такой близкой стоит связи, что нельзя не видеть в последнем отображение пер­вого. В самом деле, Иисус Христос, веруемый, что Он есть воистину Сын Божий и Бог, сходит с места первого и преклоняется, чтоб послужить апостолам, — неясно ли тут изображается делом то, что говорит потом о Нем Апостол: «иже во образе Божий сый, не восхищением непщева быти равен Богу; но себе умалил, зрак раба приим в подобии человечестем быв» (Флп.2,6-7). Преклонившись, Гос­подь совершал дело слуги, — не указание ли это в действии на то, что Он пришел не да послужат Ему, но послужити? Возлюбль сущия своя, Гос­подь омывает ноги — не того ли ради, чтоб жи­вее напечатлеть в мысли, что Он есть очищение о гресех наших?! Но в сих трех — все существо домостроительства спасения нашего: источник его — нисшествие Господа в воплощении; образ совершения — уничижение; самое дело — очи­щение. С большой высоты и глубоко пали мы. Нисходит Высокий Бог в глубину падения нашего вочеловечением, чтоб подъять нас. Пали мы от гордости, возмечтав быть богами. Бог, что­бы спасти нас, приемлет зрак раба в глубоком самоуничижении. Пали мы в нечистоту, прихо­дит Пречистый, чтоб чистыми явить нас в оп­равдании и утвердить в сей чистоте обновлени­ем жизни нашей. Вот истины, которые так живо печатлеются самыми простыми действиями Гос­пода: востал с места, преклонился и омыл ноги! И это есть знаменование омовения ног в отно­шении к Господу.

 Во вторых, что есть омовение ног, если смот­реть на него от лица святых апостолов?

 В сем отношении Господь мог и следующие иметь намерения:

 1. Вразумить Иуду предателя, ибо Еванге­лист говорит: «диаволу уже вложившу в сердце Иуде Симонову Искариотскому, да его предаст… воста Господь с вечери», (Ин.13,2.4), а Господь при омовении сказал апостолам: «и вы чисти есте, но не вси» (Ин.13,10), давая разуметь, что Он знает предателя, кото­рый тут же был, чтобы чрез то расположить его войти в себя и опомниться.

 2. Дать апостолам урок смирения, ибо Еван­гелисты поминают, что, возлежа на вечери, апос­толы допустили помышления о том, кто у них будет первый. И вот Господь делом указал им, что первый тот, кто всем слуга, а потом и словом сказал: «болий в вас да будет яко мний, и старей яко служай» (Лк.22,26).

 3. Желал Господь чрез омовение внушить апостолам, а чрез них и всем нам, приступая ко Святому Причащению, очищать себя от всякой скверны плоти и духа. Ибо вслед за омовением ног Господь стал причащать святых Апостолов, а следовательно, действием омовения сказал как бы им то же, что потом апостол Павел предпи­сал: «да искушает человек себе, и тако от хлеба да яст, и от чаши да пиет» (1Кор.11,28).

 Итак, можно думать, что Господь в омовении ног имел сии три намерения вразумить Иуду предателя, дать апостолам урок смирения и вну­шить им и нам очищать себя от всего нечистого пред Святым Причащением. Но я полагаю, что помышления Господни простирались гораздо далее. Именно: Он хотел в том же кратком дей­ствии омовения ног представить и характерис­тику апостольского служения, как представил в нем существо совершенного им домостроитель­ства спасения нашего.

 Господь кончал свое видимое действование на земле. Дальнейший труд в устроении спасения людей Он предает апостолам, облекши их си­лою свыше. Не справедливо ли потому думать, что когда Евангелист говорит: — «ведый Иисус, яко прииде час, да прейдет от земли», восстал с вечери и омыл ноги учеников, — то тем дает нам разуметь, что в сем действии омовения Господь, готовый прейти от земли, дает наставление тем, коих оставляет вместо Себя, как следует им про­должать дело Его, отныне вверяемое им?

 Так и есть. И именно:

 Господь омывает ноги. Ноги как ни береги, чистыми сберечь трудно. Но Господь омывает их и тем как бы говорит Апостолам: смотрите, пойдете на проповедь, будете действовать в мире, среди людей и обычаев грешных; как ни трудно уберечься от всякого приражения земного, люд­ского, мирского, я хочу, чтоб вы были чисты со­вершенно во всем, даже и в том, чего будто избе­жать нельзя, в чем нечистота и не подозревается, или что даже не считается нечистотою. Это то же, что прежде Он говорил: «вы есте свет мира… Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят добрая дела ваша, и прославят Отца вашего, иже есть на небесех» (Мф.5,14,16). Эту мысль Гос­подь Сам выразил когда сказал: «измовенный не­требует, токмо нозе умыти, есть бо весь чист» (Ин.13,10). Это первое.

 Второе. Господь умывает ноги. Ноги напо­минают хождение, путь, образ действования, и у апостолов образ действования — в апостольст­ве. Итак, омывая ноги апостолов своими руками, делая их чистыми и являя их в настоящем виде, Господь вразумлял, что образ действования свя­тых апостолов в трудах апостольских тогда толь­ко будет чист, будет явлен в истинном своем виде, когда он будет управляем руками, или силою Самого Господа. Со стороны апостолов посему должна быть явлена Господу совершенная пре­данность: иди, куда поведет Господь; действуй, как внушит Господь; говори, что дает Господь. Совершенная Богопреданность есть отличитель­ная черта Апостольства. «Ин тя пояшет и ведет аможе не хощеши» (Ин.21,18). «Не вы будете глаголющий, но Дух Отца Моего, глаголяй в вас» (Мф.10,20). Я хотел идти, говорит апостол Павел, во Асию, но возбранил мне Дух. Вот как бывало у апостолов и вот по­чему апостол Петр такой строгий получил укор, когда отказывался от омовения. Он показал тем, что хочет действовать сам по своему смышлению в противность свойству апостольского дей­ствования. Следовательно, отказывался как бы от Апостольства и испадал из сонма слуг Хрис­товых; чего ради и услышал: если — «не умыю тебе не имаши части со мною» (Ин.13,8). — Это второе.

