ПЕРЕЙТИ на главную страницу творения

🎧Часть 2.4. О Суде, рае, аде
Глава 17. О том, что никто из отдыхающих в земной жизни плотью не достигнет Царствия Небесного, кое наследуют через борьбу с телом и подражание спасительной Страсти Господа
Глава 18. Мы должны презирать временное богатство, а собирать сокровища на Небе благодаря нищим
Глава 19. О четырех «последних вещах» и, прежде всего, -о памяти смерти
Глава 20. О Втором пришествии Господа и общем Воскресении людей
Песенное сочинение Льва VI Мудрого на Второе пришествие Господа (по алфавиту)
Глава 21. О неизреченной славе рая и блаженстве праведных
Глава 22. О возмездиях нескончаемого мучения
Глава 23. О покаянии, которое в смертный час уже не принесет пользы

Часть 2.4. О Суде, рае, аде

Глава 17. О том, что никто из отдыхающих в земной жизни плотью не достигнет Царствия Небесного, кое наследуют через борьбу с телом и подражание спасительной Страсти Господа

Никто не может быть рабом двух господ: ибо одного он тогда будет ненавидеть, а другого любить, — говорит Господь в Евангелии от Матфея. Одно он будет выносить, а на дру­гое не станет обращать внимания.

Невозможно быть рабом двух хозяев, враждующих друг с другом. Когда ты делаешь то, что желает один, другому очень горько. Невозможно выполнять волю и Всеблагого Бога, и лукавого диавола, — ибо когда одного огорчаешь, то радуешь и приветствуешь другого. Невозможно стремиться к вещам мирским и вкушать райские.

Каждый желает удостоиться сладости единения со Спасителем, но немногие желают еще и потрудиться, и презирать блага, которые на земле, как ничтожные и недо­стойные. Чаще вожделеют вкушать внутреннее душевное утешение, но вместе следовать и воле плоти, — а это невоз­можно, как невозможно одним глазом охватывать небо, I другим — землю. Многие так и хотят сразу перелететь от удо­вольствий временной жизни ко вкушению рая. Они желают пойти в число святых, вот только жить, как жили святые, не желают. Их приглашает и зовет благодать Спасителя Христа, но жадная любовь к миру охлаждает и ставит препятствия. Невозможно, любитель плоти, радоваться временным благам и вкушать блага небесного блаженства, — радоваться и чре­вом, и душой. Нельзя перейти от телесных услад ко вкуше­нию праведных и быть прославленным в обоих веках.

Но если ты желаешь подражать Христу и воодушевлен­но следовать за Ним, необходимо совлечь желания плоти, уйти от них и вырвать из сердца любовь к миру, — тогда там и сможет вырасти божественное рачение. Если кто хочет по­сеять что-то в землю, то необходимо хорошо очистить поле, вырвать все сорняки — и тогда дадут плод культурные расте­ния, как мы сказали в предыдущей главе. Итак, исторгни и вырви сперва пристрастие к миру, уйди от него совершенно, если ты желаешь, чтобы в душу пришла Божественная лю­бовь. Тогда душа твоя будет чистой и готовой принять бо­жественное утешение Господа. Если будет по-другому, ты не сможешь вкусить Господа Христа.

Желая вечно радоваться в раю, сперва отбрось вся­кое мирское попечение и плотское сладострастие. Не ищи Господа в мирских оградах, не шатайся там, где Его не на­йдешь. Ты можешь найти Его в колючках и терниях, как Его увидел Моисей в терновом кусте, то есть в стесненной жиз­ни. Любители мира «ищут Бога» в радостях и вкушениях, потому и не удостаиваются Его найти. Пока Моисей был в Нгипте, Господь ему не являлся. И ты не удостоишься ни­когда Его видеть, пока находишься во тьме мирской. Оставь дворец Фараона, возненавидь ту честь, которую там имел, и всякое телесное удовольствие, — тогда получишь неувядае­мую честь и духовное утешение от Бога.

Воздерживайся от тленных и бесполезных блюд — у них нет вкуса. Ты его ощущаешь только в тот момент, когда их поглощаешь. Если ты желаешь быть удостоенным есть слад­чайшую манну, пищу Небес, желаешь возвысить свой ум, вкушая неизреченное веселье, то возненавидь сердечно все вещи, сущие под небом и дающие тебе усладу.

Несчастный твой желудок полон вредных соков, и поэто­му для тебя невкусна сладостная небесная пища. Всеблагой Бог всегда готов приобщить тебя к Своим щедрым дарова­ниям, кои у Него в изобилии, — но и ты предложи, прине­си сердце чистое, не занятое вещами мира. Если у тебя нет небесного утешения, то причиной и поводом стал сам ты: ты не протянул пустого сосуда, чтобы его можно было за­полнить Божественным миром. Если Господь не дает тебе ту благодать, которую Он даровал Своим друзьям, то это твое собственное падение, ибо ты не возжелал так, как де­лали в прежние времена святые апостолы, мученики и пре­подобные. Они подражали Христу нагие, с повреждением плоти, бичуемые дикостью, опаляемые огнем, рассекаемые мечами и копьями, будучи предаваемы на различную смерть. Подвижники, мужи и жены, шли со множеством злостраданий по узкому и скорбному пути спасения. А сегодня лишь немногие совершенно не жалеют себя. Много тех, кто жаж­дут быть рабами двух хозяев: Бога и мира. Но так невозмож­но. Как же ты хочешь, нагруженный богатством и почестями, дающий плоти столько удовольствий, прийти и оказаться там, где стоят свободные от всякой любви к миру, перенес­шие столько страданий ради Господа? Оставь напрасную на­дежду. Пусть тебе не покажется тяжелым оставить не только мир, но и родных, друзей, возлюбленных ради Господа, — как сам Господь говорит в Священном Евангелии: Кто не отка­жется от отца, матеры, братьев, детей, жен, и самого себя — ради любви ко Мне, тот не может быть Моим учеником.

Если ты желаешь вкушать столь великое благо, не ле­нись, не бойся, но откажись от всего временного. Если ты будешь чувствовать тягостную скорбь, то терпи, будь на­стойчив, всегда сражайся с плотью. Настоящая жизнь — это битва и ежедневная война между душой и телом, как гово­рит пророк: Вот, я привык сражаться в дни мои. Апостол Павел показывает в одном человеке двух людей, которые так объединены вместе, что одного невозможно предста­вить без другого, — но вместе с тем они столь различны и противоположны, что жизнь одного есть смерть другого. Они объединены друг с другом и сохраняются вместе, — хо­тя их двое, но считается и называется он одним человеком. Между этими двумя и проходит битва и вражда в жизни. Поэтому Создатель дал им различные имена, назвав одного духом, а другого — плотью. Великий Павел именует одного внутренним человеком, а другого внешним человеком. Он пишет в Послании Галатам так: Духом ходите, а вожделение плоти никак не совершайте. Плоть вожделеет против духа, а дух — против плоти. То есть ходите, как стремится ваш дух, но не совершайте повелений плоти, — чтобы не умереть ду­ховно, ибо что желает плоть, то противно душе, а что желает душа, то враждебно плоти.

О, как странно! Какая же это война?! В битве нахо­дим любовь, в мире — войну, в смерти — жизнь, а в жизни — смерть, в свободе — плен, в плену — искупление. Сила бла­гого и добродетельного человека проявляется в победе над собой самим, чтобы, пострадав, обуздать свои вожделения. Поистине такой человек должен быть восхваляем и прослав­ляем более того, кто победил царство.

В 3 псалме Давид говорит: Господи, Ты попрал всех враждующих со мной напрасно. Этот псалом Давид напи­сал, когда бежал от своего сына Авессалома, который из­гнал его из Иерусалима, захватив царство. Поэтому Давид радуется и поет победу, что приобрел в бегстве своих вра­гов. Это кажется против правил, — воспевать как победи­тель и ликовать, когда бежал побежденным и гонимым. Но послушайте, в чем тут дело. Давид благодарит Бога за более великую и чудесную победу: что он победил свои страсти и стремления, когда Семей проклинал его и бросал в него камни. Кротчайший и святейший царь не позволил, чтобы солдаты убили его ругателя. Он сказал им: «Оставьте его, чтобы он меня ругал, ибо это воля Бога, по причине мо­их грехов». Так поступил пророк. Он победил себя, как го­сподин своих желаний.

Человек, бежавший от мира, считается не побежден­ным, но победителем, заслуживающим высшего удивления. Убегая от самого себя, ты попираешь свои вожделения, про­тивостоишь злым движением, укрощаешь внешнего челове­ка и подчиняешь того, кто царит во вне. Это и есть славная и блестящая победа, значащая более, чем победить царства и государства всего мира. Такую многовозлюбленнейшую и похвальную победу пел всеблаженный Давид.

Чтобы ты понял, что победа берется Божественной си­лой и помощью, Давид не сказал, что «я побил моих вра­гов», но — Ты попрал. Избегай своих желаний победить себя. Оставь мир, чтобы его победить. Нет более ясной победы, чем победить волю плоти и выдерживать ругань. Пусть тебе не кажется тяжелым молчание и стойкость, ибо за тебя сра­жается Господь. Когда ты победишь, знай, что от Бога к те­бе пришла сила и помощь. Если ты будешь побежден, то это будет твое собственное падение, — ибо Бог не позволяет нам быть искушаемыми больше, чем можем вынести.

