Скачать этот текст в формате docx

Скачать этот текст в формате pdf 

Тема: О молитве и молитвенном делании. Отдел 2. «Постоянная молитва» при мирских скорбных обстоятельствах. Отдел 2.2. О «постоянной молитве» при мирских скорбных обстоятельствах, когда человек находится в состоянии печали (гл.1)

ПЕРЕЙТИ НА главную тему Беседы о молитве
ПЕРЕЙТИ на другие главы 2-го отдела
ПЕРЕЙТИ на другие главы отдела о молитве в скорбях

Составитель Ника

Отдел 2.2. О «постоянной молитве» при мирских скорбных обстоятельствах, когда человек находится в состоянии печали
Глава 1. О рассудительном подходе к молитве

РАЗДЕЛ 1.1. Общие вопросы о молитве при мирских скорбных обстоятельствах
*1.1.1. Общие вопросы о рассудительном подходе к молитве
= О рассудительном подходе к молитве
= Для правого перенесения скорбей нужно и молиться, и любомудрствовать
= Молитва при мирских скорбных обстоятельствах относится к одному из видов «постоянной молитвы»
= О способах творения молитв о скорбных жизненных обстоятельствах
= Вопрос о молитве при скорбных обстоятельствах следует рассматривать с учетом того, в какое время скорби она творится

*1.1.2. О молитвах – вопияниях, или сердечных молитвах, в скорбях, которые творят многие люди
= При произошедших скорбных обстоятельствах и при опасностях немало людей обращается к Богу за помощью
= Молитвы при скорбных обстоятельствах бывают искренним и сосредоточенным вопиянием из сердца
= Молитвы – вопияния могут быть по мирским обстоятельствам и по духовным
= Именно скорбные обстоятельства считаются «училищем молитвы»
= Молитва в скорби приносит утешение
= Если молитве в скорбях предшествуют естественные эмоции о мирском и страсти, то такую молитву нельзя оценивать как высоко духовную
= При скорбных обстоятельствах можно поплакать, но немного и без отчаяния
= О принудительной молитве во время скорби
= Мысли о скорби должны пресекаться молитвой или заканчиваться ею

*1.1.3. О забывчивости молитвы в скорбях
= Надежда на людей в скорбных обстоятельствах может быть выше надежды на Бога, и тогда человек забывает обращаться к Нему
= Забывчивость о Боге при радостных/удачных обстоятельствах и молитвах только при скорбях или наоборот
= Забывчивость творить молитву/забвение о Боге при погружении в печаль или недовольство

*1.1.4. О греховных и нечистых молитвах в скорбях
= В молитвах нельзя просить противное заповедям Божиим
= «Господь не может помогать человеку там, где человек нарушает Его волю и Его законы, действуя самовольно»
= Неправые прошения с желанием «помощи необыкновенной и чудесной»
= Нельзя молиться Богу и обращаться к ворожеям, заклинаниям и т.п.
= Не нужно молиться о своей смерти в скорбных обстоятельствах
= Душа, находящаяся в скорби, не может внимательно исполнять молитвенное правило

*1.1.5. О мирских прошениях в молитвах при скорбных обстоятельствах
= «Несомненный недостаток наш в богопочитании: молиться всегда об одном земном и суетном»
= Несколько советов, как правильно молиться своими мирскими прошениями

Отдел 2.2. О «постоянной молитве» при мирских скорбных обстоятельствах, когда человек находится в состоянии печали

В теме о скорбях и печали при скорбных обстоятельствах мы уже подробно сказали о том, что происходит с человеком в скорбях; и именно в таком состоянии человек молится Богу. Оно не может не накладывать отпечаток на молитву, без которой не может быть христианского перенесения скорбей. Поэтому после того, что было сказано в предыдущих главах, должна идти речь о молитве в скорбях. Думаю, для многих христиан, которые прочтут всю тему о скорбях и эту главу, вопрос о молитве предстанет в новом свете, и то, что они, возможно, ранее и знали, но только, как отдельные вопросы, наконец-то сложится в одну картину.

Глава 1. О рассудительном подходе к молитве.

В этой главе будут приведено много примеров молитв из поучений святых отцов, которые можно, выучив, говорить себе, учитывая вид молитвы и свои обстоятельства. А можно говорить своими словами, но, желательно, опять-таки, учитывая вид молитвы и свои обстоятельства.

РАЗДЕЛ 1.1. Общие вопросы о молитве при мирских скорбных обстоятельствах

Вначале приведем поучения о самом простом относительно молитвы при скорби: о чувствах, о забывчивости и явных неправостях молитвы.

1.1.1. Общие вопросы о рассудительном подходе к молитве

О рассудительном подходе к молитве

Итак:

Феофан Затворник (Толков. на посл. Римл., 8, 26): «В неприятностях, скорбях и бедах обыкновенно обращаемся к Богу с молитвою…».

Кажется все понятно, но это только кажется, т.к. о молитве, в том числе и в скорбях, нужно говорить очень подробно и с учетом, какая это молитва: каков ее предмет, какое состояние молящегося и качество молитвы. Вот, например, как об этом говорят святые отцы.

Феофан Затворник (Толков. на посл. 1 Тимоф., 2, 1): ««Творити молитвы, моления, прошения, благодарения». … Можно видеть в сих речениях указания и на разные предметы молитв, и на качества молитв или разные состояния молящегося. Так «молитва», δεησις (деисис – от сост.) от: δεω (део – от сост.),—по предмету есть «прошение об избавлении от скорбного» (бл. Феодорит, бл. Феофилакт), того, что причиняет скорбь, держит в тесноте и крайности; а по состоянию молящегося (это) есть чувство нужды и потребности предмета молитвы, от коего (чувства) зарождается самая молитва…. — Моление, προσευχη (просефхи – от сост.), — по предмету есть «испрашивание благ» (бл. Феодорит, бл. Феофилакт); а по состоянию молящегося (это) есть из сердца исторгающаяся, вопленная молитва, вызывающая предложение обетов и готовность на всякие жертвы, в иных же случаях сопровождаемая постами, бдениями и другими лишениями. — Прошение, εντευξις (энтехвис – от сост.), (от: εντυγχανω — говорить за кого-то пред кем-то),—есть по предмету ходатайственный за других вопль с жалобою на врагов видимых и невидимых и испрашиванием помощи против них (см.: бл. Феодорит, бл. Феофилакт); а по состоянию молящегося есть, с одной стороны, уповательное дерзновение пред Богом, с другой — неотступность в молитве, приточно (в притче – от сост.) заповеданная и Спасителем. …. Но все же общее всем сим трем есть испрашивание у Бога благопотребного, какого бы рода оно ни было; от коего прямо отлично благодарение, обращаемое обычно не на чаемые блага, а на блага уже полученные, вкушенные и вкушаемые».

Исаак Скитский (Собеседов. 1-е о молитве Иоанна Кассиана, гл.8-14): «Объять все виды молитв, без высочайшей чистоты сокрушенного сердца и просвещения Святаго Духа, мне кажется, невозможно. Они столь же многочисленны, как и те состояния, в коих может находиться всякая душа. … По мере чистоты, в какой преуспевает чей-либо ум, и по свойству состояния, в какое он или случаями приводится, или своим старанием приходит, ежеминутно изменяется и самый вид молитвы; и потому очевидно, что никто не может воссылать молитв всегда однообразных. Ибо всякий иначе молится в веселии, нежели когда отягчен бывает бременем печали и отчаяния; иначе, когда укрепляется в духовном преспеянии, нежели когда утесняется нападениями врага; иначе, когда испрашивает отпущения грехов, нежели когда просит приобретения благодати, или какой-нибудь добродетели, или уничтожения какого-нибудь порока; иначе, когда сокрушается мыслию о геенне и страхом будущего Суда, нежели когда воспламеняется желанием будущих благ и надеждою; иначе находится в нуждах и напастях, нежели в безопасности и спокойствии; иначе, когда просвещается откровениями Небесных тайн, нежели когда скорбит о бесплодии своих добродетелей и сухости чувствований. … Нужно сперва определить, что значит молитва, моление, прошение, благодарение; далее нужно исследовать, все ли эти четыре вида должны быть вместе употребляемы молящимися, так чтобы во всякой молитве все они соединялись, — или должны быть приносимы порознь и попеременно, то есть иногда молитвы, иногда моления, а иногда прошения или благодарения; или один должен воссылать Богу молитвы, а другой моления, один прошения, а другой благодарения, сообразуясь, то есть, с мерою возраста, в какую приходит чей-либо ум, смотря по напряжению своей деятельности. (гл. 10) Итак, прежде всего нам надобно вникнуть в свойство самих названий и слов и показать различие между молитвою, молением и прошением; потом рассмотреть, должны ли они быть возносимы порознь или вместе… (гл. 11) Молитва есть умилостивление за грехи, посредством коего человек кающийся испрашивает прощение или в настоящих, или в прежних своих беззакониях. (гл. 12) В молениях мы что-либо приносим или обещаем Богу …. (гл. 13) На третьем месте у Апостола поставлены прошения, кои мы, находясь в горячности духа, обыкновенно воссылаем за других, прося, то есть, о тех, кого любим, или о мире всего мира…. (гл.14) Напоследок, на четвертом месте, полагаются благодарения, кои ум в неизглаголанном восторге приносит Богу, когда, то есть, воспоминает прошедшие благодеяния Божии, или созерцает настоящие, или когда, прозирая в будущность, усматривает, какие и сколь великие блага уготовал Бог любящим Его. В сем последнем случае, обыкновенно, изливаются обильнейшие молитвы».

К тому же добавим, что, так как печаль — спутница скорбей, а христианину надо учиться не печалиться от мирских поводов, то надо молиться и против своей печали.

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая проповедь, Гл. Поучение в 5-ю неделю Великого поста): «Чтоб пришедшая напасть (т.е. разные страдания от скорбных обстоятельств – от сост.) не объяла человека, не овладела им, не поглотила его, необходима молитва. Необходима во время напасти, для побеждения напасти та духовная сила, тот Божественный непоколебимый мир, которые приносятся молитвою. Для побеждения сатаны, стремящегося помыслами печали, безнадежия и отчаяния потрясти и погубить человека, подвергшегося напасти по Божию определению, для того, чтоб не оскудела вера наша во время напасти, нужна молитва».

И вот как свт. Игнатий указывает на четыре молитвы для брани со своей печалью.

Игнатий Брянчанинов (Письма, п. 42): «Вот оружия, которые святое буйство проповеди Христовой вручает рабу Христову для борьбы с … мрачными помыслами и ощущениями печали, являющимися душе в образе страшных исполинов, готовых стереть ее, поглотить ее: 1-е — слова: «Слава Богу за все». 2-е — слова: «Господи! Предаюсь Твоей святой воле! Буди со мной воля Твоя». 3-е — слова: «Господи! Благодарю тебя за все, что Тебе благоугодно послать на меня». 4-е — слова: «Достойное по делам моим приемлю; помяни мя, Господи, во Царствии Твоем». Эти краткие слова, заимствованные, как видите, из Писания, употреблялись преподобными иноками с превосходным успехом против помыслов печали».

Обращаем внимание, что в этой главе будут рассмотрены виды молитв в скорбях, которые соответствуют этим кратким молитвам: благодарственные, смиренные перед волей Божией, покаянные.

Как видим, святые отцы давали названия разным видам молитв, но т.к. такие определения не всегда и не у всех совпадают, то составитель дает расширенные определения той или иной молитве с указанием обстоятельства.

Также отметим, что есть влияние на молитву и того, какой силы есть скорбь/неприятность. Так, если это несильная неприятность, то молитва произносится с малым страданием и недолго, например, человек испытывает материальные трудности или заболевает, но через короткое время находит хорошо оплачиваемую работу или наступает выздоровление, и молитвы об этом заканчиваются. А если это серьезное скорбное обстоятельство, то страдания души больше, например: если муж и жена очень хотят ребенка, а его долго нет, то их молитвы будут с многими и долгими страданиями; или если человек долго ищет работу и живет в очень стесненных материальных обстоятельствах, или долго болеет, то страдания и молитвы опять-таки длятся долго.

Кстати сказать и то, что молитва в скорби является «принужденной» молитвой («случаями приводится»), т.е. когда обстоятельства «принуждают» тебя обратиться за помощью, а не просто ты хочешь помолиться/«поговорить» с Богом («своим старанием»). И вторая молитва выше первой.

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе, ст. 160): «Молиться должно охотно, с энергией, от сердца. Ни от скорби, ни от нужды (принужденно) молись Богу, — «доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор. 9, 7)».

Тем более, нужно говорить подробно о молитве, потому что она (и в скорбях в том числе) может быть неправой. И все это надо знать и учитывать христианину.

Для правого перенесения скорбей нужно и молиться, и любомудрствовать

Предыдущая глава была посвящена любомудрию, а теперь настало время поговорить о молитве; но это не говорит о том, что они должны твориться раздельно. Но, к сожалению, опыт говорит, что в скорби мало кто любомудрствует, т.е. говорит себе те или иные истины для поддержки себя, укоряя или вразумляя себя; но при этом он молится, т.е. говорит что-то Богу (причем, как правило, прося мирского); а может говорить себе слова поддержки или что-то другое, но не молиться. По христианскому же учению: в скорби обязательно надо и молиться, и любомудрствовать.

Заметим и то, что если христианин говорит себе христианские истины, но забывает о молитве, то это показывает его самонадеяние и несмиренномудрие, т.к. он осознанно или неосознанно считает, что может сам справиться без помощи Божией в усмирении своих страстей. А молитва без любомудрия, причем, когда это молитва с мирским прошением об исправлении скорбного обстоятельства, а не о духовном, это — признак души, которая не идет по пути духовного делания в научении своей души добродетелям и искоренении страстей.

Что касается очередности произношения истин и молитв, то у святых отцов нет четкого указания на это. Но вот, например, поучение о том, что святые подвижники, заметив, свои страстные состояния и помыслы, сразу молились, а не любомудрствовали.

Игнатий Брянчанинов (Письма, п. 42): «Отцы нисколько не входили в рассуждение с являвшимися помыслами (это может иметь два значения: во-первых, когда замечали, что думали о скорбном, то не продолжали думать об этом и далее, а, во-вторых, не любомудрствовали в те моменты, когда были сильные внутренние «бури», т.к. ум находился в неком помутнении – от сост.); но, только что представал пред ними иноплеменник (т.е. мысли о скорбном – от сост.), они хватались за оружие чудное (т.е. молитву – от сост.) и им — прямо в лицо, в челюсти иноплеменника! (т.е. молились против страстных помыслов – от сост.)».

А вот примеры, где речь идет, о том, что вначале было любомудрие.