 Третье. Господь Сам указал. Омыв ноги, Он снова возлег и сказал: «весте ли, что сотворих вам? Вы глашаете Мя Учителя и Господа, и добре глаголете: есть бо. Аще убо Аз умых ваши нозе, Господь и Учитель, и вы должны есте друг другу умывати нозе. Образ бо дах вам, да, якоже Аз сотворих вам, и вы творите» (Ин.13,12-15). — Как бы так: трудное предлежит вам дело — покорить в по­слушание вере весь мир. Смотрите же, помогай­те друг другу, друг друга утешайте, друг друга защищайте, предостерегайте, вразумляйте, взаим­ную друг друга честь и достоинство охраняй­те.— Или так: что Я теперь для вас, то каждый из вас будет для той страны, в которой пропо­ведовать выпадет ему жребий. Смотрите же, как Я теперь исполнял для вас самую последнюю нужду, так и вы вникайте во все самомалейшие нужды верующих и их удовлетворить пекитесь, не жалея сил и не считая унизительным никако­го служения.

 Соединим теперь все сие воедино, и вот ка­кое наставление в омовении ног выразится для святых апостолов. Господь как бы сказал им: храните себя всецело чистыми и внутренно, и внешно, исполняйте дело служения апостольс­кого в духе Богопреданности полной, во взаим­ном согласии и друг другу помогании, ничего не Щадя к удовлетворению всяких нужд, какие за­метите у верующих. Не правда ли, что это есть сокращенная программа, по которой почти неотступно и действовали святые апостолы, как знаем мы из Деяний Апостольских?

 Спросит теперь, может быть, кто: это — омо­вение ног означает в отношении к апостолам, а то — прежде сказанное — в отношении к Гос­поду; для нас же, воспоминающих его, что оно значит? — Нам надобно и с той, и с другой сто­роны собрать духовные плоды в уроках нрав­ственных. Именно: воспоминая омовение ног, мы обязуем себя друг друга тяготы носить и взаим­ную друг друга честь защищать и очищать; если не успели дойти до совершенной Богопреданности, по крайней мере жить в уповании на Бога и стараться определенно выраженную в слове Его волю исполнять, когда не умеем еще различать сокровенных внушений Его в сердце; чистыми себя блюсти и во внутренних чувствах и распо­ложениях, и во внешних действиях; но при всех совершенствах своих избегать самовозвышения и присвоения себе каких-либо преимуществ пред другими, научаясь сему наипаче из созерцания домостроительства нашего спасения, уничижен­ным служением Господа совершенного, которое верою уразумевать, усердно усвоять и в жизни своей во всей полноте являть да положит вся­кий разумный воспоминатель омовения ног.

 С такими мыслями и чувствами и смотрите теперь на чин омовения ног, которое сейчас начнем совершать в научение и назидание ваше, как на притчу Господа, выраженную в действии и преданную нам словами очевидцев апостолов, которую и мы приведем вам на память не толь­ко словами, но и повторением самого действования Господня. Аминь.

 1 апреля 1865 г.

9. Слово в Великий пяток (размышления перед Плащаницей. Что значит приобщиться Христовым страстям? Три способа сораспятия Господу)

 Думаю, нет нужды объяснять вам, братие, что знаменует настоящее священнодей­ствие. Известно вам, что когда, после страданий ночи и мучений дня, Господь в час девятый предал дух Свой Богу Отцу, все оста­вили Его, и воины, пришедшие перебить голе­ни распятым, никого уже не нашли на Голгофе, вокруг креста Господня. Все разошлись гото­виться к Пасхе, и ненарушим был покой Боже­ственного Страдальца. Подвигнутые верою и любовию, Иосиф с Никодимом приходят воздать Господу должное чествование, снимают пречис­тое тело Его со креста, обвивают плащаницами, покрывают благовонными мастьми — по-цар­ски, во исполнение пророчества: «и будет покой Его честь» (Ис.11.10).

 Вот что воспоминается в сей час! Какая Умилительная картина! Иосиф с Никодимом и некоторые жены в благоговейном молчании, с сердцем, преисполненным скорби, обстоят при­готовленное тело Господа, среди окружающей их тишины. Приидите же, братие, подражая им, обступим предлежащий нам лик Господа, изъ­язвленного и умученного, углубимся в сии яз­вы размышлением и будем внимать, что ве­щает к нам сия кровь, вопиющая паче крове Авеля?

 Немногоглаголиво вещание ее! Господь еще прежде совместил его все — в одном изрече­нии: «образ дах вам… Аз есмь путь и истина и живот» (Ин.13,15;14,6). Се вам истинный путь — путь страда­ний и скорбей! Се вам истинный живот — жи­вот в кресте и распятии. «Аще в сурове древе сие творят, в сусе что будет!» (Лк.23,31). Если Я, Господь и Бог ваш, так стражду ради вас, как обойтись без болезней и скорбей вам, ради вас же самих? «Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю; а иже погубит душу свою Мене ради и Евангелия, той спасет ю» (Мк.8,35).

 Так, братие, сколько необходимо было для нашего спасения пострадать Господу, столько же и нам для получения сего спасения необходимо спострадать Господу, «приобщиться Христовым страстей… Христовы сораспяться» (1Пет.4.13); Галл.2.19). Вникните в силу слов сих: приобщиться Христовым страстем, Христови сораспяться! Мы уже страждем уже распинаемся, уже под крестом, который воз­лагается на нас в самом рождении и тяготеет над нами до самой смерти. Но один, сам по себе, крест сей есть убийственный крест казни, а при­общаемый ко кресту Господню, он становится спасительным игом, дающим живот. Вот тайна жизни и спасения! И вот к чему призывает нас ныне предлежащий нам Господь: приобщитеся страстем Моим, сораспнитесь Мне!