Обычно судьи боя делят пополам оружие двух команд, чтобы они сражались вместе. У них должно быть оружия поровну, дабы никто не имел перевеса. Так и праведный Судия Бог, когда мы выходим на зрелище мира, чтобы сра­жаться с врагом, делит оружие и не позволяет, чтобы с нами сражались с большим искушением и силой, чем мы можем вынести. Если два бойца выходят сразиться, они равны по оружию и силе. Если один из них будет иметь соратника, а другой нет, — то кто, как ты думаешь, победит? Без сомнения, тот, у кого есть союзник. Будь внимателен и точен. Солдаты, сражающиеся и борющиеся одновременно, и есть участвую­щие в битве дух и плоть. Они — смертельные враги. От те­бя зависит, кому помочь; чтобы была победа в войне. Если ты расслабишь плоть пьянством, пирушками и удовольствиями, то побеждена будет бедная душа. А если ты поможешь ей постами и молитвами, то она завоюет победу. Так что ты должен больше помогать душе, ибо если победит душа, то душа победит вместе с телом, и они унаследуют Царствие Небесное, и будут радоваться вместе с Господом Христом вечным радостным ликованием. Но если победит тело, то оно будет получать возмездие вместе с душой в нескончае­мом мучении. Если ты любишь свою плоть, то не сможешь сделать ей ничего лучше, как только подчинить ее духу. А когда ты ласкаешься к ней и обслуживаешь ее, тогда поисти­не ты ее ненавидишь и враждебен ей.

Подумай, сколь более славна и полезна победа души, чем победа тела. Помоги душе, сколько можешь, и сделай плоть рабыней, чтобы она ей служила. Война коротка, и даже не­большая победа славна. Трофей щедр, и венок не увядает. Если ты почувствуешь в этой битве стеснение и муку, то мысли о спасительных Страстях нашего Господа. Такое вос­поминание заставит тебя ненавидеть волю плоти и прези­рать от всего сердца мирские удовольствия. Ведь одного только примера образа жизни Господа Иисуса Христа доста­точно, чтобы пристыдить называющих себя христианами. В таком примере много разумной мудрости найдет даже про­стой и неученый человек, а найдя, — победит суету века се­го. Пример научит больше, чем любой мудрый учитель. Мы должны подражать жизни и Страстям нашего Христа. Суета и невежество держать в уме, не хваля и не славя Бога, разные вредные для души и неподходящие мирские вещи. Большой стыд наслаждаться и почивать, но при этом видеть Господа и Царя нашего в скорби и беспредельном истязании. Нельзя, чтобы солдат видел, как его владыка гибнет в войне, а он не стремился пролить кровь и потерять жизнь по любви к не­му. О, твое бездумство и лень, христианин, или, лучше ска­зать,- твоя неблагодарность!

Если ты желаешь почести, то почему не движешься, ког­да видишь, что твой Владыка и Царь предается на смерть врагами, почему ты не мчишься Ему на помощь? — Ты не яв­ляешься Его солдатом, если не подражаешь Его деяниям! Ты хвалишься, что ты христианин, хотя должен скорее бояться и совеститься, коли чувствуешь внутри себя любовь к плот­ским утехам. Все мы называемся христианами, но мало кто из нас подражает нашему Владыке. Мы подобны по имени, а по делам не подобны.

Скудные ясли, в которых родился Господь, бедные и простые пеленки, в которые было обвязано беспредельное Божественное Величие, объясняют нам, что мы не должны привязываться к почестям и временному богатству. Говоря просто, если ты исследуешь весь образ жизни самого Христа Бога, то найдешь, что Он всегда учил нас презирать суетный мир: и в час жизни, и в час смерти. Сойди Он с Креста, как издевательски призывали Его фарисеи, у Царя царей не бы­ло бы даже разорванной одежды, чтобы закрыться, ибо па­лачи поделили Его хитон.

Итак, если ты христианин и веришь в Священное Евангелие, которое называет бедность радостью, — поче­му ты ищешь честь и богатство во временном поселении? Господь наг на Кресте и беден, а ты одет в дорогие одеяния. Владыка голоден и жаждет, а у тебя столько еды на столе! Христос умер на Кресте, чтобы изгладить грех, — а ты каж­дый день обретаешься без покаяния. Он сражается с ми­ром, плотью и диаволом, чтобы их умертвить, а ты с ними водишь дружбу и находишься у них в рабстве, выполняя все их повеления.

Так ты подражаешь Христу и думаешь, что унаследуешь Царствие Небес?! Ты, услаждая плоть, придешь туда, куда другие подошли столькими скорбями и истязаниями? Ты за­блуждаешься, несчастный! Тебя нужно считать не подража­телем Христа, а подражателем того богача, с которым вместе пойдешь в одно место принимать истязания.

Ради любви к нам великий Бог, будучи неисчерпаемо бо­гатым, стал добровольно бедным и презираемым. А мы, по естеству нищие, недостойные и презренные, мы собираем богатство и достояние мира? Постыдись, христианин, об­ратись к себе! Ты видишь Господа, как Его презирают, как над Ним издеваются, — а ты возвышен, в великой почести и славе. Стань смирен, чтобы подражать Владыке твоему. Воз­ненавидь мир и удовольствия плоти. Желай бесчестия и пре­зрения, чтобы быть прославленным вместе со Христом в Его Царствии. Если к тебе приходит жажда богатства или стрем­ление к вожделению, подумай о Спасителе твоем, как Его били от пальцев ног до непорочной главы. Если со внима­нием ты осмыслишь Его Страсть, то возненавидишь всякое телесное удовольствие.

Воспоминание о смерти Спасителя Христа есть необхо­димое врачевание: чтобы ты научился избегать мирской суе­ты, всех радостей, превозношение, развлечения и подобные другие вещи. Если бы тебе впилась в голову одна колючка из венца Христа, ты бы радовался и смеялся, или скорбел бы? Смею сказать, что ты бы стоял скорбно и спокойно, и не­прерывно из глаз твоих бежали слезы.

Но почему, если Господь — глава Церкви, а ты — Его часть, ты превозносишься и смеешься, проводя беззаботную жизнь? Видя все время перед собой Спасителя, избитого и умерщвленного ради тебя, ты не сострадаешь Ему сердцем, даже не плачешь, но хочешь еще больше радостей и удоволь­ствий? Почему ты хвалишься искуплением, когда даровало его тебе пленение и послушание Христово? Почему ты пре­возносишься и считаешь себя спасенным, когда это есть дей­ствие Господней Страсти? Почему ты неблагодарен к дарам, которых Он тебя удостоил благодаря животворной и спаси­тельной смерти?

Возненавидь, безумец, свою плотскую волю и желай бед­ности! У Господа ничего не было на земле, — учись и ты пре­зирать временное. Благоговейное рассмотрение Страстей Господних подвигает нас отказаться от всякого удоволь­ствия. Апостол Павел пишет Филиппийцам, чтобы они думали о Страсти Христовой. Мы должны растить в нашем сердце воспоминание об этих страшных Страстях. Мы должны повествовать о них таким образом, чтобы память о них не пропадала. Поэтому у себя в душе имей постоянную мысль и скорбь о Его Страсти. Всегда сострадай, скорби и сораспинайся Самому Спасителю твоему. Так и ты будешь прославлен вместе с Ним в день Воскресения.

Если у тебя есть привязанности и телесные утехи, не на­дейся тогда на отдых в иной жизни. Как говорит Великий Афанасий: «Тот, кто отдыхает в этом мире, пусть не наде­ется найти вечный мир. Царствие Небесное принадлежит не отдыхающим, но проходящим жизнь в великой скорби и стеснении. Лучше смерть за Бога, чем жизнь в лени и позо­ре». А Григорий Нисский подтверждает: «Те, кто живут в легкости и усладе, те притворяются христианами. Они враж­дуют с Крестом, они противники Креста. Крест души — это уставное умерщвление, не требующее (не ищущее) ника­ких облегчений». То же самое говорит и святой Епифаний Кипрский: «Дух Божий не живет в тех, кто проводит свою жизнь в успокоении. В них живет дух диавола». Некий из любящих Бога твердо считал, что раз «поклялся — каждый день я умираю». Этим и отличаются сыны Бога от других: они в скорбях, а мир утопает в усладах и развлечениях. Бог не благоволил, чтобы Его возлюбленные отдыхали, пока они в теле. Он скорее пожелал, чтобы они были в трудах, просто­те, нужде и немощи, уничижении, переживаниях… Господь знал, что невозможно в расслабленности тела быть в люб­ви к Нему, поэтому и затрудняет нам наслаждение и отдых. Любитель мира тоже часто думает о спасительной Страсти, но не возделывает ее в своем сердце. Он не чувствует боли, чтобы горячо поплакать. Поэтому он следует плотским по­велениям.

Есть две причины бесчувственности. Первая — малость вещи. Малая вещь, конечно, не берется в расчет. Когда па­дает лист с дерева на землю, этого не слышно. Но вырывая с корнем и ломая дерево, — трудятся все, не только люди, но и животные.