Игнатий Брянчанинов (Советы относительно душевного иноческого делания, гл.32): «… если возникнут гнев, памятозлобие, корыстолюбие, печаль — не смутись этим (т.е. не утрать духовное спокойствие, не волнуйся – от сост.). Этому должно быть (т.е. у тебя все время будут проявляться те или иные страсти в душе, но ты должен их замечать своим духом и понимать, что сейчас надо проводить с ними брань – от сост.)! Но лишь явится какая страсть, нисколько не медля, посекай (обруби – от сост.) ее евангельскими заповедями (т.е. любомудрием – от сост.). Если не будешь поблажать (потакать – от сост.) страстям, узришь умерщвление их. Если же будешь поблажать им, беседовать с ними (т.е. продолжать думать о чем-то страстном – от сост.), питать их в себе и услаждаться ими, то они (духовно – от сост.) умертвят тебя».

Авва Евагрий (Главы о деятельной жизни к Анатолию, гл. 30): «Во время искушений, не прежде приступай к молитве, как сказавши несколько гневных слов против искусителя. Ибо когда душа окачествована скверными помыслами, тогда молитве ее нельзя быть чистою. Но если ты скажешь что-либо с гневом против них, то этим приведешь в смятение противников своих и истребишь их внушения».

А вот как о разных случаях произнесения любомудрия и молитвы говорит свт. Иннокентий.

Иннокентий Херсонский (Падение Адамово, Беседа в пяток 2-й недели Великого поста): «Весьма полезно … для нас иметь в памяти своей запас изречений из Священного Писания (или духовных истин – от сост.), дабы в случае искушения (и скорби – от сост.) тотчас можно было употребить их к отражению стрел вражиих (т.е. страстных помыслов от печали, раздражения, ропота – от сост.). А кто не может сделать сего, тот в сем случае делай, по крайней мере, вот что: первее всего устреми мысль к Богу и проси помощи, ибо сами по себе мы, как трость, ветром колеблемая, легко можем увлечься и пасть без помощи свыше».

Но что еще первее, так это надо заметить и определить страстные помыслы (т.е. отрезвиться), и вспомнить о том, что надо выводить себя из печали при скорбях (как и при других страстях) духовными истинами и молитвой, причем правильной.

Молитва при мирских скорбных обстоятельствах относится к одному из видов «постоянной молитвы»

Напомним, что «постоянными» молитвы обозначаются потому, что они творятся относительно всякого дела/обстоятельства, в любое время и в любом месте. И нередко слова о «постоянной/частой/во всякое время молитве» употреблялись святыми отцами, именно когда речь шла о скорбных обстоятельствах. А, как всем известно на собственном опыте, у людей очень много разных скорбей, неприятностей, тягот и т.п. Поэтому молитвы о мирских скорбных обстоятельствах по праву относятся к одному из виду постоянной молитвы, творимой вне молитвенного часа и по необходимости/нужде.

Никон Воробьев (Письма, п. 210): «Открывай свои немощи, скорби, недоумения Господу в молитве и на всякое время».

Дмитрий Ростовский (Проповеди, 27. Слово о молитве в четверток 1-й недели по Святом Духе): «Быть может, кто-либо еще спросит: когда особенно подобает молиться? … Молиться следует всегда, … особенно же во время нужды, во время какого-либо трудного начинания …. Тут нужны силы, нужно сердце, нужны защищение и покров. Где же всего этого искать, как не у Бога, Господа Саваофа, Господа сил? А чем можно искать, как не молитвою?».

При этом обязательно нужно сказать и то, что есть совет как можно чаще посещать храм в скорбях и там молиться.

Варсонофий Оптинский (Душеполезные поучения преп. Оптинских старцев, гл. Скорби): «Посещайте чаще храм Божий, особенно в скорби: хорошо встать в каком-нибудь темном уголке, помолиться и поплакать от души. И утешит Господь, непременно утешит. И скажешь: «Господи, а я-то думал, что и выхода нет из моего тяжелого положения, но Ты, Господи, помог мне!».

Но это не говорит о том, чтобы не иметь постоянной молитвы в скорбях.

О способах творения молитв о скорбных жизненных обстоятельствах

А теперь кратко скажем о способах творения таких молитв.

1. Они могут произноситься своими словами, быть знаемые по памяти, а также могут читаться молитвы и псалмы.

2. При таких молитвах человек может говорить что-то Богу расширенно, а может попросить о помощи и повторять одни и те же фразы. Но все же в скорбных ситуациях святые отцы и примеры из Св. Писания советуют молиться кратко, а не многословно.

Григорий Палама (Омилии, ом. 2): «…говорится: Мытарь тот «стоя вдали»… — тем самым являя стояние в течение длительного времени, также как и длительность молитвы и слов умилостивления: ибо ничего иного не прибавляя и не измышляя, он внимал только себе и Богу, повторяя вновь и вновь только это кратчайшее моление («Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (Лк. 18, 13)), что является наиполезнейшим видом молитвы».

Иоанн Златоуст (т.12, ч.2, Слово 2 о молитве): «Молящемуся должно молиться так, чтобы, всецело сосредоточившись и напрягши ум, призывать Бога со скорбной душой, не умножая слов и не распространяясь в молитве, а произнося немногие и простые слова, потому что не от множества слов, а от трезвости души зависит услышание. …И разбойник, распростертый на кресте, немногими словами приобрел царствие небесное. И Иеремия в тине и рву, и Даниил во рву и среди зверей, и Иона в самом чреве китовом, призвав Бога, устраняли все угрожающие бедствия и привлекали к себе вышнее благоволение».

Эта краткость обусловлена, во-первых, тем, что у скорбящего человека есть некое помутнение ума от негативных эмоций, и его помыслы страстные (как это было описано в прошлых главах). А краткая молитва помогает в меньшей степени отвлекаться от слов молитвы на параллельно идущие мысли, в данном случае, о скорби.

Иоанн Златоуст (т. 4, Пять слов об Анне, сл.2): «Если долго будешь произносить слова, нередко делая это без внимания, то дашь диаволу большую свободу подойти к тебе, устроить ковы и отвлечь мысль твою от произносимых слов».

А, во-вторых, думаю, каждый замечал, что, когда он сильно страдает, то действительно произносит краткую молитву своими словами или по памяти, повторяя ее.

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, т.1, Учение о плаче преп. Пимена Великого): «Плач, когда достигнет развития, не может облекаться в многомыслие и многословие: он довольствуется для выражения необъятного духовного ощущении самою краткою молитвою».

3. Это может быть молитва, произносимая вслух или шепотом (хотя нередко искренняя молитва, обозначаемая словом «вопиять», толкуется, как громко взывать, кричать). Но она может быть и внутренней/безгласной/мысленной молитвой, и именно это приличествует христианину.

Иоанн Златоуст (т.4, Пять слов об Анне, сл.2): «(У искренне молящегося может быть – от сост.) загражден … голос, но не заграждено стремление (обратиться к Богу – от сост.), напротив, тем сильнее взывало внутри сердце (т.е. мысленно/внутренне – от сост.). Это и есть в особенности молитвы, когда вопли раздаются извнутри; это особенно свойственно душе страждущей — произносить молитву не напряжением голоса, а устремлением ума. … Люди слышат только звук голоса, а Бог прежде этого слышит внутренний вопль. Так можно быть услышану, не произнося слов; и ходя по площади, можно молиться мысленно с великим усердием; и сидя с друзьями, и делая что бы то ни было, (можно) призывать Бога с великим воплем, — разумею внутренний вопль, — не делая его известным ни для кого из присутствующих».

Вопрос о молитве при скорбных обстоятельствах следует рассматривать с учетом того, в какое время скорби она творится

Отдельной очень существенной особенностью молитв при скорбных обстоятельствах является следующее: в какое время скорби она совершается. Так, может быть, что что-то плохое только ожидается, или оно происходит в этот момент, или что-то плохое уже закончилось, т.е. это — три основных обстоятельства (до, в момент скорби и после). Почему надо их выделять? Потому что в этих случаях эмоции и чувства, сила молитвенных воззваний, а также вид прошений бывают разными.

Заметим, что в поучениях святых отцов нет такого четкого разделения на время скорби, но если быть внимательным, то можно увидеть, что они нередко указывают на это в своих поучениях. Например:

Феофан Затворник («Сборник «Святые отцы о молитве и трезвении» Гл.: Св. Иоанна Златоуста …, ст. 53): «Видишь, что поднимается гроза (т.е. это случай — перед возможной скорбью – от сост.)? Моли прилежно Бога пронести благополучно бурю (т.е. чтобы миновала тебя скорбь или страдание по этому поводу – от сост.) и восстановить нарушенный покой. Услышан (т.е. не произошло скорбного – от сост.)? Благодари за то, что услышан. Не услышан? (т.е. это скорбное наступило – от сост.) Продолжай молиться, чтоб услышанным быть».

Феофан Новоезерский (Наставление, п. 614, и др.): «Если случится несносная скорбь (т.е. уже произошла – от сост.)…, стань на молитву в уединении, и, припадая, проси Его благости, чтоб избавил от сильного всей внутренности возмущения…».

Иоанн Златоуст (т.2, ч.1, О Статуях беседа 16-ая): «Пришел сюда кто-то, возвестил о приближении воинов (т.е. это – возможность скорби – от сост.)? Не смущайся, но оставя его, преклони колена, призови своего Господа, восстенай горько — и (Господь) отклонит беду».

Василий Кинешемский (Беседы на Еван. от Марка, гл.6, ст. 30-56): «Когда буря вражды и ненависти вздымает волны над вашей головой, грозя поглотить вас, когда свист и вой дикой злобы становятся оглушительными, когда с грохотом рушатся ваши планы и, как гнилые нитки, рвутся снасти ваших проектов, когда изменяют силы и руль уже выбит из вашей ослабевшей руки (это описаны скорбные обстоятельства в момент развития – от сост.), тогда … с горячей мольбой призовите Его …».

Кратко укажем основные нюансы молитв по времени скорби.

1. Молитву при случившейся и длящейся скорби можно разделить на два случая.

А). Молитва в самом пике тяжелых обстоятельств – это, как правило, сильные эмоции страха/горя/растерянности/отчаяния и т.п. по поводу того, что происходит в этот момент, и это – «молитва – сильное страдание/вопияние». Понятно, что она является самой сильной молитвой по эмоциональности.

Б. Если что-то случилось, и оно уже длится какое-то время, то молитву следует обозначать как «молитва о длящемся скорбном». В таком случае уже есть некое привыкание к тому, что происходит скорбного, и такая молитва уже может не быть вопиянием, и о ней вообще можно забывать.

2. Перед возможным скорбным обстоятельством человек охвачен волнением/страхом, и душа «бежит» к Богу, и тогда это – «молитва пред скорбью».

Игнатий Брянчанинов (Письма, п.37): «Спаситель заповедал: «бдите и молитеся, да не внидите в напасть» (Мф. 26:41). Пред наступлением великих скорбей должно молиться с особенною тщательностию и умолять Бога о помиловании».

Она также является молитвой с эмоциональным порывом.

Но так как нередко это просто фантазия при страхе, когда предполагается, что будет плохо и в воображении рисуются скорбные обстоятельства, то в таком случае молитву все же следуют обозначать, как «молитва от страха за будущее», или «молитва на мечтание». В таком случае можно забывать молиться, так как душа «занята» своими страхами и переживаниями.

3. Молитва может быть после окончания скорбного обстоятельства, и это «молитва от освобождения». Она также может быть радостно эмоциональной, но и о ней также можно забывать.

Далее мы скажем подробно обо всех этих молитвах с учетом разных особенностей и нюансов.

1.1.2. О молитвах – вопияниях, или сердечных молитвах, в скорбях, которые творят многие люди

Начнем разговор с молитв-вопияний, которые, в основном, происходят в пике страданий и в начале скорби, а также при страхе пред скорбным, и которые являются самыми «живыми» и искренними молитвами.

При произошедших скорбных обстоятельствах и при опасностях немало людей обращается к Богу за помощью

Мы, грешные, особо обращаемся к Богу, когда у нас в жизни случается что-то скорбное/проблемное и т.п., и делаем это искренне и эмоционально (т.е. сердечно). Вот, например, как говорится в Святом Писании и у святых отцов во время каких обстоятельств так молятся.

Амвросий Оптинский (Переписка, п.58): «Когда посылается нам серьезная болезнь, то мы серьезнее и рассуждаем о себе и о наших обстоятельствах, и искренно прибегаем в молениях наших ко Врачу душ и телес…».

Игнатий Брянчанинов (О чудесах и знамениях, ч.3): «Во времена скорбей и опасностей, видимых и невидимых, особенно нужна молитва: она, будучи выражением надежды на Бога, привлекает к нам помощь Божию. Всемогущий Бог соделывается деятелем молящегося в затруднительных обстоятельствах его, и изводит из них раба Своего дивным промыслом Своим».

Иоанн Златоуст (т.12, ч.2, Слово 2 о молитве): ««Помилуй меня»: краткое слово, (но оно нашло) море человеколюбия, потому что где милость, там всякие блага. … Иеремия был в тине и привлек к себе Бога; Иов сидел на гноище и снискал милость у Бога; Иона был во чреве китовом, и Бог внял ему …. Море было впереди, позади — египтяне, а посредине — Моисей, ничего не говоривший: великое было затруднение для молитвы. И Бог говорит ему: «что ты вопиешь ко Мне?» (Исх. 14:15). Так и ты, когда подвергнешься искушению (скорби – от сост.), прибеги к Богу, призови Владыку».

Феофан Новоезерский (Наставления, 317): «… в смущении (в волнении – от сост.) более прибегайте к Богу. «Кто на море не бывал, тот усердно Богу не маливался»; в волнениях житейских, чем более волнения, тем более смущения (переживания, страдания – от сост.), тогда-то больше и надобно к Богу прибегать с молитвою».

Инок Агапий (Спасение грешников, ч.1, гл.23): «… благодаря молитве мы находим помощь в скорбях, как много раз показывалось в священных книгах. Царь и пророк Давид говорит, что во время скорби он взывал ко Господу с молитвой и тотчас бывал искуплен, как явно видно из 4, 20, 119 псалмов и многих других. … Как сказал Сам Господь: «Призови Меня в день скорби своей, и Я извлеку тебя из нее, и ты прославишь Меня» (Пс.49:15). …Мы призовем в смиренном молении Божественную благодать и милость, потому что помощь к нам приходит с Неба. Как Господь возжелал, чтобы мы прибегали к Нему в наших скорбях, то и посылает их часто, чтобы горечь привлекла нас к Нему, вожделенному. Так и дети, когда у них все в порядке и ничего не болит, весь день бегают и играют, не вспоминая родителей. А когда они проголодаются, или упадут и ушибутся, то сразу бегут к родителям со слезами, чтобы те им помогли».

