6. Платон митр. Московский. Поучительныя слова. Том 3. Слово в день святых апостол Петра и Павла
7. Лука Крымский (Войно-Ясенецкий). Проповеди.
*** Слово в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла («Сам Бог поставил их превыше других апостолов»)
*** Слово в день памяти первоверховных апостолов Петра и Павла («Должны мы подражать им и в том, как относились они к своим грехам»)
*** Слово в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла («Не только своими великими посланиями, но и всей жизнью своей проповедовали миру великую правду Христову святые первоверховные Апостолы Петр и Павел и явили они нам самый яркий пример веры в Господа Иисуса Христа и любви к Нему»)
*** Слово в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла («Свое великое имя получили они от Всеведущего и знающего все сердца людские Сына Божия»)
9. Прот. Василий Нордов. Святитель благочестия …, т.1. СЛОВО в праздник первоверховных Апостолов Петра и Павла. О церкви.
10. Виссарион (Нечаев) еп. Костромской и Галичский. Поучения и проповеди.
*** Тропарь первоверховным Апостолам. Поучение в праздник первоверховных апостолов Петра и Павла, 29 июня.
*** Исповедание Петрово. Поучение в день первоверховных апостолов Петра и Павла, 29 июня.
*** Поучения и проповеди. Смерть во славу Божию. Поучение в праздник апостолов Петра и Павла, 29 июня.
11. Григорий Дьяченко. Поучения на память Свв. апостолов Петра и Павла
12. Феофан Полтавский (Быстров) Слово в день святых первоверховных Апостолов Петра и Павла
1. Григорий Палама. Омилии, ом. 28. Произнесенная в праздник Святых и Верховных Апостолов Петра и Павла («Богоугодное житие каждого из Святых и соответствующая сему блаженная кончина, и за чистоту жизни даемая ему от Бога благодать, как некий светлый светильник, … дает собравшимся общую радость и пользу»)
Память всякого Святого, делающая его день праздником, является предметом общей радости и для народа и для городов, и для граждан и правителей, и бывает доставительницей величайшей пользы для всех празднуюших ее. Потому что «память праведнаго с похвалами», говорит мудрый Соломон (Притч.10:7); «похваляему же праведному, возрадуются людие». Потому что как ночью зажженный светильник являет свет для удобства и удовольствия всех присутствующих, так и богоугодное житие каждого из Святых и соответствующая сему блаженная кончина, и за чистоту жизни даемая ему от Бога благодать, как некий светлый светильник, внесенный памятью в нашу среду, дает собравшимся общую радость и пользу. И как при хорошем урожае земли, не только земледельцы, но и все люди радуются: потому что от плодов земли бывает общая для всех радость; так и плодоприношение, путем добродетели, которое приносят Святые Богу, радует не только Земледелателя душ, но и — всех нас, как нечто предложенное в общее наслаждение и пользование, поскольку и находясь в сей жизни все Святые являют собою побуждение к добродетели для всех разумно слушающих и взирающих на них: потому что они являются одушевленными образами добродетели, торжественными возвестителями всего прекрасного, живыми и вещающими книгами о том, что направляет на лучший путь, и перенося нас чрез воспоминание тех прекрасностей в них, из здешней жизни, подают нам от себя бессмертную пользу. Память же их доброделания является их похвалой, долженствующей им от нас за их бывшую ранее помощь, которая и ныне нам полезна, вследствие той помощи, которая и теперь проистекает нам от них.
Напоминая их дела, мы ничуть не преувеличиваем их добрые качества, потому что как бы это могло быть, когда мы даже не в силах представить всю добродетель их? Ибо и стремились они к почести неизреченных обетованных от Бога наград, и должны были явить, насколько это возможно для человеческой природы, соответствующий образ жизни, т.е. — превосходящий всякое слово. Итак, восхваляя их, мы не приумножаем присущие им награды, — прочь самая такая мысль! — но приумножаем блага, проистекающие от них на нас, на нас, которые простираемся к ним как бы к неким богосиянным Светочам и показанную ими силу доброделания осознаем и все больше и больше воспринимаем. Если же память всякого Святого, как мы сказали, совершается нами с гимнами и соответствующими восхвалениями, то насколько более — память Петра и Павла, самого Верха Корифейства Апостольского лика, — которые являются общими Отцами и Вождями всех нареченных именем Христовым: Апостолов, Мучеников, Преподобных, Священников, Иерархов, Пастырей и Учителей, а также всех пасомых и учимых, — как сущие Архипастыри и Строители общего всем Благочестия и добродетели; и как Светила слово жизни в мире содержащие, настолько надосиявающие просиявающих в добродетелях, насколько солнце — иные светила; или — как небеса небес, возвещающие в вышних славу Божию, настолько превосходящие величину небес и красоту звезд и скорость того и другого и порядок и силу, насколько они возвещают и то, что превышает материальный мир, относясь к области сверхнебесных и сверхмирных откровений, и являют Свет, Которому нет смены или преложения тени, не только выводя из мрака в этот чудный Свет, но и раздачей его делая участниками и чадами совершенного Света, так чтобы каждый из них во время будущего Пришествия во славе и явления Светоначальника и Богочеловека Слова мог просиять, как солнце. Таковые Светила вместе друг с другом возшедшие для нас сегодня, озаряют Церковь: ибо сочетание их не затмение производит, но — преизбыток света; ибо отнюдь дело не обстоит так, что одно, обходя, помещалось бы выше другого, в то время как другое совершало бы течение ниже его, так чтобы на своем ходу могло бы покрыть тенью другое; ни — то, что бы одно было светило днем, а другое ночью, так чтобы на противоположной стороне совершая течение, подпасть под тень; и — ни то, что бы одно испускало свет, а другое воспринимало бы оттуда испускаемый свет, так чтобы на основании сего подвергаться изменениям (фазам), то так то иначе получая свет, по мере расстояния между ними; но оба в равной степени причащаяся Христа, Сего Приснотекущего Источника вечного Света, они возобладали и равной высотой и славой и сиянием. Поэтому это сочетание является взаимным сцеплением этих Светил, доставляющее душам верных сугубое озарение.
Но первый отступник (диавол), который привел к тому, что первый человек отступил от Бога, видя как Создавший Адама, отца человеческого рода, теперь снова создает — Петра, следующего Отца рода истинных почитателей Бога, да и не только видя, но и слыша, как Он говорит ему: «Ты еси Петр, и на сем камени созижду церковь Мою» (Мф.16:18); узнав это, началозлобный наводит то же самое самоубийственное зло Петру, Родоначальнику Богопочитателей, что и некогда Адама, Родоначальнику рода человеческого. Зная же, что Апостол Петр украшен благоразумием и пламенеет любовью ко Христу, он не дерзает напасть напрямик, но как бы с флангов, и то — с правых [5], и великим обманом вводя его в заблуждение, устрояет его устремиться на то, что превышает должное: так во время Спасительной Страсти, когда Господь сказал Своим Ученикам: «Вси вы соблазнитеся о Мне в нощь сию», он, не веруя сему, возразил. И не только это, но и поставил себя выше остальных, говоря: «Аще и вси соблазнятся, но не аз (Мф.26:33. Мк.14:29); выставляет себя в сравнении с остальными, как бы, вследствие дерзости, сбитый с пути, дабы и более прочих (затем) смирившись, со временем явиться более светлым; не как Адам, который подвергнувшись искушению и вместе с тем быв побежден, был окончательно уничтожен, но — подвергнувшись искушению и на короткое время быв побежден, затем победить искусителя. Каким образом? — Немедленным осуждением себя и великой печалью и покаянием, и сильнейшим врачеством для умилостивления Бога — слезами; ибо — «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс.50:19); и: — «печаль бо яже по Бозе покаяние нераскаянно во спасение соделовает» (2Кор.7:10); и: — «сеющий в слезах» — молитву, «в радости пожнет» — отпущение грехов.
Исследовав предмет, можно увидеть, что он не только довлеюще излечил, путем покаяния и тяжкой скорби, то отречение, в которое был увлечен, но и далеко отстранил от своей души порок дерзости, вследствие которого поставил себя выше других. И желая всем показать это, Господь, после Своей во плоти Страсти ради нас и по тридневном Возстании из мертвых, говоря ныне читанными в Евангелии словами, обращается к Петру: «Симоне Ионин, любиши ли Мя паче сих» (Ин.21:15 сл.); т.е. Моих Учеников? Это, заметь, ради того, чтобы обратить его к большему смирению; потому что раньше, и не будучи вопрошен, он оставил себя выше прочих, говоря: «Если и все (соблазнятся), но не — я», а теперь вопрошаем: — больше ли он любит (Христа, чем прочие), — он подтверждает свою любовь, но то — что (любит) больше других, это пропускает, говоря: «Ей, Господи, Ты веси, яко люблю Тя». Что же — Господь? — Поскольку Петр показал, что он не отпал от любви к Нему, и к тому же восприял в добавление к сему смирение, открыто исполняет обещание, некогда данное ему, и говорить ему: «Паси агнцы Моя»; потому что когда Он пожелал собрание верующих в Него назвать «зданием», то тогда Он возвещает, что положит его основанием сего: «Ты еси», говоря, «Петр, и на сем камне созижду церковь Мою» (Мф.16:18). Когда же слово было о рыбной ловле, то Он творит его ловцем человеков: «Отселе», говоря, «будеши человеки ловя» (Лк.5:10); когда же именует Своих «овцами», делает Петра Пастырем: «Паси», говоря, «агнцы Моя, паси овцы Моя».
На основании же сего долженствует обратить внимание, братие, каким великим желанием Господь хочет нашего спасения: оно до такой степени велико, что ничего иного не требует Он от любящих Его, как то — чтобы направляли нас на пастбище и в ограды спасения. Пожелаем же и мы также нашего спасения и делом и словом окажем послушание вводящим нас в оное. Потому что достаточно каждому из нас пожелать постучаться в двери, ведущие ко спасению, как немедленно явится проводник, уготованный общим Спасителем, и руководитель ко спасению, который, исполненный человеколюбия, весьма и весьма — готов, как бы сам явившийся без зова, а лучше сказать, как сам просящий. Три же раза Христос вопрошает Петра, дабы и три раза отвещавая, он исповедал доброе исповедание, и чрез троекратное исповедание исправил троекратное отвержение, и трижды поставляет его Пастырем Своим агнцам и овцам, предлагая Петру также и три чина спасаемых: рабство, наемничество и сыновство, т.е. — девственность, целомудренное вдовство и честный брак.
Но Петр, снова и, затем опять будучи вопрошаем: любит ли Он Христа, — огорчился, говорится, вследствие повторения вопрошения его, полагая, что ему не верят. Зная же, что он любит Христа, и не не ведая и то, что Вопрошающий лучше знает его, чем даже он сам себя, как бы отовсюду стесненный, исповедует: не только, что он любит, но и возвещает, что Любимый им является Богом всего, говоря: «Ты, Господи, вся веси; Ты веси, яко люблю Тя»; потому что «все знать» свойственно только Богу всего. Сотворившего же от души такое исповедание Господь не только рукополагает Пастырем и Архипастырем всей Своей Церкви, но и обещает опоясать его такой силою, что и даже до смерти, и то смерти крестной, он будет твердо стоять; тот, который прежде, чем обладал этой силой, не вынес вопроса и спора с одной девицей. «Аминь, аминь глаголю тебе», говорит ему Христос, — «егда был еси юн» и в телесной и духовной молодости, «поясался еси сам», т.е. пользовался своими собственными силами, «и ходил еси, еси, аможе хотел еси», двигаясь по своей воле и живя согласно присущему твоей природе образу жизни; «егда же состареешися», достигнув крайнего и телесного и духовного возраста, — «воздежеши руце твои»; этими словами означая смерть чрез крест и свидетельствуя, что протяжение на нем не будет для Петра недобровольным; итак, «воздежеши руце твои, и ин тя пояшет», т.е. укрепит, «и ведет, аможе не хощеши», как это свойственно людям, поскольку естество не хочет своего разрушения, производимого смертью; этими словами показывает связь нашего естества с жизнью и что мученичество Петра превосходит естество; ибо это ты добровольно перенесешь ради Меня и ради свидетельства о Мне, будучи укреплен Мною, потому что естество не рождено таким, чтобы желать того, что превосходить естество.
Но таков, вот, Петр, как на основании малого можно было познать. Что же Павел, и какой язык, лучше сказать — какие и коликие языки могли бы хоть частично представить его стойкость за Христа даже до смерти? — Павел, который ежедневно умирал, лучше же молвить — всегда пребывал мертвым, уже живя не себе, как он говорит, но имея живущего в нем Христа! По причине любви ко Христу, он не только все настоящее считал за уметы (отбросы), но и будущее занимает у него второе место при сравнении с любовью, ибо он говорит: «Известихся бо, яко ни смерть, ни живот, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина возможет нас разлучити от любве Божия, яже о Христе Иисусе» (Рим.8:38,39). Имел же он такую ревность о Бозе так чтобы сделать, чтобы и мы ревностью ревновали о Бозе. И кому из всех, разве лишь только Петру, он уступит в тождественном качестве души? Но каков он по смирению? — Снова послушай, что он сам о себе говорит: «Аз есмь мний Апостолов: иже несмь достоин нарещися Апостол» (1Кор.15:9). Итак, что же из этого следует? Поскольку он тождественен с Петром в отношении исповедания, ревности, смирения и любви, то разве не получит он и тождественные воздаяния от Того, Который все уплачивает согласно весам и мерам и стандартам совершенной справедливости? и какое было бы соотношение между ними? Так, Господь Петру говорит: «Ты еси Петр, и на сем камне созижду церковь Мою» (Мф.16:18). А о Павле, что Господь говорит Анании? — «Сосуд избранный Ми есть, пронести имя Мое пред языки и царьми» (Дн.9:15). Какое это имя? — Конечно, имеющее отношение к нам — Церковь Христову, которую, как основание держит Петр. Видите, значение и равенство чести у Петра и Павла, и что как бы на них обоих держится Церковь. Посему ныне Она и воздает им обоим единую и ту же честь, совершая сегодня праздник в равной для них обоих чести.
Но мы, внимательно обдумывая их достижение, будем подражать их образу жизни, и если не иному чему, так, по крайней мере, их исправлению, путем смирения и покаяния. Потому что иные великие и возвышенные дела — и великим (людям) отвечают и приводят великих к подражанию; а, в равной мере, есть и такие дела их, которые и для всех — неподражаемы; но исправление, путем покаяния, больше нежели им, отвечает нам, которые, каждый из нас, настолько много ежедневно грешим, что отнюдь у нас иначе и не было бы надежды на спасение, если бы мы не снискивали его непрестанным покаянием. Покаянию же предшествует осознание своих грехов, что является великим поводом к умилостивлению (Бога). Ибо Пророк Псалмопевец говорит Богу: «Помилуй мя, яко беззаконие мое аз познах» (Пс.50:1,2); он осознанием своих грехов преклонил Бога к милости, и исповеданием и самопорицанием восприял полное прощение. Ибо говорит: «Рех: исповем на мя беззаконие мое Господеви, и Ты оставил еси нечестие сердца моего» (Пс.31:5). Потому что за осознанием своих грехов следует осуждение себя, а за ним — печаль о грехах, которую Павел назвал «печалью ради Бога». Из этой печали ради Бога рождается исповедание с сокрушенным сердцем и молитва к Богу с обещанием отстраниться в дальнейшем от грехов; а это и есть покаяние.
И по сей причине Манассия оный был освобожден от кары за свои грехи, хотя он впал в бездну многих и великих грехов и погряз в них на длительный период лет. Давиду же, по причине его покаяния, Бог не только простил грехи, но ни дара пророческого от него не отнял. И Петр, воспользовавшись покаянием, не только восстал от падения и получил прощение, но и получил в удел водительство Христовой Церковью. Ты найдешь, что и Павел заботился о покаянии даже и после своего обращения и преуспеяния и превышающей всех близости к Богу. Потому что покаяние, если воистину происходит от сердца, убеждает стяжателя его больше уже не предаваться грехам, больше уже не приобщаться к погибающим, больше уже алчно не бросаться на неблагородные услаждения, но — презирать настоящее, держаться будущего, бороться со страстями, стараться о делании добродетелей, во всем быть воздержанным, бодрствовать в молитвах к Богу, отказаться от неправедных прибылей, быть милостивым к своим обидчикам, быть благосклонным к просителям, к нуждающимся в его помощи, быть готовым помочь чем только может — словами, делами, издержками, — от души быть услужливым всем, дабы человеколюбием стяжать человеколюбие и за любовь к ближнему восприять любовь к себе Божию и снискать к самому себе Божественное благоволение и получить вечную милость и приснопребывающее Божие благословение и благодать, что да будет всем нам получить благодатию Единородного Сына Божия, Которому подобает слава, держава, честь и поклонение со Безначальным Его Отцем и Пресвятым и Благим и Животворящим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
2. Блаж. Августин. Беседы. Слово на праздник святых первоверховных Апостолов Петра и Павла («Воспоминая честныя их страдания, возлюбим их истинную веру, святую жизнь, возлюбим неповинность, страдания их и чистоту исповедания»)
В настоящий день Церковь Святая благочестно воспоминает страдания святых славных и всехвальных Апостолов Петра и Павла.