Второе. Когда чувство умерщвлено или погружено в сон, то даже великое событие не может разбудить человека — раз­ве если кто его оживит, и тогда он услышит.

Если ты, человек, не чувствуешь силу Страсти Христовой, которая являла величайшую и самую суровую скорбь, пе­режитую Господом в мире, через которую Он показал всю Свою мудрость и благость, то ты бесчувственнее камней, ибо даже камни в то время раскололись. Пусть раздумие и память о спасительном Страдании всегда будут в твоем серд­це. Выйди на бой и воюй с плотью, так как все земное вре­мя — это время ежедневной битвы плоти и духа. Не ленись, не впадай в уныние, ибо твой труд невелик, самый малый из всех, а плата и награда несравненны, как и бесчисленен дар, который воздаст тебе богатый дарами Царь Христос Бог в день Суда. Ему же подобает вся слава во веки веков. Аминь.

Глава 18. Мы должны презирать временное богатство, а собирать сокровища на Небе благодаря нищим

Кто не откажется от всего своего имущества; не может быть Моим учеником, — сказал Господь в Евангелии от Луки. Кто не оставит все вещи, которые имеет, не может быть уче­ником Христа. Этого не могут слышать сребролюбивые бо­гатые, — уши их заложены звоном металла. Он звучит для них больше, чем слова Господа. От звука металла не слышен Господь Иисус Христос. Так и мельник не слышит, что ему говорят, от шума воды и звука жернова. Тогда необходимо остановить воду, чтобы услышать. Отложи пристрастие к временному богатству, останови свое сребролюбие, стесни свои мирские вожделения, если хочешь услышать Господа, Который тебя зовет. Оторви совершенно свою любовь от суетных богатств мира. Они быстротечны, как вода. Они переливаются очень быстро от отцов к детям. Если ты желаешь слушать спаси­тельные слова Христа, то послушай, что Он сказал тому богатому, о котором пишет Лука: Все, что у тебя есть, про­дай и раздай нищим, и будет у тебя сокровище на Небе. Но этот человек, будучи сребролюбцем, не послушал Господа, но отвернулся в печали, предпочитая богатство Царствию Небесному.

Поэтому Господь сказал, что очень трудно богатому спастись. Он так сказал не потому, что от природы тот не может спастись. Мы знаем многих богатых и даже царей, ставших святыми: Авраам, Иов, Давид, Константин Великий, Феодосии Великий и многие другие. Богатство не есть зло, когда его используют добрым образом. Но Господь сказал так, зная какие неприятности обретаются в богатстве. Когда увеличиваются богатства, тогда и вожделение безумного сребролюбца становится ненасытным, — и ему трудно воз­ненавидеть богатство. О, твое неведение, сребролюбец, как связал бес твое сердце любовью к тленным вещам! Ты к ним стремишься больше, чем к небесным благам. Небесные блага наследуют те, кто презирают временные, как скудные и не­достойные. А ты стремишься к земным, потому что не зна­ешь их скудость.

Исследуй, прошу тебя, богатство, которого ты желаешь: драгоценные камни, жемчуг, золото, серебро, парчу, златот­каные одежды, — из каких скромных и недостойных вещей они возникают, чтобы их собирать? Что такое золото и се­ребро, как не грязь и выброс земли? Что такое сапфир, ада­мант, изумруд, гиацинт и другие подобные камни, как не пена земли? Что такое эти одежды, как не навоз для червей? Что такое руно, как не волосы овец? Что такое сафьян, ко­торый так ценят князья, как не кожа животных? Что такое расписные и позолоченные дворцы, высокие башни, ши­рокие и славные дома, великие крепости, славные и знаменитые города, как не камни и ничего не стоящая земля? Говоря просто, все, что есть у мира сего, это бесполезная и попираемая земля.

Так что пойми, каких недостойных вещей ты вожделе­ешь, и ты увидишь свое невежество. Помнишь слова Исайи: Всякая плоть трава, и всякая слава человека как цветок по­левой. Если человек, который есть самая ценная вещь в мире, если его слава подобна смиренной былинке, — то чему мы уподобим все другое, менее достойное и более смиренное, в сравнении с человеком?

Постыдись, любитель мира, и обратись к себе. Бог со­творил тебя, чтобы ты вожделел Его и Его вкушал, А ты так себя унизил, безумный, что стремишься к смиренным и не­достойным творениям! Знай, человек, что ты избран и бла­городен, — тебе это даровал Создавший тебя по образу и подобию Своему, — поэтому и желай избранных и благород­ных вещей и дел, то есть духовных, небесных. Ненавидь лег­ко шатающиеся и недостойные: золото, серебро, камни.

Ведь Соломон, как сказал Господь, при всей своей сла­ве, всех златотканных одеждах и жемчуге, которые были на нем, не одевался так благовидно, как лилия долин. А какой любитель золота поверит, что трава богаче золота и пре­краснее его? Послушай, человек, пусть тебе это не кажется странным. Если человек любит какую вещь, пусть та даже безобразна, она кажется ему благовидной от его любви и привязанности. Так и нам, сребролюбивым, нравятся шелка и золотое шитье, и они нам кажутся прекраснее диких ли­лий. Но если поразмыслим хорошо, взглянем правдивыми очами, то узнаем в златотканых одеждах руку человека, ко­торый их делал, а в диких лилиях — всемогущую руку Бога, Который раскрасил их прекрасно и мудро. Тогда нам, по­истине, будут нравиться эти благословенные лилии больше, чем самые богатые одежды.

Итак, не стремись ко временному и суетному богат­ству. Золото и серебро — не украшение людей, а груз скотов. Никакое животное не берет на себя большее бремя, чем может вынести, а сребролюбец берет на свои плечи столь­ко, сколько положат. Сбрось тягость богатства, трижды не­счастный! Бедный просит тебя, он хочет взять часть твоего бремени, а ты ему не даешь. Если нагой будет драться с оде­тым во многие одежды и нагруженным вещами, то кто побе­дит? Ты борешься с бесом, который наг. А если ты разодет и отягощен, то он легко тебя положит на лопатки. Господь сражался нагим на Кресте ради тебя — и если ты желаешь Ему следовать, то обнажи свое сердце. Обнажи его от всяко­го временного блага, чтобы получить тогда в сто раз больше в Небесном Царствии. Оставь все творения, чтобы вкушать Творца. У кого много вещей, тот очень стеснен, чтобы воз­высить сердце к Господу.

Как мы обычно обрезаем крылья птицам, чтобы они не улетели и мы их не потеряли, — так и Бог часто лиша­ет нас богатства, чтобы мы не превозносились и не уходи­ли из Его дома. Хотя бы у тебя было все золото Аравии, но ты нагой вышел из чрева матери и нагой отойдешь в зем­лю. Мельничное колесо вертится день за днем, нисколько не останавливаясь и не меняя своего места: где оно было утром, там оно и вечером. Так и ты, человек, обходишь весь мир, трудишься и мучаешься, чтобы приобрести честь и бо­гатство, — а в конце приходит смерть и находит тебя в том же состоянии, в каком ты был, когда родился в мир. Ты оде­вался в золотые одежды, а теперь входишь в гроб нагим.

Открой теперь очи, подумай о глубине заблуждения, в котором находишься, столь почитая богатство, не имеющее цены и достоинства. Однако истинное богатство увеличи­вается тем быстрее, чем уменьшается твое сребролюбие, а богатство сребролюбцев чаще вредит им. Поэтому Бог, бу­дучи Всеблагим, лишает избранников богатства, дабы они не опьянялись богатством в неразумии и не были ослепле­ны суетой почестей, которые похищают их честь и небес­ное богатство.

Подумай о мудрости Творца. Все необходимые и по­лезные вещи Он поместил сверху земли, на видное место, чтобы ты легко их мог найти. Это хлеб, оливы и другие по­добные. Без них ты не можешь жить. А излишнее, не при­носящие особой пользы, Он спрятал под землей: золото, серебро, камни и так далее, — чтобы ты не гнался за ними. Такая погоня есть великий вред и суета, согласно пророку, который говорит: Сыны человеков, ради чего вы любите суету и ищете ложъ? Если ты — сын разумного человека, не веди себя так бесчувственно. Не желай земных благ, потому что Господь создал тебя, чтобы ты вкушал небесные.

Нет ничего странного, что за богатством гонятся невер­ные, считающие, что после смерти нет другой жизни и нет никакого существования на Небесах. Но ты, христианин, которому заповедано неистощимое сокровище в вышнем Иерусалиме, — почему ты желаешь земного? Пусть этого желают те, кто обеднеют после смерти, те, у кого нет Хлеба благовестия на земле. Пусть они идут и берут хлеб из Егип­та. Но ты, когда тебе приготовлена страшная и дивная тра­пеза в Небесном Царствии, чтобы ты радовался вечно от реки сладости и из вечно текущего источника, — почему ты здесь насыщаешься чесноком и луком, как неблагодарные ев­реи, мечтавшие о котлах египетских, теряешь небесные бла­га, приготовленные Господом для любящих Его?