 Спросите: как это сделать? Ответ не затруд­нителен. Обратитесь к истории страданий Госпо­да, и на самом крестном пути увидите истинных общников скорбей Его, истинных причастников Его Креста и распятия! Там жены, раздираясь сердцем, плачут и рыдают; далее Симон Киринеянин несет самый крест Господа до Голгофы; на Голгофе благоразумый разбойник распинается вместе с Господом,— и свое распятие по вине верою обращает в распятие оправдательное, в спасительное сораспятие Господу. Вот нам сим­волы приобщения страстем Господним, символы участия в Его страданиях и распятии. Видны там и другие участники в крестной смерти Гос­подней: судьи, мучители, распинатели, хульники; но от такого участия да избавит нас Господь, ибо в сем не оправдание и живот, а осуждение и смерть. И таковыми мы бываем, когда забываем Господа, предаемся беспечности и поблажаем страстям. Но, братие, в дни сии, в час сей, пред лидем умученного ради нас Господа поревнуем явить себя причастниками Его Креста во спасе­ние, а не в пагубу.

 Итак, пойдем вслед жен, сболезнующих и состраждущих Господу. Пройдем всю цепь стра­даний Господа, от возмущения духа Его на тай­ной вечери до предания сего духа Отцу на Голгофе. Внидем с Ним в сад Гефсиманский и потомимся Его молитвенным томлением. Про­ведем с Ним ночь, сию мрачнейшую ночь, в доме Анны и Каиафы. Восприимем в чувство все море Его страданий от утра до часа девятого, в прето­рии Пилата, по стогнам града, на пути крестном, на Голгофе — в минуты распинания и по распя­тии. Не мысленно только проследим все сие, но в самое сердце восприимем весь крестный под­виг Господа, на себя перенесем Его страдания, возболезнуем Его болезнями, доведем себя до того, чтоб чувствовать, что как бы нам самим на­носятся раны, наш слух раздирается хулою, наше сердце уязвляется остротою мучений. Когда, та­ким образом, напечатлеем мы страдания Господа не в уме только и сердце, но как бы и в самом теле, тогда будет в нас истинное соскорбение, споболение, спострадание Господу по примеру жен, болезновавших при виде страждущего Гос­пода, плакавших и рыдавших.

 Однако ж останавливаться на сем одном не должно. Надобно идти далее. И жены раздира­лись сердцем, а что услышали? — «Себе плачитеся» (Лк.23,28). И вот что нужно еще нам прибавить к сердечному о страждущем Господе болезнованию: восплакать о себе! В каком же это смысле восплакать? В том, что сии язвы суть дело рук наших, что в сих муках и в сей смерти виновны именно мы. Наши неправые мысли и планы, наше легкомыслие, а иногда вольномыслие сплетали сей венец терновый; неверность нашего сердца Богу и наши всесторонние пристрастия пробо­дали сии ребра, наши неправды и блуждения по распутиям греха пронзали гвоздями сии руки и ноги, наше плотоугодие всевозможное покрыва­ло ранами сии плещи и все тело.

 Как ни странным представляется такое об­винение, как ни далека от него, к сожалению, наша совесть, как ни готово наше сердце отрицать его от себя, но оно истинно. Ибо есть ли у нас гре­хи? — Премногое множество. Кто же покрыва­ет нас от стрел правды и гнева Божия? — Сии страсти Господни. К кому обращаемся мы с мо­литвою о помиловании? — К Господу распятому. Ради чего дается нам разрешение в грехах?— Ради крестной смерти. Следовательно, все наши грехи были здесь, на сем кресте, все увеличивали тяжесть его, уязвляли Господа. Кто же после сего обезвинит себя в Его страданиях н смерти? Мы и сами исповедуем это, хотя без ясной мысли и точного чувства, всякой раз, как поем: «распятаго же за ны…и страдавша и погребенна», всякий раз, как слышим: «той язвен бысть за грехи наша и мучен за беззакония наша» (Ис.53,5). За наши — за чужие разве? — Нет, за наши, имен­но за те, которые каждый из нас сознает теперь за собою. И вот что именно надобно приложить нам к болезням сердца нашего о страждующем Господе, — болезнь, что грехами своими мы уве­личивали тяжесть страданий Его; надобно здесь пред лицем Господа с сокрушением исповедать каждому из нас: в этих язвах, Господи, есть и моя часть.

 Не бойтесь тяжести вины! В этом самоосуж­дении источник и оправдания. Присвоением себе виновности в страданиях Господа присвояется и оправдательная сила их. Потому в ту самую минуту, как мы в сердце изречем: и мы виновны, Господи, в сих страданиях Твоих, — на небе изречется нам прощение и разрешение. Только не забудем приложить к сему и еще одно нужное слово, именно: виновны — не будем. Не будем более оскорблять Тебя, Господи, грехами своими уязвлять неправдами, второе (потом, в будущем) распинать безза­кониями. Сердце будем хранить верным Тебе единому, главу станем украшать богомыслием и благомыслием, рук не прострем к хищению и обиде, ногам не попустим блуждать по распутиям порока, плоти не дадим поблажки в ее тре­бованиях чувственных наслаждений, всех себя принесем в жертву Тебе единому, за нас пожершемуся (принесшему Себя в жертву). Иначе что будет пользы языком гово­рить: виновны, виновны, а делами наносить раны Господу и распинать Его!

 Вот до чего доводит нас пример жен! Они, смотря на Господа страждущего, раздирались сердцем и плакали. Хорошо и нам спострадать сердцем Господу страждущему, но не полно. Женам в то время извинительно было ограни­читься одною скорбию и плачем, хотя и они тог­да же получили должное напоминание. А нам это совсем неизвинительно, потому что пред нами открыты уже все пути оправдания. Нам надоб­но пройти несколько далее с болезнующим сер­дцем — дойти до сокрушительного осуждения себя в сих самых страданиях и заключить реши­тельным намерением — не оскорблять и не распинать более Господа грехами своими. И вот — первый способ приобщения Христовым стра­стям, сораспятия Ему!