Святой Петр, ревностнейший последователь Иисуса Христа, за свое высокое исповедание Его Божества: Ты еси Христос, Сын Бога Живаго, — удостоился от Спасителя услышать в ответ: Блажен еси, Симоне… Аз тебе глаголю, яко ты еси Петр (Petrus), и на сем камени (petra) созижду Церковь Мою (Матѳ. 16, 16-18). На сем камени (petra), на том, что ты сказал: Ты еси Христос, Сын Бога Живаго, на этом исповедании твоем созижду Церковь Мою. Ибо ты еси Петр: от «камня» (petra) Петр (Petrus), а не от Петра (Petrus) «камень» (petra), точно так же, как от Христа христианин, а не от христианина Христос. Хотите знать, от какого «камня» (petra) Апостол Петр (Petrus) так назван? — Послушайте Апостола Павла: Не хощу же вас не ведети, братие, — говорит Апостол Христов, — яко отцы наши вси под облаком быша, и вси сквозе море проидоша: и вси в Моисея крестишася во облаце и в мори. И вси тожде брашно духовное ядоша, и вси тожде пиво духовное пиша: пияху бо от духовнаго последующаго камене: камень же бе Христос (1 Кор. 10, 1-4). Вот от какого «Камени» Петр!
Господь наш Иисус Христос, в последние дни земной жизни Своей, в дни Своего служения роду человеческому, избрал из среды учеников Своих двенадцать Апостолов для проповеди Слова Божия. Между ними Апостол Петр за свою пламенную ревность удостоился занимать первое место (Мф. 10, 2) и быть как бы представительным лицом всей Церкви. Поэтому и сказано ему, по преимуществу, после исповедания: и дам ти ключи Царства Небеснаго: и еже аще свяжеши на земли, будет связано на Небесех: и еже аще разрешиши на земли, будет разрешено на Небесех (Мф. 16, 19). Ибо эти «ключи» и право «вязать и решить» получил не один человек, но Единая Вселенская Церковь. А что действительно Церковь получила это право, а не одно исключительно лицо, то обратите внимание на другое место Писания, где Господь то же самое говорит и ко всем Апостолам Своим: Приимите Дух Свят, — и вслед за тем: Имже отпустите грехи, отпустятся им: и имже держите, держатся (Ин. 20, 22-23); или: елика аще свяжете на земли, будут связана на Небеси: и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на Небесех (Мф. 18, 18). Так, Церковь связывает, Церковь разрешает; Церковь, основанная на краеугольном Камне — Самом Иисусе Христе (Еф. 2, 20), связывает и разрешает. Да убоятся же и связанные, и разрешенные: разрешенные, чтобы не подпасть опять тому же; связанные, чтобы не остаться навсегда в том же состоянии. Ибо пленицами своих грехов, — говорит Премудрый, — кийждо затязается (Прит. 5, 22); а кроме Святой Церкви нигде нельзя получить разрешения.
И по Воскресении Своем Господь препоручает Апостолу Петру пасти стадо Свое духовное не потому, что между учениками одному только Петру предоставлено было пасти стадо Христово, но обращается Христос главным образом к Петру потому, что Петр был первым между Апостолами и как бы представителем Церкви; притом, обращаясь в этом случае к одному Петру, как к верховному Апостолу, Христос тем самым одобряет единство Церкви. Симоне Ионин, — говорил Господь Петру, — любиши ли Мя? И Апостол отвечал: Ей, Господи: ты веси, яко люблю Тя; и во второй раз был так же спрошен, и во второй раз то же отвечал; будучи же спрошен в третий раз, видя, что ему как бы не верят, опечалился. Но как мог не верить ему Тот, Кто знал его сердце? И потому, после этого Петр отвечал: Господи, Ты вся веси; Ты веси, яко люблю Тя. И глагола ему Иисус во все три раза: Паси овцы Моя (Ин. 21, 15-17). Кроме этого, троекратное воззвание Спасителя к Петру и троекратное исповедание Петрово пред своим Господом имело еще особенную, благодетельную для Апостола, цель. Тот, кому даны были ключи Царствия и право вязать и решить, сам троекратно связал себя страхом и малодушием (Мф. 26, 69-75), и Господь троекратно же разрешает его Своим воззванием и его же исповеданием крепкой любви. А пасти словесное стадо Христово усвоено всем Апостолам и преемникам их. Внимайте себе и всему стаду, — взывает Апостол Павел к пресвитерам церковным, — в нем же вас Дух Святый постави епископы, пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжа Кровию Своею (Деян. 20, 28); и Апостол Петр к старцам: Пасите еже в вас стадо Божие, посещающе не нуждею, но волею, и по Бозе: нижé неправедными прибытки, но усердно: ни яко обладающе причту, но образи бывайте стаду. И явльшуся Пастыреначальнику, приимете неувядаемый славы венец (1 Петр. 5, 2-4).
Замечательно, что Христос, говоря Петру: паси овцы Моя, — не сказал: «паси овцы своя», — но паси, благий рабе, овцы Господни. Еда бо разделися Христос, еда Павел распятся по вас, или во имя Петрово или Павлово крестистеся (1 Кор. 1, 13)? Паси овцы Моя. Ибо волцы хищницы, волцы тяжцы, лживии учители и наемники, не щадящии стада (Мф. 7, 15; Деян. 20, 29; 2 Петр. 2, 1; Иоан. 10, 12), расхищая чужое стадо и делая из добычи как бы собственное стяжание, думают, что они пасут свое стадо. Не таковы пастыри добрые, пастыри Господни. Пастырь добрый душу свою полагает за овцы (Иоан. 10, 11), врученныя ему Самим Пастыреначальником (1 Петр. 5, 4). И Апостол Петр, верный своему призванию, положил душу свою за словесное стадо Христово, запечатлев апостольство свое мученической смертью, ныне по всему миру прославляемой.
И Апостол Павел, будучи прежде Савлом, сделался из хищнаго волка кротким агнцем; прежде был врагом Церкви, потом является Апостолом; прежде преследователем ее, потом проповедником. Получив от первосвященников власть представлять всех вообще христиан во узах на казнь, он был уже на пути, дышал прещением и убийством на учеников Господних (Деян. 9, 1), жаждал крови, но — Живый на Небесах посмеялся ему (ср. Псал. 2, 4). Когда он, гоня и озлобляя таким образом Церковь Божию (1 Кор. 15, 9; Деян. 8, 5), приближался к Дамаску, тогда Господь с Неба воззвал к нему: Савле, Савле, что Мя гониши? — Я и здесь, Я и там, Я везде: здесь глава Моя; там тело Мое. Не станем удивляться этому; мы сами — члены Тела Христова. Савле, Савле, что Мя гониши; жестокó ти есть противу рожнý прати (Деян. 9, 4-5). Савл же, трепеща и ужасаяся, возопил: Кто еси, Господи? Аз есмь Иисус, — ответствовал ему Господь, — Егоже ты гóниши. И Савл внезапно переменяется: Что мя хощеши сотворити? — восклицает. И бысть к нему глас: Востани и вниди во град, и речется ти, что ти подобает творити (Деян. 9, 5-6). Тут Господь посылает Ананию: Востав поиди на стогну к человеку, именем Савлу, и крести его, яко сосуд избран Ми есть сей, пронести Имя Мое пред языки и царьми и сынми Израилевыми (Деян. 9, 11. 15. 18). Сосуд этот должен преисполниться благодатью Моею. Отвеща же Анания: Господи, слышах от многих о мужи сем, колика зла сотвори святым Твоим во Иерусалиме: и зде имать власть от архиерей, связати вся нарицающия Имя Твое (Деян. 9, 13-14). Но Господь настоятельно повелевает Анании: Иди и взыщи его, яко сосуд избран Ми есть: Аз бо скажу ему, елика подобает ему о Имени Моем пострадати (Деян. 11, 15-16).
И действительно Господь указал Апостолу Павлу, что должно было ему претерпеть за Имя Его. Он наставлял его в подвигах; не оставлял во узах, оковах, темницах, кораблекрушениях; Сам сострадал ему в его страданиях, Сам руководил его к этому дню. В один день совершаем память страдания обоих Апостолов этих, ибо, хотя они пострадали и в разные дни, но по духу и по близости страданий своих они составляют одно. Петр предшествовал, Павел же вскоре за ним последовал, — прежде нарицавшийся Савлом, а потом Павлом, претворивший в лице своем гордость в смирение, как и самое имя его (Paulus), то есть «малый», «немногий», «меньший», показывает это. Что же после этого Апостол Павел? Вопросите его, он сам на это отвечает: Аз есмь, — говорит он, — мний Апостолов: но паче всех потрудихся: не аз же, но благодать Божия, яже со мною (1 Кор. 15, 9-10).
Итак, братья, празднуя ныне память святых Апостолов Петра и Павла, воспоминая честныя их страдания, возлюбим их истинную веру, святую жизнь, возлюбим неповинность, страдания их и чистоту исповедания. Любя в них эти высокие качества и подражая их великим подвигам, во еже уподобитися им (2 Сол. 5, 9), и мы достигнем того вечнаго блаженства, которое уготовано всем святым. Стезя жизни нашей прежде была тяжелее, тернистее, труднее, но толиким облежащим нас облаком свидетелей (Евр. 12, 1), прошедших по ней, соделалась ныне для нас она и легче, и глаже, и удобопроходимее. Сперва прошел по ней Сам Начальник веры и Совершитель Господь наш Иисус Христос (Евр. 12, 2); за Ним последовали Его неустрашимые Апостолы; потом мученики, отроки, жены, девы и мног сонм свидетелей. Кто же действовал в них и помогал им на этом пути? — Тот, Кто сказал: Без Мене не можете творити ничесоже (Иоан. 15, 5).
3. Дмитрий Ростовский. Поучения и слова. п. 7. Поучение на день памяти святых Первоверховных апостолов Петра и Павла, месяца июня, в 29 день («Бог водил их днем, столпом облачным показывая им путь; ночью же столпом огненным светил им. И не отлучался столп облачный днем и столп огненный ночью пред всеми людьми» (Исх. 13, 21-22))
Блаженны были те люди, которым в течение сорокалетнего странствования по непроходимым пустыням проводниками, путь показывающими, были столпы небесные, устроенные Богом, слушатели возлюбленные!
Блаженны были те очи, которые постоянно, днем и ночью, видели одно чудо, прежде никогда не виданное. Смотрели ли ночью, видели столп огненный, достигающий от земли до неба; смотрели ли днем, видели столп облачный, идущий пред полком. Направлял их облаком в течение дня и всю ночь освещал огнем.
Блаженны были те ноги, которые знали, за кем идут, которые знали, что они не блуждают и были осведомлены, что некогда достигнут земли обетованной, кипящей молоком и медом.
Однако не завидуем, Израиль, твоему блаженству, не завидуем благополучному твоему пути, не завидуем пречудным столпам твоим, ибо имеем мы своих, новозаветных двух мысленных столпов, святых верховных апостолов Петра и Павла, которых ныне совершаем пречестную память и которым Церковь воспевает на литии слова: «Ученики Христовы, основания Церкве, истинный столпы тверди».
Руководимые этими столпами, мы не сойдем с правого пути, и взирая на них, как бы на некое зрелище, мы насмотримся дивных вещей и, следуя за ними, поистине достигнем царства небесного, уготованного и обещанного любящим Бога и исполненного неизреченной сладости.
Я же, грешный, желая восхвалить память святых верховных апостолов Петра и Павла в день их празднества хотя бы и не хитроумными словами и как бы живыми представить их пред вашими мысленными очами, приму за образ два те столпа из ветхого закона — облачный и огненный, которыми люди израильские были изведены из рабства египетского и доведены до земли обетованной. Представляя их мысленным очам вашим, начну с помощью Божией уподоблять тем столпам двух, празднуемых ныне, святых верховных апостолов и показывать, что эти два апостола — это два столпа в Церкви Христовой, как бы столпы облачный и огненный, ведущие нас к небу. И это — в честь Христа и похвалу святым Его апостолам, нам же на пользу душев-ную.
Иди, Израиль, с Богом из Египта в назначенный тебе путь твой! Ты же, стихия огненная, вместе с облаком готовься быть проводником. Встань, говорю, перед полком и ты, столп облачный, и ты, столп огненный, встаньте оба вместе, людей израилевых ведите! Мы же, о слушатели, поставим рядом с ними перед собой ныне празднуемых наших духовных столпов, рассмотрим, подобны ли наши тем, или те нашим?
Но когда я хочу начать уподоблять столпы наши сказанному в Божественном Писании, представляет для меня немалую трудность одно слово Святого Писания из истории Моисеевой. В XIV главе Исхода читаю следующее: «Воззрел Господь на полк египетский в столпе огненном и облачном и привел в замешательство полк их» (Исх. 14, 24). Обсуждая эти слова: «Воззрел в столпе огненном и облачном», — спрашиваю, почему в столпе, а не в столпах, почему в единственном числе, а не во множественном? Затем и целый ряд выражений в истории Моисеевой, описывающей переход Израиля через море, указывает, что когда люди пришли к морю, столп, который вел их и шел впереди, возвратился назад и встал между израильским и египетским полками, отделяя их один от другого. И в то время, как столп тот был позади, о другом столпе, впереди израильтян, в Писании не упоминается. Он говорит только об одном столпе, стоявшем сзади, и называет его облачным и огненным: «Воззрел Господь в столпе огненном и облачном». Но если там был только один столп, то можно ли будет уподобить в чем-либо двух наших столпов духовных?
Итак, поставлю этот вопрос: были ли там два столпа — облачный и огненный, — или один? Если посмотрю мысленными очами, то вижу только один, хотя и слышу о двух. Если посмотрю днем, вижу столп облачный, огненного же не видно, а если посмотрю ночью, то вижу столп огненный, и нет облачного, а ведь при огненном столпе, далеко вокруг ос-вещающем, можно бы видеть и облачный.
О чем сами не знаем, о том спросим у людей, и у людей сведущих, разумных. Но кто может быть более сведущим, чем толкователи Божественного Писания, проникающие в неведомые тайны? К ним я и обращусь. Вижу две стороны, восседающие на диспуте: одна сторона — раввины иудейские, другая — толкователи наши. Раввины, толкующие Моисеевы книги, говорят, что там было два столпа: особый — облачный, днем и особый — огненный, ночью. И думается мне, что это правильно, ибо одно — стихия огненная, другое — облако, которое состоит из водного естества, а вода с огнем и огонь с водой’ никогда не могут быть вместе в мире. И если бы огонь и облако были в одном столпе, то возникла бы между ними немалая вражда (бывает, что малая молния огненная попадает в водное облако, а какой гром производит — страшно и слышать!). И тогда случилось бы так: сошедшись в одном столпе, огонь и облако побороли бы один другого: или облако водное угасило бы огонь, или же огонь иссушил бы влагу облачную и уничтожил бы облако. Немалого страху исполнились бы тут израильтяне, если бы начал огонь брань свою с водой, подобную той, какую мы видим во время грозы, когда в темных водных облаках бывают страшные блистания и громы, как сказано в псалме: «От гласа грома Твоего устрашатся» (Пс. 103, 7).
Другая сторона, или толкователи наши христианские, говорят, что был только один столп, а не два: облачный — тот же, что и огненный. Днем столп был облаком, а ночью огнем. И когда в ту ночь, в которую люди переходили через море, столп стоял позади, между полком израильским и египетским, то с той стороны, где находились люди израилевы, он был огненным, светя им, чтобы видели разделенное море, сухой путь по дну морскому и другой берег моря. С той же стороны, где стояли египтяне, он был облачным, темным, не давая света, так что они ничего не могли видеть. И было там облако, соединенное вместе с огнем в одном столпе: одна половина столпа была огненная, другая облачная, как говорит и Святое Писание: «И было облако темное, светящее ночью» (Пс. 104, 39). Столп был и светлый, и темный: темный, как облачный, и светлый, как огненный, чтобы светить им ночью.
Может быть, кто-либо спросит: как же соединились огонь и облако, состоящее из естества водного? Как один не препятствовал другому? Каким образом облако не угасило огня, или огонь не иссушил облака? На это отвечаем: Сам Господь творил здесь эти чудеса, а в чудесах всегда усматривается то, что они совершаются сверх естества. Не чудо то, что совершалось бы по естеству, и никто тому не мог бы удивляться, а чудо — это то, что совершается сверх естества, и все тому дивятся. Сверх естества сделал Бог из трех дней одну ночь для устрашения египтян. Сверх естества претворил воды в кровь. Сверх естества разделил море и показал в нем сухой путь людям. Сверх естества же соединил в одном столпе и облако водное с огненной стихией, чтобы видели люди чудеса Его и веровали в Него. При том же среди столпа сего был Сам Бог, как это явствует из Писания: Сошел Господь в столпе. И Моисей говорит Богу: «Ты идешь пред ними в столпе облачном днем, и в столпе огненном ночью» (Числ. 14, 14). И так как Сам Бог пребывал среди столпа сего, то облако водное и огонь находились в мире; присутствие Божие примиряло непримиримые вещи.
Подобным образом и в Ноевом ковчеге среди животных были многие звери, враждебные друг другу, как волк и овца, медведь и вол, лев и осел, ястреб и курица, орел и голубь, но так как они чувствовали над собой начальство Ноево, то сидели смирно, не дерзая вредить один другому. Они боялись присутствия Ноева и трепетали его. Точно так же случается и у людей между князьями и боярами: враждуют друг против друга, друг другу досаждают, друг друга не терпят, а когда находятся пред лицом Царя, то стоят смирно, как единомышленные друзья, на одного Царя смотрят и внимают его словам с молчанием и кротостью. Подобным образом и в столпе израильском, посреди которого присутствовал Бог, враждебные стихии были в мире. Поразмыслим об этом: где Бог, там все мирно, а где нет Бога, там всюду раздоры, брань и несогласие.