Вот человек приглашен на богатейший царский пир. А он наполняет свое чрево желудями, рожковыми плодами и прочей презренной едой и теряет аппетит, и больше не мо­жет есть прекрасные блюда благородной трапезы. Так случа­ется с теми, кто приглашен на чудную и щедрую небесную трапезу, а здесь пытается насыщаться, как свинья, отбросами и плодами сорняков. Поэтому им неприятны отборные не­бесные блага, и грех кажется сладостнее добродетели.

Но увы им, потому что ложная и временная сладость обратится в горькую желчь и нескончаемое мучение. Даже если ты завладеешь всем миром, о человек, ты не сможешь изгладить своим богатством в час Суда даже самое малое прегрешение. Как говорят Притчи: Не полезны сокровища беззаконнику, а праведность сбережется от смерти. Богатые обеднели и обнищали, и ищущие Господа не лишатся всякого блага.

Духовное богатство очень отличается от временно­го. Первое приглашает нас в рай, а второе — в мучение. Духовное богатство увеличивается, когда сообща раздается другим; а временное уменьшается, когда его раздают. Но и когда его сохраняют, оно не приносит пользы, а вводит нас в обман и заблуждение. Его и долго нельзя носить, ибо оно не насыщает вожделений нашей души. Нет. Истинно и полезно богатство, наполняющее нас всяческой добродетелью. Моли Господа, чтобы Он очистил твой ум, да познаешь более яс­но недостоинство благ, к которым стремишься, и тогда со­вершенно их возненавидишь и будешь вожделеть небесных вечных. Как Господь и сказал в Священном Евангелии: Не со­бирайте сокровищ на земле, где моль и гниль истребляет их… Не собирайте сокровищ, где моль и черви их портят, ржав­чина разрушает, а воры разграбляют. Но собирайте сокрови­ща на Небе, где они не тлеют, и воры не могут их забрать.

Безумен и лишен соображения тот человек, который идет лесом и несет с собой много золота и серебра, зная, что в лесу спрятались разбойники и убийцы, обирающие и убивающие путников. А ведь тот человек мог бы переслать свое богатство легко и безопасно другим способом. Смерть — переход, когда богатые совлекают все свое имущество. Поэтому глупы и несообразительны собиравшие сокрови­ща здесь, на земле, и скрывавшие их, а не отправившие свое имущество вместе с нищими на Небеса. Еще более безумны те, кто стесняют себя и во всем ограничивают, чтобы ско­пить здесь богатство, — после их смерти его расточат другие, быстро рассеяв понапрасну. Господь сотворил все создания, чтобы они нам служили и помогали в наших нуждах. Земля дает нам деревья и траву, вода — рыбу, воздух — птиц, небо — сиянье светил… Только ты, неблагодарный человек, не по­могаешь своему брату в нужде. Ты скрываешь и увеличива­ешь сокровище, хотя тебе оно даром дано Всемилостивым Богом.

Если ты желаешь иметь сокровище, несчастный, то Господь тебе в этом не препятствует. Наоборот, Он тебе даже объясняет и указывает место, где нужно собирать со­кровище, где его не украдут, и ты не потеряешь свой труд. Раздай свое имущество нищим, и сколько ты им раздашь, в сто раз больше Он вернет тебе на Небесах. Это поистине чудесный способ накопления сокровищ, когда ничтожные и простые вещи, розданные нищим, становятся бесценнее драгоценностей.

Поэты баснословят о царе Мидасе, у которого все, что ни брал в руки, становилось золотом. Так и мы можем но правде сказать о руках нищих. Получаемая ими милостыня превращается в небесное золото, обогащающее благодетелей нищих. Не бери в ум, что утрачено данное нищим. Скорее, ты им должен: они доставляют твое богатство в место хоро­шее и безопасное. Соломон говорит, что милующий нищего одалживает Богу. Если Бог берет в долг то, что ты даешь нищим, то по необходимости Он выплатит тебе со време­нем. И поэтому не тяготись, если выплата задерживается, но скорее радуйся, ибо тем больший будет выплачен про­цент. Любой, кто дает в долг под проценты, старается, что­бы должник позднее ему заплатил, дабы получилось больше, как положено.

Скажи мне, богач, если бы однажды ночью к тебе зашел домой царь, скромно одетый, и попросил его накормить, по­обещав в ответ принять тебя во дворце, разве бы ты не обра­довался, что он согласился войти в твой дом? Разве бы ты не служил ему, как подобает? Разве не дал бы ему самой отбор­ной еды, какая нашлась бы у тебя? Послушай, несчастный, что говорит Царь царствующих: То, что вы сделали одному из этих меньших Моих братьев, то сделали Мне. Сколько блага вы сделали самому скудному нищему, сколько вы дали ему милостыни — вы сделали Мне. Когда к тебе домой при­ходит нищий и просит любви и милостыни, то, если ты хри­стианин и веришь в почитаемое всеми Евангелие, знай, что в нищем — невидимый Царь Христос. Он просит не щедрый пир, подходящий Царю, а только что-то немногое из много­го, чего у тебя полно. И за эту плату он устанавливает отпла­тить тебе в Его Небесном Царствии. Он сказал тебе и всем милостивым: Приидите, благословенные Отца Моего…

Такова сила творения блага. Без этого, даже если ты при­обретешь все добродетели, никакой пользы не будет. Даже если ты целомудрен, смирен, воздержан и украшен всеми другими добродетелями, но безжалостен и немилосерден, -ты не найдешь милости у Бога. Если ты веришь так, то поче­му запираешь дверь, когда приходит Христос, чтобы ты был милостив к Нему?

Если у тебя есть вера, то ты должен принимать вер­ных радостно и весело, накрывать стол и прислуживать им благоговейно, мысля в них Господа, как Его увидел святой Григорий Двоеслов. Ему явилось в житии, еще прежде, чем он стал архиереем, а был игуменом в монастыре, — что к не­му пришел Ангел Господень, притворившись, что потерпел кораблекрушение и нуждается в милостыне. Григорий дал ему столько денег, сколько у него было. Он пришел и во вто­рой раз, и в третий, а поскольку у Григория не было ничего другого, то он дал ему вместо милостыни серебряный со­суд из храма, — и не ругал того человека, что он пришел еще два раза. Позднее, когда Григория избрали Папой, он каж­дый раз брал 12 нищих с рынка и устраивал им братскую трапезу. Но однажды к нему пришло 13 человек. Григорий отозвал одного, который казался почтеннее всех, и спросил наедине, кто он. Тот ответил: «Мое имя чудно», — и отошел в Небеса.

Ты видишь, какое великое добро — нищие? Блаженны, которые знают подаваемую через них благодать: Господь приходит через нищих в дома, и Его встречают ревностно и тщательно, как принял Его телесно Закхей в своем доме. Авраам, Лот и другие праотцы часто стояли на площадях, смотря, не пройдут ли странники или нищий. Их они при­нуждали зайти, чтобы устроить дружелюбивый пир. И более всех — христоподражательный Авраам. Он говорил путникам так с мольбой: «Если я достоин найти благодать пред очами вашими, то окажите мне любезность, войдите и пируйте в моем доме».

Видите, как богатый призывает нуждающихся, чтобы быть им любезным? А теперь нищие молят вас, ослеплен­ных богатством, и просят со слезами, чтобы вы себе купили Небесное Царствие. А вы закрываете глаза и хотите видеть только своего хозяина — маммону; вы затыкаете уши, что­бы не слышать их голоса! Сейчас на земле у вас есть все, чего ни пожелаете; а нищие находятся в крайней бедности и нужде, у них нет самого необходимого. А в будущем веке, после из мертвых воскресения, они будут ликовать на лоне Авраама, а вы опаляться в геенне нескончаемо. Откройте ваши очи, богачи, и предвидьте будущую вашу беду. Не на­девайте шелк и виссон, не храните под замком своих идо­лов для поклонения, чтобы бедные умирали от голода и наготы. Это вы так следуете за Христом, немилосердные, и смеете думать, что будете вкушать рай? За какую вашу работу? Только за то, что вы отверзали ваши скверные уста и исповедовали Христа истинным Богом? Сами бе­сы Его исповедуют, что Он — Сын Божий, но, противясь Божественным велениям, они мучаются нескончаемо. Вме­сте с ними будете и вы с вашим богатством, сжигаемые в том неугасимом пламени. Вы будете просить каплю воды, и она не дастся вам. О, ваша глупость и неразумие! Если все ваше богатство не сможет вам принести каплю воды, то почему вы не позаботитесь о ней сейчас, чтобы приоб­рести неисчерпаемые источники? Нет, вы бережете его для радости наследников, чтобы самим быть в вечной боли? Вы веруете во Христа, и потому — не поклоняйтесь деньгам! Поделите их среди нищих, чтобы получить от Него много­кратное возмещение!

Златоуст говорит, что Бог создал не богатых для бедных, но бедных для богатых. То есть Он мог бы и бедных сде­лать богатыми, но не пожелал: для того, чтобы богатые их миловали и за пожертвования и любовь достигли прощения. Раздайте ваше богатство нищим, дабы не быть ни в нем обя­занным, ибо оно есть причина вашей погибели.