Заметим, что даже некоторые маловерующие и неверующие люди, не привыкшие молиться Господу, а живущие только мирскими интересами и надеждам, в скорбных и опасных ситуациях также могут обращаться к Нему.

Лука Крымский (Сб. «Евангельское Злато», Будьте детьми Божиими…): « …. (бывает) порывистая, хотя бы даже слезная, молитва людей обычно живущих без Бога и обращающихся к Нему с мольбой только тогда, когда внезапно постигнет их несчастье и горе. Знаем мы, что и неверующие в Бога и даже хулящие Его святое имя, когда их постигают тяжелые и неожиданные беды или грозит смертельная опасность, вспоминают о Боге и молят Его о помощи. Они воображают, будто можно сразу получить просимое».

Молитвы при скорбных обстоятельствах бывают искренним и сосредоточенным вопиянием из сердца

Как уже отмечалось, такие молитвы непосредственно связаны с тем, что происходит с человеком в мире скорбного/тяжелого или радостного, а значит, они будут «живыми» молитвами с искренними переживаниями, с душевной болью/страданием. И поэтому:

Евфимий Зигабен (Толковая Псалтырь, Пс. 129, ст.1): «…молитва из глубины сердца есть самая пламенная».

В такой молитве тотчас легко сами собой, как порыв, рождаются молитвенные мысли, выражающие скорбь или радость, и есть изъявление «кровных своих нужд», или «болезненное чувство нужды».

Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения, ч. 2, отд.1, Б.2,б): «… прошение или моление, то есть такое возношение ума и сердца к Богу, в коем, изъявляя кровные свои нужды Богу Всеблагому и Всемогущему, молят Его ниспослать благопотребную помощь с несомненною верою, что и получат, если Богу то благоугодно. … Надежда преимущественно обращена к Богу, моление низводит благость Божию к себе и кровным своим нуждам. Потому первое условие благоуспешности прошения есть искреннее сознание крайней нужды или скорбное и болезненное чувство крайности, растворяемое надеждою. Молящийся должен довести себя до воззвания: «Господи! Нигде мне нет покрова и помощи. Ты один помощник!». … В молении есть и преданность, и успокоение, и надежда, но, что главное, это болезненное чувство нужды».

Такие молитвы имеют очень много разных определений в поучениях святых отцов, например: «вопль», «вопий», «умоляние», «сердечная молитва» и мн. др. Вот некоторые словарные толкования подобных слов.

Словари: 1. «Мольба — горячая просьба». 2. «Мольба — словесное выражение горячей, страстной просьбы». 3. «Вопиение, вопление …, плач, рыдания, стенания, моление; крик; … громкий голос человека, крик, клик, взывание с жалобой, с мольбой, отчаяньем; плач, рев».

Ключевым словом, которое нам сейчас важно, является слово, которое показывает эмоцию при молитве — «горячая», т.е. очень искреннее переживание при молитве, как некий порыв.

А вот некоторые поучения с подобными определениями.

Ефрем Сирин (О правой жизни, ст.16): «… с горячностью сердца вопиют на небо».

Исаак Сирин (Слова подвижнические, сл. 91): «Бог близок к скорбящему сердцу того, кто к Нему вопиет в скорби».

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты 2, Слово о молитве умной, сердечной и душевной): «Сердечной (называется молитва), когда произносится соединенными умом и сердцем (т.е. что человек желает и чувствует, то и говорит – от сост.)…».

Тихон Задонский (Сокровище духовное, ст. 123): « … (при скорбях) из глубины сердца исходит и восстает молитва».

Василий Кинешемский (Беседы на Еванг. от Марка, гл. 7, ст. 24-37): «Обезумев от разочарования, женщина удваивает мольбы, вкладывая в них всю горечь наболевшего сердца, всю силу своего страдания».

Евфимий Зигабен (Толковая Псалтырь, Пс. 119,1): «… вопль, который исходит от скорбной души и сокрушенного сердца к Богу, который один может освободить прибегающих к Нему. Ибо таковой только вопль Бог может услышать тотчас».

Нил Синайский (Письма, п. 1.136): «От всего сердца вопиющие к Всеведующему Господу, хотя бы дошли до крайней опасности, несомненно, сподобятся помощи свыше, потому что Владыка их слышит…».

Нил Синайский (Сказания об избиении монахов…, ск. 8): «Когда же (тяжелые и скорбные – от сост.) обстоятельства соберут его (ум молящегося) воедино страхом опасности, отвлекши от всего, что обыкновенно развлекало его в небоязненном и свободном состоянии, тогда всецело предается тому, что печалит его (скорбит/страдает о том, что случилось или может случиться плохого – от сост.), и, обращаясь к Богу, умоляет Его единого, как разрешающего все затруднения одним легким мановением».

Феофан Затворник (Письма, п. 250): «К Богу никогда не обращайтесь кое-как. А всегда с великим благоговением. Не нужны Ему ни наши поклоны, ни наши многословные молитвы… Вопль из сердца, краткий и сильный, – вот что доходно!.. А это можно походя делать… А, следовательно, и молиться непрестанно».

Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения, ч.2, Б,2,г,дд): «… каждое слово молитвы сопровождается соответственным чувством, или внутренние молитвенные движения, внутренно движимые, изъясняются и изъявляются своим словом…».

Паисий Святогорец (Духовное пробуждение, т.2, ч.5, гл.1): «Если человеку больно за то, о чем он молится, то он и одним лишь воздыханием совершает сердечную молитву. … Настоящая молитва — это не удовольствие, не «нирвана», она начинается с боли. Что это за боль? Человек мучается в хорошем смысле этого слова. Ему больно, он стонет, страдает, о чем бы он ни молился».

Тихон Задонский (Сокровище духовное, ст. 123. Отрыжка): «Анна, мать Самуила-пророка, терпя поношения по причине бесплодия, терпя тесноту и скорби, сердечно молилась Богу, и услышана была Богом (См. 1 Цар.1). О том же, как Царь Давид в скорбях и гонениях своих возбуждался к сердечной молитве, псалмы его свидетельствуют. Пророк Иона, во чреве кита, как во аде, из глубины сердца вопил ко Господу, как сам говорит: «Возопил в скорби моей к Господу Богу моему» (Ион.2:3). Сусанна в Вавилоне, неправедно беззаконными старцами оклеветанная и на смерть осужденная, в этой тесноте и скорби восстенала ко Господу, и была услышана Господом (См. Дан 13:42-44). Так скорбь учит сердечной молитве. Когда усерднее молимся, как не во время болезни, беды, напасти, искушения, при нашествии иноплеменников, во время голода, моровой заразы и прочих бедствий, которые грозят нам смертью? Тогда из глубины сердца исходит и восстает молитва».

И вот именно этот «вопль» легко происходит сам собой при скорбных и трудных случаях. А когда все спокойно, то его практически нет, и наша молитва суха, рассеянна, бесчувственна.

Иоанн Крестьянкин (Письма, гл. Современная смута по поводу новых документов): «Молитве лучше всего учит суровая жизнь. Вот в заключении у меня была истинная молитва, и это потому, что каждый день был на краю гибели. Повторить теперь во дни благоденствия такую молитву невозможно».

Нил Синайский (Сказания об избиении монахов на горе Синайской .., ск.7): «… я, пав ниц, лежал на земле, лицом приникши долу, а умом на крылах скорби воспарив горе, всецелый, ничем не развлекаемый помысел погрузил в молитву, потому что предстояла мне смерть. Ибо при безопасности в нетрезвящихся (т.е. у тех, кто не имеет навыка внимательной молитвы, а постоянно рассеян при ней – от сост.) рассевается он (ум), занимаясь торговлею, мореплаванием, постройкою домов, разведением садов, сватовством, женитьбою, чадородием, военною службою, запасом продовольствия, судебными делами, судилищами, судейскими местами, высокими чинами, глашатаями, градоправителями, отмщением врагам, свиданиями и всегдашним пребыванием с друзьями, народоправлением, военачальством, правительственными делами, даже мечтами о царском сане. Когда же обстоятельства соберут его (ум) воедино страхом опасности, отвлекши от всего, что обыкновенно развлекало его в небоязненном и свободном состоянии, тогда всецело предается тому, что печалит его, и, обращаясь к Богу, умоляет Его единого, как разрешающего все затруднения одним легким мановением».

Надо сказать и то, что по своей силе чувств молитвы–вопияния могут быть в большей или меньшей степени эмоциональности. Вначале это могут быть более эмоциональные прошения, а затем они могут становиться спокойнее, или быть такими же по силе и в прошествии времени, пока прошения не исполнятся.

Молитвы – вопияния могут быть по мирским обстоятельствам и по духовным

Обратим внимание, что молитва с вопиянием, может быть и по мирским обстоятельствам, и по духовным (например, при покаянии или при духовной брани).

Никон Воробьев (Письма, п. 85): «Даже если впадешь в грех, то и при совершении греха надо вопиять ко Господу и, не стыдясь, повергать себя мысленно пред Богом, говоря: «Господи, вот видишь, что я творю, помилуй мя, помоги мне, освободи от власти диавола»… И плачь пред Господом внутри, как можно чаще взывай к Нему, чтобы Он помог тебе во всем, во всей жизни, ибо трудно среди мира сего исполнить заповеди».

И именно духовные сердечные молитвы являются настоящими молитвами (часто о такой молитве говорится в поучениях об Иисусовой молитве и покаянной).

У нас же, грешных, сердечные молитвы происходят в большей части по мирским обстоятельствам, и только изредка это может быть молитва о духовном; а именно так надо постоянно молиться.

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.1, § 27, ст. 85, и др.): «Один плачет, что или богатство или честь потерял, или не может отомстить врагу своему; другой плачет, что Бога, Творца и Благодетеля своего, прогневал: такая печаль — христианская и спасительная; другого же печаль — мирская и пагубная (2 Кор.7:10). (§ 35) Плачет кто, что потерял богатство или лишился чести — печаль века сего и потому неполезна. Плачет другой, что ближнему не может отомстить — злобы действие это и печаль пагубная. Плачет третий, что человеколюбца Бога прогневал — такая «печаль ради Бога» (2Кор.7:10) и душеспасительна. Плачешь над мертвым отцом, или братом, или другом, что с любимым разлучился — печаль бесполезная. Плачешь над мертвым, помышляя, что грех нас в такое бедное состояние привел — это плач христианский».

Именно скорбные обстоятельства считаются «училищем молитвы»

Далее. Во второй главе нашей темы, когда мы говорили о смысле скорбей, то приводились поучения о том, что скорбь обучает искренней молитве. И напомним это еще раз.

Тихон Задонский (Сокровище духовное, ст. 123): «Изрядное училище молитвы и благочестия — скорбь и страдание».

Иоанн Златоуст (т.2, ч.1, Беседы о покаянии, б.4): «Разве Бог не мог, еще прежде прошения, подать нам блага, даровать нам жизнь беспечальную и свободную от всякой скорби? Но Он делает то и другое по любви к нам. В самом деле, для чего Он попускает нам испытывать скорби, и не скоро избавляет от них? Для чего? Для того чтобы мы обращались к Нему с мольбой о защите, прибегали к Нему и непрестанно призывали Его к себе на помощь. Для того и болезни тела, для того и скудость плодов, для того и голод, чтобы мы из-за этих бедствий всегда прилеплялись к Нему, и, таким образом, через временные скорби сделались наследниками вечной жизни. Стало быть, и за них мы должны благодарить Бога, Который многими способами врачует и спасает души наши».

Евфимий Зигабен (Толковая Псалтырь, Пс.119, ст.1*): «Слова Златословесного: … человеческая душа, когда наслаждается великою свободою, разодевается и теряется; а когда дела земные, окружив, стеснят ее, то скорбя, как должно, она воссылает на высоту молитвы чисто и усильно. Послушай, что говорит пророк: «ко Господу, когда скорбел я, я воззвал, и Он услышал меня». … А в изъяснении сего псалма говорит так: заметил ли ты, какая польза от скорби? Видишь ли готовность человеколюбия? Польза от скорби та, что она произвела в пленных иудеях чистую молитву; а готовность человеколюбия в том, что Бог во время самого воззвания их тотчас преклонился к ним, как и в Египте: видя, говорит, Я видел страдание людей моих и услышал стенание их и сошел, чтобы избавить их. Так и ты, возлюбленный, когда находишься в скорби, не отчаивайся, но тогда-то особенно и бодрствуй; так как тогда-то бывают самые чистые молитвы и особенное благоволение Божие».

Иоанн Максимович (Царский путь…, ч.2, гл.13): «… (скорбь) не только помогает молитве, но как бы заставляет по необходимости притекать к Богу. … Многие никогда бы не вспомнили о Боге, если бы не понуждал их к этому какой-либо крест скорбей. И так это есть милосердие Божие, что Он благоволит людям ниспосылать страдания, дабы они притекали к Нему. Так поступают и чадолюбивые отцы и матери. Видя, что дети перестают ласкаться к ним, и оставляют их, дабы играть со своими сверстниками, они часто приказывают слугам своим пугать их, дабы страхом принудить их бежать к материнским объятьям (Св. Иоанн Златоуст, бесед. 10 на Мф.)».

Молитва в скорби приносит утешение

Напомним, что в скорбях утешением/успокоением является любомудрие/духовное рассуждение.

Феофан Затворник (Толк. на пос. Римл. Гл.12, ст.8): «Утешение … — двоякое может иметь значение, — или утешение в скорби, умиротворение и успокоение смущенного сердца, или убеждение к доброй жизни, упорядочение нравственной стороны. … Бл. Феодорит под «утешением разумеет убеждение к добродетели»; а бл. Феофилакт — успокоение скорбящего сердца, говоря: «и утешение есть особый вид учения. Ибо учением называется вообще рассуждение о всяком предмете, а утешением собственно то, когда кто успокоивает словом души, возмущенные скорбию или гневом».

Но и молитва, без сомнения, является также утешением. Думаю, многим известно, что если во время скорбных ситуаций человек вспомнит о Боге и искренне обратится к Нему, то он почувствует облегчение/утешение своей скорби. И мы можем пред всеми людьми свидетельствовать истинность этих слов! Слава Господу нашему, облегчающему наши страдания памятью о Нем!

Лука Крымский (Объяснение великопостной молитвы преп. Ефрема Сирина, гл.2): «Нет ничего более действенного (при печали), чем молитва, постоянная просьба к Богу о помощи. Когда вступаете в беседу с Богом, Он утешает вас, отгоняет духа уныния (печали — от сост.)».