Но пора уже обратить очи наши к духовным нашим столпам, ныне празднуемым верховным апостолам Петру и Павлу. И прежде всего мы усмотрим в них то, что они два и в то же время одно, одно и два, как воспевает о них Церковь: «Разделенныя телесы и совокупленныя духом».
Чудом было то, что в одном столпе соединился огонь с водным облаком. Считай же чудом и то, когда увидишь среди людей двух друзей единодушных и единомысленных, ибо поистине как бы огонь слит в одно естество с водой, когда друг истинно и постоянно единодушен с другом. И как однажды только, во дни исхода Израилева, совершилось в подне-бесной такое чудо, что в одном столпе без вражды и в мире соединились противные стихии, так не часто, а очень редко бывает между людьми истинное дружелюбие и согласие.
Итак, вот первое качество святых верховных апостолов, достойное бесчисленных похвал: два лица хотя и разделены телами, но совокуплены духом, имеют один дух. Они были единодушны в той мере, в какой определил некогда дружбу еллинский (хотя и языческий) философ Аристотель: «Друг — это одна душа в телах двоих».
Два особых имени: Павел и Петр, — но одно в них единомыслие в апостольском деле. Два высших апостола, но одно у них согласие в верховенстве. Желая отметить это в них, Святая Церковь соединяет празднества их памяти в один день, почитая не одного только святого Петра, но вместе и Павла, и установив для них единое празднество.
Впрочем, сначала, когда Петр еще назывался не Петром, а Симоном, а Павел именовался Савлом, между ними было столь великое различие, как между огнем и водой. Один — с сетью на реке, другой — с книжкой в Гамалииловой школе: «Воспитан при ногах Гамалиила» (Деян. 22, 3). Один пошел за Христом, а другой — к фарисеям: «поучению фарисей» (Деян. 23, 6). Один ревнитель Христа, другой — «неумеренный ревнитель отеческих преданий» (Гал. 1, 14). Один прогоняет Малха, отсекает ему ухо, другой гонит Церковь Христову: Слышали, — говорит он, — «о моем прежнем образе жизни в иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию и опустошал ее» (Деян. 23, 13). Сколь великое различие — как между огнем и водой!
Когда же Господь наш призвал обоих к одному верховничеству, тотчас же сделались они, разделенные телами и соединенные духом, как бы единым израильским столпом, составленным из двух противоположных стихий — огня и воды. Учитесь здесь, все враждующие, неединомысленные друзья, истинному единомыслию и дружбе на примере этой совокупленной двоицы апостольской, и вы достигнете земли обетованной, царствия, говорю, небесного, истинным друголюбцам уготованного.
Иди далее, Израиль, грядущий из Египта вслед за столпом или столпами твоими к определенной тебе стране! Пойдем и мы, слушатели, вслед за столпами нашими духовными, присматриваясь их к нравам и деяниям!
Один ли был, или два столпа, ведшие Израиля, — Бог весть! Мы же, исчисляя два лица апостольских, называем их двумя столпами, придерживаясь такого наименования их святым Златоустом, который в своем слове на сей верховный апостольский праздник говорит: «Столпы церковные, вселенной светильники, равные друг другу и большие всей твари».
Естество столпа или столпов израильских было огненным и воднооблачным. Но что мы духовно назовем водой и огнем в духовных столпах наших? Рассмотрим ряд их деяний и укажем то время, когда они были облаком водным и когда огнем.
Прежде всего видим святого Петра, когда он, выйдя из лодки, оперся ногой на воду, как бы на что-то твердое, и пошел по воде, как по камню: «Выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу» (Мф. 14, 29). Кто не удивится, видя это хождение его по водам, и не скажет: «Посмотри! Легок Петр святой, как облако, несущееся над морем. В нем нет тяжести человеческой, ибо он по водам ходит Он — облако»!
Но как переменчиво счастье, так и людское мнение! Ибо бывший легким, как облако, вдруг нечаянно сделался тяжелым, как камень, тонущий в воде: «Начал утопать» (Мф. 14, 30). Не уповай, святой, на свою святость! Не считай себя лучше людей! Смотри, пагуба под ногами! Не увидишь, как поскользнешься, упадешь, начнешь тонуть: «Начав утопать. Кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть» (1 Кор. 10, 12). Не в то время святой Петр является облаком, когда по водам ходит, когда думает, что он по святости выше всех других апостолов, находившихся в корабле, не в то время. Когда же — скажем после.
Видим святого Петра стоящим у огня и греющимся: «Было холодно, стояли и грелись. Петр также стоял с ними и грелся» (Ин. 18, 18). Думалось бы, что согревшись здесь телом, святой Петр согреется и духом и будет гореть, как пламя, любовью к Господу, припомнит ревность свою в саду, когда, взяв меч, хотел вступить в брань за Господа своего. И вот он вдруг остыл, замерз у огня: «Не знаю», — говорит, — «Сего Человека» (Мф. 26, 74). Сначала был весьма отважен, не испугался отряда воинов, присланных архиереями, но потом вдруг устрашился одной женщины — архиерейской рабыни! И здесь святой Петр не был столпом огненным, начав разговаривать с женщиной. Кто не угаснет от бесед женских, кто не погубит духовной теплоты сердца, которая есть любовь к Богу.
Но я защищу святого Петра в таких случаях: ведь он тогда еще не принял Духа Святого, недостающее восполняющего, и потому, как немощный человек, поскользнулся. Кроме этого, и для того еще такой случай был попущен ему, чтобы наперед был осторожен. Ему как бы указывалось по Божьему усмотрению: Петр! Тебя ждет начальствование, ты будешь возведен на степень верховничества, тебе будет вручено пасение овец! Помни же и в то время, что ты немошной человек, и если честью и превзойдешь прочих, но по немощам человеческим будешь равен им, то только по титулу будешь святейшим, а по немощности человеческой можешь быть грешнее всех. Не превозносись же высокомерно над другими!
Но, оставив это, рассмотрим огонь и облако в духовных столпах наших. Пусть умствует каждый, как хочет, я же скажу, что огонь духовный — это не что-либо иное, как Божественная любовь, серафимски пламенеющая. Точно так же облако духовное и водоносное — это не что-либо иное, как слезы умиления. То и другое соединяются воедино, как в столпе израильском, ибо где есть огонь любви, там, конечно, будут и слезы умиления. Усматриваем это прежде всего в Самом Спасителе на-шем. Плачет Господь над Лазарем, и говорят люди: «Смотри, как Он любил его» (Ин. 11, 36). По очам слезным познали любовь сердечную. Известно, что и в человеке сердце — это таинственная печь, из которой исходит пламя любви, очи же его — таинственное облако, из которого изливается слезный дождь. Сердце и очи у одного человека — то же, что огонь и облако во едином столпе израилевом.
Посмотрим здесь на святого Петра, из дома архиерейского вышедшего и где-то в особом месте сидящего и плачущего: «Выйдя вон, плакал горько» (Мф. 26, 75). Из его очей, как дождь из облака, льются слезы. Называю слезы дождем, согласно святому Златоусту, который, посмотрев на плачущего Давида, говорит: «Ланиты Давидовы украшены были, как бы бисе-ром, дождем слезным». Взирая на святого Петра плачущего, и мы можем сказать: ланиты Петровы украсились, как бисером, дождем слезным. Вот когда Петр святой есть духовное облако, источающее дождь слезный.
Но, о Петр святой! Почему ты плачешь? Потому ли, что отрекся от Христа? Ведь не один ты отвергся Его, а многие другие: отвергся Его Иуда, но не плачет, хотя и раскаивается; отвергся Пилат, но не тужит; отвергли Его архиереи и князья израильские, книжники, фарисеи и все множество народа, кричавшие: «Распни, распни Его! « (Лк. 23, 21). Все они отвертись Христа, но не рыдают, а еще больше веселятся. И только ты один, Петр святой, оплакиваешь Его! Откуда у тебя такое сокрушение сердца? «Плачу, — говорит он, — потому, что отрекся от Возлюбленного моего». Не плачет Иуда, ибо он не имел к Нему такой любви; не плачет Пилат и все прочие, ибо не только не имели любви к Нему, но и ненавидели Его. Я же возлюбил Его, и самая любовь моя тужит во мне без Любимого, и совесть моя зазирает мне и сокрушает мое сердце, и источает из очей слезы. Вы же говорите: «Смотрите, как Петр любит Его»!
Вот святой Петр, полный огня любви Божественной, серафимски пламенеющей! А за трикратное отвержение Господа воздает святой Петр трикратным изяснением любви своей: «Так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя» (Ин. 21, 16—17). Итак, святой Петр — это наш духовный столп, столп облачный и огненный.
Посмотрим теперь на святого апостола Павла и спросим его самого: святой Павел! В каком месте можно назвать тебя столпом огненным? На острове ли Милите, где ты «набрал множество хвороста и клал на огонь? « Помнишь — там, где «ехидна повисла на руке» твоей, ты же, «стряхнув змею в огонь, не потерпел никакого вреда» от нее (Деян. 28, 3, 5)? Поистине, уместно было бы назвать тебя столпом огненным здесь, где люди сочли тебя не человеком, а богом: «Говорили, что он бог» (Деян. 28, 6). Но я опасаюсь, как бы не сотворил ты с нашими похвалами тебе то, что сотворил вместе с Варнавою в Листрах: Там люди, приведя вола и принеся венки, хотели совершить вам жертвоприношение, вы же «разодрали свои одежды и, бросившись в народ, громогласно говорили: «Мужи! Что вы это делаете? И мы — подобные вам человеки» « (Деян. 14, 13—15).
Где же, святой Павел, хочешь ты быть столпом огненным? Не у огня ли любви? Воистину так. Послушаем, что он говорит: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? Все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией» (Рим. 8, 35, 37—39).
О, сколь велико и неугасимо пламя любви к Богу святого Павла! Хорошо сказано в Песни Песней: «Множество воды не может угасить любви, и реки не топят ее» (Песн. 8, 7). Итак, вот где святой Павел есть столп огненный. Но где же он может быть столпом облачным? Там, где достигает он третьего неба. «Знаю», — говорит он, — «человека, который восхищен был до третьего неба. Таким человеком могу хвалиться» (2 Кор. 12, 2, 5). Если же восхищен, то только облаком, ибо восхищение на облаке бывает, как и сам он говорит: «Восхищены будем на облаках» (1 Фес. 4, 17). И когда при том восхищении святой Павел был окружен облаком, то поистине соделался столпом облачным, достигающим третьего неба. Итак, духовный наш столп, святой апостол Павел, явил себя духовно столпом, огненным и облачным.
Потребно было бы еще изяснить хождение этих двух столпов наших, святых верховных апостолов Петра и Павла, и причины того хождения по образу столпа или столпов в пустыне, которые то двигались, то стояли. И когда двигались, то двигались тихо, чтобы следующие за ними люди могли идти не отставая, а когда стояли, то стояли столько времени, сколько нужно было, чтобы люди отдохнули. Шли ночью затем, чтобы светить людям, а днем — чтобы указывать путь, а вместе и для того, чтобы защищать их в жаркой стране от солнечного зноя облачной тенью. Всем тем действам уместно было бы уподобить и наших духовных столпов в похвалу и изяснение их деяний, но недостаточно у меня времени для сего повествования. Потому окончу мое слово смиренной к ним молитвой.
О святые верховные апостолы Петр и Павел! Будьте для нас столпами крепости от лица вражия, столпами непоколебимыми, укрепляющими часто падающую немощь нашу. Особенно же будьте столпами крепкими, утверждающими Отечество христианское.
Святой Петр! Будь столпом и утверждением носящему пречестное имя твое Благочестивому Государю, Царю и Великому Князю Петру Алексиевичу, всея Великия, и Малыя, и Белыя России Самодержцу, и великому Его воинству. Когда столп огненный и облачный шел пред людьми израильскими, были сии люди храбры, страшны для врагов, мужественно побеждали супостатов.
О столпы духовные! Идите впереди великого Государя нашего, против супостатов ратующего, и пред полками Его, сотворите победу и одоление, смятите полки супостатов, как колесницы фараона в море, чтобы, с вашей по-мощью сразив головы врагов, мы воспели победную песнь Богу нашему, славя Его вовеки. Аминь.
4. Феофан Затворник. Сб. проповедей «Небесный Покров над нами». Глава 12. Чему учат Петр и Павел значением имен своих и изменением прежних.
Празднуя ныне в честь святых Апостолов Петра и Павла, от сих Апостолов надо нам принять и приличное дню наставление, чтоб не праздно праздновать, а в празднестве учиться люботрудному христианскому житию. У святых Апостолов все поучительно, — и пример их жизни, и труды в проповеди Евангельской, и паче всего их Богодуховенные Писания, которые и предлагаются нам каждогодно в чтениях церковных. Может, кто хочет, почерпать себе наставления и в сем обильном, но глубоком источнике. — Я же ныне хочу вместе с вами остановиться вниманием на том, что более просто и близко к нам, именно — на именах святых Первоверховных Апостолов, и из них взять себе и вам урок на нынешний день. — Прошу послушать.
И, во-первых, — вникните в значение имен сих святых Апостолов. — Что значат имена — Петр и Павел, и зачем так устроено Господом, что они сочетаны в едином празднестве? — Петр значит камень, и указывает на твердость, прочность и непоколебимость. Павел значит малый — и указывает на невысокое о себе мнение, — на самоуничижение и смирение. — Петр и Павел вместе учат нас, что нам надлежит быть твердыми в вере и христианском житии и вместе смиренными и самоуничижеными, и указывают на то, что нельзя быть твердыми, не будучи смиренными, и, напротив, чем кто смиреннее, тем тверже и непоколебимее в христианской вере и жизни. — Как строящий дом углубляет прежде основание: так в христианстве прежде надо углубиться самоуничижением, чтоб твердо основаться в нем и потом на нем уже созидать себе дом спасения, — по указанию Господа, Который есть основание нашего спасения, — такое, что иного никто же не может положити, и Который, однако же, будучи превыше всяческих, смирил Себя, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестные. Так, смирение есть самое прочное основание христианской веры и добродетели. Почему бы так? Потому что без Божией благодати мы ничего доброго не можем ни помыслить, ни сделать; а благодать Божия не подается самоуверенным и надеющимся на свои силы. На кого, говорит Господь, воззрю, токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего слов Моих. Подобно тому, как дождь скатывается с горных мест и обильно орошает места низменные: так смирение привлекает к себе обильную Божию благодать; а гордость и самонадеянность отталкивают ее. — Таков закон правды Божией, что Бог гордым противится, смиренным же дает благодать. Не считаю нужным пояснять вам, братие, к чему сие обязывает нас, когда то само собою видно.
Обратите, во-вторых, внимание на изменение Апостольских имен. — Петр прежде именовался Симоном, а Павел — Савлом. Господь изменил их имена, и Симона наименовал Петром, а Савла — Павлом. — Сие изменение имен означает существенное изменение и в душах самих Апостолов; ибо Бог нарекает имена не как-нибудь, но так, что сим перечнем и самое дело не только означает, но и производит. Свет, напр., не прежде получил бытие, как и имя. — То же надобно сказать о воздухе, земле и всякой другой твари. То же и у Апостолов — имена их изменены, конечно, потому, что произошло в них самих изменение, предшествовало ли сие изменение наречению или произведено им. — Так, братие, и все мы, христиане, получаем новое имя чрез существенное в нас изменение. Рождаемся мы, как и все люди, от ветхого Адама, и по сему Адаму перстному и сами именуемся и бываем перстными, яков и тот перстный. — Но потом возрождаемся в новом Адаме, Господе нашем Иисусе Христе, — и по Сему Адаму небесному именуемся и бываем небесными, яко и Он небесный. — Христианин именем Христовым и украшается ради того, что от Христа Господа приемлет новую жизнь. «Аще кто во Христе, нова тварь» (2 Кор. 5, 17). Совершается сие в таинствах святых, и совершается чрез слово. Вместе со словом: «Крещается раб Божий», — умирает ветхий и рождается новый человек; вместе со словом: «Печать дара Духа Святого,» — нисходят и запечатлеваются в суще-стве нашем новые благодатные силы. — Как первоначально Бог, нарекая несущие, давал им существование: так и здесь, — тайнодейственное слово таинственно производит то, что намеревает. — Помышляя о сем, что речем, братие? Речем: благодарение Господу о неисповедимом Его даре.
Но и только ли? — О нет. Но по имени нашему да будет и житие наше. — Как Христос, воскресши, уже не умирает: так и мы, возродившись к новой жизни, в обновлении жизни ходити начнем. (Рим. 6, 4). Бог первичный еще прежде сложения мира нарек нас во усыновление Себе Иисусом Христом. (Еф. 1, 4, 5). Но, нарекши так, Он тогда же избрал, или определил, нас в нем, к тому, чтобы быть нам святым и непорочным пред Ним в любви. Итак, братие, звания небесного причастницы, ходите достойно звания, «в неже звани бысте» (Еф. 4, 1), чтоб иначе на кого-либо и из нас не пал укор: «Имя имаши, яко жив, а мертв ecи» (Апок. 3, 1). Имя одно не на пользу нам. — Надо к имени приложить дело. Иудеи величали себя чадами Авраама и гордились тем; но Господь что сказал им? «Вы отца вашего диавола есте» (Ин. 8, 44). Так как и мы то на деле, как видит нас Господь, хотя и не желал бы иногда видеть таковыми. Имя наше — христиане: а на деле, может быть, иной из нас язычник, иной невер по образу мыслей и жизни. Таковым и видит его Бог, и таковым сокровенно называет, хотя внешне остается на нем то же имя, не в оправдание, конечно, а в укор. — Поревнуем же быть таковыми, каковыми желает нас всех видеть Бог в Господе нашем Иисусе Христе, т. е. святыми и непорочными в любви, какими и нарек Он нас в Нем прежде сложения мира. — А для сего — на ком лежит служение, служи; на ком учение, — учи; кто начальник, — начальствуй со тщанием; кто имеет достаток, — подавай в простоте; между собою будем жить в любви нелицемерной, ненавидя зло, и прилепляясь благому, тщанием будем неленивы, будем духом гореть, Господеви работая в домашних и церковных молитвах, — вообще, по Апостолу, не веку сему будем сообразоваться, но преобразовываться обновлением ума, искушая, что есть воля Божия, благая и угодная и совершенная (Рим. 12).