 Когда же благословит нас Господь положить твердое намерение не грешить и идти неуклон­но путем правды, тогда мы вступим в чин Симо­на — понесем крест Господень на себе, восприи­мем благое иго Его, тяжелое и легкое. И тут откроется нам второй способ приобщения Хрис­товым страстем и сораспятия Господу — терпе­ние в обязательных для нас добрых делах и тер­пение сопряженных с ними скорбей и лишений. Когда подумаешь о сем способе, не можешь не изумиться, с какою попечительностию заботится Господь о том, чтоб как можно вернее, как мож­но неизбежнее соделать нас общниками Своего креста и Своих страстей! Он окружил нас крес­тами со всех сторон, разложил их на всех путях нашей жизни, так что мы и шага не можем сде­лать без того, чтоб не встретиться с ними. Нам остается только надлежащим образом восполь­зоваться ими, чтоб со делаться общниками и кре­ста Господня. В самом деле, осмотримся, братие! Каждый из нас связан своим кругом обязаннос­тей: то к Церкви, то к предержащей власти, то к обществу, а иной, сверх того, и к семейству. Ис­полнение сих обязанностей есть круг добрых дел, Господом от нас требуемых. Но исполнение доб­росовестное требует от нас труда и терпения, чтоб не начать только хорошо, но и продолжать, и довести до конца совершенного. Сколько терпе­ния нужно родителям, чтоб воспитать детей как должно, судье, чтоб праведно вести дела судные служащим, чтобы служить добросовестно, началь­ствующим, чтоб начальствовать по Богу. Давно для служащих Церкви и приходящих в нее, для учащих и учащихся, для воинов и военачальни­ков, для слуг и господ, для продающих и купующих, для всякого вообще звания и состояния неизбежна своя мера труда и терпения, чтоб ве­сти обязательные для них дела соответственно намерению и повелению Господню. А к этому сколько сверх того прививается неприятностей, оскорблений, препятствий, недоразумений, не­удач, потерь, ошибок и падений, на что все требу­ется снова свое терпение. Вот сие-то терпение в трудах и скорбях, неизбежных при исполнении обязательных для нас дел, и есть второй способ приобщения к страстем Господним, способ спа­сительного сораспятия Ему. Не всегда, однако ж, но когда? — Когда сознаем, что наш долг, что круг наших обязанностей есть благое иго Хрис­тово, есть крест, Господом на нас наложенный, — когда все наши дела и каждое дело в отдельно­сти будем вести в той мысли, что это есть несе­ние креста Господня, — когда все притом труды и скорби будем переносить благодушно ради Гос­пода, за юс пострадавшего. Только терпением в таком духе труды и скорби наши приобщатся к скорбям и страданиям Господа и послужат нам в сораспятие с Ним. А без сего они будут толь­ко измождать, истощать и изнурять нас, нисколь­ко не содействуя спасению души нашей, и разве только временную какую, и то ненадежную, дос­тавляя выгоду.

 Итак, не чести ради или выгод, не затем, чтоб стяжать имя или достигнуть довольства, ревнуй исправно вести дела свои, а ради Господа распя­того; Его ради начинай каждое дело, памятию о кресте Его воодушевляйся в совершении его, и оконченное все относи к славе Божией,— и бу­дешь всегдашним причастником креста Господ­ня. Когда благовест зовет на богослужение, по­нудь себя пойти в церковь Божию, где есть и Голгофа, помня, что Господь под крестом шел на лобное место. Когда решаешь судное дело, не пожалей труда разобрать все, чтоб решить дело право, помня, что кривым судом осужден Гос­подь на смерть. Когда продаешь, потщись на­значить правую меру и цену, помня, как сама Правда была продана за ничто корыстолюбием Иуды. Равно: ослабевает кто под тяжестию обя­зательных для него дел, обратись к распятому Господу, до конца доведшему дело нашего спа­сения, и скажи: столько терпел Господь ради меня, Мне ли не потерпеть сего небольшого труда? Когда мы настроим себя таким образом, тогда всякое наше дело будет вводить нас в страдание с Господом, в общение страстей его, в сораспятие с Ним, и как поминутно у нас есть какие-нибудь дела, то поминутно и будем общниками креста Его. И вот что значит слово Господа «в терпении вашем стяжите души ваша» (Лк.21,19): спасайте души ва­ши добросовестным во славу Мою ведением обязательных для вас дел; пусть говорит в се­бе каждый из вас: иду сим путем лежащего на мне долга и благодушно терплю все, встречае­мое на сем пути ради Господа, за меня постра­давшего и умершего. «А еже живу… верою живу Сына Божия, возлюбившаго мене и предавшаго Себе по мне» (Гал.2,20).

 В этом второй способ приобщения Христо­вым страстем, способ более приискренний, неже­ли первый, однако ж еще не окончательный. Он уже приведет нас к самому существенному при­общению страстем Господним. По чину благо­разумного разбойника,— к приискреннейшему сораспятию с Ним, чрез распинание сердца, все­гда на зло нас наущающего и всякое доброе дело наше готового осквернить и сгубить исходящи­ми из него страстными помыслами.