Евфимий Зигабен (Толковая Псалтырь, Пс. 37, ст. 10*): «Усильно произносящие молитвы обыкновенно издают пламенные из глубины стенания, и это Бог дает людям к облегчению тяжкого злострадания их».

Георгий Затворник (Письма, п.1.69): «Одно призывание Сладчайшего Иисуса может усладить огорченное ваше сердце и привести душу в восторг небесной радости».

Иоанн Златоуст (т.1, ч.2, Против аномеев, сл. 5): «…скорбь и печаль; она отовсюду сосредоточивает душу и обращает ее к самой себе. Кто так скорбит и молится, тот после молитвы может испытать в своей душе великое удовольствие. … Печаль, пока скопляется внутри, помрачает наш ум, а когда разрешится словами молитвы и соединенными с нею слезами, и выйдет извнутри вон, то оставляет в душе великую ясность, так как в душу молящегося входит, как некоторый луч, помощь Божия. …Он (Бог) называется «Богом утехи и Богом щедрот» (2Кор. 1, 3), потому что его непрестанная деятельность та, чтобы утешать и призывать скорбящих и сетующих, хотя бы у них было множество грехов. … Если несчастные получают некоторую отраду, высказывая людям свои несчастия и с прискорбием описывая постигшие их бедствия, как будто в словах своих находят некоторое облегчение, то тем более ты получишь облегчение и великое утешение, если откроешь твоему Владыке страдания души своей. Человек часто тяготится тем, кто сетует и плачет перед ним, отстраняется и отвращается от несчастного; а Бог поступает не так, но принимает и привлекает к Себе, и хотя бы ты продолжительно высказывал Ему свои несчастия, Он тогда еще более любит тебя и внимает твоим молениям. Это самое выражая, Христос говорил: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11, 28)».

Григорий Богослов (Слова, сл. 17): «Никто не исцелит тебя — ни слово, ни друг, ни сродник, ни советник, ни состраждущий, ни рассказывающий о своих бедствиях, ни напоминающий древнее, ни представляющий нынешние примеры, сколь многие спасались и от гораздо тягостнейших несчастий. … Какую помощь найду в злостраданиях или какое утешение? К кому прибегну утесняемый? … К Тому, Кто укрепляет ослабевшие руки, утверждает дрожащие колени (Ис.35:3), проводит через огонь и спасает в воде (Ис.43:2. Пс.65:12). … Утешение близко, в устах твоих, в сердце твоем. «Вспоминаю», говорит, Бога и «трепещу» (Пс.76:4). Что легче воспоминания? Вспомни и ты и возвеселишься. Какое удобное лечение! Какое скорое врачевание! Какое величие дара! Вспомни о Боге, и Он не только успокаивает малодушие и скорбь, но производит и радость».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, ч.2, § 420): «Но когда слышишь, возлюбленный христианин, что Бог с верными рабами Своими есть в скорбях, не просто разумей это, как Божие пребывание с ними, но Он и сохраняет их, помогает им, утешает их, растворяет горесть крестную сладостью любви Своей, подавая ко вкушению благость Свою, как матерь малое дитя свое скорбящее и плачущее различно утешает; и так или облегчает тягость скорбей, или когда нужно, совсем изымает их от печи скорбей».

Феофан Затворник (Краткое учение о Богопочитании, а,гг,в): «…молитвы наши сколько утешительны для сердца нашего, столько же полезны для преспеяния нашего в добродетели. Когда мы, сознавая собственную немощь и недостоинство, прибегаем к Богу, с прошением Его милости и помощи, то сим самым питаем в себе чувство смирения и свидетельствуем нашу веру в Бога и надежду на Него; и если прошения наши, приносимые к Богу, исполняются, то дух наш располагается к живой благодарности Богу; если же они и не исполняются, то и в сем случае мы не остаемся без пользы. Скорбящее сердце наше получает великое облегчение и утешение от того, когда мы в молитве изливаем пред Богом чувства скорби и открываем Ему наши нужды».

Антоний Оптинский (Душеполезные поучения преп. Оптинских старцев, гл. Скорби): «Если вы хотите найти утешение в скорбях, обращайте немедленно сердце ваше ко Господу, Единому Утешителю, испытывайте себя, по слову Божию, т. е. кайтесь, исправляйте себя, веруйте и сердцем и душею во Иисуса Христа и прибегайте к Нему, как к Единому Спасителю вашему. Чем более вы будете молиться Богу в скорбях, тем скорее ощутите чувство сладкого утешения. «Призови Мя в день скорби твоея, — сказал Господь, — и изму тя, и прославиши Мя» (Пс.49, 15). «Злостраждет ли кто из вас, пусть молится» (Иак.5, 13)».

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, ч.2, Судьбы Божии): «Что успокаивает в лютые времена душевного бедствия, когда всякая помощь человеческая или бессильна, или невозможна? Успокаивает одно сознание себя рабом и созданием Божиим; одно это сознание имеет такую силу. Едва скажет человек молитвенно Богу от всего сердца своего: «да совершается надо мною, Господь мой, воля Твоя», как и утихает волнение сердечное. От слов этих, произнесенных искренне, самые тяжкие скорби лишаются преобладания над человеком».

Игнатий Брянчанинов (Письма к мирянам): «Бог, пославший вам скорбь, да дарует и силы к мужественному, великодушному перенесению скорби. … Бог, попускающий скорби человеку, среди их же посылает и утешение. Я уверен, что это утешение приносит вашему сердцу от престола Божия святой Ангел Хранитель ваш, потому что истинное утешение может низойти от одного Бога. Земные развлечения только заглушают скорбь, не истребляют ее: они умолкли, и снова скорбь, отдохнувшая и как бы укрепленная отдохновением, начинает действовать с большею силою. Напротив того, утешение от Бога уничтожает печаль сердечную в ее корне — в мрачных помыслах безнадежия. Оно приносит человеку благие и смиренные помыслы покорности Богу, помыслы полные живой веры и кроткой сладостной надежды. Пред взорами ума открывается неизмеримая вечность, а жизнь земная начинает казаться кратким странствованием, ее счастие и несчастие начинают казаться маловажными и ничтожными, потому что все неровности земной жизни сглаживаются, уравниваются созерцанием вечности».

Иоанн Максимович (Царский путь…, ч.2, гл.13): «…(нужно) молиться в кресте, т.е. во время скорби. … Молитва есть величайшее облегчение креста и благовременная помощь во всякой скорби. Разве ты не читала заповеданного Богом: «призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня» (Пс.49, 15). И еще: «Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его» (Пс.90, 15, 16). К помощи молитвы всегда прибегал царственный пророк Давид, как сам говорит о себе: «К Господу воззвал я в скорби моей, и Он услышал меня». (Пс.119, 1). «В день скорби моей ищу Господа» (Пс.76, 3). И о других он говорит: «Но воззвали к Господу в скорби своей, и Он спас их от бедствий их» (Пс.106, 13). И множество примеров найдешь ты в Св. Писании, что скорбящие с упованием воссылали молитвы свои ко Господу. … И Сам Господь Иисус Христос не только в вертограде Гефсиманском, но и на кресте «с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления» Богу Отцу» (Евр.5, 7). А потому и ты, «имея вокруг себя такое облако свидетелей» (Евр.12, 1), во время скорби всегда прибегай к пособию молитвы: ибо молитва в скорби умилостивляет Бога, и самая скорбь весьма много способствует молитве. … Чем более кто обращается к Богу, тем менее он помнит о скорби. У кого мысль постоянно устремлена к Богу, тот уже не может очень обращать внимания на скорби креста. И какую силу подает скорбь молитве! Как стрела, вонзенная в сердце, заставляет и понуждает искать врачевания: так и скорбь, поражая печалью сердце, побуждает его искать утешения в ином, т.е. в размышлении о вечных благах. …Ум человеческий, когда бывает в праздности и чрезмерном спокойствии, расслабевает и рассеивается. Когда же печальные случаи в жизни, и внезапные напасти и неудачи сокрушают его, тогда он внимательнее и ревностнее возбуждает себя, и воссылает ко Всевышнему усердные и горячие молитвы (Св. Иоанн. Златоуст. Бесед. 5 о непостиж. Бож.). В день посещения твоего взыщи Бога; ничего другого не ищи от Бога, а только Единого Бога ищи в скорби твоей; тогда Бог удалит от тебя и скорбь, и ты уже дерзновенно прилепишься к Богу (Блаж. Август, на Пс.76)».

Но нельзя не сказать, что истинное утешение и духовный плод будет только тогда, когда молитва будет правой (и об этом скажем позже). Поэтому может быть и так, что человек молится, а утешения не чувствует…

Если молитве в скорбях предшествуют естественные эмоции о мирском и страсти, то такую молитву нельзя оценивать как высоко духовную

А теперь будет обращено особое внимание на эмоции и чувства при молитвах о мирских скорбных обстоятельствах: эмоциональность практически всегда присутствует. И сделаем несколько существенных замечаний по этому поводу.

1. К молитве человек приступает уже в каком-то эмоциональном состоянии, например, он волнуется о ком-то или о чем-то и начинает молиться, или он испытывает какие-то трудности и, печалясь/расстроившись/отчаявшись и т.п., обращается к Богу.

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, т.1, Учение о плаче преп. Пимена Великого): «К естественным слезам относятся слезы от огорчения».

Эта уже существующая естественная эмоциональность делает молитву искренней и с чувством. Но все же, первичным есть твое переживание о чем-то мирском, и в молитве оно продолжается и нередко усиливается.

Такая слезная молитва, являясь сердечной по естеству, не является молитвой высокой духовной степени.

2. Есть люди, которые склонны к эмоциональности, и могут легко расплакаться.

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, т.1, Учение о плаче преп. Пимена Великого): «Иной бывает особенно склонен к слезам по природе и при всяком удобном случай проливает слезы: такие слезы называются естественными».

Если такой человек плачет в молитве, то ему надо понимать, чтобы не обольщаться о себе, что это, по большей части, вызвано его склонностью, и это не является духовно — сердечной молитвой.

К тому же:

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, т.1, Учение о плаче преп. Пимена Великого): «Чудное дело! те, которые по естественной наклонности проливали потоки беструдных, бессмысленных и бесплодных слез, также те, которые проливали их по греховным побуждениям, когда захотят плакать богоугодно, внезапно видят в себе необыкновенную сухость, не могут добыть из глаз ни одной слезной капли. Из этого научаемся, что слезы страха Божия и покаяния суть дар Божий, что для получения их надо позаботиться, во-первых, о стяжании причины их. Причина слез — зрение и сознание своей греховности».

3. Также при печали о том, что в твоей мирской жизни происходит что-то плохое, легко можно расплакаться. Т.е. душа уже по естеству настроена на плач. И если обращаешься в таком состоянии к Богу, то слезы легко появляются и в молитве.

Особо заметим, что это можно принять за благодатную молитву, но это не так – это происходит от естественного фактора, и по духовному читаются не полезными.

Феофан Новозерский (Наставления, 487): «Также и поплакать о грехах надобно. Одни слезы от огорчения (мирского – от сост.), эти не полезны, эти вредны; а такие (о том) что я неисправную жизнь провожу, ленюсь, оскорбляюсь, не могу угодить сестрам своим, не имею столько любви к Богу, чтобы возлюбить Его всею душею, всем сердцем, всею мыслю, — эти слезы полезны и об них надобно молиться. Господи, даждь ми слезы и память смертную!».

4. Напомним и то, какие эмоции и состояния могут предшествовать молитвенному вопиянию. Например, это:

– саможаление, что у тебя такая жизнь (например, вспоминаются другие тяжелые моменты из твоей жизни и кажется, что она была только скорбная, и при этом забываются счастливые и успешные моменты, или хотя бы спокойные);

– может быть некая зависть, что у других жизнь лучше, а тебе такое досталось (вспоминается, что у других есть работа, семья, материальный достаток, а у тебя нет);

– страх и отчаяние, что твое скорбное положение продлится долго (кажется, что у тебя никогда не будет семьи, работы, или что болезнь будет тяжелой и неизлечимой);

– надуманный страх и переживание за что-то или за кого-то;

– обиды и возмущения людьми,

 – малодушие, нетерпение, уязвленная гордость и мн. др.

Понятно, что тогда это молитвы от печали, горя, отчаяния, страха, гордости, т.е. от страстей; и она также не может быть высоко духовной.

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, т.1, Учение о плаче преп. Пимена Великого): «… когда же огорчение имеет характер греховный, то слезы огорчения делаются слезами греховными».

5. К тому же, как известно, при эмоциональных волнениях происходит «помутнение ума», при котором человек не может собранно и здраво мыслить, а значит, может неправо молиться.

Поэтому такие эмоциональные переживания/страдания о мирском, даже если ты вопиешь к Богу от сердца, нельзя относить к чистым и духовным высоким молитвенным переживаниям ни по происхождению, ни по предмету молитвы.

При скорбных обстоятельствах можно поплакать, но немного и без отчаяния

Вместе с тем, что мы только что указали об эмоциональности, надо сказать и о том, что при скорбях, конечно, можно поплакать о мирском, но и здесь есть некие условия. (Об этом мы уже говорили во 2-ой главе, в разделе 2.3.4: «О допустимых слезах и воздыханиях во время скорби», но напомним.)

Василий Великий (Беседы, б.4): «Слезы, обыкновенно, рождаются от неожиданного впечатления, которое, подобно удару, поражает и приводит в уныние (печаль – от сост.) душу, стесняя дыхание в предсердии …. Как все прочее, так и плач требует соразмерности с разумом касательного того, о ком, сколько, когда и как должно проливать слезы. … Огорченные находят некоторое удовольствие в пролитии слез; потому что слезами неприметно истощается отягощавшее их. Справедливость же сего рассуждения подтверждает действительный опыт; ибо знаем, что многие в безотрадных бедствиях насильно удерживались проливать слезы, а после сего одних постигали неизлечимые болезни, кровотечение, или онемение в мозгу, а другие даже и умирали; потому что сила их, как слабая подпора, сокрушалась под тяжестью скорби. Можно видеть на пламени, что оно задушается собственным своим дымом, если дым не выходит, но стелется около пламени. То же, говорят, бывает и с жизненною силою; она истаивает и угасает от огорчений, когда нет им выхода наружу. … Слезы предложены нам не в закон, предписывающий плакать, но в самую пристойную меру и в точное правило, по которому должны мы, оставаясь в пределах естества, переносить скорбное честно и благопристойно. Посему ни женщинам, ни мужчинам не позволяется много сетовать и плакать, но можно опечалиться несколько во время скорби и пролить немного слез, впрочем, тихо, без роптаний и воплей, ни раздирая на себе одежды, не посыпая себя пеплом, без всяких других подобных сим неблагопристойностей, допускаемых людьми, которые не сведущи в небесном. Ибо тому, кто очищен божественным учением, должно оградиться правым словом (любомудрием, христианской истиной – от сост.), как твердою стеною, мужественно и с силою отражать от себя устремления подобных страстей, а не с малодушием и уступчивостью принимать в душу страстный поток, как бы вливающийся в какое-нибудь низменное место. Душе слабой и ни мало не укрепленной упованием на Бога свойственно чрез меру надрываться и падать под тяжестью скорби».