Если так устроимся в житии своем и устроим в нем, преодолевая все препятствия и внутренние и внешние, то смотрите, какие великие обетования возвещает нам Господь: «Побеждающему дам ясти от манны сокровенные, и дам ему камень бел, и на камени имя ново написано, егоже никтоже весть, токмо приемляй» (Апок. 2, 17). — Далее, «побеждали, той облечется в ризы белые: и не имам отмыгпи имене егоот книг животных, и исповем имя его пред Отцем Моим и пред Ангелы Его» (-3, 5). Наконец: «Побеждающего сотворю столпа в церкви Бога Моего и боле не имать изыти к тому: и напишу на нем имя Бога Моего, нового Иерусалима, сходящего с небес от Бога Моего, и имя Мое новое» (-3, 12). Что может быть выше сего? «Имели убо уши слышати, да слышит». Аминь.
29 июня, 1861 г. В день Петра и Павла.
5. Иоанн Кронштадтский (Сергиев). Поучение в день св. славных и всехвальных и первоверховных Апостолов Петра и Павла («Поучимся у них вере и любви ко Христу»).
Дождались мы, братия, праздника св. славных и всехвальных и первоверховных Апостолов Петра и Павла. Достойно ублажаются они всею вселенною. Достойно: потому что за Христа Иисуса, Господа нашего и за спасение душ человеческих они отверглись себя и положили души свои, отверглись всех красот и сладостей мирских; своим учением просветили весь мир, омраченный идолослужением и страстями различными, и привели ко Христу множество душ, т. е. избавили от вечной погибели и ввели в Царство небесное, – да и мы все христиане всего мира нынешнего и прошедшего времени обязаны им благовестием евангельским и спасительными правилами христианской жизни. Потому и мы достойно прославляем их. Кончина того и другого Апостола была мученическая. Апостол Петр был распят на кресте вниз головою, а св. Ап. Павел усечен во главу мечем.
Что было причиною таких славных подвигов Апостолов, за которые их достойно ублажает вся вселенная? Что подвигло и подвизало их на такие славные дела? Их живая вера и любовь ко Христу, вера, при которой они считали все земное за сор и помет и бесконечно дорого ценили все небесное, бесконечно высоко ценили каждое слово Господа Иисуса Христа, всякое слово Его крепко держали в сердце, всякую заповедь Его старались исполнить во всей силе; бесконечно дорого ценили всякую душу человеческую и всякую душу человеческую всеусильно старались спасти от греха и вечной погибели; ибо в памяти своей и в сердце своем непрестанно держали слова Спасителя: прииде бо Сын человеческий взыскати и спасти погибшего (Матф. 18, 11); их любовь ко Христу, при которой они готовы были идти за Него и в темницу и на смерть, – при которой они и всех людей любили так, как любил и любит их Христос, – которая внушала им за спасение душ человеческих пожертвовать всем в мире; отречься наслаждения всеми благами мира, подвергаться всевозможным огорчениям, опасностям, смерти. Вот что было причиною славных подвигов св. Апостолов, а в особенности – Петра и Павла! Поучимся у них такой вере и любви ко Христу.
Ныне слишком умножилось неверие и маловерие и совсем охладели ко Христу многие сердца. Весьма прискорбное явление! Нам-ли русским, православным ослабеват в вере, когда Начальник и Совершитель нашей веры Христос так славно прославился и всегда прославляется среди нас бесчисленными чудесами – то в св. мощах, то в св. чудотворных иконах, то в животворящих Тайнах, то в различных силах, являемых Им на верующих в Него во всех концах нашего пространного отечества? Нам-ли не веровать во Христа Сына Божия, Спасителя мира, когда Он видимо спасал и спасает отечество наше и царя нашего православного от всех врагов и супостатов и еще так недавно явил крепкую руку Свою над возлюбленным помазанником Своим? Нам-ли, братия, не веровать во Христа, Когда Он и нас с вами многовратно спасал от бед, болезней, скорбей, особенно же – от грехов наших, – когда Он нас питает, одевает, просвещает, упокоевает, животворит? Нам-ли не веровать во Христа, когда мы сердцем своим чувствуем, что Он живет в нас, действует в нас, непрестанно спасает, животворит, укрепляет нас? Было бы сумасшествием, если бы кто сказал, что он не верует во Христа, как Сына Божия, безумием, нелепостью. У нас, в России, почти всякое место, всякий город, селение, обитель, храм, есть свидетельство силы Христовой, – всякий благочестивый христианин есть живой свидетель силы Христовой, в немощах совершающейся.
Нам-ли русским, христианам православным не любить Христа, когда вера Христова нас просветила, укрепила, возвысила, соделала счастливыми? Нам-ли не любить Господа Иисуса Христа, когда вера в Него, исполнение заповедей Его есть залог нашего процветания, благоденствия и силы? Залог прощения наших грехов, заступление и спасение в бедах, скорбях и напастях; залог воскресения нашего из мертвых и нашей жизни вечной? Кто утешит нас в скорбях и напастях без Христа? Кто простит грехи? Кто напитает плотию и кровию животворящею? Кто скажет: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Матф. 11, 28)? Кто скажет: Аз есмь воскрешение и живот: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет (Иоан. 11, 25)? Так, не любить Христа, значит не любить себя, быть врагом себе, не любить живота вечного, блаженства нескончаемого, словом, значит быть безумцем.
О, будем братия, тверды в вере и любви ко; Христу до последняго нашего издыхания, да при последнем издыхании предадим дух свой в руце Его, Живота нашего бесконечного. Аминь.
6. Платон митр. Московский. Поучительныя слова. Том 3. Слово в день святых апостол Петра и Павла…
Так то истинно есть оное мудрых рассуждение, что честь за бегущими от нее бегает, а от бегающих за нею убегает. Ныне всею христианскою церковью прославляемы Апостолы не воображали о чести: но честь чрез столько веков память их провождает. Сии, кои почитались отребием мира, сии бывшие всем попрание и позор поругания пред лицом мира, ангелов и человеков, сии терзавшие ризы свои, когда им Ликаонские жители, как богам, жертвенники было поставили: сии говорю, напоследок столь прославились, что вселенная имена их с сладостью воспоминает, и сам носящий венец почитает пепел их, и молитвенного к Богу ожидает от них ходатайства. Не может больший удар быть на тщеславие человеческое, которое с жадностью бегает за сим завистным предметом, но не постигает: а смиренный звания Божия исполнитель встречает честь и славу, собою к нему радостною ногою идущую.
Прославим убо тех, их же Бог прославить благоволил, и чем меньше того искали они, тем радостнее почтем таковых. Имена их столько должны нам быть любезны и память приятна, сколько любезна для нас вера и спасение наше.
Но как мир на сие со удивлением взирает: ибо где не видит он пользы своей или славы, там в подвиге ослабевает: почему и настоит нужда сие великое недоумение решить, изъяснением, чем Апостолы к таковым трудам были одушевлены: а потому и нам каким образом им в том подражать можно?
Конец дела есть последний в получении, но первый в намерении: и поступка, ежели она благоразумная, не может без того быть, чтоб не предложить себе известного конца, и чем важнее кто предпринимает дело, тем более о конце размышлять обязан.
Апостольское звание, если о нем и не рассуждать, что оно состояло в отведении народов от заблуждения, многими веками и повсюдными примерами утверждённого, особливо в столь важном и нежном пункте, каковым есть вера: хотя б о звании апостольском по сему и не рассуждать, то по крайней мере сие заставить должно было их подумать о конце, что предвозвещало оно бесчисленные труды, опасности и самой жизни лишение. А жизнь человек, в каком бы состоянии ни был, паче всего в свете уважает.
Нельзя сказать, чтоб человечески говоря, не доставало в них благоразумия, или б они управляемы были только слепою и жаркою ревностью. Одни Павловы и Петровы послания, ежели в них вникнуть беспристрастно, хотя б кто и не был последователь учения их, признать должен, что они писаны рукою писателя благоразумного, честного, и поступки свои умерять кротостью умеющего.
Какой же они имели конец в деле служения своего; здесь тотчас должно отвести, что они ни собственною корыстью, ни славою человеческою к тому не были привлекаемы.
Не взирали они на корысть свою. Вот их собственные слова: Сребра или злата или риз, ни единаго возжелах. Кто насаждает виноград, и от плода его не яст? или кто пасет стадо, и от млека стада не яст; но не сотворихом по власти сей? но вся терпим, для чего? да не прекращение кое дамы благовествованию Христову. Да и когда собирал Павел милостыню на бедных вдовиц и нищих, не хотел, чтоб сей збор ему поручен был, но просил, чтоб другому по их избранию он был поверен: Блюдемся, говорит он, да не кто нас опорочит во обилии сем служимем нами, промышляюще добрая не токмо пред Богом, но и пред человеки. Труды апостольские с рукоделием были соединены, и руки златою тростию златые законы пишущие не стыдились обращать на художества почитаемые низкими для пропитания своего. Да и самая жизнь их доказывала, что они были ничтоже имуще. Где только видели беды, страдания и смерти, там о прибытках думать было не вместительно. Не ищем, взывали они, ваших, но вас.
Не искали же и славы человеческой. Вот признание их совести. Бог свидетель: не ищем от человек славы, ни от вас, ни от инех. Да Павел и с презрением взирал на таковую славу: Мне, пишет он, не велико есть, да от вас истяжуся, или от человеческого дне: то есть, я не могу уважить о себе мнений человеческих, яко часто погрешительных, или суда человеческого, яко не редко пристрастного: Судяй же мя, Господь есть, иже во свете приведет тайная тьмы, и объявит советы сердечны.
Но приступим уже к тому концу, которой они в деле апостольства предлагали себе.
Во-первых, одушевляли себя тем, чтоб исполнить волю пославшего их. Шли на все радостно, и красные ноги свои очищали во благовествовании мира, не разбирая никаких, встретиться могущих, трудностей, только, чтоб не опорочить звание свое, и призвавшего их: так как верный воин повинуясь повелению военачальника своего на все стремится, вручая в прочем себя и жизнь свою промыслу о всем пекущемуся. Побуждением им к тому было впечатление в сердце их, что великий Божий посланник пришел на землю, открыть истину Богопочитания, и волю верховного законодателя: а быть орудиями такого служения, судьба Божия благоволила пасть жребию на них. И потому почитали, что они тогда достигнут своего конца, когда званию Божию, яко послушные рабы, послужат верно, и когда удостоятся при последнем издыхании сказать: Подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох.
Не меньше же было к тому побуждением и привязанность сердца, горячо любящего пославшего их. Как он вручал им правление паствы на основании любви: Любиши ли мя; паси овцы моя: то потому хотели они соблюсти сие условие во всей его непорочности. Кто ны разлучит от любве Божия; Сему то концу соответствовать они ревновали: всемерно тщались исполнением звания своего доказать, что они любящего их любят, и взаимною любовью свидетельствуют свою благодарность. При таковом расположении могла ли внедриться в мысль их или собственная корысть, или ловление славы человеческой? никак. Сие бы любовь их опорочило, и она б уже переменилась в лицемерие. Нет! все сии выгоды низкими для них казались. Вся, говорили они, препобеждаем для возлюбльшаго ны.
Второй конец, которой в прочем с первым союзен есть, предлагали себе, чтоб услужить другим, и показать, что они полезны для рода человеческого. Видели они чрез воссиявший на них с небесе свет истины, что невежество покрывает землю, и заблуждение изгнало из мира истину. Звание их, просвещение, совесть, благонамерение и ревность их не могли оставить их спокойными, чтоб мечем слова Божия не вооружаться против сих духов злобы поднебесных, и мир, избавив от такового порабощения даровать каждому свободность совести. Горе мне, аще не благовествую. Сия ревность их столь далеко простиралась, что все опасности, и самую смерть охотно сносить себя укрепили, только, чтоб сия жертва для других была спасительна. О души, честности светлейшая зерцала! не может большее быть любви к ближнему доказательство, как положить душу свою за братию свою. Каковую мы таковой ревности и любви положим цену? пусть бы мы о них рассуждали, не яко о апостолах, но яко просто, о человеках. Какой же есть из важнейших каждого человека конец? не тот ли, чтоб быть полезным для других? чтоб быть для общества благодетельным промысла Божия орудием.
Сей конец предлагали себе апостолы, и никакими сторонними видами его не опорочили: почему благополучно и достигли оного. За сим честь и слава сама собою следовала, хотя о том они не воображали, но тем справедливее наслаждаться оною право имели.
Если же что апостолы в деле своем для себя и намеревали, и искали, то, дабы не допустить совесть свою до попрекания, что они или талант скрыли, или возленились, или позавидовали, или только прибытков своих искали. О многое их о сем было тщание! Лучше мне умрети, вот Павлов благородный глас, нежели похвалу мою кто да испразднит. Пусть бы зависть и злоба вооружалась, пусть бы все бедствия, как бы с цепи спущенные, напали, пусть бы тело на терзание было предано, но совесть незазорная, но душа непорочная, но дух неповинностью себя увеселяющий был подкреплением их твердости и великодушию. Они при раздроблении своих членов вопили к небесам: Владыко Господи! благодарим тебя в час сей, что мы страждем от болезни телесные, а не от совести. Ах, какое зрелище! видеть в человечестве действие выше силы человеческой.
Но понеже совсем тем были они люди: так по человечеству рассуждая, нельзя, скажет кто, чтоб они за труды свои не ожидали какого-либо воздаяния. Для решения сего надобно решить другой вопрос. Что? служили ли они Богу из награды или из любви? Наемник служит из награды, сын из любви. Наемник, когда награды не видит, бросает все: сын, по единой любви к рождшему, никогда служить не престает: Наемник, яко наемник есть, видит волка грядуща и оставляет овцы и бегает. Не были апостолы наемники: были сыны Божии по благодати и любви. Довольно было для них сим побуждением одушевлять действия свои. В прочем на любовь Отца небесного полагались с полным уверением, что она их труды забвению не предаст, что свойство ее есть награждать еще более, нежели заслужил кто. По всех подвигах своих, признавали они, яко остается венец правды, егоже воздаст им Господь в день он праведный судия.
Се видим, апостольского учения последователи! какой они предлагали себе конец, вступив в звание апостольское.
Хотя звание наше есть и различно от звания их: однако есть звание. И для того, по единому общему всех званий существу, и единый общий должно всем предлагать себе конец.
Зван и ты от Бога, когда от власти законные определен в должность порядком законным. Зван, говорю, от Бога: а не пронырством, не происками, не мздоимством звание получил. Ибо таким образом получить, есть тоже, как бы его и не получать, или по крайней мере лучше б было его не получать. Зван ты от Бога. Честь звания твоего, и честь призвавшего тебя требует, чтоб ты ни себя, ни его не опорочил. Не может для тебя славнее быть, как если будет проповедано, что честь в тебе сияет так, как камень драгой в златой оправе. Не может увеселительнее быть и для призвавшего тебя, как если Он видит, что не ошибся в избрании твоем, что просвещенную его прозорливость оправдаешь ты делами своими.
Но притом ты, яко общества член, связан с другими: да еще по должности своей и особливо обязан, чтоб другим услуги свои оказывать. Ты естественно ищешь себе покоя: ты христиански желаешь при последнем очес закрытии сказать: Ныне отпущаеши раба твоего, Владыко с миром. Но может ли быть большее спокойствие, большее ободрение при последних минутах жизни, как когда в зерцале совести твоей видишь сияющие изображения твоих благодеяний?
Прибавь к сему, что ты создание: есть твой Создатель праведный и благий. Ты живешь в мире коловратном, где часто заслуги не награждаемы, но забвению преданы быть могут. Взирай ко оному Судии, у которого весы суть мерило праведное. Вот по каковым основаниям звания свои располагать нам должно. Елицы правилом сим жительствуют, мир на них и милость и на Израили Божии.
Но сметь ли к сему правилу приложить поступки тех, кои всяким непреподобным способом предвосхищают звание Божие: входят не дверьми, но прелазят оные? Могут ли таковые уважить общую пользу, когда она собственной их противна? Но надобно, де, и свою пользу не пренебрегать. Истину сию никто не оспаривает, как сам таковой. Кто своей пользы ищет, а о общей нерадит, тот и свою теряет. Нельзя, поистине нельзя, чтоб беспристрастный и ревностный общей пользы хранитель, не находил тут и пользы своей, или по крайней мере не увеселялся бы духом своим, что потеря его пользы собственной есть жертва принесенная в пользу общества. В прочем, если б со всем благонамеренным усилием нашим встречались еще противные следствия, в таком случае лучше уступить коловратности мира, нежели отступить от честности.
Если на сих правилах утвердим себя: апостолов, шествуя по их стезям, прославим; веру свою освятим; добрыми гражданами себя быти докажем, укрепим общество…
Сказано в 1776 года, Июня 29 дня.