 В самом деле, братие, внешний ли только крест принесем Господу? Внешним ли только прикос­новением ко кресту Его ограничимся? — Нет. Недовольно до Голгофы только донести крест; надобно самим вознестись на него, самим быть на нем распятыми. «Иже Христовы суть, плоть распяша со страстми и похотми» (Гал.5,24) учит Апос­тол. «Сыне, даждь ми сердце» (Притч.23,26), говорит Господь. В сердце же что у нас? — Гордость, тщеславие, корыстолюбие, ненависть, зависть, гнев, сласто­любие, похоть и всякая злая вещь3. Такое ли сердце давать Господу? Это настоящий разбой­ник. Надобно распять его; надобно внести крест внутрь сердца и на нем пригвоздить сего гнез­дящегося там разбойника, пригвоздить по вине и верою в Господа обратить сие казнительное распятие в спасительное сораспятие Христо­во. Как? — Гнев пришел — погаси его; похоть возбудилась — умертви ее; корыстолюбие вле­чет — отсеки его; зависть искушает — подави ее; осуждение наущает — не внимай ему; тщесла­вие прививается — отжени его. Отсекая, таким образом, всякий помысл худой, всякую страсть злую, мы будем поражать свое сердце болезнию, наносить ему раны, уязвлять и распинать его. Ради чего? — Ради Господа. Вот и сораспятие Господу. Но эта брань внутренняя потребует потом особенных подвигов самоумерщвления, потребует поста, бдения, труда молитвенного, внимания к себе, отречения от своей воли, сы­новнего подчинения другому. Приложим и это зная, что только из того и другого, то есть из подвигов и внутренней брани, взаимно перекре­щивающихся, слагается внутренний, спаситель­ный для нас крест, на коем достойно совершает­ся сораспятие Господу и подается живое общение страстем Его. Сего-то самораспятия собственно и ждет от нас Господь. Его-то ради Он в мир пришел, его ради страдал, его ради вольные стра­сти, распятие и смерть претерпел: «отложити нам по первому житию ветхаго человека, тлеющаго в похотех прелестных… и облещися в новаго чело­века, созданаго по Богу в правде и в преподобии истины» (Еф.4.22,24). Блаженна душа, которая с апостолом Павлом может сказать: «Христови сораспяхся. Живу же не ктому аз,но живет во мне Христос» (Гал.2.19-20).

 В этом третий способ сораспятия Господу, окончательный. В первом способе полагается только начало сему сораспятию, во втором оно деятельно подготовляется, в третьем совершает­ся самим делом. Вот к чему обязывает нас ныне Господь, когда призывает: приобщитесь страс­тем Моим, сораспнитесь Мне. Дадим же, братие, и мы достойный сего призывания ответ! Стань теперь каждый пред лицем Господа, изъязвлен­ного и умученного, и, смотря на сию главу, тернием израненную, скажи: напечатленным в уме и сердце ношу образ страданий Твоих, Господи, и болезную ими; сознаю свою виновность в сих самых страданиях и полагаю твердое намере­ние не уязвлять Тебя более грехами моими и не распинать Тебя ими. Лобызая сии ноги с язвами гвоздиными, положи завет с Господом: с терпением неуклонно буду идти путем дол­га и добрых дел, Тобою от меня требуемых, несмотря ни на какие труды и неприятности, с тем сопряженные; воодушевляясь крестным подвигом Твоим и все обращая в славу Твою, благодушно буду нести сей крест, Тобою на ме­ня возложенный, и бодренно тещи с ним вслед Тебя. Целуя сии перси, копием прободенные, дай слово Господу: отныне стану у входа сердца моего и буду нещадно поражать всякое возни­кающее в нем неправое движение, буду распи­нать свое сердце, несмотря ни на какую болезнь его, ни на какое его томление. Только тогда на­ше настоящее священнодействие будет иметь смысл, не противный Богу и не бесполезный Для нас, только тогда мы сделаем то, чего хощет от нас Господь, заповедав Церкви предла­гать взору и чествованию верующих лик Свой в таком крайнем уничижении, с такими ужасаю­щими знаками своих мук и страданий. А без того наше поклонение не будет ли некоторым образом походить на глумление тех, кои, ходя вокруг креста, кричали: «уа! Разоряяй церковь!., спаси себе и наю» (Мф.27,40; Лк.23,39).

 Возревнуем о сем, братие, и возревнуем столько, сколько дорого для каждого собствен­ное его спасение. Ибо слышите, что говорит Гос­подь? — «Будите во Мне, и Аз в вас. Якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе, тако и вы, аще во Мне не пребудете. Аз есмь лоза, вы же рождие» (Ин.15,4-5). Понятна сила притчи сей! Мы мертвы; нам надобно привиться к Гос­поду и от Него восприять жизнь. Господь есть единственное древо жизни посреде земли. Но сие древо есть древо крестное — Господь, уму­ченный, изъязвленный, распятый. Как привить­ся к Нему без спострадания, без сораспятия Ему?! Итак, жаждет ли кто вкусить жизни от Господа, возжаждай прежде скорбей, страданий и распинаний ради Его! Способы под руками, образцы пред очами. Избирай какой хочешь, только спостражди Господу, сораспнись Ему. Или болезнуй о Нем сердцем с женами, или неси крест Его с Симоном, или сораспинайся с Ним с разбойни­ком. Это единственные обороты ножа садовничного, которыми вертоградарь отрезывает дикую ветвь, надрезывает плодовое дерево и всаждает в него чуждую жизни ветвь. Это нити, коими привязывается сей прививок к живому дереву, и вместе масть целебная, коею заживляется болез­ненная рана привития. Иных способов приви­тия к Древу животному (древу жизни) нет; нет без них и живления и спасения. Зачем же оставлять их, если искренно ищем жизни и спасения? Затрудня­ешься? — Начни с легчайшего, начни с размыш­ления о страданиях Господа. Может быть, они умягчат сердце и родят болезнь о страждущем Спасителе, а от сей недалек уже переход к со­крушительному осуждению себя в грехах своих, уязвлявших Господа, и к решительному намере­нию не распинать Его более грехами своими. Затем первый шаг на пути правды будет уже несением креста Господня; после нескольких опытов добросовестного исполнения долга от­кроется коварство сердца и само введет нас в брань со страстьми и похотьми. Вот и весь наш крестный путь! Как все просто и легко!