Итак, мы кратко рассмотрели вопрос о молитве вопиянии/сердечной при скорбных обстоятельствах, которая творится в любое время и в любом месте. Казалось бы, на этом можно и закончить говорить о молитве при скорби, т.к. все это хорошо известно каждому христианину. Но это не так. Есть еще очень много разных поучений святых отцов, в которых указываются те или иные очень важные особенности и нюансы таких молитв, о которых многие люди даже не задумывались. Поэтому продолжим говорить о молитве в скорбях с учетом разных нюансов.

О принудительной молитве во время скорби

Также надо знать, что молитва в скорби может быть не только молитвой-вопиянием, но и нередко должна быть принудительной.

Так, если при молитве-вопиянии есть память о Боге и, так сказать, ты сам бежишь к Нему, то есть и другие внутренние состояния, когда при помутнении ума и сердца, душа, страдая о себе в скорби, т.е. «принимает в душу страстный поток» и «надрывается и падает под тяжестью скорби», забывает о Боге (о чем скажем подробнее чуть позже в разделе 4.1.3).

Также часто бывает, что если мирским прошением об избавлении от скорби еще можно помолиться, то о духовном – нет.

Заметим и то, что, когда в таких состояниях мы и вспоминаем, что надо молиться и пытаемся обращаться к Богу, то после нескольких слов молитвы сразу же теряем память о Нем и опять думаем о своих проблемах (или о чем-то другом).

И вот во всех этих случаях и нужна принудительная молитва.

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая проповедь, Гл.: Поучение в 9-ю неделю): «…Мы, из среды отвсюду окружающих нас стеснительных обстоятельств, принудим себя вспомнить о Боге, обратимся к Богу с усерднейшею молитвою об избавлении. Избавление не замедлит. Оно придет…».

Феофан Новоезерский (Наставление, п. 526): «Во время скорби, вместо ропота и дерзкого обвинения других, молитесь и сознавайтесь, что за грехи ваши достойно страждете. Не говорите и не думайте, что в смущении не можете молиться, а лучше скажите сами себе: мне велено молиться, хотя и не хочется».

Такие принудительные молитвенные обращения бывают только от памяти, что так надо говорить. Так, христианин вспоминает, что в скорби надо говорить определенные молитвы и, например, заставляет себя говорить: «да будет воля Твоя», или Иисусову молитву. Обращаем внимание, что в то же самое время сердце говорит совсем другое. Так, если быть внимательным и заметить мысли и чувства, то увидишь, что в них ты не хочешь смириться, не доверяешь благому промыслу Бога, стараешься сам что-то предпринять и мн.др., и внутренний человек сильно скорбит, завидует, обижается, отчаивается, желая все же, чтобы что-то было по его воле, а не то, что ему послал Господь.

С одной стороны, такая принужденная молитва может выглядеть как лицемерная, так как произносится одно, а душа желает другого, и слова молитвы не трогают твоего сердца. Вот как, например, говорится о подобном нашем молитвословии:

Платон митр. Москов. (т.1, Слово в неделю 4-ю Великого поста): «Надобно нам стыдом и срамотою пораженными быть, когда подумаем о молитвах своих. Сколько пред собою раскладем мы книг, сколько наговорим слов, сколько лицемерных воздыханий, сколько проворных поклонов: а при всех сих действиях никакого не чувствуем в себе сокрушенного удара. Читаем много молитв, да так, как бы бездушное тело, или как бы на несколько часов заведенный язык. Хотим, чтоб Бог внял на молитву нашу, когда на нее не внимаем сами мы. Ежели какая, сия поистине молитва обращается в грех».

Но мы сейчас говорим не о такой молитве. На самом деле, молитва, о которой идет речь, это — не лицемерная молитва, а подвижническая, при которой обязательно есть понимание, что твоя душа не хочет смириться в скорби, не хочет терпеть и т.д., и тебе надо, как бы через силу заставить произнести духовную молитву и любомудрие. Поэтому:

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, т.1, Учение о плаче преп. Пимена Великого): «И естественные, и греховные слезы, немедленно по появлении их, повелевается нам святыми Отцами прелагать на богоугодные, то есть изменять побуждение слез: приводить себе на память согрешения наши, неизбежную и неизвестную смерть, суд Божий, — и плакать по этим причинам».

Мысли о скорби должны пресекаться молитвой или заканчиваться ею

А теперь укажем на еще один важный нюанс.

Выше мы говорили, что человек (в том числе и скорбящий) захвачен своими мыслями и чувствами, и не помнит о Боге. И получается, что мысли о скорбной ситуации нередко не заканчиваются молитвой ко Господу, и нет молитв и любомудрия вместо страстных помыслов, т.е. о Боге и спасении было забыто. И это говорит о том, что душа в таких состояниях полностью занята страстями и ей «не до Бога».

Так, обычно человек подумает, подумает о своей скорби и начинает думать о другом, забыв о молитве (т.е. просто переходит на другую тему по ассоциации или по отвлечению на внешнее). Например, вспоминает о болезни ближнего (или о своей болезни), думает какие бы еще лекарства нужно ему купить, какого врача вызвать и т.п., и не помолится Богу о здравии и о терпении, чтобы безропотно и мужественно перенести болезнь. Или, например, человек видит, что потерпел какой-то материальный ущерб и начинает жалеть о нем, печалиться, бояться бедности, размышлять, что же теперь делать и мн. др., и так и не помолится, увлекшись своими переживаниями и проблемой, а потом начнет думать о другом.

Но, конечно, может быть и так, что воспоминания о скорби пресекаются или заканчиваются молитвой. Например, может быть молитва, когда человек среди своих дел и забот вспоминает, что в его жизни есть что-то скорбное. Это происходит тогда, когда его ум не занят каким-то другим вопросом, например, работой. Так, на работе ум занят ею, а если болен ребенок, то в момент отвлечения от работы, вспоминается о нем (т.к. это «боль сердца», переживание), и помолишься; или ожидается решение какого-то важного для тебя вопроса и ты, вспомнив об этом, молишься. И получается, что приходят мысли о чем-то, и человек может думать об этом и скорбеть, а потом мысли сами собой переходят на молитву об этом. Это, так сказать, очень хороший переход, даже не смотря на то, что это — просьбы к Господу о мирском.

Поэтому должно быть всегда так: если вспоминается проблема/скорбь, то нужно сразу помолиться Богу о ней; при этом, если надо рассудить, что надо сделать, то рассуди, но потом опять надо закончить молитвой. И это совершенно верная последовательность. Но обычно память Божия тотчас не проявляется, и у человека начинаются помыслы и рассуждения о скорби, а потом уже, если опомнится, то помолится. Это два правых варианта (тотчас помолиться и, опомнившись), из которых первый намного лучше второго, но, тем не менее, и во втором есть память Божия. Ошибкой же есть, если в твоих переживаниях и рассуждениях о твоем скорбном нет памяти о Боге вообще. И именно поэтому нужна принужденная молитва.

Итак:

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, ч.1, О молитве. Ст. 1): «В трудных обстоятельствах жизни учащай молитвы к Богу. Вернее прибегать к молитвам, нежели к пустым соображениям слабого человеческого разума, соображениям (т.е. когда начинаешь сам искать объяснения или выходы, как выйти из скорбных ситуаций, или думаешь по кругу о скорби/проблеме – от сост.), которые по большей части оказываются несбыточными. Вернее опереться верою и молитвою на всемогущего Бога, нежели — шаткими соображениями и предположениями — на свой немощный разум».

1.1.3. О забывчивости молитвы в скорбях

Итак, как мы уже знаем, молитвы по скорбным обстоятельствам нередко произносятся своими словами при смущениях/волнениях от печали, а значит при некоем помутнении ума, особенно в самом начале скорби.

Василий Великий (Подвижнические уставы, гл. 2): «… внезапные стечения неожиданных происшествий в умах человеческих обыкновенно производят мятежи».

И это отражается и на молитве: она может быть не о том, что «спасительно для нас», или ее может вовсе не быть. К тому же у человека может быть неправое знание истин христианской веры, и он может рассуждать по-плотски/по-мирски.

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая проповедь, Гл.: Поучение в 9-ю неделю): «Человеки — немощны. … Когда веру в Бога заменят соображения человеческие, тогда бедствует человек в волнах житейского моря. Он бедствует! Способов человеческих к исшествию из затруднительных обстоятельств он не видит, а воспоминание о Боге выкрадывается непостижимым забвением».

И поэтому теперь кратко скажем об основных трудностях и недостатках молитв своими словами при скорбных обстоятельствах (но некоторые будут характерны и для молитв при удачных или обычных обстоятельствах).

И, прежде чем поговорить об этом, надо отметить:

Нил Синайский (Главы о молитве 153 гл., гл. 81): «Знай, что святые Ангелы побуждают нас к молитве и стоят рядом с нами, радуясь и молясь о нас. Но если мы нерадивы и восприимчивы к супротивным помыслам, то весьма сердим их, потому что в то время, как они столь подвизаются ради нас, мы не желаем молить Бога о самих себе, но пренебрегаем своим служением и оставляем Владыку и Бога их, идя на встречу с нечистыми бесами».

Надежда на людей в скорбных обстоятельствах может быть выше надежды на Бога, и тогда человек забывает обращаться к Нему

Начнем говорить о немолении в скорбях по причине забывчивости.

Немоление Богу в скорбях может быть вызвано неправым расположением души, когда она начинает искать помощь у людей, забыв о Боге.

Конечно, люди нуждаются друг в друге и в радости, и в бедах — и это естественные отношения. И каждый знает, что, когда человеку плохо или тяжело, он обращается за помощью к другим. Но, к сожалению, навык искать помощи только у людей настолько глубоко укоренился в нас, грешных, что практически вытеснил надежду на помощь Божию. Нам легче и привычнее жаловаться самому себе или людям, и таким образом искать утешения и помощи.

Иоанн Максимович (Илиотропион… кн.5, гл.3): «В этом отношении (обращении при скорбных ситуациях к Богу) мы, едва ли не все, сильно грешим. Когда тяготят бедствия и огорчения, то мы всем жалуемся и всех приводим в сожаление о нас, — одного только Бога забываем, Он бывает последним из всех тех, к кому прибегаем мы, прося помощи, и тем порядок превращаем в беспорядок».

Амвросий Оптинский (Собрание писем, п. 61): «… люди двоедушные, которые не надеются на милость и помощь Божию, а ищут помощи человеческой, или надеются более на какие-либо расчеты человеческие, а не на Бога и Его всесильную помощь и вездесущий Промысл».

Василий Великий (Беседы на Псалмы, пс.45): «И сами дела обличают нас, когда в скорбях скорее прибегаем ко всему прочему, только не к Богу. … Болеет у тебя дитя … идешь ко врачу и за лекарствами, пренебрегши Того, Кто может спасти (т.е. идешь к врачам без предварительного моления – от сост.). Устрашился ты врага — ищешь заступника в ком-нибудь из людей. Вообще при всякой нужде обличаешь сам себя, что на словах называешь Бога прибежищем, а на деле домогаешься помощи от бесполезного и суетного».

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 9-й запов., грех: Празднословие и болтливость, и др.): «Так, в скорби или во множестве сряду разных скорбей очень желательно нам поговорить с другими. Это также естественная и невинная потребность души. Но смотрите вы, печальные друзья! в своих вздохах, по-видимому, и смиренных, не выражаете ли вы своей непокорности воли Божией? не больше ли людям вы жалуетесь на свои печали, чем открываете (Пс.141,2) их сердцеведцу Богу, и таким образом, не отдаляете ли от себя время Божественного утешения?».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.2, §437): «Видим, что многие христиане, называющие Бога помощником и защитником своим, Который действительно Помощник и Защитник христианам, когда в беду впадут, к князьям, вельможам и прочим высоким по миру этому лицам ради защиты прибегают, и, слыша от них обещаемое о себе ходатайство, надеются на них, хотя те и сами, как люди, всякой беде подлежат. Бог всемогущий и преблагой и премудрый, Который один защищает и избавляет, обещает помощь всякому призывающему Его и говорит: «Призови Меня в день скорби твоей, и избавлю тебя» (Пс.49:15). Но они, оставив Бога, к людям в день скорби своей прибегают, и так дотоле Бога помощником своим имеют, доколе скорби не имеют, а в день скорби других помощников и защитников ищут. … Отсюда заключается, что языком только называют Бога помощником, а в сердце других помощников имеют, а так устами только чтят Бога, а не сердцем. Ибо без веры и надежды чтить Бога невозможно. Как человек считает непочтением к себе, когда его обещанию не верим, так тем более неложному Богу и истинному не воздают почитания грешники, которые милостивым Его обещаниям не веруют, но, оставив Его, к немощному созданию Его прибегают ради помощи и защиты. И поступают они подобно тому несмышленому рабу, который отвращается от царя своего, обещающего ему милость явить и в руке своей содержащего жизнь и смерть и все его благополучие и неблагополучие, и обращается к низкому и немощному его рабу, и милости от него ищет, чем и чести царской досаждает, и себе более вредит, нежели пользы приносит. Так бедные грешники и Божию величеству досаждают, что не верят милостивым Его обещаниям, ибо «не верующий Богу представляет Его лживым» (1 Ин.5:10), — и себе тем вредят, когда от Создателя своего, у Которого в руке жизнь наша и смерть, благополучие и неблагополучие наше, отвращаются и обращаются к созданию Его, которое само без помощи, подкрепления и содержания всемогущей Божией руки падает».

Это можно хорошо увидеть и в своих мыслях во время скорбей: мы часто жалуемся в мыслях, обращаясь к другим людям, строим планы о том, кто и как может нам помочь и т.п., а на деле – ищем людей, чтобы высказать им о своих скорбях, и зачастую даже не для помощи, а чтобы просто пожаловаться.

И заметим, что здесь речь идет не о том, чтобы не искать помощи у людей, а о том, что нельзя забывать прежде всего обращаться к Богу, и что нужно надеяться, что Он пошлет помощь через других.

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-й заповеди, грех: Излишняя надежда на человека, на знатные связи и сильные покровительства): «Можно, конечно, надеяться и на человека покровителя, можно прибегнуть в нужде и посредству знатных связей, но только без оскорбления христианской надежды, только так, чтоб первее всего ожидать помощи от Господа Бога и, обратившись к земному покровителю, в то же время просить Божьего благословения и содействий ему в ходатайстве за нас».