7. Лука Крымский (Войно-Ясенецкий). Проповеди.
Слово в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла («Сам Бог поставил их превыше других апостолов»)
Память святых первоверховных апостолов Петра и Павла Святая Церковь чтит так высоко, как никого другого из святых апостолов, хотя все они велики пред Богом.
Что же это значит? Это значит, что Сам Бог поставил их превыше других апостолов. Святого апостола Петра Господь Сам так возвеличил, как никакого другого апостола, ибо слышали вы в нынешнем евангельском чтении, что Господь наш Иисус Христос спросил однажды учеников Своих, за кого почитает Его народ. И ответили Ему ученики: «Одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию или за одного из пророков» (Мф. 16, 14). «А вы за кого почитаете Меня?», – спросил Господь наш Иисус Христос. И тогда за всех ответил Ему апостол Петр: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго!» Тогда Иисус сказал ему в ответ: «Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах». Сам Бог открыл ему, что Господь Иисус есть Христос, Сын Божий.
«И Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16, 18).
Он назывался ранее Симоном, а теперь дает ему Господь имя Петр, по-гречески значит скала, камень. Скалою, твердым камнем назвал его Сам Господь Иисус Христос.
Видите ли, св. апостола Петра Господь назвал краеугольным камнем Церкви Своей, назвал той скалой незыблемой, на которой будет создана Церковь Его. Эти слова не имеют ли высочайшего значения? Это ли не превознесение св. Петра над всеми другими апостолами? «И дам тебе ключи Царствия Небесного». Не величайшее ли назначение получил апостол Петр от Самого Господа Иисуса Христа?! Ему даны ключи Царствия Небесного; ему дана власть вязать и решить всех нас, окаянных и грешных: он будет впускать или не впускать во врата Царствия Небесного. Вот видите, что св. Петра Сам Господь Иисус поставил превыше всех других апостолов.
В другой раз сказал Он Петру: «Се, сатана просил, чтобы сеять вас, как пшеницу» (Лк. 22, 31). Вы знаете, как сеют на решете, как отсевают при этом все нечистое от чистых зерен, сотрясая их на решете.
Так сатана просил разрешения подвергнуть апостолов тяжелым испытаниям. И далее что говорит Господь? «Но я молился о тебе, да не оскудеет вера твоя; и ты, некогда, обратившись, утверди братьев твоих».
Он считал Петра самым крепким, самым сильным верою и преданностью Богу и поручил ему утвердить всех братьев своих – прочих апостолов, если постигнет их это искушение, если попытается сатана всех их сеять как пшеницу.
Итак, видите, Сам Господь Иисус Христос поставил Петра первоверховным апостолом.
А почему первоверховным признается и св. апостол Павел? Он не был одним из 12 избранников Христовых, не был даже учеником Его при жизни Его, а теперь по достоинству, по величию причтен к св. первоверховному апостолу Петру. Разве не было у Господа Иисуса любимого ученика Иоанна, который на Тайной вечери возлежал на груди Его? Не брал ли его вместе с Петром и Иаковом на гору Фаворскую? Не взял ли этих трех апостолов с Собой, когда до кровавого пота молился в саду Гефсиманском?
Конечно, не смеем говорить о том, что чувствовал и думал Господь Иисус, не смеем отвечать за Него, но некоторые догадки можем мы строить, в этом не будет никакого греха.
Каков был св. апостол Иоанн Богослов и чем отличался от св. первоверховного апостола Петра? Петр был пламенным борцом за веру христианскую, он был пламенным учеником Господа Иисуса, ибо знаете, что когда пришли воины и служители первосвященников в сад Гефсиманский арестовать Господа Иисуса, тогда апостол Петр вынул меч и отсек ухо рабу архиерееву Малху.
Было два меча у учеников Иисусовых: один из них был у Петра, и один он не убоялся обнажить меч против всей спиры – против всего отряда обнажить меч и ударить Малха. Он был пламенен, был в высшей степени активен, был способен на великие дела.
А таков ли был апостол Иоанн? Нет, не таков. Он был велик, не менее велик, чем св. апостол Петр, но душа его была женственна, он весь был живая любовь. Его соборное послание дышит именно этой святой любовью.
У него было сердце нежное, пламенно любившее Христа, но не был он склонен к борьбе, он был не так активен, как апостол Петр. Вероятно, потому и не дал ему Христос первенства над апостолами.
А кто назвал вторым первоверховным наряду с Петром апостола Павла? Это сделал не Господь Иисус Христос, ибо он не был Его учеником при жизни, и не только не был учеником, а был жестоким врагом Его, он был учеником фарисея, знаменитого учителя того времени Гамалиила.
Он изучил под его руководством весь закон и был пламенным приверженцем закона Моисеева, а потому ненавидел Христа, ибо, по его мнению, Христос разрушил этот закон.
Когда убивали первомученика Стефана, Павел стерег одежды убивавших и одобрял убийство Стефана. Он испросил у синедриона грамоту, разрешавшую ему везде и всюду выискивать христиан, арестовывать, вязать, заключать в тюрьмы и убивать их. И вот, получив эту грамоту, шел он со своими спутниками в дамаск, чтобы там учинить кровавую расправу над христианами. И вдруг на пути осиял его свет с неба, свет, какого не бывает никогда на земле.
В страхе и трепете упал Савл на землю и услышал слова Иисуса: «Савл, Савл! Что ты гонишь Меня? Я Иисус, Которого ты гонишь; трудно тебе идти против рожна».
Он спросил с трепетом: «Господи, что повелишь мне делать?»
Господь Иисус ответил ему: «Встань и иди в город, и сказано будет тебе, что тебе надобно делать» (Деян. 9, 4-6).
Встал с земли Савл, но был слеп: свет Христов ослепил его очи. Взяли его за руку и повели в дамаск, и три дня был он слеп, три дня не ел, не пил. Три дня потрясалась душа его воспоминанием о божественном явлении. Три дня душа его пылала слезным и молитвенным покаянием.
Уже этого одного столь чудесного призвания достаточно было бы для нас, чтобы с великим уважением и любовью отнестись к св. апостолу Павлу. Его назвала первоверховным, поставила наряду с апостолом Петром Святая Церковь.
Но чем руководствовалась при этом она, произволом ли своим? Конечно, нет. Она руководствовалась Св. Писанием – посланиями самого апостола Павла, которые так святы, так насыщены Божественной благодатью, так глубоки по содержанию, что называют его вторым основателем христианства после Господа Иисуса Христа.
На чем именно основывалась Церковь, сравняв его по достоинству с апостолом Петром? В I Послании Коринфянам он говорит о себе: «Я наименьший из апостолов, и недостоин называться апостолом, потому что гнал Церковь Божию. Но благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился». И смиренно прибавляет: «Не я впрочем, а благодать Божия, которая со мною» (1 Кор. 15, 9-10).
Во втором же послании Коринфянам говорит: «Они евреи? И я. Израильтяне? И я. Семя Авраамово? И я. Христовы служители? В безумии говорю: я больше. Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской. Много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях между лжебратиями, в труде и изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе» (II Кор. 11, 22-27).
Знаем из Деяний апостольских, что босыми ногами, пешком обошел св. Павел все области Малой Азии, везде и всюду проповедуя о Христе, везде и всюду основывая церкви, был в Македонии и в Греции, был в Афинах и в Риме, доходил даже до Испании.
Итак, труды его были безмерны, были неисчислимы.
Что же, однако, значит, что Господь Иисус Христос избрал Своим первоверховным апостолом Петра, который троекратно отвергся Его во дворе первосвященника Каиафы? Это значит, что Господь Сердцеведец: Он знал, каким безмерным покаянием, какими кровавыми слезами будет до конца жизни заглаживать св. Петр свое троекратное отречение, знал, что внезапно будет он вскакивать с постели каждую ночь, когда пропоет петух, будет распростираться на земле, будет часами умолять Бога о прощении.
За такое покаяние Господь простил его тяжкий грех, ибо слышали вы вчера на всенощной беседу Господа Иисуса с Петром, в которой призывал Он его пасти овец Своих, агнцев Своих, троекратно призывал к этому и этим троекратным призывом очистил св. Петра от греха отречения.
И св. Павлу, бывшему сперва Его врагом, простил Господь Иисус тяжкий грех гонения на Него и на христиан, потому что Господь Сердцеведец знал, что и св. Павел загладит грех свой многострадальной жизнью и пламенной проповедью своей. Он знал, чем будет Павел, знал, что Павел скажет: «Уже не я живу, но живет во мне Христос».
Господь Сердцеведец знает сердца всех людей. Он знал сердце св. священномученика Киприана, епископа Карфагенского, который в юности и молодости был язычником и вел, как все язычники, греховный, развратный образ жизни. Господь простил ему грехи юности, простил и сделал его великим святителем, а потом призвал к мученическому подвигу.
И о другом великом святителе напомню вам: это был один из отцов Церкви, имевший глубокий философский ум – блаженный Августин, епископ Иппонский. По обращении своем долгое время он принадлежал к секте манихеев. И тем не менее Господь простил ему это еретичество и поставил его на свещнице Церкви своей, как звезду первой величины.
И как много, как много и других подобных примеров. Сколько можно назвать страшных разбойников, убивших сотни людей и потом тяжким покаянием не только заслуживших прощение Божие, но и ставших чудотворцами.
А мы, не зная сердец человеческих, как часто тяжко осуждаем и клеймим презрением и осуждением явных грешников, которые, может быть, слезно покаялись пред Богом и прощены Им.
Как часто забываем слова Христовы: «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7,1). Как часто забываем о своих тайных грехах, которые к позору нашему откроет Христос Судия на Страшном Суде пред всеми людьми.
Да будут же святые первоверховные апостолы Петр и Павел для нас всегдашними напоминателями о том, что Христос – Бог Сердцеведец, и знает не только то, что в сердцах наших, но и то, что может быть и будет в них. Аминь.
12 июля 1952 г.
Слово в день памяти первоверховных апостолов Петра и Павла («Должны мы подражать им и в том, как относились они к своим грехам»)
Величие и святость первоверховных апостолов Петра и Павла огромны.
Казалось бы, что в день святой памяти их надо говорить о всех их величайших и святейших делах.
Так поступал я много раз в прошлые годы, а сегодня, к удивлению вашему, я намерен говорить о грехах святых апостолов.
Почему о грехах? Как смею я говорить о грехах их? Потому смею, что их величие сказалось и в отношении к их грехам; потому что грехи их в высшей степени поучительны для нас, и должны мы подражать им и в том, как относились они к своим грехам.
Св. апостол Павел, как сам говорит о себе, был жестоким гонителем Церкви Христовой, он был глубоко убежден в том, что истина только в учении, преподанном Моисеем; убежден был в том, что Господь Иисус Христос разрушает это учение, а потому надо гнать, гнать всех уверовавших в Него.
И он гнал, жестоко гнал Церковь Христову. Он везде и всюду искал верующих во Христа, он их вязал, он влек их в темницы. Он имел позволение от синедриона делать это не только в Иерусалиме, но и в Дамаске, и шел он в Дамаск, чтобы там продолжить свое гонение на христиан. Нечто необыкновенно великое, нечто страшное случилось с ним на пути: ему внезапно явился Сам Господь Иисус Христос, осиял его небесным светом Своим, от которого Савл внезапно ослеп, и услышал Савл голос Иисуса: «Савл, Савл! Что ты гонишь Меня?» Савл в трепете и ужасе упал на землю и дрожащим голосом спросил: «Кто ты, Господи?» Господь же сказал: «Я Иисус, Которого ты гонишь, трудно тебе идти против рожна… Встань и иди в город, и сказано будет тебе, что надобно делать» (Деян. 9, 4-6).
И повели ослепшего Павла в Дамаск, и там три дня не ел он, не пил ничего, не видел: так несказанно был он потрясен явлением Господа Иисуса.
Из этого дивного события какое поучение выведем мы для себя самих? Прежде всего подумаем о том, что очень многие из людей поступали и были настроены так, как Савл, гонитель христиан. Он был глубоко убежден в том, что в гонении на христиан творит великое, доброе, святое дело, был убежден в правоте этого дела.
Много, много есть людей среди нас, были и во все прежние века такие, которые были заняты богопротивными делами, но неуклонно верили, что дела их чисты, святы, непорочны, и не подозревали, как богопротивны они.
С апостолом Павлом произошло то изумительное по силе и необычности обращение явлением Господа Иисуса Христа, о котором я сказал вам. Так более никого Господь не обращал, только Савла так потряс, потому что знал, как и сказал потом апостолу Анании, что это избранный сосуд Его, что он человек с необыкновенно большим сердцем, который будет неутомимым проповедником истины Христовой.
Но не одного Савла Господь обратил внезапно если не явлением ему, то внезапным исправлением сердца его. Был великий святитель блаженный Августин, епископ Иппонский. Юность и молодость свою он проводил нечисто в развратной товарищеской среде, и его, подобно апостолу Павлу, Господь внезапно остановил проповедью св. Амвросия, епископа Медиоланского – и стал он, благодаря этому обращению, одним из великих отцов Церкви, одним из великих святых Божиих.
Но не думайте, что только с великими, как Павел и Августин, бывало такое внезапное обращение. Знаю, что и многих из вас Господь неожиданно останавливал на путях греховной жизни вашей, если заблудились вы и служили страстям своим, а не Ему, Великому Богу. Останавливал Он вас внезапными потрясениями, внезапным разрушением всего строительства жизни вашей. Как паутину, рвал Он все, все, что строили вы в погоне за земными благами.
Останавливает Он нас внезапно тяжкими болезнями, лишением имущества, потерей жены и всех детей – Он потрясает нас, как потряс Савла, как потряс блаженного Августина. Вот этому научитесь от блаженного Павла.
Если у вас случится внезапно тяжкое потрясение, какое-нибудь несчастье, тяжкая болезнь, подумайте, почему послал вам Господь это. Посмотрите в сердце свое, пристально посмотрите, не найдете ли в нем нечистоты, скверны, не надо ли вам покаяться. Вот чему научает вас грех апостола Павла.
А какое поучение вынесем из тяжкого и ужасного греха апостола Петра – из отречения его трехкратного от Господа Иисуса Христа?
Вы знаете, что св. Петр был самым пламенным учеником Господа Иисуса Христа, он был всем сердцем предан Ему. Он с пламенным воодушевлением следил за всеми делами Господа Иисуса. Когда Господь пошел по водам озера Генисаретского к ученикам Своим, терпевшим бедствия от бури, когда увидели Его ученики и приняли за призрак, и Господь успокоил их словами: «Не бойтесь! Это Я», Петр воспламенился и просил Господа Иисуса повелеть прийти к Нему по водам. И повелел Господь, и пошел к Нему Петр по водам, и вдруг обуял его страх, маловерие, и начал утопать, и взмолился к Господу Иисусу: «Спаси меня: погибаю!» И протянул руку Господь, и спас его.
А когда Господь по воскресении Своем явился ученикам Своим на берегу того же озера Генисаретского, когда Иоанн сказал: «Это Господь!», тогда Петр, горя нетерпением, бросился в воду и поплыл к Иисусу – так любил он Его, так был предан Ему.
Сегодня слышали вы в евангельском чтении о том, как исповедал Петр Господа Иисуса пред учениками, пред апостолами Его, когда спросил Господь, за кого почитают Его люди. Они сказали: «Одни – за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или одного из пророков. – А вы за кого почитаете Меня?» Тогда Петр ответил от лица всех: «Ты Христос, сын Бога живаго!» (Мф. 16, 13-16).
Так была тверда вера его. И Господь ответил ему: «Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах… ты Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного; а что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; а что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16, 17-19).
О, Господи! Какая необычно страшная власть – быть носителем ключей Царства Небесного, одних впускать, других отгонять от дверей Царства Небесного.
О, как же велик должен быть в очах Господа Иисуса этот Его ученик! И что же, смотрите, какой ужас случился с ним! Когда пришли слуги архиерейские в сад Гефсиманский арестовать Господа Иисуса, тогда ученики пришли в глубокое волнение и спросили Господа: «Не ударить ли нам мечом?» И пламенный Петр «извлек меч свой, и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо».
Опять, видите, какая пламенность, какая любовь к Господу Иисусу! И тут же, тут же этот ужас, это неожиданное падение…
Все ученики в страхе разбежались, только Иоанн и Петр издали пошли за воинами, поведшими Иисуса, и пришли ко двору первосвященника.
Вошел Иоанн, знакомый первосвященнику, первый, затем ввел Петра. Петр только недавно клялся Господу: «Хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя!» А тут вдруг произошла в нем удивительная перемена: когда впустившая его служанка сказала: «И ты был с Иисусом Галилеянином», он ответил: «Нет, нет!» И потом еще два раза ответил отрицательно на подобные вопросы, еще два раза отрекся, с клятвою отрекся от Христа.
А Господь говорил ему: «Истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде, нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня» (Мф. 26, 34).
И так и случилось – случилось великое падение апостола, сотворил он грех тягчайший из всех грехов – грех отречения от Божественного Учителя.
Куда девалась вся отважность его, вся преданность Господу Иисусу?! Как объясним это ужасное отречение Петра? Объяснить можно бы только тем, что страх смерти настолько велик у людей, что побеждает все.
Петр видел, что Господь поведен на казнь, смерть прямо глянула ему в глаза, и им овладел непреодолимый страх: все величие души его рушилось под властью этого страха смерти – и пал он. И тут же, едва пропел петух, охваченный горьким раскаянием, Петр вышел вон и плакал горько…
Он каялся, каялся всю жизнь, как не умеет каяться никто из нас. Его ученик видел, как каждую ночь, едва раздавалось пенье петухов, вскакивал апостол Петр с постели, бросался на пол и часами плакал и рыдал и бился о пол головой, прося у Бога прощения в своем тяжком, тяжком грехе.