Если только один смертный грех мучает человека, то как может спастись богатый, отягощенный прегрешениями? В ком живет гордыня или сребролюбие? — Только в богатых, благородных и могущественных. Они — воры, похищаю­щие пищу нищих и их труд. Они притесняют их и мучают, и пьют как пиявки их кровь. Господь дал им имущество, чтобы помогать бедным. А они одеваются в богатые одежды и каж­дый раз насыщаются прекрасной едой и питьем, — а нищие умирают на городских площадях от голода и наготы. Богачи закатывают пиры, на которые тратят тысячи серебряных монет. Они там едят вместе с подобными себе, а нищих вы­талкивают и гонят от дверей домов, не подавая им никакой милости ради Господа. А если они и подадут как-нибудь, то делают это не сердечно, с человеколюбивой мыслью, а от тщеславия, чтобы люди их хвалили. Если они приходят в Церковь, то не стоят с благоговением, но беседуют о сует­ных вещах: как обогатиться, как совершить плотские хоте­ния. Их ум и очи направлены не на слова последования, а на женскую сторону, где они выискивают миловидных де­вочек, чтобы взять от их красоты, и, будучи телом в церкви, они развратничают умом и помыслом. О, ваше неразумие и бездумность, богатые! Сколь вы будете бездельно рыдать в том огне мучения?! О, как вы погубили прежде времени ваши души и тела! Откуда происходят болезни и смерти в юности? Только от пьянства и общества женщин. Чтобы да­ровать плоти немногое вкушение, которое через миг исчезнет, вы почитаете за благо получить вечную боль и кару? Вы сейчас делаете все, что хотите, вы тратите малое время на мечты, танцы и песни, игры и бои и тому подобное. Вы со­бираете богатство для ваших детей и внуков, увеличиваете молву о них, взращиваете их благородство, чтобы затем их руками сделать свое зло нескончаемым и вместе с ними го­реть в вечном мучении.

Простите меня, предводители, если я немного перешел границу рассудительности. Я говорю не из-за страсти, но побежденный божественной ревностью. Те, у кого есть раз­ум, я думаю, не будут раздражаться, но скорее, зная истину сказанного, поблагодарят меня и позаботятся о спасении своем.

Но вернемся к теме. Если богатство не приносит ника­кой пользы, зачем ты его собираешь? Это великое неразу­мие, собирать вещи, которые, если их хранить, тлеют, а если их передавать, приумножаются. Если ты рассеешь зерно по земле, то оно вырастет, и ты получишь десять мер за одну. А если ты его сохранишь, то оно сгниет и пропадет. Так и временные вещи. Если ты раздашь их нищим, они воздадут тебе обильно, не десять или двадцать мер, как хлеб, но сто и безмерно, как Господь для нас установил. А если ты будешь хранить богатство под ключами в сундуке, оно истлеет. Так и евреи, хранившие манну до следующего дня, теряли ее, ибо она червивела и гнила. Потому то, что ты сохраняешь здесь, — теряешь, никакой пользы оно тебе не приносит.

Это дивный способ, противоположный мирскому по­рядку: ты собираешь сокровище, рассеивая его, и обо­гащаешься, деля богатство. Обычно многие, когда хотят обогатиться, собирают богатство и хранят его с великим трудом и враждебностью. Они похищают чужое, со мно­гими поступают несправедливо, особенно, когда их начи­нают ненавидеть как немилосердных и бессердечных. А ты хранишь на Небесах некрадомое сокровище. Ты раздаешь нищим свои средства и приобретаешь облагодетельствованных тобой хороших друзей. Если будет у тебя нужда, то они и кровь прольют за тебя.

Не бойся обнищать от милостыни. Чем больше ты раз­даешь, тем больше Господь преумножает. Это явлено во многих наших церковных книгах, особенно в житии Иоанна Милостивого. Он подавал не десять или сто червонцев, но фунты золота, и сколько он подавал, столько и даже боль­ше того ему посылал Бог. Однажды, когда он молился, услышал: «Благодать послала сокровища, чтобы разделить нищим». То было сказано, когда из Африки ему прислали десять кувшинов меда, ради милостыни, а за его добрую во­лю Всемогущий Бог претворил мед в неподдельное золото. Видишь, как Владыка воздает милующим не только в буду­щем, но и в настоящем веке? Не обманывает Книга Притч, когда говорит: Кто милует нищего, никогда не увидит нище­ты; но кто презирает его, тот будет голодать. И Давид: Весь день милует и подает праведный, и семя его будет благо­словенно.

Итак, подавай милостыню, и тогда умножится твое иму­щество, как у той вдовицы, которая любезно приняла Илию, а затем ее сосуды никогда не были пусты от муки и масла, и плод был по всему миру. Не говори, что если бы пред то­бой был Илия или другой святой, ты бы ему подал, а совре­менным нищим не подаешь, потому что они злобны. Это бесовское заблуждение. Если ты не подаешь Христу, то как ты подашь кому-то из святых? Если ты даешь нищим, то ты даешь Христу. Солнце шлет свои лучи, и облако сеет дождь всем равно: лукавым и благим, оно благодетельствует правед­ным и неправедным.

И не становись рассудительнее Бога, чтобы проверять, хороший это нищий или плохой. Кто не милостив к бедно­му, тот не будет благосерден к Петру, Павлу и Иоанну. Не отталкивай никогда просящего и не говори ему: «Господь подаст», — как некоторые говорят. Но помоги ему, сколь мо­жешь. Если у тебя мало богатств, дай ему малое: Господь не смотрит на количество дара, но на душевное расположение подающего. Вдовицу, которая подала две лепты, Он хвалил больше, чем богатых, принесших великие дары. Нищий по­лучает большую пользу, когда его имущество не более деся­ти серебряных монет. Поэтому дай две монеты милостыней, — это лучше, чем если бы богатый дал две тысячи.

Посылайте, богатые, ваши сокровища в ваше истинное Отечество. Там богатства у вас будут вечно, коли вы знаю­щие и сообразительные купцы. Кто хранит свое богатство на чужбине, где он остановился на несколько дней, и не по­сылает его туда, где будет жить всю жизнь, тот неразумен и неопытен.

Те, кто хотят послать деньги из одной страны в другую и боятся опасности дороги, идут и кладут их в центральную сокровищницу. Слуги царя составляют бумагу, что получи­ли столько-то тысяч дукатов. С такими грамотами они идут и им дают эти деньги в другом городе, да еще за их благо­деяние и прибыль. А повези они деньги сами, на дороге разбойники все отняли бы и убили их. Делай и ты, христиа­нин, подобное. Если у тебя есть какое-то богатство, и ты ищешь хороший и надежный путь переслать его в истинное Небесное Отечество, да притом и не потерять его, то раз­дай его нищим, рабам Царя Христа на Небесах. Они напи­шут собственноручные бумаги, и ты получишь богатство от Господа, и не с мизерной прибавкой, как бывает здесь, во временных царствах, но с великой пользой и бесчисленной прибылью. За свое тленное богатство ты удостоишься друго­го, небесного. И ты будешь всегда ликовать вместе со всеми святыми во Христе Иисусе Господе нашем. Ему же подоба­ет всякая слава, честь и поклонение, со безначальным Его Отцем и Всесвятым и Благим и Животворящим Его Духом, всегда и ныне и во веки веков. Аминь.

Глава 19. О четырех «последних вещах» и, прежде всего, -о памяти смерти

Ты земля, и в землю отойдешь, — сказал Бог Адаму, пото­му что Адам преступил Его Божественное и спасительное веление. По причине греха в мир вошла смерть. Ей подле­жим мы все, родившиеся от Евы. Мы должны всегда быть готовы, потому что не знаем ни дня, ни часа нашей кончи­ны. Кто думает о смерти всегда, не решится поступить пло­хо по отношению к Богу, боясь наказания, которое следует за грехом. Соломон нам дает дивный и полезный душе совет в Екклесиасте: Поминай последняя твоя, и во веки не согре­шишь. Помни о том, что у тебя будет в конце, и ты не смо­жешь согрешить.

«Последняя» — последние вещи. Их четыре. Первая — смерть. Вторая — Второе Христово пришествие. Третья — слава рая, и последняя — возмездие нескончаемого мучения. Кто продолжительно помнит о них и стремится размышлять умно, тот будет вести добрый и доблестный образ жизни. Мы тогда возненавидим грех и будем настойчивы в доброде­тели, сколь хватает сил. Потому я пишу это в конце второй части книги, чтобы ты, о слушатель, запомнил, как должен бояться нескончаемого наказания души. Скажем сперва о смерти, а потом отдельно напишем и об остальном.

В древние времена египтяне имели обычай на друже­ском пире ставить посреди стола деревянную раскрашен­ную скульптуру, изображавшую смерть. Все приглашенные смотрели на нее и ели чинно и умеренно. Тот, кто ее при­нес, говорил: «Видьте ее, гости, ешьте и вкушайте от стола, думая и о своем конце». О, мудрейшие египтяне, какое ис­кусство и способ вы изобрели, чтобы сохранять воздержа­ние и избегать бесчиния, часто случающихся на пиршестве! Поистине, они не могли найти более полезного средства — в постыжение и осуждение нас, христиан, что мы не заботимся и не думаем о смерти, но ведем себя за столом неподоба­ющим образом.