 А между тем у нас всегда под руками есть столько средств и побуждений к тому, чтобы ве­сти сие дело сколько можно успешнее! Господь распятый преднаписывается нам повсюду. С пер­вым пробуждением от сна мы полагаем на себе крестное знамение, каждый поклон совершается с тем же знамением, взглянем на икону, там ред­ко не видим креста, на церкви крест, в церкви повсюду кресты, в днях недели — среда и пяток, в часах дня первый, третий, шестой, девятый воз­вещают нам страдания Господа. Так преднаписывается нам Господь распятый! Много ли сто­ит труда провесть при сем мысль нашу немного далее, возболеть о Господе, осудить себя и дать слово: не буду? Как бы целебно прилагались к нам страсти Господни, если бы всякий взор на крест, всякое знамение крестное сопровождались такими поворотами сердца и воли?! Что касает­ся до дел наших, — разумею дела обязательные для нас долгом, а не дела, требуемые обычаями мира, кои не суть Божий, — что касается до дел, то хотим или не хотим, мы должны же вести их и ведем. Много ли стоит при сем отогнать леность, приложить добросовестность, освятить 6лагонамеренностию, посвятить все Господу распятому и подкреплять себя силою креста Господня? Ка­кое богатство благ духовных подавалось бы нам тогда поминутно от всещедрого Бога! А серд­це наше со страстьми далеко ли от нас и таково ли оно, чтоб можно было не заметить его зло­козненности? Сколько мы терпим от страстей, — и этим не просятся ли они сами, чтоб их рас­пинать! А много ли стоит войти внутрь и ска­зать им: умолкни? Ссылаемся на немощь и бес­силие. Но, братие, Господь близ. Не в немощи причина, а в нехотении отказать себе. И от по­блажки губим себя ядом страстей, и губим часто дела свои, стоившие долгого труда и терпения, ибо дело по страсти уже есть погибшее дело для вечности.

 Так все вокруг нас и располагает и способ­ствует к тому, чтоб войти в спострадание и сораспятие с Господом. Непостижимо, что застав­ляет нас уклоняться и отказываться от того! Неужели же думает кто все дело своего спасе­ния возложить на одного Господа, а сам и пер­стом не хочет коснуться сей тяжести? Пусть спасает один, как хочет. Спаси Себя и нас. Ах, братие, у Господа столько любви к нам, что Он и это готов бы сделать для нас. Но нельзя. Скорбми подобает внити в Царствие. Узкий путь толь­ко вводит в жизнь. Посмотрите на апостолов: они мертвость Господа всегда на теле своем но­сили. Почему? — Потому что нельзя иначе и животу Иисусову явиться в мертвенней плоти нашей (См.2.Кор.4,1-11). Посмотрите на мучеников, они все поют: Тебе, Женише мой, люблю и Тебе ищущи, стра­дальчествую… для чего? — да и живу с Тобою. И все святые за что вошли в Царствие? — За то, что убедились в крови, и крови Агнчей. К кому же мы хотим принадлежать без ран в сердце, без капли крови на теле? Господь все устроил для спасительного приобщения нас Своим страстем. Насадил посреде земли Древо Крестное и от не­го провел как бы нити к каждому из нас, — это показанные нами способы,— чтоб ими привле­кать нас к нему, прививать и оживотворять. Но отказываясь от сораспятия Господу, мы беспеч­но отрезываем сии нити, говоря как бы Господу; отойди от нас, путей Твоих ведети не хощем. Что же бывает с нами? — То же, что с малою ладьею, которая, пока прикреплена к большому кораб­лю, не боится волн, а оторвавшись от него, гиб­нет в пучине морской. И вот что мы!! Ах, братие, теперь пока еще незаметны следы сего отрече­ния от креста и от сораспятия Господу. Но бу­дет время, когда сей крест взят будет от земли и явится уже не как облегчитель и оживотворитель, а как обличитель. Что тогда будет? — Тог­да дивное нечто совершится пред очами наши­ми. Все крестоносцы будут привлечены сим крестом, .как малые частицы железа большим магнитом, и вознесены от земли на небо. А что будет с отречниками от креста?!! Господь да избавит нас от сей участи, горькой и неисправи­мой! И избавит. Но когда? — Когда ради Хри­ста, пострадавшего за нас плотию, и мы в ту же мысль вооружимся (См.1Пет.4,1). Еже буди всем нам благодатию Господа нашего Иисуса Христа, нас ради крест и смерть претерпевшего. Аминь.

 1856 год.

10. Слово в Великий пяток, пред Плащаницею (размышления)

 Что сие есть, Господи? Красный добротою паче всех человек, бездыханен и беззрачен являешися. Несть вида Тебе, ни доб­роты. На плещах Твоих раны, и на ланитах вид­ны следы заушения. Ископаны руце Твои и нозе, прободены ребра Твои, и глава Твоя изодрана терновым венцом! Весь ты в язвах и в озлобле­нии. Что сие есть, Господи? Тобою веки сотво­рены, Ты носишь все глаголом силы Твоея и вся­ческая о Тебе состоятся. — Что убо есть сие?

 Спор, тяжба и борение было у меня из-за вас, люди Мои, ответствует Господь. Не со врагом вашим боролся Я: он не может стерпеть одного мановения Моего. И не со злобою человечес­кою вступал в тяжбу: ей на одно мгновение по­пущено торжествовать, и то потому только, что тако писано, тако подобаше. Спор у меня был и борение с беспредельною Правдою Божиею. Как Сын — хотя безначальный,— милости просил Я падшим сынам человеческим у беспредельно­го милосердия Божия. Но предстала престолу Божию Правда вечная и сказала: милуй, но пра­ведно. Оскорбление беспредельного величия должно быть удовлетворено соразмерною жерт­вою. Триединый Бог утвердил приговор сей, — и Я,— един сый Святыя Троицы сказал тогда: се иду сотворити волю Твою, Боже. Я снисшел на землю, принял на Себя человеческое естество, усвоил все его действия и сообщил им чрез то Божественную силу. Все теперь в теле сем Мое: Мои раны, Моя кровь, Моя смерть. И вот смерть человека с беспредельною ценою. Ибо это есть смерть Бога — Моя смерть. Так требуемая жер­тва принесена. Радуйтесь, сынове человечестии! Я победил; и то, что вы видите теперь во Мне, есть знамение сей победы! Идите же теперь ко Мне все! Раны Мои суть для вас кладези мило­стей Божиих и Моя смерть — источник жизни. Почерпите и насыщайтесь! Уверовавший, нося­щий знамение Мое на себе, как сын, свободно входит во дворы Божий и сама Правда отверза­ет ему отныне все сокровищницы небесные. Вни­мая сему, братие, «с дерзновением да приступим к престолу благодати, да приимем милость, и бла­годать обрящем; во благовременну помощь» (Евр.4,16). Сам Он неоднократно говорил: «елика аще чесо просите от Отца во имя Мое, даст вам… Просите и приимете, да радость ваша исполнена будет» (Ин.16,23-24). С жертвою Своею вошел Он «в самое небо, да явится лицу Божию о нас» (Евр.9,24).