Итак, христианин должен всю печаль, радость, проблемы изливать в молитве к Богу.

Иоанн Максимович (Илиотропион… кн.5, гл.3): «Иначе поступал Давид; он говорил: «Возвожу очи мои к горам, откуда придет помощь моя. Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю» (Пс.120,1.2)».

Василий Великий (Беседы на Псалмы, пс.45): «Но праведнику истинная помощь — Бог. Как военачальник, имея храбрых воинов, всегда готов вспомоществовать изнемогшим, так и Бог — наш помощник и споборник всякого сражающегося против козней диавола — посылает служебных духов к требующим спасения».

Филарет Дроздов (т.3, Слово по случаю возложения на раку мощей … Алексия, Митр. Моск.): «Иной истощается в домогательстве помощи человеческой, а не вспомнит о Боге, помощнике в скорбях, «обретших ны зело (постигших нас тяжко)». – Рассуди, если ты не совсем безрассуден: лучше ли тебе гоняться за человеком, который так часто говорит тебе: не проси меня; мне не до тебя, приди после, иди к другому, я не могу помочь тебе; либо скажет: помогу, но потом не хочет, или не может исполнить обещания, – лучше ли, говорю, тебе гоняться за человеком, нежели прибегать к Богу, Который не отсылает тебя к иному помощнику, не отлагает Своей помощи, не изменяет Своим обещаниям; Который непрестанно находится близ тебя, и, если ты внимателен, в самом сердце твоем говорит тебе, приглашает тебя к молитве и обнадеживает Своею всесильною помощью: «призови Мя в день скорби твоея, и изму тя (избавлю тебя)»».

Итак:

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, ч.1, Чаша Христова): «Во время напастей не ищи помощи человеческой, не трать драгоценного времени, не истощай сил души твоей на искание этой бессильной помощи. Ожидай помощи от Бога: по Его мановению, в свое время, придут люди и помогут тебе».

Забывчивость о Боге при радостных/удачных обстоятельствах и молитвах только при скорбях или наоборот

Следующая забывчивость бывает тогда, когда человек молится только при скорбных/тяжелых обстоятельствах, а в спокойное или удачное время забывает о Боге, или, наоборот: при радостных помнит, а при скорбных — нет.

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн. 1, §224): «О, сколь многие и ныне в бедах ищут Бога — те, которые в благополучии оставляли Его! … Сколь многих скорбь и печаль подвигает к истинной молитве и сердечному воздыханию — тех, которые в мирской радости не вспоминали Бога!».

Филарет Дроздов (т.4, 132. Слово в день обретения мощей Св. Алексия): «Иных ударяющий гром заставляет перекреститься: несчастие, болезнь, печаль, приводит им на память Святых, как утешителей, целителей, помощников, и побуждает призывать их. Хорошо и то, что в бедах прибегаем к предстательству и помощи Святых; конечно, это лучше, нежели совсем забывать их: но не довольно воспоминать их только по случаям и по нуждам временным».

Нил Синайский (Письма, п.3, 27): «Сказано: «благословлю Господа на всякое время, выну (всегда – от сост.) хвала Его во устех моих» (Пс. 33, 2). Ибо стыдно для нас благословлять Бога при добром и молчать при горестном положении дел. Напротив того, тогда более должно благодарить, когда злострадаем».

Евфимий Зигабен (Толковая Псалтырь, Пс. 101, ст.2*): «По словам Евсевия, здесь прилично сказать слова Исаии: «в скорби мы помянули Тебя», но должно упражняться в молитве и прежде скорби, а не в бедственные только времена».

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе, ст. 199): «О, если бы очи наши были устремлены выну (всегда) к Богу! А то мы только в нужде и беде обращаем очи свои ко Господу, во время же благоденствия очи наши обращены к миру и суетным его делам».

Иоанн Златоуст (т.5, ч.2, Собес. на Пс. 77): «Истинная добродетель в том, чтобы всегда памятовать о Боге, чтобы призывать Его помощь и в благополучии (т.е. когда все хорошо, без скорбей и трудностей – от сост.), потому что если мы будем помнить Его в счастье, то и Он вспомнит о нас в несчастье. Искать же Бога по нужде, когда Он наказывает (т.е. в скорбях, которые Им посылаются – от сост.), значит обращаться к Нему не сердцем, а только по необходимости исповедовать, что Бог помощник и избавитель; поступать так свойственно злым и неблагодарным рабам, для которых господин не будет знать милости, видя их вынужденное признание…».

Забывчивость творить молитву/забвение о Боге при погружении в печаль или недовольство

Мы уже не раз говорили, что при мирских скорбях душа находится в печали/страдает/переживает, а также человек ищет выходы из скорбного обстоятельства, и, не находя их, впадает в еще большую печаль. И при этом он нередко забывает о Боге (вот об этой причине скажем чуть подробней).

Если это какая-то неприятность/трудность и т.п., то душа, как правило, захвачена страстными помыслами/мысленными разговорами или находится в саможалении, и тогда, как правило, молитвы не бывает. О таких случаях говорится так:

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, ч.1, Слава Богу!): «Во время скорбных обстоятельств … (обступают, окружают) сердце помыслы сомнения, малодушия, неудовольствия, ропота…».

Иоанн Максимович (Царский путь…, ч.2, гл.13): «…страдание едва допускает и помыслить о чем-либо; и часто люди скорбные и страдающие жалуются, что у них отнимается всякая возможность молиться».

Марк Подвижник (Слово 1): «Прискорбный случай разумному напоминает о Боге, и равномерно огорчает забывающего о Боге».

Евфимий Зигабен (Толковая Псалтырь, Пс. 76,3**): «Некто (другой) говорит: Многие во время постигающих их скорбей, будучи омрачаемы скорбями, даже не молятся, тогда как напротив того в сие-то время и надлежало бы воссылать молитву. Ты увидишь, что и провожающие своих покойников ленятся воссылать молитву Богу, как будто потому, что тогда не время молиться. Найдешь также, что другие потеряли имущество, угнетены печалью и не радят идти на молитву; между тем как праведный усиливает свою молитву во время скорби».

Пролог В. Гурьева (20 сентября): «…бывают и такие (несчастья), помочь или утешить в которых люди вовсе бессильны. В этих последних несчастиях вместо того, чтобы обратиться с молитвою о помощи к Богу, и на Него, как всемогущего, возложить всю надежду, мы нередко предаемся совершенному малодушию, как говорится, совсем опускаем руки. От этого нередко и происходит то, что многие из нас, без веры и упования на Бога, в несчастиях от малодушия переходят к отчаянию и погибают. А между тем разве есть горе, в котором бы Господь не мог утешить нас?».

Бл. Диадох (Подвижническое слово, ст. 61): «Когда душа возмущается гневом, или отягчается многоедением, или сильной печалью омрачается, тогда ум не может держать памятования о Боге, хотя бы и понуждаем был к тому как-нибудь. Ибо весь будучи омрачен лютостью сих страстей, бывает он тогда совершенно чужд собственного чувства (т.е. человек плохо понимает, что он сейчас в ненормальном духовном состоянии и говорит/думает что-то не правое/греховное, и он весь занят своими переживаниями – от сост.); почему желание (помнить о Боге и заповедях и обращаться к Богу – от сост.) не имеет где наложить свою печать (т.е. не имеет силу – от сост.), чтоб чрез то ум мог носить незабвенным и неизменным вид богомыслия, так как тогда память его огрубевает по причине суровства страстей (т.е. в идеале, память о Боге должна приводить страстные состояния в порядок, например, сохранять любовь к другим людям, нести прощение, смирение, самоукорение и т.д., но этого не происходит, когда человек в страстном и неспокойном/возмущенном состоянии – от сост.)

Филарет Дроздов (т.3, Слово по случаю возложения на раку мощей … Алексия, Митроп. Москов.): «… (есть) человеки, которые не умеют или не хотят призывать Бога в скорбях своих. Иной в день скорби своей только тоскует, и от утра до вечера более и более погружается в скорбь. – Помилуй себя, возлюбленный! Если ты утопаешь: то неужели лучше добровольно опустить руки и идти на дно, нежели усиливаться возникнуть из вод и вопиять о помощи?».

Или может быть так, что что-то скорбное только произошло, и человек забывает сотворить молитву тотчас. Т.е. он может так впечатлиться только что произошедшим (как чем-то плохим, так и хорошим), что не вспоминает о Боге какое-то время. И только спустя время обращается к Нему.

Итак:

Инок Агапий (Спасение грешников, ч.1, гл.23): «Те, кто переходят через большую и глубокую реку, чтобы не испугаться, не смотрят на воды, но вверх, на небо. Так и мы, когда нас окружают воды скорбей, что часто случается в нашей обычной жизни, не должны задерживать свой мысленный взгляд на собственной подавленности, чтобы не прийти в смятение или не смалодушествовать. Нет, мы должны обратить взор к Небу, где наше спасение».

Феофан Новоезерский (Наставление, п. 526): «Во время скорби, вместо ропота и дерзкого обвинения других, молитесь и сознавайтесь, что за грехи ваши достойно страждете».

1.1.4. О греховных и нечистых молитвах в скорбях

А теперь приведем поучения об основных греховных и нечистых видах молитв при скорбях.

В молитвах нельзя просить противное заповедям Божиим

Выше мы говорили, что молитва при скорбных обстоятельствах бывает искренняя/сердечная, и в этом ее достоинство. Но надо учитывать, что, находясь в расстроенных чувствах и в неком помутнении ума, человек может молиться о чем-то, что противоположно заповедям и христианским добродетелям. Например, чтобы Бог наказал обидчика или чтобы кому-то было плохо. (Конечно, так можно молиться и не при сильных скорбях, а просто от злого и гордого сердца, например, при зависти, при злопамятстве, или когда лжец боится быть раскрытым; но мы говорим о состояниях при скорби.). Вот как об этом говорят святые отцы.

Нил Синайский (Слово о молитве, 153 гл., гл.103): «Старайся никому не просить в молитве зла, чтобы созидаемого тобою не разрушать тебе, делая молитву свою мерзкою».

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-ой запов. Грех: Молитва о суетном или прямо противном Богу): «Но иные приносят и прямо богопротивную молитву: «Просите, и не получаете, потому что просите не на добро» (Иак.4.3). Например, один (после нанесенной ему обиды – от сост.), вместо забвения обиды, молит Бога, чтоб был наказан его обидчик; другой, сделав кражу (и находясь в страхе наказания – от сост.) и не полагая пред Богом твердого намерения оставить этот порок, молит только быть ему сокрытым от людей и суда; а некоторые хоть просят позволительного, но с намерением нечистым, например, богатства—для жизни роскошной и веселой. …Тем более грех просить Бога о том, что само в себе нечисто или предполагается для нечистой цели».

Иннокентий Херсонский (Слово в день Покрова Пресвятой Богородицы): ««Упование… не посрамит» (Рим. 5; 5), по слову апостола; но какое упование? разумное; ибо упование есть часть нашего богопочтения, которое, по увещанию того же апостола, должно быть «разумным» (Рим. 12; 1). Но будет ли, братие, упование на Матерь Божию разумным, если бы кто обратился к Ней с таким прошением, с коим нельзя предстать и перед человеком добродетельным, например, с прошением о чем-либо несправедливом, или для целей нечистых? Такое прошение, скажете, было бы не прошением, а оскорблением честнейшей Херувимов; к Ней должно воссылать молитвы чистые. Так, братие, поистине. Подивитесь же развращению природы нашей, которая доходит до забвения самых первых начал здравой веры и здравого смысла, ибо слух Матери Божией поражается иногда и такими прошениями, кои были бы тяжелы для чистого слуха человеческого. Не тяжело ли, в самом деле, слышать (а Она слышит!), как обиженный кем-либо, вместо того, чтоб просить себе, по заповеди Спасителя, любви к обидевшему, просит ему отмщения и погибели? Не тяжело ли слышать (а Матерь Божия слышит!), как похитивший, или присвоивший неправедно чужую собственность, вместо того чтобы просить себе благого расположения «возвратить четверицею» (Лк. 19; 8) неправедно стяжанное, просит успеха в сокрытии своей неправды от очей правосудия? Знаю, что для многих из нас подобные прошения могут казаться даже невозможными; и благодарение Промыслу, что они действительно редки, но, тем не менее, они бывают на самом деле; и учителю веры нельзя проходить молчанием подобных недостатков, как бы они ни осуждались сами своею грубостью. Для вразумления таковых просителей мы должны, хотя кратко, заметить, что на небе нет лицеприятия, что там приемлется одна правда или искреннее покаяние, что воля Матери Божией и Сына Ее есть одна и та же — «святость наша» (1 Фес. 4; 3), что Матерь и не может просить того, чего не может даровать Сын без нарушения Своей правды, что потому просящие неправедного сами себе изрекают не только отказ, но и осуждение. — Заметим также, что под осуждение сие подходят и все те, кои у Матери Божией просят, хотя позволительного, но с намерением нечистым. Так, например, если кто просит богатства, имея сильное желание начать вести жизнь роскошную и сладострастную; если кто молит о возвращении здоровья, чтобы, получив просимое, немедленно возвратиться к худым навыкам и делам. Все сии и подобные просители, — да ведают однажды и навсегда, что они не приимут просимого, ибо «просите не на добро» (Иак. 4; 3). Всякое решение о неправедном, или для цели беззаконной, есть оскорбление Матери Божией и обращается на главу просящего.».