В Византии, когда там было христианство, в тот день, ког­да собирались венчать царя на царство, ему приносили четы­ре различных по цвету камня и велели выбирать, из какого камня будет его надгробие. Подобным образом и в Риме есть обычай, выбирая нового Папу, проносить перед ним кусочек пакли и поджигать со словами: «Так проходит мирская сла­ва» [Sic transit gloria mundi]. Иоанн Милостивый повелел, когда он стал Патриархом Александрийским, построить для него усыпальницу и не закрывать ее, но чтобы на каждый праздник тот раб, который поддерживал архиерейское обла­чение, говорил ему: «Владыко, повели закончить усыпальни­цу, ибо не знаешь день, когда умрешь».

Так делалось, чтобы великие люди не превозносились от временной славы, но помнили о смерти и были смиренны. Философия, поистине есть размышление о смерти, согласно Василию Великому. Всегда помни, о человек, что ты смертен и умрешь однажды. Никто не избежит этой чаши, будь он царь, или патриарх, или всякий другой значительный чело­век. Приходит час (и ты не знаешь — когда), в который ты, читающий сегодня эту книгу, будучи сейчас здоров всеми членами и чувствами, находясь на кровати, станешь ожидать страшного удара смерти. Тогда соберутся разные помыс­лы: что ты оставляешь в пустоте богатство и имущество, которое собирал со столькими трудами и трудностями, что им будут наслаждаться другие, а ты дашь ответ праведному Судии за все свои несправедливости, совершенные, чтобы это богатство приобрести, — и будут они тебя теснить. Тогда ты уйдешь отсюда, и никто из твоих друзей и любимых не сможет тебе предложить никакой помощи, — а разлука будет скорбной. Наследники возьмут твои вещи, твою плоть возь­мут черви, а твою душу — бесы. Они будут так враждовать с тобой в час смерти, что ты начнешь невыносимо стонать, запоздало чувствуя боль за свой позорный образ жизни. Ты будешь говорить в слезах: «Увы мне, несчастному, что я так зло промотал время, данное мне Господом для добродетель­ной жизни, — я его истратил на мечты, разврат и вредящие душе позорные дела. Теперь я одержим великим страхом и дрожью. Как я предстану перед праведным Судией? У кого попрошу помощи?» Это и многое другое будет у тебя в уме, о грешник. Ты будешь проклинать усладу и удовольствие плоти, которые заставили тебя дойти до такой беды. Ты бу­дешь горевать без всякой пользы, ибо в такой нужде какую ты сможешь найти помощь, к кому посмеешь обратиться? Больше нет времени жизни, не получишь прощения через покаяние. Вернуться назад невозможно, а пройти без про­верки — тем более.

Поэтому будь готов теперь и получи вразумление на примерах других людей. Великий царь Вавилонии и всей Азии Саладин был силен и жесток, убил множество христи­ан в Палестине, Сирии и Антиохии, одержал великое число побед и увеличил свое царство. Однако когда он подошел к смерти, то повелел солдату нести всем напоказ рубашку, в которой будет погребен, показывая ее всему народу со сло­вами: «Наш хозяин, разоривший столько царств в Азии, сегодня умирает — и у него уже нет никакого имущества, а только эта рубашка». Так он сделал, потому что знал, что его ненасытная жажда к приобретению сокровищ и царств была всего лишь дымом и надменностью, оставив которые, уйдет в наготе.

Подобным образом знаменитый полководец Карфагена Магн, будучи раненым и подойдя к смерти, сказал своему брату Ганнибалу и другим: «Увы мне, какой конец моей ду­ше! Какое безумие радоваться, находясь на высокой ступени, в легко увядаемой славе! Успех сильных подвластен многим опасностям и бурям. О, высота великих почестей, как бы­стро ты падаешь и смиряешься! О, лживая надежда людей! Тщетная слава! Жизнь неустойчива и вся состоит из трудов, полна страданий и мук! Какую пользу я, разрушавший крепости, сносивший башни и стены без поражений, стирав­ший города с лица земли и побеждавший без числа народы, получаю теперь? Что у меня особенного, любимый брат? Я строил богатые и широкие дворцы из разноцветного мра­мора, украшенные золотом и серебром, а теперь умираю как бездомный бедняк в поле. Занимаясь великими вещами, ду­май о конце, чтобы не найти столь горького. Вот, я ухожу теперь и больше не вернусь к тебе, но ты придешь ко мне завтра в безрадостную преисподнюю».

Когда умер Александр Македонский, собрались многие философы. Один из них сказал следующее к стоявшим во­круг: «Вчера Александра не вмещала вся ширь земли, про­странства всего мира, а сегодня он помещается только на трех локтях земли». И еще сказал другой: «Вчера он мог освободить много народа от смерти, а сегодня не может помочь самому себе». Третий, увидев его позолоченную гробницу, сказал: «Вчера Александр скрывал сокровища, се­годня сокровище скрывает его». А еще один: «Вчера он топ­тал землю с несказанной славой, а теперь земля его скрывает, презренного и лишенного чести». Так каждый философ го­ворил разные слова, достойные памяти, чтобы показать су­етность временной жизни и мирского достоинства.

Ты видишь, что и язычники, у которых не было света ве­ры, исповедовали безумие заботившихся о множестве бес­полезных вещей? Они стали смиренными, благодаря свету разума, презирая временное, как несущественное. А теперь есть некоторые «христиане», которые думают о благо­родстве, молве, богатстве, успехе и благополучии. Они не думают и не берут в ум знать себя. Они только безумно над-меваются и презирают ближних.

Пусть такие люди поразмышляют над смертью, чтобы помнить всегда и во всем, какими они будут в тот час, ког­да душа отделяется от тела. Лукавый праздник жизни раз­решился, а брение тела чернеет. Все органы тела, прежде в движении и прекрасные, предстают мертвыми и бездеятельными. Глаза закрываются, язык молчит, руки оцепене­ли, ноги не движутся. Вся благовидность тела пришла в состояние безобразия. Честь превратилась в бесчестие и презрение.

Великая боль и рыдание, когда красота вянет как цвет, исчезает как туман и утренняя роса. Вся слава, будто несу­щественная тень, — и она прекращается как случайный сон. Где теперь золото и серебро? Где изобилие слуг и шум? Нет богатства, не идет с тобой слава, никто из родственников и друзей никак не может помочь бедной душе, но плачет безу­тешно, и нет никакой милости. А он, возводя очи к Ангелам, бесполезно умоляет их, протягивая руки к людям, не нахо­дит помощи. Он уже встал на путь, которым никогда не хо­дил. Он предстанет перед праведным и Страшным Судией, лишенным лицеприятия, перед Ним все равного достоин­ства: богатый и бедный, царь и солдат. Кто считались власт­ными, сильными, благородными, богатыми, предводителями и князьями, — все теперь смирились, чтобы не вершить даль­ше несправедливость и перестать презирать бедных.

Послушай, благороднейший князь Вот ты кичишься и превозносишься, и проводишь свою жизнь бесстыдно в сла­дострастном удовольствии плоти, как будто она бессмертна, о чем велегласно говорит Исайя: Всякая плоть трава, и вся­кая слава человека, как цветок в поле. Воистину, когда солн­це встает, трава в поле высыхает, и красота ее исчезает. Так и человек. Он цветет богатством и удачей, а в мгновение ока гибнет. Плачьте, богатые, рыдая над вашим несчастьем, как вам и говорит апостол Иаков, что богатство ваше сгни­ло, а вашу одежду съела моль. Пророк Даниил пишет о царе Вавилонии, как он совершал братский пир самых великих в его государстве. Он ел, пил и пьянствовал с наложницами, а ночью в наказание за беззакония его убили. В Деяниях Апос­толов ясно сказано, что Ирод стоял, облаченный в царскую порфиру, слушая восхваления и похвальные речи про себя, а про Иисуса — полные хулы, которые произносил глупый народ. В тот же час его поразил Ангел Господень, и Ирода изъ­ели черви, и он исп/стил душу.

Не только эти люди, но и многие другие мгновенно были похищены подобным образом. Никакой пользы им не при­несла ни сила, ни благородство, ни богатство, ни мудрость или ученость. Они не избежали смерти, но скорее стали на­ходиться, благодаря славе и удаче, в тяжком и болезненном мучении.

Чем стали те любители мира, которых вы помните? Они обедали вместе с вами, они пили прекрасные напитки и ели прекрасную еду, они тратили время понапрасну и бездумно на пьянки, похмелья, мечты, хохот, болтовню, песни и тан­цы и другие суетные вещи. Где теперь ваши родственники и друзья, братья, родители и дети? Чем они стали? Они боль­ше не появятся. Все ли прошли по ведущему святых пути? Или вошли в безрадостный ад и исчезли совершенно? В их могиле не осталось ничего, а только черви, грязь, прах и су­хие кости. Плоть их отдана в пищу червей, а душа всегда ис­тязуема. За краткое удовольствие, за малое наслаждение, за бесполезные развлечения и временные утешения они унасле­довали скорбь и вечное отмщение. Вместо мирской компа­нии, которая у них была здесь, они теперь живут с темными и безобразными бесами. Чем им были полезны прежние удо­вольствия, богатство, слава, рабы, украшение одежд и прочее временное благополучие? Если все это как молния исчезло и разрешилось как дым, и не дало никакой пользы после смер­ти — помни каждый час страшную смерть, и думай, что сего­дня ты можешь умереть, и все оставить попусту.