 И там, «седя одесную Бога» (Евр.10,12), выну ходатайствует о нас. Приидите же ныне, братие, повергнем у ног сих все свои нужды и все болезни сердец наших, и будем услышаны.

 Только не забудем выполнить и условия. Все обещает Господь даровать, что ни попросим, — только когда? — Когда будем строгими испол­нителями воли Его. Ибо так говорит Он: «аще пребудете во Мне, и глаголы Мои в вас пребудут, егоже аще хощете, просите, и будет вам» (Ин.15,7). Еще: «имеяй заповеди Моя и соблюдали их… возлюб­лен будет Отцем Моим; и Аз возлюблю Его и явлюся ему Сам» — И еще: «Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет; и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем и обитель у него сотворим» (Ин.14,21,23).

 Се на персях Господа кодекс законов Его. Вникайте, прилагайте к себе, исполняйте. Будь­те совершенными, как Отец ваш Небесный со­вершен есть. «Святи будите, яко Аз свят есмъ» (1Пет.1.16), глаголет Господь.

 И вот чувства, с какими приглашаю вас ныне припасть к образу пострадавшего за нас Христа Спасителя! Лобзая раны, возникайте к неоскудной надежде, говоря в себе: если сын Божий не пощадил себя ради нас, как не даруется нам с Ним и все? Аще Бог по нас, кто на ны? Целуя же Святое Евангелие, говорите себе: вся, елика рече здесь Господь, сотворим и послушаем. Ибо иначе тщетно само упование ваше. Аминь.

 6 апреля 1862 г.

11. Слово Великую субботу (Покой Великой субботы. Размышления при созерцании гроба Господня. Все бывшие, сущие и будущие искупаются ценой этой смерти. В христианстве о чем ни начни рассуждать, всегда придешь в одному: покайся и живи по евангелию, при помощи Божией)

 Се ныне почивает Господь, по трудах ис­купления, как в начале почил по совер­шении творения. Субботствует и Гос­подь субботы, хотя только плотию, ибо с душою в ад нисшедши, всех от века сущих там узников освобождает. Вокруг гроба Господня невозму­тимая тишина. Бе велик день тоя субботы, и блю­стители закона субботствуют, одно разрешение себе позволив — испросить и привесть стражу ко гробу и запечатать гроб. Внидем, братие, и мы в общий покой сей, и, седши мысленно прямо гроба на месте жен, теперь скрывшихся до утра, будем мысленно же созерцать гроб сей.

 Всмотритесь! — Гроб не имеет надписей. На кресте положили надпись неверие и злоба. Над­пись на гробе предоставлено положить вере и любви. Поищем сих надписей и поучимся в них Если б собрать все, что сказано пророками и апостолами о смерти Господа, можно бы соста­вить целю книгу. — Но нам не много нужно, по одной надписи на каждую страну гроба: у гла­вы, у ног, по правую и по левую сторону.

 Что бы думали вы надписать у главы? Я на­хожу приличным здесь надписать следующее: в «главизне книжне писано есть о мне: се иду сотворити волю Твою, Боже мой» (Пс.39,8-9) прибавив к тому: «се Агнец… вземляй грехи мира» (Ин.1,29), «Агнец, закланный от сложения мира» (Апок.13,8).

 У ног прилично положить следующую над­пись: ныне исполнилось прореченное: «Той твою сотрет главу и ты будешь блюсти его пяту» (Быт.3,15).

 На правой стороне положим: «Той язвен бысть за грехи наша и мучен бысть за беззакония наша. Наказание мира нашего на нем. Язвою его мы изцелехом» (Ис.53,5).

 На левой: «Христос пострада по нас, нам оставль образ, да последуем стопам его» (1Пет.2,21).

 Довольно с нас. Теперь вникнем в сии над­писи и постараемся растолковать их себе.

 Что это за главизна книжна? — Это Пред­вечный Совет Божий об устроении всех вещей. Прочитаемте из сей книги несколько положений в объяснение тайны гроба Господня.— Бог от вечности положил предначертание всему, что исполняется теперь во времени. От века видел Он являющееся добро и зло, счастие и горе и положил быть тому так. Свободно создал Он мир; никто не мог принудить Его. Мог создать и не создать. Мог создать многообразно — ина­че, нежели как создал. Но как из всех возмож­ных образов бытия мира благоволил Он избрать именно тот, который видим теперь, то верьте и содержите, что это есть лучший образ бытия, ка­кой может иметь тварь конечная, во времени являющая свое бытие. Что могло быть, мы не знаем, а что есть, того непостижимой мудрости должны изумляться. Вот характеристические черты сего бытия. Мир вещественный не имеет в себе цели. Он жилище разумно свободных тварей и поприще их развития и совершенство­вания. Для последних конец — Богообщение чрез богоподобную добродетель, свободно, по желанию и любви их самих приобретаемую, и блаженство вечное — плод труда в стяжании богоподобия. Смотрите далее. В начале сотво­рения в мире ангельском, в человеке и мире ве­щественном со всем разнообразием его тварей все было совершенно, чисто, блаженно. «Виде Бог вся и се добра зело» (Быт.1,31)… Божие око видело все зело добрым; до какой же степени оно было воисти­ну добро! Но вот свобода совершеннейшей тва­ри свободной колеблется, падает и увлекает за собою многих единородных своих. После них, от действия их, не устояла и свобода человека, в содружной себе плоти имеющая еще более возможности омрачаться и увлекаться. Так зло нравственное вошло в мир свободных тварей, а соответственно тому потом изменен и образ мира вещественного на худший, в видах врачевания зла нравственного. Отсюда — грехи и скорби, искушения, соблазны, беды, неправды, борьбы, падения и восстания, пагуба и спасение. Возне­ситесь от сего к Божественному всего предвиде­нию и измененный вид миробытия поставьте в соответствие с целию свободных тварей, кото­рая не может быть изменена,— и выйдет, что Богу угодно было, чтоб совершенство богоподоб­ной добродетели было приобретаемо трудом сво­бодным, охотным, любовным, среди искушений внутренних и испытаний внешних, и чтоб вечное блаженство было плодом доблестей, являемых в борьбе со злом, во славу Бога Триипостасного.