И получил он прощение, и был восстановлен в апостольском достоинстве, и чтится как первоверховный и славнейший апостол.
Так что же, неужели не сделаем мы вывода для себя о том, как надо каяться в тяжких грехах наших, в глубоких падениях наших? Надо нам помнить не только о св. Петре, но и о всех тех грешниках, которых Господь простил за слезное неустанное покаяние – о разбойнике Варваре, убившем около 300 человек, который отправился к священнику ближнего селения и просил его разрешить ему жить у него в хлеве свином, и прожил там со свиньями три года, ходя на четвереньках и питаясь свиной пищей и горько, горько каясь в содеянных убийствах. Он тоже бился головой о землю, прося у Бога прощения в грехах своих кровавых, и был прощен, и получил дар чудотворения.
Вспомним и о другом разбойнике – Патермуфии, который тоже за слезное покаяние был прощен, стал святым и получил дар чудотворения.
Вспомним о чудотворце, преподобном Иакове, творившем множество чудес. Родители привели к нему для исцеления молодую девушку; он ее исцелил, но родители просили его оставить ее в келии своей на несколько дней. И понадеялся Иаков на свою святость, а ночью страсть, как бурный ветер, налетела на него, и растлил он несчастную девушку. А потом, чтобы скрыть содеянный грех, он убил ее, и труп бросил в реку. Иаков пришел в такое отчаяние от совершенных им страшных грехов, что бежал из келии своей и думал вернуться в мир, но Господь привел навстречу ему доброго старца – монаха, который указал ему путь слезного покаяния.
Тогда заключился Иаков в пещере, наполненной человеческими костями, и провел в ней 10 лет, молясь о прощении своих страшных грехов. И был он прощен, и было ему возвращено чудотворение.
Так вот, зачем же я говорил вам это? Затем, чтобы помнили вы о тяжких грешниках, помилованных Богом за слезное покаяние, чтобы всегда знали вы и помнили, что если тяжко согрешили, тогда приходите на исповедь и принесите горячее покаяние в совершенных грехах.
Помните, помните, до конца жизни помните о грехах своих и всегда, всегда, до смерти, как апостол Петр, кайтесь в тяжких грехах своих.
Вот видите, зачем я дерзнул проповедовать в день свв. первоверховных апостолов не о великих деяниях, а о грехах их. Если кого-либо возмутил я этим – простите меня.
А я думаю, что полезно было вам выслушать то, что говорил я о великих апостолах, ибо полезно вам подражать им, поучиться у них. Аминь.
12 июля 1953 г.
Слово в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла («Не только своими великими посланиями, но и всей жизнью своей проповедовали миру великую правду Христову святые первоверховные Апостолы Петр и Павел и явили они нам самый яркий пример веры в Господа Иисуса Христа и любви к Нему»)
Велика и крайне трудна задача проповеди Евангелия Христова, ибо надо проповедовать не только словом, но и всей жизнью своей, всем существом своим, всеми делами своими, исполнением всех заповедей Божиих, даже малейших, ибо так сказал Господь наш Иисус Христос: «…кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном» (Мф. 5, 19).
Не только своими великими посланиями, соборными и к отдельным церквам, но и всей жизнью своей проповедовали миру великую правду Христову святые первоверховные Апостолы Петр и Павел и явили они нам самый яркий пример веры в Господа Иисуса Христа и любви к Нему.
Глубочайшую веру показал нам Апостол Петр, когда вышел из лодки и пошел к Идущему по волнам моря Галилейского Иисусу Христу.
Пойдем же и мы так же бесстрашно к Сыну Божию, не сомневаясь в том, что Он и нас поддержит во всех трудностях пути, как поддержал начавшего утопать Петра.
В Саду Гефсиманском пламенно любивший Христа Петр не побоялся извлечь меч и ударить одного из рабов архиерейских.
Вспомним об этом, если посмеют пред нами заушать и оскорблять Спасителя нашего, и смелыми и гневными словами обличим врагов Христовых.
Научимся у великого Апостола каяться в грехах наших так страстно и неотступно, как каялся он до смерти своей в своем тяжком грехе троекратного отречения от Христа.
Поклонимся до земли великому Апостолу Петру и обратим свой духовный взор на другого великого первоверховного Апостола – блаженного Павла.
Я не раз уже говорил вам о бесчисленных страданиях и гонениях, которые претерпел он за свою проповедь о Христе.
Много и долго можно было бы говорить о величайшем значении для нашей веры его четырнадцати посланий к различным церквам. Скажу только о том, с какой огромной глубиной понимал он значение христианской любви как основы всего закона и всех заповедей Христовых.
Послушайте, какие изумительные слова говорит он в своем знаменитом «гимне любви»: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею [дар] пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что [могу] и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1 Кор. 13, 1-3).
Не только говорил Апостол Павел о любви, как никто другой не говорил, но и пламенел ею, как никто другой.
Крестная смерть Господа Иисуса Христа, Крест, облитый кровью Спасителя мира, потряс его до такой безмерной степени, что весь мир потерял для него всякий интерес. Он чувствовал себя как бы распятым вместе со Христом и говорил: «…крестом Господа нашего Иисуса Христа… для меня мир распят, и я для мира» (Гал. 6, 14).
Любовь к Господу Иисусу Христу так всецело владела им, что он говорил: «…никто не отягощай меня, ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем» (Гал. 6, 17).
Не знаем, действительно ли на руках и ногах его так подлинно изобразились язвы Спасителя, как у велико- го Святого Франциска Ассизского. Но если и не было у него подлинных кровавых отпечатков, то не сомневаемся в том, что он крайне болезненно чувствовал язвы и раны Христовы.
Будем же и мы вместе с блаженным Павлом глубоко сознавать и чувствовать ужас Креста Христова.
Да не пройдет ни один день нашей жизни без воспоминания о Кресте Христовом и без осенения себя им. Да не забываем никогда, что любовь к Богу и ближнему «есть исполнение закона» (Римл. 13, 10).
И тогда Крест Христов изобразится на наших сердцах, хоть в малой мере подобно тому, как горел он небесным светом на сердцах великих первоверховных Апостолов Петра и Павла.
Богу нашему, Воздвигшему пред грешным миром этих светильников добра и правды, великое благодарение, честь и поклонение во веки веков. Аминь.
1957 г.
Слово в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла («Свое великое имя получили они от Всеведущего и знающего все сердца людские Сына Божия»)
Кто дал Апостолам Петру и Павлу имя первоверховных, кто возвеличил их этим именем над всеми другими апостолами? Не Церковь ли Христова, имеющая власть причислять праведников к лику святых, давать им названия великих преподобных и святителей, великомучеников и даже вселенских великих учителей и святителей?
Нет, говорю я, не от Церкви Святой, а от Самого Иисуса Христа получили они имя первоверховных и возвышены над всеми другими апостолами. Свое великое имя получили они от Всеведущего и знающего все сердца людские Сына Божия. Послушайте удивительную Евангельскую повесть о беседе Иисуса Христа с Его апостолами: «…Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живаго. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16, 13-19).
Апостол, получивший от Самого Сына Божия такие величайшие обетования, поставленный краеугольным камнем Церкви Христовой, назначенный вратарем Царства Небесного, не должен ли по праву именоваться первоверховным?
Еще более изумительно Божественное всеведение, которое проявил Господь наш Иисус Христов по отношению к другому великому Апостолу – Павлу, второму первоверховному, которого многие называют вторым, после Иисуса Христа, основателем христианства.
Думаю, что все вы знаете глубоко волнующую нас повесть о чудесном явлении Господа Иисуса Христа жестокому врагу и гонителю христиан Савлу, шедшему из Иерусалима в Дамаск. Он ослепил его Своим Божественным светом и потряс душу его вопросом: «Савл! Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна» (Деян. 9, 4-5). И повелел ему Господь идти в Дамаск, имея поводырями своих спутников, а Сам в видении явился жившему в Дамаске апостолу Анании и повелел ему идти по указываемому адресу к ослепшему Савлу, возвратить ему зрение и крестить его.
Анания изумлен, ибо от многих слышал он, сколько зла причинил этот человек святым в Иерусалиме.
Изумлены и мы, вместе с Ананией, ответом Господа Иисуса Христа: «Иди, ибо он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами и царями и Сынами Израилевыми. И Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое» (Деян. 9, 15-16).
Имя Савла, жестокого врага Господа Иисуса Христа и гонителя всех уверовавших в Него, было далеко известно за пределами Иерусалима и в Дамаске и наводило страх, а Божественное всеведение Господа Иисуса провидело в нем того великого ученика Христова, который напишет в послании к Галатам изумительные слова о себе: «Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 19-20).
Своим Божественным взором Он ясно видел в сердце Савла сокровище безграничной веры, полного бесстрашия, терпения, и могучей веры.
Господь точно Сам был свидетелем тех тяжелейших трудов и страданий, которые перенес великий Апостол Павел на протяжении многих лет своей пламенной проповеди о Нем; заранее как бы присутствовал при избиениях, заключениях в тюрьмы, даже при побиении камнями почти до смерти; был с ним при кораблекрушениях трое- кратных, когда он день и ночь пробыл в глубине морской, держась за обломок корабля…
Вот почему Всеведущий Господь сказал апостолу Анании: «Иди, ибо он есть Мой избранный сосуд… И Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое» (Деян. 9, 15-16).
Господь знал, что настанет время, когда этот избранный сосуд Его будет удостоен величайшей награды за свои труды и подвиги, будет восхищен до третьего неба в рай и услышит там глаголы неизреченные, которых нельзя пересказать людям.
Неужели же всего этого недостаточно, чтобы сказать, что от Самого Сына Божия заслужил великий Павел название первоверховного Апостола?
Я мог бы окончить на этом свое слово в день великих первоверховных Апостолов Петра и Павла, но хочу остановить ваше внимание на двух фактах из их великих житий.
Разве не изумительно внезапное превращение врага Христова, каким был Савл, в избранный, полный доверху сосуд благодати, каким стал он – первоверховный Апостол Павел?
Думаю, что ответить на этот вопрос нетрудно. Врагом Христовым был юноша Савл, возросший и воспитанный у ног Гамалиила, знаменитого раввина, учителя закона Моисеева.
А молодые люди с еще незрелым умом и скудными знаниями жизни легко воспринимают чужие мнения и подчиняются вождям политическим, вождям духовным и живут их умом, а не своим.
Савл стал врагом Христовым под умственным и нравственным влиянием раввина Гамалиила, но чудесное призвание на новый путь жизни от Господа Иисуса Христа на пути в Дамаск сделало его великим другом Христовым – Апостолом Павлом, ибо это Божественное призвание имело неизмеримо большую силу, чем воспитание и уроки Гамалиила.
А второе, к чему хочу привлечь Ваше внимание, – это безмерные благость и милость Божии, это те легкость и милосердие Божие, которые были явлены к великому Апостолу Петру, трижды отрекшемуся от своего Божественного Учителя во дворе Понтия Пилата, и забвение и прощение злобы и ненависти юного Савла ко всем уверовавшим во Христа.
Да будет это и для нас драгоценным примером, да живем и мы надеждой на прощение грехов наших, если всем сердцем возлюбим Христа – Бога.
А молитвы первоверховных Апостолов Петра и Павла да помогут нам в этом и да укрепят нашу веру в Господа нашего Иисуса Христа с Безначальным Его Отцом и Пресвятым Духом. Аминь.
1958 г. Алушта
8. Археп. Георгий Конисский, Слова. 20. Слово в день Святых Апостолов Петра и Павла («Нынешний век есть просвещенный: но дела наши самые темнейшие суть; потому и грех на нас пребывает»)
Кого Мя глаголют человецы быти, Сына человеческого? (Мф. 16:13)
Не вопрошай ныне, Христе Спасителю, кого Тебе быти глаголют нынешнего века люди. Конечно, на такой вопрос худший получишь ответ, нежели прежде от Твоих Апостолов.
До того мы, Христиане, дожили, что в самый полдень света не видим. Не видим? О, дабы не видели! Аще бысте слепи были, глаголет Христос, не бысте имели греха: ныне же глаголете, яко видим, грех убо ваш пребывает (Ин. 9:41). Говорим, с гордостью, что нынешний век есть просвещенный: но дела наши самые темнейшие суть; потому и грех на нас пребывает, не как легкая, наружная, скоро исцеляемая рана, но как проказа лютая, ядовитая, глубоко в тело наше проникшая.
Когда свет учения Христова начал только, как заря утренняя, показываться, и тогда люди называли Христа, как видно из ответа Апостольского, одни Иоанном Крестителем, другие Илиею, третий Иеремиею, прочие одним от Пророк (Мф. 16:14). Теперь же, облиставшей проповеди Евангельской во весь мир, изшедшу вещанию Апостольскому во всю землю и в концы вселенные глаголам их, растленные века сего люди, среди Христианства родившиеся и млеком Матери – Церкви православные отдоенные, вкусившие, как Апостол глаголет, дара небеснаго, и причастники бывшии Духа Святаго (Евр. 6:4), богохульными устами своими дерзают нарицать Христа единым не от Пророков, но от лжепророков, и научившись от Христоубийц Иудеев, часто слышим, вместе с ними проговаривают: сей аще не бы был злодей, не бы был предан Пилату на смерть (Ин. 18:30).
В таком несчастном века нашего состоянии, отзовитесь к нам вы, святые Апостолы! Скажите, чем, если не истиною проповеди вашей покорили вы Христу весь мир, изшедши в малом, т.е. двадцать, не имея ни жезла к принуждению, ни пиры и меди при поясе к подкуплению? Возопите от алтаря Божия души избиенных за свидетельство Иисус Христово! Вы, говорю, Мучеников и Мучениц красное сословие, скажите, что вас принудило кровь свою проливать, плоть на раздробление предавать, на смерти лютейшие, как на пир сладкий поспешать, что иное, если не истина Христова, чудесами утвержденная, Пророками за многие тысячи лет предвозвещенная, святыни Духа и боготворной силы исполненная?
Да и не пройдет сие мимо: скорее, нежели сии отступники думают, изобличится неверствие их. Не коснит Господь обетования, по долго терпит на нас, не хотя, да кто погибнет, но да вси в покаяние приидут (2Пет. 3:9).
Однако, чтобы обличить сие нечестие – струпы века нашего, с пользой для нас самих, за полезнейшее почитаю, ежели рассудим из какого смрадного источника проистекает сей смрадный отступничества поток. О сем и следует Слово.
Нечестивцы сии, отвергающиеся искупившего их Владыки и Господа, привыкли говорить, к оправданию своему, будто книги Христианские, Ветхий и Новый Завет, правило Веры и зерцало жития нашего, суть темны; во многих речениях сами себе противоречат, и не сходствуют ни с естественным рассуждением, ни с гражданскими историями. Я на сии задачи их, во-первых, с Апостолом Павлом отвечаю: темно Слово Божие, но в погибающих (2Кор. 4:3). Самое светлейшее лице солнца в мутной воде не видно. Так в душе, страстями помраченной, может ли вообразиться чистейшее Божество и святыня заповеди Его? Пойдите же вы, валяющиеся в нечистотах, и очистите сперва душу и чувства ваши; тогда в Оном, как в зеркале чистом, увидите чистого и святого Христа.
Что же говорят сии изверги, будто нашли они в Слове Божием нечто противоречивое и несходное с естественным рассуждением и с историями гражданскими: то они тем самом сущими невеждами себе показывают. Не теперь, но во времена древние, в начале еще Христианства, и не они, но братья их старейшие, язычники и еретики старались оглашать, будто в Слове Божием есть противоречия и несходственности: но сия ложь тогда же великими Учителями Христианскими, как плевелы, развеяна. Не читали, видно, эти мнимые мудрецы ни Иустина философа и мученика, ни Иринея, ни Климента Александрийского, ни Тертуллиана, ни Оригена, ни Лактанция, ни Афанасия великого, ни Кирилла, ни Августина. Ежели бы хотя единого из этих Отцов прочли, постыдились бы конечно о сих противоречиях и помышлять.
Не от Слова убо Божия, истинного и всесвятого, проистекает гной отступничества. Откуда же? От сластей, Апостол ответствует нам, во удех ваших воюющих (Иак. 4:1).
Примечено древними Учителями, что ереси произошли от гордости и тщеславия человеческого. Смиренномудрая душа любит согласие, тишину, единодушие; напротив, дух гордый всегда ищет нового, отличного, собственного своего. Не мило ему ходить в церковь, потому что в ней вместе с прочими следует стоять; неприятна ему молитва Господня, за тем что положено читать: Отче наш, а не отче мой! Сим образом гордые люди, славы своей, а не Божией ищущи, и общею верою Христианскою не довольствуясь, завели разные душепагубные ереси и расколы. Гордость и в самое время спасительной проповеди Христовой ужасные следствия показала. Она была грубою завесою Иудеям, чрез которую свет истинный не мог облистать их. Она довела Фарисеев до того, что явные дела Божие делами Беелзевула, князя бесовского нарицали (Мф. 12:24). Она, говорю, утробу Божию, для помилования всех открытую, так сказать, стеснила, и Христа, Ходатая о спасении всех, наконец заставила поблагодарить Отцу Своему, не только за спасаемых, но и за погибающих: исповедаюся Тебе, Отче, Господи небесе и земли, яко утаил еси сия от премудрых и рзумных, и открыл, еси та младенцем. Ей Отче, яко тако бысть блоговоление пред Тобою (Мф. 11:25,26). Слушай, гордая тварь! хотел Бог, Отец милости, всех помиловать: но увидев тебя, затворил утробу Свою, и благоволил одних смиренных спасти. Молился Христос за весь мир: но увидев твой неисцельный грех, поблагодарил Отцу небесному так же за твою погибель, как и за спасение прочих.