Иоанн Златоуст (т.3, ч.1, Беседа о том, что не должно разглашать грехов братий…, и др.): «Многие, повергаясь ниц, ударяя челом в землю, проливая горячие слезы, горько из глубины вздыхая, простирая руки и показывая всю ревность, употребляют эту горячность и усердие против собственного спасения. Они молят Бога не о своих грехах и, прося не о прощении своих прегрешений, но всю эту ревность возбуждают в себе против врагов, делая то же, как если бы кто, изострив меч, не против неприятелей употребит это оружие, но поразил им собственную шею. Так и они возносят молитвы не об отпущении собственных грехов, а о наказании врагов; это и значит направлять меч против самих себя. … Впрочем, нужно выслушать и сами слова такой молитвы, дабы видеть, что эти слова свойственны уму детскому и душе незрелой. … Какие же это слова? Отомсти за меня, говорят, врагам моим; покажи им, что и у меня есть Бог. Не тогда, человек, узнают они, что у нас есть Бог, когда мы будем негодовать, гневаться и досадовать; но тогда, когда мы будем смиренными, тихими, кроткими, и упражняться во всяком любомудрии. … Понимаешь ли, что молиться Богу о вреде врагам значит оскорблять Бога? Как, скажешь, оскорблять Бога? Так, что Сам Он сказал: «молитесь за врагов ваших», и установил этот божественный закон (Мф.5:44). Итак, когда ты просишь Законодателя нарушить собственные Его законы, молишь Его противоречить Самому Себе, и Того, Кто запретил тебе молиться о вреде врагам, умоляешь, чтобы Он услышал тебя, молящегося о вреде врагам, – то, поступая так, ты не молишься и не просишь, но оскорбляешь Законодателя и огорчаешь имеющего даровать тебе блага, происходящие от молитвы. (т.10, ч.2, б.5) … Наблюдай и то, чтобы не говорить в молитве ничего, что может прогневить своего Владыку: не приступай к Нему с молитвою о погибели врагов. Если иметь врагов уже преступление, то подумай, какое преступление, если молишься о погибели их? Ты должен просить прощения и в том, что имеешь врагов; а ты хочешь еще обвинять их? И как ты можешь получить прощение, когда обвиняешь других, и притом в такое время, когда сам имеешь нужду в великой милости? Ты ведь приходишь сюда за тем, чтобы молиться о прощении своих грехов; итак, не припоминай чужих грехов, чтобы не припомнили твоих. Если ты, молясь Богу, говоришь: «порази врага», то заграждаешь этим себе уста, и связываешь себе язык, во-первых, потому, что в самом начале молитвы тотчас приводишь в гнев Судию, во-вторых, потому, что просишь совсем не того, о чем, по-видимому, молишься. В самом деле, если ты молишься об отпущении грехов, то почему же просишь о наказании? Совсем напротив надлежало бы поступать тебе – молиться и за самих врагов, чтобы с дерзновением молиться и за себя. А ты теперь, требуя казни грешников, осуждением их присваиваешь себе место Судии, что и делает тебя недостойным никакого помилования. … Притом, когда мы о себе молимся, то и почесываемся, и зеваем, и развлекаемся бесчисленными помыслами; а о погибели врагов молимся со всем вниманием. (т.5, ч.1, Беседа на Пс. 5) Когда кто молится против врагов или против людей, причинивших ему какое-нибудь зло, то это – слова не человека, а диавола. (т.12, ч.2, Слово 2 о молитве) … Нет ничего презреннее души, которая в молитве проклинает других, и сквернее языка, произносящего такие проклятия, то почему ты не стараешься всеми силами о том, чтобы не говорить на молитве ничего такого, что прогневляет твоего Владыку? Ты человек, — не изрыгай же яда аспидов. Ты человек, — не будь же зверем. Уста даны тебе не для того, чтобы уязвлять, но чтобы исцелять язвы других. Вспомни, говорит Бог, что Я внушал тебе: оставлять и прощать. А ты и Меня умоляешь быть твоим сообщником в нарушении Моих же повелений и снедаешь брата, обагряешь кровью язык свой, подобно бешеным, которые своими зубами терзают свои же члены. Подумал ли ты о том, как радуется и смеется диавол, когда слышит такую молитву? Подумал ли ты, напротив, как гневается, отвращается и ненавидит Бог, когда ты так молишься?».

«Господь не может помогать человеку там, где человек нарушает Его волю и Его законы, действуя самовольно»

Также ко греху относится и то, если, помолившись о помощи Божией, начинаешь делать то, что противоречит заповедям и добродетелям.

Василий Кинешемский (Беседы на Еванг. от Марка, гл. 6, ст. 30-56): ««Предай Господу путь твой и уповай на Него, и Он совершит, и выведет, как свет, правду твою и справедливость твою, как полдень. Покорись Господу и надейся на Него» (Пс. 36, 5-7). Так учит пророк Давид. Чтобы иметь право надеяться на помощь Божию, надо отдаться Ему в послушании. Только те дела, которые согласны с волей Божией и с Его заповедями, пользуются Его содействием. Господь не может помогать человеку там, где человек нарушает Его волю и Его законы, действуя самовольно. Наоборот, чем полнее послушание, тем вернее и могущественнее Божия помощь и поддержка».

Феофан Затворник (Мысли на каждый день года, Неделя всех святых, Среда): «Одною молитвою не спасешься; с молитвою надо соединять и исполнение воли Божией, — всего, что на ком лежит по его званию и строю жизни. И молитва предметом своим должна иметь преимущественно прошение о том, чтоб Бог сподобил нас не отступать ни в чем от святой воли Его».

Неправые прошения с желанием «помощи необыкновенной и чудесной»

Иннокентий Херсонский (Слово в день Покрова Пресвятой Богородицы): «Обратимся к … прошениям, кои кажутся невинными и чистыми, а на самом деле подлежат осуждению и также недостойны Небесной Покровительницы нашей (и Господа – от сост.). (Такой) недостаток наш в сем отношении состоит в желании помощи необыкновенной и чудесной, которая, сойдя на нас, служила бы нам как бы некиим отличием от прочих людей. Следствием сего бывает ослабление в собственной деятельности и преступная небрежность. Надеясь на сверхъестественные благодеяния, перестают пользоваться естественными средствами. Так, например, больной отвергает искусство врача, предпринимающий какое-либо трудное дело — совещание с людьми мудрейшими и опытнейшими. Разумно ли, братие, таковое поведение и может ли быть приятным Матери Божией? С первого взгляда подобное упование на Ее покров и пренебрежение всеми прочими средствами может показаться возвышающим нашу веру и ее достоинство; а на самом деле таковая праздная надежда, такое бездеятельное упование, такая неразумная вера есть преступное искушение Ее могущества, недостойное христианина посягательство на силу Божию. Ибо Матерь Божия получила могущество не для того, чтобы расточать оное без нужды — по нашим прихотям, но для того, чтобы обращать оное непрестанно против законов природы, начертанных премудростью Божиею, от частого оставления коих в действии неминуемо возмутился бы порядок мира, нами видимого. Как первая Таинница Промысла Божия о людях, Она действует так же, как и Сам Промысл, употребляя к нашему благу бесконечное множество средств естественных, и обращаясь к непосредственному Своему могуществу только в тех случаях, когда сие необходимо. Посему один тот имеет право на Ее всемогущее ходатайство пред Богом, кто прежде прошения к Ней употребил, и после прошения не престает употреблять для достижения своей цели все, что для него возможно, разумея под возможным одно позволительное и законное».

Нельзя молиться Богу и обращаться к ворожеям, заклинаниям и т.п.

Также при скорбных обстоятельствах можно совершать молитвы к Господу (а можно и не молиться) и обращаться к темным силам.

Так, у некоторых маловерных людей, например, после молитв (или вообще без них) возникает желание пойти к гадалкам или другим людям, которые занимаются разными практиками (т.к. именно в скорби очень хочется узнать, что будет дальше, или что делать дальше, или хочется наказать противника, или хочется излечиться у «бабок»). Вот примеры поучений, что такие искушения при скорбях бывают нередкими, и о том, что этого нельзя делать.

Василий Великий (Беседа на Псалмы, Пс. 45, ст. 2,3): «И сами дела обличают нас, когда в скорбях скорее прибегаем ко всему прочему, только не к Богу. Болеет у тебя дитя — ищешь ворожею или вешающего на шеи невинным младенцам пустые надписи…. Возмутил тебя сон — бежишь к снотолкователю».

Иоанн Златоуст (т.12, ч.2, Слово 13, О болезни и врачах): «Когда ты подвергнешься тяжкой болезни, и многие будут понуждать тебя облегчить страдание — одни заклинаниями, другие амулетами, третьи какими-либо иными чародейными средствами, а ты ради страха Божия мужественно и твердо перенесешь тяготу болезни и предпочтешь лучше все потерпеть, нежели решиться сделать что-нибудь подобное, — это доставит тебе венец мученичества. И не сомневайся, как мученик мужественно переносит муки истязаний, чтобы не поклониться идолу, так и ты переносишь муки болезни, чтобы не нуждаться ни в чем, исходящем от него (идола) и не сделать того, что он повелевает».

Волоколамский патерик: «Брат преп. Иосифа Волоколамского, отец Вассиан (впоследствии архиепископ Ростовский) передал рассказ одного крестьянина: «Долгое время я был тяжело болен, всегда молился и призывал на помощь святого великомученика Никиту. Родственники советовали мне пригласить чародея. Но я отказался и продолжал усердно просить святого Никиту о помощи. В одну ночь слышу, двери дома отворились, и входит светлый муж, обращаясь ко мне со словами: «Встань и выйди ко мне» — «Не могу, господин мой, я расслаблен»,- ответил я. Он повторил: «Встань!» И вдруг я почувствовал себя здоровым, вскочил с постели и поклонился Пришельцу. Когда я вставал с земли, то увидел черного человека с огненным мечом в руке. Он хотел ударить меня, но светоносный муж остановил его: «Не его, но тех, кто ходил к чародею». Черный человек исчез. Я спросил Пришельца: «Кто ты?» и услышал в ответ: «Я мученик Христов Никита и послан Христом исцелить тебя за то, что ты не согласился призвать чародея, но возлагал надежду на Бога. И вот Бог прилагает к твоей жизни еще 25 лет». После этих слов мученик стал невидим. С теми же людьми, которые посещали чародея, случилось несчастье: ночью их умертвил тот черный человек с огненным мечом».

Подробно об этом также сказано в «Благонравие христиан или о том, как подобает и как не подобает поступать христианам» Никодима Святогорца, сл.9, в котором говорится о том, что христианам нельзя заниматься колдовством и магией

Не нужно молиться о своей смерти в скорбных обстоятельствах

В первой главе мы говорили, что у сильно скорбящего человека возникает желание смерти, чтобы избежать страданий. Это желание можно не высказать Богу, а можно высказать. И, несмотря на то, что примеры о таком молении приводились и в Писании, все же такая молитва не является правой и угодной Богу; она скорее показывает немощь человека и его сиюминутное помутнение: просить у Подателя жизни и всех благ смерти или небытия.

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе, ст. 1289): «Если тебе приходится переносить сильные напасти, скорби и болезни, то не малодушествуй, не унывай и не ропщи, не желай себе смерти, не говори дерзких речей пред всевидящим Богом, например, таких: о, какая лютая скорбь, о какая не по силам моим напасть, — лучше бы уж умереть мне, или: лучше убил бы я себя! Избави тебя Бог от такого малодушия, ропота и дерзости! Но все это терпи великодушно …».

Авва Дорофей (Душеполезные поучения, п.12): «И Евагрий говорил: «кто не очистился еще от страстей и молится Богу, чтобы скорее умереть, тот подобен человеку, который просит плотника скорее изрубить одр больного». Ибо, душа, находясь в теле сем, хотя и ведет борьбу от страстей, но имеет и некоторое утешение от того, что человек ест, пьет, спит, беседует, ходит с любезными друзьями своими. Когда же выйдет из тела, она остается одна со страстями своими, и потому всегда мучится ими; занятая ими, она опаляется их мятежом и терзается ими, так что она даже не может вспомнить Бога…».

Поэтому, если христианин при страдании понимает, что он начал просить Бога о смерти, или просто начались различные мысли о смерти, то это должно быть для него знаком, что он дошел уже до опасных пределов страсти печали…

Душа, находящаяся в скорби, не может внимательно исполнять молитвенное правило

И в заключение этого вопроса скажем вот о чем: выше мы говорили, что при молитвах-вопияниях человек молится искренне и сосредоточенно. Обычно это бывает вне молитвенного правила, когда он при переживаниях просит о мирском своими словами. А вот если он становится на молитвенное правило, при котором должно отрешиться от всего мирского и молиться о духовном, и при этом читает молитвы святых, а не свои произносит, то, если человек находится в состоянии переживания о скорби, он не может делать это сосредоточенно и искренне. Думаю, всем известно состояние, когда, читая молитвы, постоянно думаешь о какой-то своей проблеме (или просто о чем-то). Это некий навязчивый поток мыслей об этой проблеме, в котором будут и воспоминания о том, что случилось, и мысленные разговоры с кем-то об этом, и рассуждения, что надо сделать, и мысли саможаления. Они не дают внимательно исполнить молитвенное правило, и это относится к греху – нечистота молитвы.

Иоанн Кассиан (Послание Кастору…, кн.9, гл.1): «…если (печаль) при каждом нападении в разных несчастных случаях будет овладевать нашею душою, то всякий раз … не позволяет ни совершать молитвы (имеется в виду молитвенное правило – от сост.) с обычною ревностью сердца, ни с пользою заниматься священным чтением…».

Ефрем Сирин (Толков. на Четвероевангелие, гл.19): «…во время искушения мысли наши обыкновенно рассеиваются и помышления наши разбрасываются в стороны».

Нил Синайский (О 8 лукавых помыслах, О печали): «Опечаленный монах не знает духовной радости, как вкуса в меду – страждущий сильною горячкою. Опечаленный монах не подвигнет ума к созерцанию (возвышенное, глубокое размышление о Боге и Его Домостроительстве – со словар. от сост.) и никогда не восшлет чистой молитвы, потому что печаль – препятствие всему доброму. Узы на ногах – препятствие скорому шествию, а печаль – препятствие созерцанию».

Нил Синайский (153 главы, 22): «Те, которые, обременив себя печалями и памятозлобием, думают приступить к молитве, подобны черпающим воду и вливающим ее в разбитую бочку (т.к. в молитве сосредоточены на своих мыслях о чем-то – от сост.)».

Это значит, что душе сейчас всё равно относительно своего спасения, покаяния и всего того, что говорится в духовных молитвах, которые она читает. Ей важно только ее мирское скорбное положение, от которого ей плохо. И получается, что молитвы о духовном произносятся в смущении (когда душа находится в тревоге, волнении, беспокойстве, страхе, отчаянии, растерянности о мирском), т.е. при негативном эмоциональном волнении/переживании и при навязчивом потоке мыслей на эту скорбную тему.

Поэтому, когда христианин в скорби, то он должен помнить, что то, что связано с ней, будет воспроизводиться при молитвенном правиле, и ему будет трудно сопротивляться этому рассеянию (конечно, если он это делает). Это важно знать и помнить тому, кто занимается молитвенным трезвением, а не просто внешне вычитывает правило. Но многие ли на это обращают внимание и им занимаются? …

Также при молитвенном правиле мысли об обстоятельствах могут не просто идти потоком, а в какой-то момент могут переходить на молитву своими словами об этих обстоятельствах. При этом молящийся или останавливает чтение и молится от себя об этом, или делает это, продолжая пробегать глазами по тексту молитв. И это неправильно. На молитвенном правиле нужно молиться о духовном, а о мирском и о своих нуждах — или до чтения молитв или после. А если молитва о мирском случается при читаемой молитве или проговариваемой по памяти, то это будет молитва от рассеяния помыслов.