Часто в поле кормятся птицы и покрупнее, и помельче. Они рассеяны здесь и там: ищут мышей, кузнечиков, кома­ров. Но к тем, кто вертится беззаботно, внезапно подкрады­вается хищная лиса и, схватив их, разжевывает и поглощает. Другие птицы разлетаются и скрываются, но вскоре забыва­ют об этом. Как младенцы, не знающие страха, опять выхо­дят и кормятся. Лиса хватает другую птицу и съедает ее, и птицы опять скрываются. Но вскоре они перестают думать об опасности и вновь кормятся без мысли о смерти и забо­ты, — пока все не будут съедены и не исчезнут.

О, невежественные люди, в каком вы состоянии, — как птахи! Вы ходите по лугу мирских наслаждений и плотских удовольствий. Вы нападаете на мышей и зерна, игрушки века сего. Вы проводите жизнь без мысли и рассуждения о душе — как будто вы всегда бессмертны! Но увы вам, бездумные, ибо внезапно придет хищная смерть и возьмет друга из ва­шей среды. Вашего знакомого, вашего родственника, вашего любимого — тогда вы останетесь в скорби, дрожа в страхе со словами: «Господи, помилуй, умер тот, крепкий, почтенный, богатый и мудрейший человек, та прекрасная и милейшая девочка. О, как быстро исчезает столь великое благообразие, как теряется столь великая сила, как гаснет все освещающий светоч юности! Увы, если умру я, сделавший столько грехов, какое зло я претерплю, какое мучение меня примет?» Говоря так, размышляйте, чтобы обратиться к покаянию. Вы так и начинаете делать, но через несколько дней уже не обращаете внимание на опасность, не помните о вашем умершем друге. Вы снова предаетесь, как лишенные разума птицы, мирским наслаждениям. Так приходит снова смерть, забирает друго­го вашего родного и друга, а наутро опять, пока не возьмет всех, и вы умрете, не исправившись.

О, безумцы, вы бесчувственнее бессловесных животных! Это не странно, что заблуждаются непорочные птицы: они — бессловесные животные и не знают о бедствиях, и не ведают опасности. Но это поразительно, что вы, христиане, просве­щенные двумя светами: светом разума и светом веры, отли­чающие хорошее от плохого, видящие стольких умирающих, — не обращаетесь к покаянию и не думаете о смерти!

Святой Иоанн Лествичник пишет на седьмой ступени этой книги. Был один монах по имени Исихий, отшельник. Он жил довольно бездумно, но затем тяжко заболел, и душа его воистину отделилась от тела, но когда прошел час, «он встал, и попросил нас выйти за его келлию. Затем он зало­жил дверь камнями и глиной, и там оставался затворником двенадцать лет, ни с кем не перемолвившись словом. Он не ел ничего, только немного хлеба, и проливал бесчисленные слезы, вспоминая страшные и восхитительные вещи, кото­рые видел в своем восхищенном состоянии. Когда мы узна­ли, что он близок к концу, то сломали стену. Мы вошли и попросили его сказать какое-нибудь полезное душе слово для нашего вразумления. Но он не желал молвить что дру­гое, а только это: «Кто думает о смерти и ответе, который даст на Страшном Суде Господа, тот не сможет согрешить никогда». Сказав это, трижды блаженный муж почил. Мы все удивлялись, ибо прежде он так не думал, а в один час все перевернулось, и с ним произошло такое чудесное и боже­ственное изменение».

До сего дня дошли слова Иоанна, никто не может со­мневаться в них. Свидетельство великого святого заслужи­вает доверия, ибо он сам присутствовал и видел все своими глазами. Мы должны пребывать в великом страхе, соизмеряя свое и покаяние Исихия, совершенное им после ужасных со­бытий и видения. Постараемся же подражать ему посильно.

Ответьте мне правду на такой вопрос. Если бы некий царь пожелал нас умертвить, но не всех сразу, а, посадив в тюрьму, выводить оттуда на казнь — сегодня десять, завтра двадцать (то есть еще десять), послезавтра тридцать и так да­лее, — с каким бы сердцем и мыслью вы, осужденные, стояли в этой тюрьме? Вы бы не знали день своей кончины, а толь­ко встречали каждый час смерть. Как бы вы тратили немно­гие дни и часы? Неужели на шутки, мечты, ссоры и зависть и подобные вещи? Нет. Вы бы стояли спокойно в безмолвии, скорбно и хмуро, думая о будущей неотвратимой опасности. Если бы кто и решил из вас пошутить, поссориться, посоперничать, попустословить, не осудили бы вы его как глупого невежду, зная, что такие люди не думают о душе, не просят прощения у Бога, а только болтают в мечтах?

О, христиане, под таким решением находимся все мы, внуки Адама, после преступления, за которое осуждены Небесным Царствием на смерть. В тот день, когда вы вку­сите от этого дерево, смертью умрете. Мы все умрем сегод­ня или завтра. Мы слепы и безумны, что не каемся в наших грехах, не просим прощения, но тратим дни и часы на меч­ты и шутки — как будто над нами нет смертного приговора, а мы всегда бессмертны. О, наше невежество! Нам вынесен смертный приговор, нас завтра лишат головы, а мы требуем и ищем плотских удовольствий и мирскую суету!

Откройте очи ума, грешники, простите ненавидящим вас, скорбите теперь и плачьте. Пока полезны слезы, бодр­ствуйте и молитесь, и думайте о смерти, ибо не знаете дня и часа, когда придет Жених. Бодрствуйте, чтобы войти в брачный чертог вместе с душами — разумными девами, а не остаться вне вместе с юродивыми девами. Скорбите, не счи­тая времени, о вашем зле и рыдайте безутешно!

Глава 20. О Втором пришествии Господа и общем Воскресении людей

Несравненный страх и трепет у того в этом мире, кто приговорен к смерти. Когда палачи его выводят из темницы, ведут на судище, там ему зачитывают горчайший приговор, им овладевает такое малодушие от страха перед наказанием, что лицо его бледнеет, язык и глотка сохнут, кровь отлива­ет. От безмерной робости душа его уже почти вне тела, еще прежде, чем меч опустится на шею.

Но что все это в сравнении с тем страхом и смятени­ем, который овладеет несчастными грешниками в страшный час Второго пришествия Владыки? Святые Ангелы затру­бят, чтобы все дали страшный ответ неподкупному Судии за свои деяния, слова и помышления сердца. Что с ними будет? Куда они спрячутся? Кто поможет бедным? Слезы ни­чего не сделают, покаяние не принесет пользы, молитвы не будут слышны. Когда закончится последний час жизни, не будет больше момента для покаяния. Богатство, могущество и другие подобные мирские вещи нисколько не помогут, со­гласно Притчам: Не принесет пользы богатство в день гнева. Праведность выйдет из смерти. Евангелист Матфей говорит о пришествии Христа Господа: Как молния исходит от вос­тока и видна до запада, таково будет и Пришествие Сына человеческого. Тотчас после скорби тех дней солнце и луна по­меркнут и звезды падут с неба.

Если сейчас мы так боимся, когда сверкает молния и грохочет гром, опасаясь, как бы не пала молния и не убила нас, как часто случается, то какой страх и великий трепет на­станет во всем мире в тот страшный день, когда задрожит земля, загудит море, вспыхнет воздух, сойдет огонь, чтобы спалить все в мире? Затем придет с великой славой и силой Царь царствующих, со всеми Небесными Силами. Не так, как Он пришел прежде, простой и презираемый многими, но величественный и в славе, Кому все поклоняются. В Первом пришествии Владыка Христос был смирен и потаен, без вся­кой славы. Он таился девять месяцев в девственной утробе. Он тогда не желал прийти явно, с великой славой, покоясь на облаке света. Он родился в бедной пещере, лежал в яслях для скота, был облачен в бедные и простые пелены. Но во Втором пришествии Он будет в славе, узнаваемый всеми Бог величия. В Первом пришествии Он был в плоти, страдая как смертный. Во Втором Он будет боголепен, приличествующе Богу, в бесстрастной сущности. В Первом пришествии Он -во всем благой Спаситель, во Втором — Он страшный Судия. Тогда Он пришел ради грешников, теперь приходит против грешников. Тогда Он пришел, чтобы страдать вместе с из­бранными, теперь приходит, чтобы быть прославленными вместе с ними.

В Первом пришествии Он не предлагал знамения и чу­деса в свидетельство Своего присутствия. Во Втором явятся такие знамения в солнце, луне и всем творении, что все узна­ют: идет Судия всех, чтобы воздать каждому человеку по де­лам его.