Но замечено и проверено самим опытом, что не одна гордость производит отступничество. Сие зло, всех ересей злейшее, наипаче еще от нечистого плотского жития рождается. Объясним здесь, хотя несколько скверные сии порождения.
Человек, целомудренно и свято живущий, всегда спокоен в совести своей: мир мног, говорит Псаломник, любящим закон Божий (Пс. 118:165); напротив, валяющийся в похотях плотских всегда чувствует угрызение совести, мятется душ а и ут роба его, самое око его (Пс. 30:10). Что же он делает, мучимый совестью своею? Отстать от греха не хочет, да и не может, без нарочитого для себя насилия и труда. В таком состоянии, как пес, в оковах удерживаемый, выйдя из терпения, на самые оковы обращается, и грызет их; так законопреступник, каяться не хотящий, мучимый непрестанным угрызением совести, на самую совесть, и закон Христов, в совести начертанный, обращается, и грызет их, сколько ему возможно. Не в силах он исполнить сей тяжкой для него заповеди: всяк воззревый на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем (Мф. 5:28): потому и извергает из сердца своего желчь на Христа и учение Его.
Благочестивые слушатели! Когда видим мы такие смрадные родники, источающие смертоносный отступничества гной; то захотим ли, осмелимся ли приблизиться к ним? Не паче ли надлежит нам убегать от них, как от язвы, никакого исцеления неприемлющей?
И во-первых, гордость ли наша, вместо мнимого просвещения, помрачает ум наш, и мнящихся быть мудрых нас, по слову Апостольскому, делает юродивыми, глупыми, не могущими духовных понять вещей (1Кор. 2:14): то смиримся под крепкую руку Божию (1Пет. 5:6). Пойдем в школу кроткого Иисуса, явим себя младенцами, как второй раз из утробы матери родившимися; там откроет нам Отец небесный премудрость не века сего, ни Князей века сего престающим, но премудрость Его втайне сокровенную, юже предустави Бог прежде век в славу нашу (1Кор. 2:6,7). Покорим ум наш в послушание Веры, хотя бы она что-либо и непонятное нам твердила: ибо ум наш телесными чувствами так связан, что мы не можем точно понять некоторых догматов Христианской Православной Веры, а паче о Триэпостасном Боге и вочеловечении Христа Спасителя нашего. Особенно же очистим себе от всякия скверны плоти и духа (2Кор. 7:1), да возможем познать чистое Божие Естество, и быть жилищем чистого, от чистой Девы родившегося Христа и Духа Святого, чистоты источника. – Платон философ, хотя и язычник был, справедливо написал, что познание Бога не долговременным ума томлением и многословием приобретается, как знание вещей естественных, но долговременным искусством в добром и целомудренном житии. Таким то образом свет познания Божия, как искра, впадши в душу нашу, в больший со дня на день разливается пламень, открывая нам тайны Божие. Тоже, но с большею силой и ясностью, говорят нам и наши божественные Учители, Апостолы Христовы: Мир имейте и святыню со всеми, говорит Павел, ихже кроме никто же узрит Господа (Евр. 12:14). Иоанн, с персей Христовых научившийся небесной философии, говорит: О семь разумеем, яко познахом Его, аще заповеди Его соблюдаем: глаголяй яко познах Его, а заповеди Его не соблюдает, лож есть (Ин. 2:3,4). Всяк в Нем пребываяй не согрешает: всяк согрешаяй не виде Его, ни позна Его (Ин. 3:6). А сие и есть причиною, для чего многие, богословию не учившиеся, но чисто и свято живущие, изрядно Бога познают, и в познании Его со дня на день удивительно преуспевают; напротив, высокопарные умники, но житием подобные скотам нечистым, вместо Бога истинного, представляют себе в Нем поблажателя страстям своим, и как умом, так и делами обожают похоти плоти и гордость жизни. Осуетишася помышлении своими, и омрачися неразумное их сердце; темже и предаде их Бог в похотех сердец их в нечистоту, и в неискусен ум творити неподобная (Рим. 1:21,24,28)….
Говорено Июня 29 дня, 1774 года.
9. Прот. Василий Нордов. Святитель благочестия …, т.1. СЛОВО в праздник первоверховных Апостолов Петра и Павла. О церкви.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Святая Христова Церковь совершает ныне священную память великих Богопроповедников и духоносных Апостолов Петра и Павла! Св. Петр первый из Апостолов исповедал Спасителя нашего Иисуса Христа Сыном Божиим, и получил от Господа троекратное призвание пасти словесные овцы Его, и первый, по сошествии Св. Духа, начал благовествовать иудеям Воскресшего Иисуса Христа Спасителем Мира; а Св. Павел, бывший гонитель христиан, по изволению Самого Иисуса Христа, уготован «в избранный сосуд, пронести имя Его предо языки и царьми» (Деян. 9: 15), который «по благодати Божией и потрудился» в благовестии Христовом «паче всех Апостолов» (1 Кор. 15: 10). Первоверховные проповедники Евангелия вместе с прочими Господними Учениками и Апостолами, получив обильное излияние даров Святого Божественного Духа, богодухновенными учениями своими просветили весь мир, и всех, приявших слово спасения и уверовавших в Господа, привели ко Христу. Таким образом составилось общество христиан, святое избранное стадо, «церковь Господа и Бога, юже стяжа кровию Своею» (Деян. 20: 28).
Благодарение Господу и Спасителю нашему Иисусу Христу! И мы, братие, по богатству благодати Его, причастники небесного звания; и мы—члены богоизбранного общества христиан, и мы—чада святой Церкви Божией.
Что же такое Святая Христова Церковь? Она есть собрание христиан, общество людей, которые православно веруют в Триединого Бога, последуют спасительному учению Иисуса Христа и уповают чрез Него и в Нем получить спасение и блаженство вечное, которые соединены между собою Законом Божиим, Священноначалием и Таинствами. Сие общество верующих, сию Церковь Божию основал Сам Господь наш Иисус Христос божественным учением Своим, и Сам искупил Ее честною Своею кровью. «Христос возлюби церковь, — говорит Апостол Павел, — и Себе предаде за ню, да представит ю Себе славну Церковь, не имущу скверны или порока или, нечто от таковых, но да будешь свята и непорочна» (Еф. 5: 25, 27). Основанную Иисусом Христом Церковь распространили Его божественные Ученики и Апостолы всемирною проповедью Евангелия и утвердили богомудрые отцы и пастыри богодухновенными определениями и правилами на вселенских соборах. Сия Святая Церковь доныне продолжается непрерывно, неизменно и неповрежденно. Она-то и есть истинная Православная Христова Церковь, в которую мы веруем и к которой сами принадлежим,—Церковь единая, потому что глава, основатель и Искупитель Ея есть един Господь Иисус Христос, и потому что она всегда была и есть единомысленна и единодушна; Церковь Святая, потому что освящена кровию Искупителя нашего Иисуса Христа и сама освящает верующих божественною благодатью; Церковь Соборная, потому что заключает в себе верующих всех времен и мест, и потому что содержит учение и уставы так, как оные определены богомудрыми пастырями на седми вселенских соборах; Церковь Апостольская, потому что продолжается непрерывно от времен Апостольских и неизменно последует тому, что предали Апостолы богодухновенными Писаниями и божественным преданием.
Сего богоизбранного общества верующих, сей Святой Церкви таинственная, божественная Глава есть Сам Господь Иисус Христос, как говорит Апостол Павел: «Христос Глава Церкви» (Ефес. 5: 23). Пребывая неразлучно с Церковью, как Глава со Своим телом, Искупитель наш Иисус Христос, как Бог и Господь, Сам и управляет Ею посредством пастырей и учителей, которых посему Сам поставляет в Церкви и таинственно облекает силою вся совершающего Святого и Божественного Духа. «И Он поставил, — говорит Апостол Павел о Христе, — одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова» (Еф. 4: 11, 12). Посему пастыри церковные суть, по Апостолу, «слуги Христовы и строители таин Божиих» (1 Кор. 4: 1), домоуправители в Церкви и раздаятели божественных даров. «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20: 23), сказал Господь Апостолам. Без пастырей нельзя спастись, и кто чуждается пастырей, тот чуждается Самого Христа; ибо Христос сказал Апостолам и их преемникам: «Слушающий вас, Меня слушает, и отвергающийся вас, Меня отвергается» (Лук. 10: 16).
Управляемая богопоставляемыми пастырями, Святая Церковь есть истинный «дом Божий» (1Тим.3:15), благодатный и спасительный «двор» словесных «овец» Христовых (Ин. 10: 1). Здесь пастыри руководствуют верующих ко спасению словом Божиим, которое проповедуется, и которое как «живое и действенное» (Евр. 4: 12), «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» (2 Тим. 3: 16, 17). Здесь под благословением и предстоянием пастырей совершается общественная молитва, которой внемлет Господь, и вследствие которой изливается на верующих божественная благодать. Здесь освящаются верующие святыми богоустановленными таинствами. Православная Церковь имеет семь таинств, которыми питает и возращает чад своих в жизнь вечную. Первое таинство есть Крещение, в котором человек духовно омывается, очищается от грехов и, очищенный, как чадо Божие и член Церкви, вступает в святое общество Христиан; второе таинство—Миропомазание, в котором, по Крещению, новый христианин приемлет духовные дары и облекается силою Св. Духа; третье таинство—Покаяние, посредством которого христианин очищается от грехов, в которые по немощи естества впадает после Крещения; четвертое таинство—Причащение, в котором христианин, вкушая тело и кровь Христову, сообщается со Христом, и в нем становится причастником жизни вечной; пятое таинство — Священство, чрез которое Дух Святый рукополагает пастырей Церкви и сообщает им божественную благодать и власть в Церкви; шестое таинство—Брака, посредством которого благословляется супружеский союз и освящается звание родителей и детей в Церкви Божией; седьмое таинство—Елеосвящение, в котором болящие врачуются от болезней, и умирающие напутствуются в страну загробную отпущеньем грехов.
Сия Святая и освящающая Церковь Божия, «назданная, по слову Апостола, — на краеуголном камени Иисусе Христе» (Ефес. 2: 20), стоит неподвижно, как «столп и утверждение истины» (1 Тим. 3: 15), и пребудет непоколебимою до скончания века, как возвестил о Ней Сам Господь Иисус Христос, сказав Апостолу Петру: «на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16: 18).
Такова есть Святая Божья Церковь, которую основал Искупитель наш Иисус Христос и Его божественные Апостолы, и которой чадами, по благодати Божьей, соделались все мы от рожденья нашего. Ведайте, однако ж, братие, что кроме Церкви Православных и правоверующих есть и «церковь лукавнующих» (Пс.25: 5), общество людей исповедующих веру Христову не так, как учил Сам Христос, как предали Его Ученики и Апостолы и как определили богомудрые вселенские пастыри, но по своему плотскому мудрованию, развращая писания к своей погибели (2 Петр. 3: 16). С таковыми нам должно поступать так, как поступал в подобном случае Свитый Давид: «Не сидел я с людьми лживыми, и с коварными не пойду; возненавидел я сборище злонамеренных, и с нечестивыми не сяду» (Пс. 25: 4, 5).
Братие! «Благодарите Бога и Отца, призвавшего нас в причастие наследия святых» (Кол. 1: 12), и Господа нашего Иисуса Христа, «о Нем же имамы избавление кровию Его, и оставление прегрешений, по богатству благодати Его» (Ефес. 1: 7). Веруйте во едину, святую, соборную и Апостольскую Церковь, и неотступно держитесь Ее, как Матери своей; почитайте богоизбранных пастырей Ее, как слуг Христовых и строителей таин Божиих, и повинуйтесь им, как Самому Господу; храните свято все божественные заповеди и все священные и спасительные уставы Ее. Уклоняйтесь от тех, которые «глаголют развращенная» (Деян. 20: 30), и отвращайтесь от мудрований еретических и басней раскольнических. Помните всегда, что кто Церковь преслушает, тот уже не христианин, но, по слову Господню, есть яко же язычник и мытарь (Мф. 18: 17). Аминь.
10. Виссарион (Нечаев) еп. Костромской и Галичский. Поучения и проповеди
Тропарь первоверховным Апостолам. Поучение в праздник первоверховных апостолов Петра и Павла, 29 июня
Апостолов первопрестольницы и вселенные учителие, Владыку всех молите мир вселенней даровати и душам нашим велию милость.
Празднуя память апостолов Петра и Павла, почтим сию священную память размышлением об их достоинствах и заслугах по руководству приведенного песнопения, которое в качестве тропаря занимает первенствующее положение в ряду всех песнопений, в честь их составленных.
Апостолов первопрестольницы. В каком смысле чествуемые сегодня апостолы Петр и Павел именуются первопрестольниками апостолов? Не в том ли, что они получили власть над прочими апостолами? Отнюдь нет. Ни евангельская, ни апостольская история не подтверждает мнения Римской церкви, будто апостол Петр есть не только видимая глава Церкви Христовой, наместник Христов, но и князь над апостолами. Правда, когда Петр от лица всех апостолов на вопрос: за кого они Его признают? исповедал Его Христом, Сыном Бога живого, – Христос похвалил его за это исповедание и сказал: ты ecu Петр и на сем камени созижду Церковь Мою; но под этим камнем разумеется не личность Петра, а вера, им исповеданная во Христа Сына Бога живого, твердая и непоколебимая, как каменная скала. Такая вера свойственна не одному Петру, но и всем апостолам. Посему о всех верующих во Христа апостол Павел сказал, что они, как члены созданной Христом Церкви, наздани на основании апостол, – всех апостолов, а не одного Петра, – сущу краеугольну Самому Иисусу Христу (Еф. 2:20). Основной краеугольный камень, на котором держится Церковь, есть один Христос, а не вместе апостол Петр. Он, как и прочие апостолы, принадлежит к числу второстепенных камней, положенных в основание церковного здания и находящих себе опору в краеугольном камне Христе. – В тоже самое время Христос облек Петра властью ключаря царствия небесного, так что от него зависит отверзать врата его тем, кому он разрешит на земли, и запирать от тех, кого он свяжет запрещением на земли (Мф.16: 19). Но эту самую власть Христос дал и всем апостолам (Мф.18:18. Ин.20:22, 23). Равно и на страшном суде все апостолы, не исключая Петра, будут принимать одинаковое участие в суде над людьми. Все они сядут на двунадесяти престолах для суда, над двенадцатью коленами израилевыми (Мф.19:28). Для Петра не будет поставлено особенного престола. Апостол Павел, говоря об апостолах, почитаемых столпами Церкви, поставляет на первом месте Иакова, первого Иерусалимского епископа, брата Господня по плоти, а потом уже Петра и Ион. (Гал. 2:9). Все сие и многое другое показывает, что если апостол Петр именуется первопрестольником апостолов вместе с Павлом, который называл себя наименьшим из всех апостолов. (1Кор. 15:9), – Это наименование надобно разуметь об их преимуществе пред прочими апостолами не по власти, а только по чести, подобающей им за их труды. В сем отношении они походят на тех из учащихся в школе, которые в списках записаны под первым номером. Это значит не то, что они имеют власть над прочими товарищами, а то, что они суть первые между равными. В томже смысле именуются первопрестольными среди апостолов Петр и Павел. Если в этом смысле должно понимать первенство Петра и Павла, то само собою понятно, как неосновательны притязания на верховную власть над всею церковью и над всеми епископами Римских первосвященников, именующих себя преемниками Петра.
И вселенные учителие. Все апостолы призваны к тому, чтобы быть учителями вселенной. Шедше научите вся языки, заповедал им Христос пред вознесением на небо. Это потому, что Церковь, основанная Им, должна быть вселенскою, вмещать в своем составе верующих во Христа из всех народов, Иудеев и Еллинов, обрезанных и необрезанных, в противоположность Церкви ветхозаветной, к которой принадлежал один избранный народ, двенадцать колен Израилевых. Заповедь о всемирной евангельской проповеди апостолы исполнили не прежде, как по сошествии на них Св. Духа. До сей поры апостолам Христос запретил проповедывать евангелие за пределами Иудеи, отчасти потому, что еще не совершились те события, о которых надлежало проповедывать, именно искупительные страдания и смерть Христова, славное воскресение и вознесение Христа на небеса, отчасти потому, что они сами не вполне усвоили учение Христа о тайнах царствия Божия, не отрешились от мечтаний о земном царстве Мессии, разделяя их с современными им иудеями. Способность утвердиться в учении Христовом и возвещать его повсюду открылась у них только по сошествии на них Св. Духа. Озаренные и укрепленные силою свыше, они огласили весь мир евангельскою проповедию, так что еще при жизни их можно было сказать о них: во всю землю изыде вещание их и в концы вселенные глаголы их. Особенно потрудились в сем деле первопрестольные апостолы Петр и Павел, как о сем свидетельствуют их апостольские послания. Из четырнадцати посланий апостола Павла тринадцать написаны христианам из язычников и до сих пор читаются и до скончания века будут читаться ежедневно в храмах христианских. Поистине преимущественно пред прочими апостолами Петр и Павел суть учители вселенные .