 Вникните еще пристальнее в это нестрое­ние. — Духи, как простые, единым падением пали невозвратно, и оставленные в сем падении, они составили корень и производительную силу зла нравственного, и ради сего стали причиною, под­держивающею и вещественное зло. Люди, плотию омрачаемые в падении и потому имеющие возможность опомниваться, приходить в себя и обращаться на лучшее, извлекли у беспредель­ной благости Божией устроение восстановления их, падших, в котором бесплодная в них одних возможность восстать становится делом, и пад­шие восстановляются и спасаются. Устроение сие — совершенно свободное дело благости Бо­жией — запечатлено правдою нелицеприятною. Потребовалась смерть человеческая с беспре­дельною ценою, с одной стороны, и жизнь чело­веческая с беспредельною полнотою и силою — с другой. И вот Единородный Сын Божий при­емлет естество человеческое, умирает в нем и оживает, и делает чрез то смерть человеческую, ничтожную саму по себе, бесконечно ценною в Своем лице, и жизнь человеческую, скудную по себе,— бесконечно полною в Своем лице; так что все бывшие, сущие и будущие искупаются ценою сей смерти, и все бывшие, сущие и буду­щие почерпают полную жизнь из сей жизни. Вот под сие-то знамя становятся все герои доброде­тели, во Христе Иисусе получая оправдание, и силу, и право на Богообщение, возможность побеждать зло и преуспевать в добродетели бо­гоподобной, чтоб по трудах — потом блаженствовать в обителях, уготованных Христом Спа­сителем на небесах. Вот смысл первой надписи, которая у главы! 

Надпись у ног: «Той твою сотрет главу», зна­чит, что Господь победил диавола и разрушил царство его. Сатана со всеми падшими духами, свободно падший и упорно остающийся во зле, стал производителем зла и поддерживателем его. Как у первого человека, так потом и у всех сы­нов его он посевает зло и грех в сердце. Прини­мающий свободно его внушения и исполняющий их становится рабом его. Из всех таких рабов составляется царство сатанино — царство греш­ников, где он царствует, тиранически муча здесь и там готовя муку вечную. Он всех поражает страхом отчаяния и бессилием противиться злу. Господь и Спаситель говорит грешникам: Бог прощает вам грехи ради Меня, не отчаивайтесь, приступите со дерзновением. — Внемлющие сему гласу приступают, каются, получают прощение и вместе с тем исполняются силою противиться злу и побеждать всякий грех, восстающий на них. Во всех таковых разрушается царство сатаны, ибо они не работают греху. Господь стер главу змия чрез извержение греха из сердца обращающих­ся к Нему. Брань теперь у князя тьмы с Госпо­дом. Поле брани — сердце человеческое. Враг влечет его к себе ложью, временною сластию, похотями и страстями. А Господь влечет к Себе светом истины успокоительной, радостию о Духе Святе невозмутимою, несомненным упованием блаженства вечного. Никто не связан. Иди, куда хочешь. Но кто куда идет, тот тому рабом стано­вится и с ним потом участь вечную разделит.

 Остальные две надписи: «той язвен бысть за грехи наша и: той пострада, нам оставль об­раз» — очерчу одним словом.

 «Той язвен бысть за грехи наша». Ведайте же, что если грех есть столь великое зло, что для заглаждения его необходима смерть Сына Бо­жия — Бога бесконечного, то чем он изгладится в вас, если останется в вас не изглажденным смертию Сына Божия? — Вечною мукою будет изглаждаться и не изгладится, ибо и вечная, конеч­ная, однако ж, в нас, мука никогда не станет бесконечною. Читая эту надпись: «той язвен бысть за грехи наша и мучен за беззакония», воо­душевляйтесь упованием спасения и с дерзнове­нием приступайте к Господу милостивому; но не думайте, что уже все за вас сделано, или что грех уже потерял для вас свою силу и лесть. В вере приемлется оправдание, но со знамением веры на­до вступать в подвиги. Да не соблазняет же ни­кого временная греха сладость. Эта временность сласти слишком мгновенна; но то, что теряет­ся, — безмерно, и то, чем угрожает сие, — ужасно.

 Взирайте же паче «на началника веры и совер­шителя Иисуса, иже… претерпе крест, о срамо­те нерадив» (Евр.12,2)… « и нам оставль образ» (как гласит четвертая надпись), «да последуем стопам его» Последователю Христову не к лицу простран­ная утешность и разгар страстей неудержимых Пусть с христианскою жизнию неизбежно со­единены лишения и скорби, и добровольные, и невольные. Но есть Судия и Воздаятель, Кото­рый за временное терпение воздает вечною сла­вою. «Христу убо пострадавшу за ны плотию, и вы в ту же мысль вооружитеся, запе пострадавый плотию преста от греха» (Пет.4.1). Довлеет (довольно) нам мимошедшее время. Творили языческую волю, хо­дили в нечистоте и похотях. Пора остепениться и стать твердою ногою на пути Христовом.

 Вот куда привело нас размышление у гроба! Возвратимся теперь к себе и затвердим хоро­шенько, что в христианстве, о чем ни начни рас­суждать, всегда придешь к одному: покайся и живи по Евангелию, при помощи Божией. По­моги вам Господи исполнить сие. Аминь.

 3 апреля 1865 г.