На этом закончим рассмотрение вопроса об ошибках молитв. И, надеюсь, понятно, что вместо того чтобы постоянно пребывать в своих мыслях о проблеме/неприятностях, повторять одно и тоже в мыслях и вслух, мучаясь, мы должны мужественно поддерживать себя молитвой и обращением/увещеванием себя, например, быть терпеливым, благодарить Бога за все, что Он посылает, каяться в своих грехах и т.п. Имеет ли кто из нас такие постоянные молитвенные мысли при скорбях, вместо того внутреннего ада помыслов и негативных чувств, который мы переживаем, когда у нас что-то случается плохое? Думаю, что нет, но пусть каждый ответит сам …

1.1.5. О мирских прошениях в молитвах при скорбных обстоятельствах

А теперь поговорим об очень важном: о том, о чем должны быть молитвы в скорбях.

Опыт говорит, что, к сожалению, не все христиане знают, что при скорбных обстоятельствах существует два вида прошений в молитвах. А точнее сказать, многие и знают о них, но не четко классифицируют их при своем молении, а также не всеми молятся в скорбях.

Первый вид прошений – мирской. И это — прошения о скорбном мирском, чтобы то, что случилось плохого (или может случиться), изменилось к лучшему (например: выздоровел, нашел работу, чтобы муж вернулся в семью, чтобы не случилось чего-то плохого с тобой или близкими, и мн.др.).

Иоанн Шаховской (Беседы с русским народом, О молитве): «….какое-либо осязаемое благо, ценимое в мире, так называемое, жизненное счастье: мирную семью, близкого человека, хороших детей, удачно сложившуюся обстановку, приятную работу, здоровье, то или другое дело».

Второй же вид прошений – духовный, в котором составитель выделяет разные подвиды: покаянные; прошения о твоем внутреннем состоянии при страсти печали, которое тебя захватило; прошения о добродетелях, помогающих перенести скорбь; прошения о смирении перед волей Божией, и благодарственные молитвы в скорбях.

Инок Агапий (Спасение грешников, ч.1, гл.7): «Знай, что некоторые дары называются духовными: благодать, пророчество, творение знамений и другие подобные. Другие принадлежат природе, такие как разум, красота и сила. Иные — случаю: богатство, почести и им подобные («случай» мы говорим по привычке, потому что так обычно в мире говорят, но не для того, чтобы верить в случай, как язычники думали, что случай всем управляет). Да не будет! Эти блага дарует Господь, кому желает, как желает, когда желает и сколько желает».

Заметим, что сердечные молитвы-вопияния с мирскими прошениями, это – естественно для верующего в Бога, и их ценность в том, что есть память Божия с надеждой на Него. А вот молитва-вопияние о духовном в скорбях – это высокая степень. И вот часто ли она бывает у нас, пусть каждый ответит сам…

Молитвы с прошением о мирском в скорбях это самые распространенные молитвы, и всем известны. Мы уже говорили подробно о молитвах о мирском/земном/плотском во введении к главам второй части о постоянной молитве по мирским обстоятельствам, и там речь шла о том, что они не являются молитвами высокой степени, и что христианину подобает более молиться о духовном. Но и в этом разделе отметим пару нюансов.

«Несомненный недостаток наш в богопочитании: молиться всегда об одном земном и суетном»

Итак, к сожалению, не наша степень мирских христиан молиться Богу только о духовном, как говорит христианское учение; и мы очень часто обращаемся к Богу с мирскими прошениями. Это, конечно, не неправильно, и если просьба о лучшем, когда ты в скорбях, происходит от желания избавиться страданий, то это естественно для человека.

Тихон Задонский (Сокровище духовное …, ст. 125): «Самая беда приводит к познанию беды, и познание беды убеждает человека искать избавления. Видят люди телесную беду и чувствуют горесть ее, поэтому и избегают ее, и всячески ищут, как от нее избавиться».

Но при всем этом, все же такие наши молитвы – это молитвы о суетном и недостойны величия Божия.

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-ой запов.. Грех: Молитва о суетном или прямо противном Богу): ««Молясь, не говорите лишнего» (Мф.6,7). Сто молитв к Богу приносит человек, и все только о здоровье, об урожаях, об успехе торговли, по случаю постройки дома или предположенного путешествия, об устройстве участи детей и т.п. И если одна из этих молитв, продолжавшаяся долгое время, будет услышана, тотчас сменяет ее человек подобною же молитвою о земном. Кратко: если бы пред иным человеком была раскрыта завеса всех его молитв, или за всю ею жизнь, он устыдился бы самого себя; потому что увидел бы, что предметом его молитв была земля и земля, плоть и плоть. … Все это доказывает, что мы любим только свое тело, а не душу, что отдаляем от своего внимания дальнейшую свою участь в будущей жизни. … Нет,—это несомненный недостаток наш в богопочитании: молиться всегда об одном земном и суетном».

Иннокентий Херсонский (Слово в день Покрова Пресвятой Богородицы): «Обратимся к … прошениям, кои кажутся невинными и чистыми, а на самом деле подлежат осуждению и также недостойны Небесной Покровительницы нашей (и Господа – от сост.). … Самый общий недостаток наших прошений к Матери Божией (и Господа – от сост.) состоит в том, что они все почти и всегда ограничиваются одними благами чувственными. В самом деле, братие, если бы каким-либо чудом открылась пред нами совокупность прошений, воссылаемых к Ней в одном сем храме, что, думаете, увидели бы мы? Увидели бы, конечно, немалое число таких прошений, о коих мы говорили вначале, и от коих невольно отвратили бы очи. Вместе с этим увидели бы бесчисленный ряд прошений о благах временных, об избавлении от различных болезней, от врагов, от клевет и гонений, об успехе в торговле, в путешествиях, в бракосочетании, и тому подобное».

Василий Кинешемский (Беседы на Еванг. от Марка, гл.7, ст. 24-37, и др.): ««Вот угодный Богу образ молитвы! — говорит святитель Иоанн Златоуст. — Приступив к Богу с трезвенным умом, с душею сокрушенною и потоками слез, не проси ничего житейского, будущего ищи, о духовном умоляй!». Вот этот-то совет святителя очень часто забывается. К глубокому сожалению, очень многие христиане смотрят на молитву не как на величайшее счастье единения и беседы с Богом, а просто как на средство получить что-нибудь нужное, и прибегают к ней лишь в бедствиях и затруднительных обстоятельствах, на Бога смотрят чуть ли не как на работника, просят часто о суетном, житейском, иногда духовно вредном. (гл. 12, ст. 28-34) Существует, наконец, довольно многочисленный разряд людей, отношения которых к Богу можно определить довольно грубым словом — «попрошайничество». Эти люди вспоминают о Боге только в минуты нужды и бедствий, и приходят к Нему с единственной целью что-нибудь выпросить и что-нибудь получить. Во многих сельских приходах замечается теперь такое явление: идет все благополучно, в жизни нет никаких осложнений — и церкви пусты; даже в праздники почти нет никого, кроме десятка богомольных старушек. Повторяется то явление, на которое некогда негодовал автор Второзакония: «утучнел Израиль, и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога, создавшего его, и презрел твердыню спасения своего» (Втор. 32, 15). Но наступает засуха — сохнут нивы, сожженные солнечным зноем, на небе нет ни облачка, обещающего дождь, — и назначаются специальные молебствия о ниспослании дождя. Но даже и тут торгуются с Небом лукавые рабы, назначая на молебствия по наряду очередных молельщиков, как будто отбывая тяжелую, но необходимую повинность и стараясь получить просимое, как можно дешевле, с наименьшей затратой сил. И сколько укоров, споров и попреков бывает при назначении «очередных»!.. Ни у кого нет желания отбывать скучную повинность, и каждый старается свалить ее со своих плеч… Шум, раздражение, брань — один грех! Даже к человеку можно относиться лучше. На многих людей нам часто хочется только смотреть, восторгаться ими, ничего от них не ожидая лично для себя и ничего не требуя. А у Бога мы только попрошайничаем и часто вместо хлеба насущного просим массу ненужных мелочей. Кто-то заметил, что в церкви начинают особенно усердно креститься, когда раздается прошение о «предстоящих людех, ожидающих великия и богатыя милости»».

 Здесь стоит заметить, что, конечно, о христианах, которые постоянно посещают богослужения, читают молитвенное правило и молитвы, нельзя сказать, что они молятся только о мирском и когда что-то случается. Да, они молятся о духовном, т.к. такие молитвы изложены в молитвословах и читаются в храме. Но вот свои прошения при разных житейских ситуациях у них все же по большей части о мирском. И таким образом получается, что молитвы о духовном, это, так сказать, есть вынужденное моление, а не свое личное и сердечное.

Хотя и естественно желание избавления от мирской скорби, но все же оно показывает духовную немощь: малодушие, нетерпение, несмирение пред волей Божией и др. А также, что тобою правит плотское мудрование:

Феофан Затворник (Толков. на посл. Римл.8,6): «Мудрование плотское … означает общий строй падшего, по коему он всю заботу обращает на устроение земного благобытия, полагая его в удовлетворении душевных и телесных потребностей, испорченных и извращенных страстями. Этим оно занято день и ночь, и это только устроять оно умеет, не помышляя о том, что выше земли и что — за пределами земной жизни. К Богу и вещам Божественным у него душа не лежит».

И к тому же, молясь о мирском, ты не используешь возможность, чтобы стать духовно сильнее, правильно перенося скорбь. Так, например, Господь послал тебе болезнь, желая, чтобы ты потерял привязанность к миру, чтобы каялся, вспоминая о смерти, чтобы одр болезни стал местом самопознания и богопознания и мн. др. А ты, ничего этого не учитывая, желаешь побыстрее выздороветь и вновь окунуться в мирскую пучину. Или, например, Господь желает, чтобы ты проявил мужество при терпении этой болезни, а ты малодушествуешь и ропщешь.

И вот как об этом говорит христианское учение.

Феофан Затворник («Истолкование молитвы Господней словами святых отцов», Заключительные мысли): «… Прискорбности и треволнения временные очень много для нас душеспасительны, то тем, что врачуют гордую надменность, то тем, что испытывают терпение и дают ему упражнение, а ему испытанному и обученному опытом готовится славнейшая и богатейшая награда, то тем, что ими наказываются и очищаются грехи; мы же, не зная, какую именно приносят они пользу, молимся об избавлении от всякой прискорбности. … Так в этих прискорбностях, которые могут и пользу принести и вред, о чем помолимся, «якоже подобает, не вемы»: и, однако ж, так как они чувствительны и тяжелы, то, по общечеловеческой немощи, молимся, да взяты будут они от нас».

Повторим, что такие наши молитвы о мирском не несут никакой особой духовной ценности (за исключением того, что они все же относятся к памяти Божией и надежде на Него). Поэтому, имея молитву с мирским прошением о какой-то скорби, тут же обязательно надо иметь и молитву о духовном (о ней скажем чуть позже).

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе, ст. 1639): «… мы должны благодарить Бога за пищу и питие и за все блага вещественные, но в особенности – духовные».

Несколько советов, как правильно молиться своими мирскими прошениями

Так как все мы обычно в скорбях молимся о мирском улучшении, то мы хорошо знаем эти молитвы, и также мы уже сказали о правых и неправых прошениях в молитве. Но сейчас еще приведем несколько советов о том, как правильно молиться о мирском в скорби.

Так, есть такой совет о смиренных молитвах с прошением об исполнении волей Божией.

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая проповедь, Слово во вторник 23-й недели): «Если необходимость заставит приступить к величию Божества с прошением о временной нужде нашей, то совершим это с осторожностью и благоговением, без увлечения и разгорячения, без красноречия, в немногих смиренных словах, заключая молитву предоставлением себя и своего прошения воли Божией».

Феофан Затворник («Истолкование молитвы Господней словами святых отцов», Заключительные мысли): «… (Молясь об избавлении от скорби) должны мы, по крайней мере, ту являть благопокорливость Господу Богу нашему, чтоб, если Он не возьмет их от нас, не думать, что презрена молитва наша, но паче облекаться в благодушное терпение зол в чаянии больших за то благ: ибо сим образом сила Божия в немощи совершается. … Посему если случится что, противное прошениям нашим, терпеливо должно сносить то и о всем благодарить, в том убеждении, что несомненно спасительнее для нас, да будет во всем воля Божия, а не наша. Ибо и такого рода пример преподал нам Ходатай наш, когда сказал: «Отче, аще возможно, да мимоидет от Мене чаша сия», а потом волю свою человеческую воле Отчей подчиняя, прибавил: «обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты» (Mф.26,39). Отсюда: «послушанием единаго праведни быша мнози» (Рим.5, 19)».

А это значит: измени мои обстоятельства когда и как Сам знаешь (т.е. я готов ждать улучшения не сразу, а когда Тебе угодно, и улучшения не такие как я хочу (например, полностью выздороветь, чтобы было достаточно денег, чтобы работа была хорошо оплачиваемая и д.), а такие как Ты пошлешь). И вот этот второй момент очень важен, так как мы обычно говорим эти слова, но хотим, чтобы было по-нашему и побыстрее. А это и есть не покорение воле Божией (хотя на словах и «покоряемся»). (Об этом мы скажем отдельно чуть позже.)

Есть и такой совет: помолитесь, сделайте, что можете для исправления скорбной ситуации, и ждите помощи Божией.

Феофан Затворник (Письма, п. 120): «Со всякою немощью душевною следует тотчас обращаться с молитвой к Господу…. Затем, употребляя и от вас зависящие средства и собственные усилия, ждите помощь свыше и Господь в свой час пошлет помощь…».

И последний совет:

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе, ст.860): ««Ищите, во-первых, Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам» (Мф. 6, 33). Как искать, во-первых, Царствия Божия? Следующим образом: положим, ты хочешь идти или ехать, плыть куда-либо по какой-либо житейской, временной нужде, — помолись прежде Господу, чтобы Он исправил пути сердца твоего, а потом и предстоящий телесный путь, или чтобы направил путь жизни твоей по заповедям Своим, и желай того всем сердцем, и чаще возобновляй свою молитву об этом. Господь, видя искреннее твое желание и старание ходить по заповедям Его, — исправит мало-помалу все пути твои. … Если видишь свирепство и слышишь завывание бури или читаешь о кораблекрушениях, вспомни о буре страстей человеческих, поднимающих ежедневный вой и смятение в сердцах человеческих и подвергающих крушению духовный корабль души, или корабль общества человеческого, и моли усердно Господа, да укротит Он бурю грехов, как некогда укротил словом бурю на море, и да искоренит из сердец наших страсти наши и восстановит тишину всегдашнюю».

И вот о духовной молитве в скорбях мы и будем говорить далее.