Владыку всех молите мир вселенней даровати. Что это за мир потребный для всей вселенной? Это примирение с Богом, силой искупительной и умилостивительной жертвы Христовой. Зане Бог бе во Христе мир примиряя себе и дал нам (т.е. апостолам) служение примирения (2Кор. 18:19). Служение примирения, дарованное апостолам, состояло в том, что предметом их проповедания было искупление людей крестом Христовым. Не преимущественно под миром вселенной, как и в великой ектении, приглашающей молиться о мире всего мира вслед за молением о свышнем мире, т.е. о мире или о примирении неба с землей, человека с Богом, – разумеется внешнее и земное, мирное или благополучное состояние. Для сего требуется, чтобы нигде не было вражды, междоусобных и международных браней, физических и общественных бедствий, разрушающих мир, или спокойное наслаждение земными благами. Молясь о внешнем благополучии всех людей на свете, мы поступаем согласно с намерением Господа, желающего чрез внешние благодеяния обратить к себе неведущих Его. Дай Бог, чтобы они, взысканные милостями Божиими, сами, наконец, стали искать Того, Которым живут, движутся и существуют (Деян. 17:27, 28). Молиться о даровании мира вселенной благовременно всегда, наипаче же в наше немирное время. В наши дни мир вселенной нарушен гонениями на христианство в одном из языческих государств, соседнем и до последнего времени дружелюбном с нами. Что послужило главного причиною возникшей в наше время войны Европейских держав с Китаем? Ненависть китайцев к христианской вере. Эта вера давно проповедуется им христианскими миссионерами римско-католическими и протестантскими. До сих пор те и другие были терпимы в Китае, может быть по незначительности успехов их проповеди, но в последнее время опасение китайцев, увеличение этих успехов не послужило бы причиною падения исконной китайской религии, возбудило и оживало вражду против христианских веропроповедников. Начались насильственные действия против них и против обращенных ими в христианство. Стали учащаться случаи избиения тех и других. К этому присоединилось недовольство китайцев на захваты Европейскими державами китайских владений. Появилась шайка мятежников, которые восстали против Китайского правительства, покровительствовавшего европейцам, и вместе против самих европейцев; началась кровопролитная война последних с вооруженными силами не только мятежников, но отчасти регулярных китайских войск. Участие в этой войне приняла также и Россия для того, чтобы обеспечить безопасность своих владений, смежных с Китаем. Неизвестно, чем кончится эта война и скоро ли кончится? К сожалению, некоторые успехи, достигнутые русскими воинами в битвах с неприятелем, куплены дорогою ценою крови их. Нам, отдаленным зрителям этих событий, ничего больше пока не остается, как только принимать в них участие молитвою за Царя, да пособит ему Господь победить врагов и супостатов, за христолюбивое воинство, да воодушевит его Господь мужеством и христианским терпением в борьбе с врагами и да избавит от мучительных истязаний и смерти тех из наших соотечественников, которые попадут в руки варваров. Китайцы, как народ варварский, не знают международных обязательств во время войны. Они бесчеловечно умертвили даже посланника одной из Европейских держав, тогда как личность посланников, как представителей той или другой державы, есть неприкосновенная, священная личность. Усердно мы должны молиться о спасении наших соотечественников от подобных бед и напастей, грозящих нашим соотечественникам.
Рассматриваемое песнопение заключается мольбою о «даровании душам нашим велией милости». Дай Бог, чтобы мир международный, возмущенный войною, был скорее восстановлен. Но заботясь о сем, мы не должны забывать забот о личном душевном благе каждого из нас. Чего недостает для блага душ наших? Недостает душевного мира, возмущаемого нашими страстями, греховными искушениями. Несть мира в костех моих от лица грех моих. Беззакония моя превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отяготеша на мне. Так должен каждый из нас исповедывать пред Господом жалкое состояние души своей и умолять Его, да коснется ее своею благодатью, укротит волнение страстей, воюющих против нас, и дарует нам велию милость водворением мира в совести нашей.
Исповедание Петрово. Поучение в день первоверховных апостолов Петра и Павла, 29 июня
Ты еси Христос Сын Бога живало. (Мф.16:16).
Сии слова, составляющие исповедание веры во Христа, сказаны апостолом Петром в ответ на вопрос Христа Спасителя, обращенный ко всем апостолам: за кого они Его принимают? Христос одобрил исповедание Петрово и сказал, что на сем исповедании, как на твердой несокрушимой скале, Он создаст свою Церковь. Церковь есть такое общество, члены которого соединены верою во Христа Сына Бога живого. Разберем исповедание этой веры.
Греческое слово Христос, соответствующее Еврейскому – Мессия, значит помазанник. Помазанниками в Ветхом Завете назывались цари, первосвященники и пророки в том смысле, что все эти лица призываемы были к своему служению посредством излияния на них даров Св. Духа, сообщаемых чрез помазание их св. елеем. Иисус Христос соединял в Себе служение царя, первосвященника и пророка и помазан был на сии служения паче причастник Своих (Пс. 44:7,8. Евр. 1:9), т.е., в преизбыточествующей мере пред прочими царями, первосвященниками и пророками.
Иисус Христос есть царь. На вопрос Пилата, «царь ли еси Ты», Он ответил: ты глаголити, яко царь есмь Аз: Аз на сие родихся и на сие приидох в мир, да свидельствую истину, и всяк иже есть от истины, послушает гласа Моего (Ин.18:38). Царство его есть основанная Им Церковь. Но это царство не от мира сего, не принадлежит к числу земных царств. Оно, находится на земле, есть царство небесное; члены его, или подданные Царя Христа, существуют везде, где есть истина, т.е., истинная вера во Христа. В житейском отношении они суть подданные земных царей, но по духу, по вере они признают над собою власть только Царя – Христа. Как царство истины, Церковь Христова отличается не только от земных человеческих царств, но главным образом от царства диавола, царства лжи, суеверий, нечестия и всякой нечистоты. Христос – Царь истины пришел разрушить это царство, до Его пришествия распространенное по всему лицу земли везде, где господствовало и господствует идолопоклонство. Вступление в царство Христово совершается посредством крещения с отречением от сатаны и всех дел его и с исповеданием веры в Христа, яко Царя и Бога. Как в земных царствах царь управляет и судит не непосредственно, а чрез подчиненные ему власти, так в царстве Христовом подаются верующим во Христа все средства спасения под руководством слуг Христовых, или церковного священноначалия, которому дана власть чрез таинства низводить на верующих благодать очищающую, просвещающую, освящающую и руководствовать всех ко спасению пастырскими действиями. Вне общения с законными пастырями Церкви нет спасения. Особенно это должно сказать о раскольниках. Благодатью есте спасени через веру. У них нет этой благодати, сообщаемой в таинствах, ибо нет законных совершителей таинств. Они не слушаются истинных пастырей, преемников апостольского служения, а кто не слушает их, тот не слушает Самого Христа, следственно чужд Христа, тоже что нехристь. Подобное должно оказать о всех враждующих против Церкви.Все они идут путем погибели. Будем всячески остерегаться, чтобы не попасть на этот путь.
Иисус Христос есть первосвященник. От ветхозаветных первосвященников Он отличается тем, что Самого Себя принес в жертву за спасение людей, и эта жертва имеет столь великую цену пред небесным правосудием, что ее одной достаточно для умилостивления Бога, прогневанного людскими грехами, и что после этой жертвы уже оказались ненужными все ветхозаветные жертвы, кровавые и бескровные, которые только прообразовали ее и имели силу пред Богом только для веровавших в будущего Искупителя. Но принесши однажды навсегда кровавую жертву на Голгофе, Он приносит н до скончания века будет приносить Себя в жертву в бескровном виде, в Таинстве Евхаристии, под видом хлеба и вина. Что воздадим Ему за сию безмерную милость к нам? Воздадим Ему смиренным исповеданием нашего недостоинства, сердечным раскаянием в наших грехах, с искренним убеждением в том, что мы окаянны, духовно нищи, слепы и наги и что сами по себе никакими заслугами без благодати Божией, даруемой единственно по вере в силу жертвы Христовой, спастись не можем. Главное условие усвоения сей благодати для верующего состоит в причащении тела и крови Христовой. Аще не. снесте плоти Сына человеческого, рек Христос, ни пиете крови Его, живота не имате в себе. ядый Мою плоть и пияй Мою кров, имат живот вечный, во Мне пребывает и Аз в нем (Ин.6:53,54,56). Горе тем, которые без надлежащего приготовления приступают к сему таинству: они навлекают на себя суд и осуждение. Но горе и тем, которые совсем уклоняются от св. Причастия или по неверию, или под лицемерным предлогом своего недостоинства, не опасаясь быть, по слову церковной молитвы, звероуловленными от мысленного волка по небрежению о причащении.
Иисус Христос есть пророк, который превышает всех пророков своим достоинством. Пророки возвещали истину, а Он есть Сам истина и источник истины. Пророки предрекали о Христе грядущем, а Он был предметом предречений. Пророки говорили не от своего лица, а от лица Божия. Тако глаголет Господь, свидетельствовали они, а Христос изрекал учение истины от Своего лица. Так в нагорной беседе Своей, говоря об отношении Своего учения к ветхозаветным заповедям, Он выражался так: речено бысть древнимы не прелюбы сотворити. Аз же глаголю вам, яко всяк, иже ввозрит на жену во еже вожделети ее, уже любодействова с нею в сердце своем (Мф.6:27,28). Точно также Он выражался по поводу прочих заповедей ветхозаветного Десятословия. Его учение имеет такой высокий авторитет, что по слову Его никто не должен называться учителем в строгом смысле: Он есть единственный учитель, а прочие суть только передаватели Его учения, толкователи и разяснители, Горе тем, которые не внемлют Его учению! Ибо «если непослушание ветхозаветному слову, возвещенному чрез Ангелов, получало праведное воздаяние, то как мы избежим наказания, вознерадев о спасении, которое возвещено было сначала Самим Господом Иисусом и утвердилось в нас свидетельством Его апостолов, соединенным с знамениями и чудесами»? (Евр. 2:2,3,4).
Христос, по исповеданию апостола Петра, есть Сын Бога живого. Бог живой, в противоположность мертвым мнимым языческим богам, есть Бог присносущный, вечно живущий и виновник всего сущего. В каком смысле апостол именует Христа Сыном Бога живого? Сынами Божиими назывались допотопные чтители истинного Бога в противоположность нечестивым, которые назывались сынами человеческими. Тем же именем назывались люди избранного народа. В обоих случаях наименование сынов Божиих указует на их усыновления, на отеческое благоволение к ним Божие. Сынами или чадами Божиими именуются также христиане по благодати возрождения в таинстве крещения. Но, исповедуя Христа Сыном Бога живого, Петр разумеет сыновство в собственном смысле. Христос есть Сын Божий не по усыновлению, не по благоволению Божию, а по своей Божественной природе, по единосущию с Богом Отцем. Что действительно Петр в этом смысле исповедывал Христа Сыном Бога живого, это видно из того, что Иисус Христос одобрил его за сие исповедание, сказав, что оно внушено Петру не плотью и кровью, т.е., не людским рассуждением, но Отцем Моим, иже есть на небесех. Но Отец Христа, иже сот на небесех, Единосущен Ему, ибо Сам Христос впоследствии рек: Аз и Отец едино есма (Ин.10: 30), так же: прежде неже Авраам бысть. Аз есм (Ин.8:28). Стало быть, Иисус, как Сын Божий, сознавал себя единосущным по природе Богу Отцу и предвечно рожденным от Него. И потому, если Христос одобрил Петра за исповедание Его Сыном Бога живого, то одобрил потому, что оно совпадало с собственным Его сознанием Своего Божественного достоинства. Но будучи Сыном Божиим по Божескому естеству, Он вместе Сам Себя неоднократно называл Сыном Человеческим по воплощению, по человеческой природе, воспринятой от Приснодевы Марии. По соединению в Своем лице Божеского естества с человеческим Он называется Богочеловеком. В деле нашего искупления Богочеловечество имеет то значение, что служит главным условием нашего искупления. Искупительная жертва Христова, которую Он принес в человеческой плоти, потому для нас спасительна, что она есть жертва не простого человека, но Бога во плоти.
К чему нас обязывает учение о Христе, как Сыне Бога живого, нас ради вочеловечшегося? К тому, чтобы мы покланялись Ему яко Богу, воздавали Ему одинаковую честь и славу с Богом Отцем и Богом Св. Духом, – далее к тому, чтобы мы дорожили своим человеческим достоинством, ибо в лице Богочеловека человечество превознесено превыше Ангелов и мы сами соделались причастниками Божественного естества. Чем воздадим за сию безмерную милость Божию к нам? Ничем иным, как жизнью Богоподобною, ревностью о том, чтобы в жизни нашей явственно отражались черты образа и подобия Божия. Ничто столько не унижает человека и не оскорбляет Бога, как жизнь скотоподобная, проводимая в забвении о том, что мы не только сотворены по образу и подобию Божию; но еще обожены чрез воплощение Сына Божия. Посему каждый раз, когда приражается к нам греховное искушение, мы должны удерживать себя от него мыслью о нашем Богоподобии я боязнью прогневать Господа жизнью скотоподобною. Аминь.
Смерть во славу Божию. Поучение в праздник апостолов Петра и Павла, 29 июня
Егда бы юн, поясался ecu сам и ходил ecu, аможе хотел ecu. Елда же состареешися, воздежеши руце твои и ин тя пояшет и ведет аможе не хочеши. Сие же рече назнаменуя, коею смертью прославит Бога (Ин.21:18–19).
Сими словами Иисус Христос предрекает, какою смертью умрет апостол Петр. Петру суждено умереть не своею естественною смертью, не в кругу близких людей, – ему грозит смерть насильственная, вдали от родины. Его свяжут по рукам и ногам, опояшут железными цепями, поведут на место казни и пригвоздят ко кресту, как злодее. Но как ни позорна такая смерть, ею он прославит Бога. Но какая тут может быть слава Божия? Иное дело, если бы он чудесным образом избавился от угрожавшей смерти, или если бы воскрес из мертвых. В сем случае открылась бы слава всемогущества Божия, подобно тому, как смерть Лазаря послужила к славе Божией, да прославится Сын Божий через воскрешение era (Ин.11:4). Но умереть так, как умер Петр, оставленный Богом, преданный в руки мучителей, – что тут такого, что служило бы к славе Божией? – Так, позорна была смерть Петра, но слава Божия проявляется в самом уничижении, в самом мученичестве. Подвиг мученичества, подятой Петром, представляет поразительное свидетельство славы Божией. Ибо Петр мученически пострадал и умер не за преступление какое-либо, но за имя Христово, за свое непоколебимое убеждение в истине исповедуемой им веры, следовательно, во славу Божию. Он мог бы избегнуть крестной казни, если бы отрекся от Христа; но он не только не позволил себе согрешить повторением прежнего малодушие, но вменил себе в великую честь и славу сораспяться Христу, приобщиться Его страданиям и этим подвигом самоотвержения и любви ко Христу прославил Его. Еще к большей славе Христа послужило то, что Петр явил при сем величайшее смирение: он упросил исполнителей казни, чтобы его распяли на кресте вниз головой и кверху ногами.
Враги Христа надеялись посрамить Его насильственным истреблением Его последователей, но не только не достигли своей цели, но еще бессознательно послужили славе Христа и веры в Него. Кровь мученическая была семенем новых христиан. Чем больше было мучеников, тем быстрее распространялось христианство. Зрители мучений, поражаемые необычайным мужеством христиан в перенесении всевозможных пыток и истязаний, всецелою преданностью воле Божией, надеждою на воздаяние по смерти, нередко чудесным исцелением их увечий и ран, невредимостью их от огня, – не могли не видеть силы благодати Божией, проявлявшейся в мучениях, убеждались в истине христианской веры и становились не только христианами, но и мучениками. Все это споспешествовало славе имени Христова. Нет сомнения, что и Петр своею мученическою смертью сподобился послужить торжеству Евангелия среди язычников и чрез то послужить славе Христовой.
Кто прославляет Бога, того и Бог прославляет не только на небе, но и на земле. Мученики по смерти сделались предметом чествования всего христианского мира. – В честь их учреждались праздники, устроились храмы, на гробах их совершались литургии, в память чего мощи их полагаются доселе под престолом при освящении храма и зашиваются в антиминсах. Места мучений мученических привлекают множество богомольцев. Пред их мощами благоговейно преклоняются цари и архиереи. Святой Иоанн Златоуст так горячо чтил апостолов Петра и Павла, что говорил: « если бы предложили мне на выбор дар чудес или быть в Риме на месте мучений сих апостолов, я предпочел бы последнее».
Одною ли мученическою смертью прославляется Бог? Не одною, но вообще христианскою смертью. Кто убирает с раскаянием во грехах, кто расстается с жизнью, не жалея о земных благах, не унося с собою пристрастия к ним, кто предсмертные страдания переносит с христианским терпением и преданностью воле Божией, с упованием на милосердие Божие, тот смертью своею прославляет Бога, и даже больше чем жизнью христианскою, ибо нельзя ручаться, что христианская жизнь кончится христианскою смертью. Нередко случается, что не все соблюдают верность Христу до конца жизни. Многие под конец жизни ослабевают в подвигах благочестия и добродетелей и остаток жизни проводят в великих грехах и умирают без покаяния. Они теряют право да милость в загробной жизни; им не вменяются их прежние труды богоугождения (Иез. 3:20). Только претерпевши до конца спасен будет (Мф.10:22). Буди верен даже до смерчу и дам ти венец живота (Апок.2:10). Да сподобит всех нас Господь сохранить верность в служении Господу до конца жизни и прославить Его как жизнью, так и сметью.