Мудрый Иероним говорит в своем толковании на Евангелия, что в летописях евреев он нашел двенадцать зна­мений, которые показывают пришествие Христа. В первый день море так возвысится, что на пятнадцать локтей превзой­дет все горы: оно не покроет их, но будет стоять стеною во­круг. Во второй день оно опустится так глубоко, что едва ли будет видно. В третий день на море явятся огромные киты и чудовища. Они будут голосить столь сильно и громко, что их голос будет слышен до неба. В четвертый день море и все во­ды выкипят. В пятый день кровь выступит на всех деревьях и травах, растущих на земле. В шестой день будет вселенское землетрясение, по всему миру, столь большое и страшное, что ни один человек и ни одно животное не сможет стоять на ногах. Упадут все постройки, все сооружения и дома, и все горы, всякое возвышенное место, так что весь мир станет равниной. В седьмой день камни будут биться друг о друга и совершенно сотрутся. В восьмой день откроются могилы от восхода солнца до запада, поднимутся кости умерших и вста­нут над землей. В девятый день падут звезды небесные, а все скоты соберутся на полях, и будут вовсю кричать от голода, оставшись без травы. В десятый день умрут все люди, чтобы воскреснуть вместе с другими через день. В одиннадцатый день сгорит небо, воздух и все лицо земли от сильнейшего огня. В двенадцатый день возникнет новое Небо и новая земля. И тогда придет Страшный Судия явно. Огонь будет предшествовать Ему, как говорит Давид: Бог явно придет, и об этом не будет умолчано. Огонь пред ним будет гореть. То же самое говорит и пророк Иоиль во 2 главе своей Книги.

Василий Великий говорит, что когда Господь очистит мир огнем, а огонь взойдет над горами на пятнадцать локтей, как и вода Потопа, то Он отделит жар от света. Жжение Он пошлет грешникам для сильного их мучения. А свет даст праведным для великой радости и ликования. Тогда сядет Судия на Престоле Славы Своей, и соберутся перед ним все народы.

Есть четыре причины, по которым необходим вселен­ский Суд.

Первое. Чтобы в нем было явлено правосудие Божие: как в воздаянии за благо, так и в возмездии лживым деяниям. Согласно слову псалма: Узнается Господу творящий судеб­ные решения. А в Откровении Иоанна Богослова: Все наро­ды придут, и поклонятся пред лицем Твоим, ибо явлены Твои правосудные решения.

Во-вторых, благодаря правосудию, будут восхвалены благие дела пред лицем всех Ангелов и человеков, а лукавые дела постыжены. Как нас вразумляет Павел, чтобы мы не су­дили никого прежде времени, но держались до пришествия Владыки, Который просветит скрытое, и тогда Им будет су­дим в полноте каждый человек.

Третье. Суд людской в земной жизни часто ошибается. Он судит внешнее, а внутреннего не знает. Волки считают­ся агнцами, а дикие звери — овцами. Поэтому необходимо, чтобы каждый человек был судим весь, как он есть, дабы объявились его деяния. В долине деревья зимой все кажут­ся одного рода, и ты не отличишь живого дерева от сухого, полезного и благоплодного от бесполезного и бесплодного. Но когда приходит вожделенная весна, и мир одевается но­вым цветом, зеленеют луга, и благоухают долы, рощи цветут, и все деревья облекаются разными листьями и цветами, тог­да сладостные отличимы от сухих. Влажные имеют листья и цветы и со временем приносят плод, а сухие остаются бес­полезными, лишенные всякого благообразия и красоты; они достойны только сожжения.

Так и все люди. Пока мы находимся в суровой зи­ме настоящей жизни, трудно отличить хорошее от плохого, праведного от грешного. Но в день Суда, который ест* истинная и нетленная весна, обновится весь мир, и вос­креснут все люди. Тогда и явится вполне понятно, кто был благоплодным, напоенным благодатью Божией, а кто умер во грехе. Грешники, виновные, они как сухие деревья сто­ят слева от Господа без всякого благообразия, без листьен и цветов, без прекрасного плода, без славы вечной жиз­ни. Они как сухие и бесполезные деревья будут брошены и огонь мучения. Напротив, праведные как росистые расте­ния и благоплодные деревья, полные хороших дел, встанут справа от Господа, пестрея прекрасными цветами, чтобы сиять больше солнца, источать полноту плодов преславного блаженства.

Четвертое и последнее. В этой жизни мы видим, что плохие и беззаконные люди благополучны. А добродетель­ные и праведные находятся в разных скорбях и мучениях. Отсюда Господь должен показать причину всем, почему Он дал грешникам здесь благополучие, а праведникам — такое наказание. Это произойдет в общем воскресении, когда пра­ведные просияют как светила, получая плоды своих добрых дел, а грешники за свой лживый и порочный образ жизни получат вечный срам. Потому и наступит воскресение. И еще — чтобы душа вместе с телом вкушала отмщение за дела. Ведь если один человек творит благо, а другой — порок, то несправедливо, чтобы они оба одинаково были прославлены или одинаково мучились. А когда двое творят благо, то они и должны по справедливости вместе прославиться.

Многое достойно размышления в этом Судище. Прежде всего постигни, с какой невероятной точностью будет про­исходить проверка. Судия спросит и о самых малых прегре­шениях, не только делом, но и словом, и помышлением. Кто не удивится и не устрашится, услышав писанные в Евангелии от Матфея Господни слова: Говорю вам, что за всякое празд­ное слово, которое произнесут люди, они дадут ответ в день Суда… Если мы будем проверяемы и за бесполезные, и не ко времени сказанные слова, не совершившие никакого зла, то что мы испытаем за неподобающие и постыдные дела? За позорные и грязные помыслы? За блудные и развратные взгляды? За окровавленные руки? И, говоря просто, за вся­кое время нашей жизни, которое мы истратили на лукавые и неподобающие дела?

О, какой позор примут грешники в тот час! Когда все позорные дела и беззакония, пусть они и были скрыты по углам их домов, и все бесстыдства, совершенные за всю жизнь, будут оглашены и явлены! О них услышит весь мир. Их стыд будет перед всеми Ангелами и людьми. Тогда против нас, грешников, будут восклицать три обвинителя. Первый -бес, который покажет записанными все совершенные нами грехи, сколько раз и каким путем. Бес воззовет к Господу со словами: «Праведнейший Судия, этот грешник не соблюдал Твоих заповедей, он все время вершил волю плоти. Вынеси решение в обвинение его дел».

Второй обвинитель — наша совесть, сознание дурно­го. То есть сами наши грехи, записанные в Книгах, Господь будет видеть, чтобы творить Суд. Как говорит Иоанн в Откровении: И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред лицем Бога. И Книги раскрылись, и судились мертвые из написанного в этих книгах, и дела их.

Третий обвинитель — весь мир, как говорит Златоуст. В тот день мы не сможем оправдаться перед Судией. Против нас будет небо, земля, вода, солнце, звезды и весь мир. И хранитель и страж души Ангел у каждого, знающий все дела и слова, будет тогда свидетельствовать истину.

В «Лавсаике» явлено, что братья попросили авву Аммона сказать им полезное душе слово. Авва ответил со словами: «Кто желает быть искуплен от ловушек диавола, чтобы не упасть в страшную пропасть адского мучения, пусть всегда держит в уме и сердце то страшное решение, которое объ­явит праведный Судия против грешников. Пусть он стоит с таким страхом и скорбью, который в тюрьме у воров и разбойников, ожидающих своего часа и смертного приговора». Те, кто знают, что они не могут быть искуплены от опасно­сти, пусть с болью плачут всегда и спрашивают о Господе, когда Он придет приговорить их к смерти. Так должен де­лать монах и всякий другой верный христианин. Он гово­рит ежечасно с сокрушением сердца и теплотой слез: «Увы, увы мне, несчастному. Как я предстану в тот страшный день на нелицеприятный и неподкупный Суд? Как я дам ответ за мою ленивую и порочную жизнь, бессовестный?» Знайте, братья, что у кого нет этого страха в сердце, тот быстро ста­новится нерадив и впадает в различные грехи. Давайте ид­ти на тот блаженный и желаннейший голос Владыки Своим друзьям».

Когда Царь и Владыка совершит проверку и отделит пра­ведных от грешных, и поставит праведных справа, то скажет им с просвещенным ликом: Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте приготовленное вам от сложения мира Царствие. Приидите, избранные Мои рабы, вкушайте теперь обильную плату за ваш труд, идите и примите нескончаемое Царствие, неизглаголанную радость, неувядаемую славу. В Первом Моем пришествии Я стал человеком, подверженном страданиям, и претерпел ради любви к вам глумления и би­чевания, и позорную смерть. Я вам дал в пищу Плоть Мою. Я вам сделал множество других благодеяний. Теперь Я опять пришел, чтобы обожить вас и даровать вам славу Мою. Мое Царствие — ваше собственное. Мое Божество и блаженство — ваше. Ангелы — ваши сограждане. Моя Мать — Мать ваша. Мой Отец — ваш Отец, а Я — ваш брат. Я не могу вам дать больше благодатных даров, ибо нет ничего более достойного. Приидите, благословенные Отца Моего. Приходите вы, кто были презираемы и гонимы миром за имя Мое. Вы отказа­лись от отца, матери и братьев, да прославлю вас и почту Я. Вы послушались велений Моих. Вы возненавидели мир и вашу плоть. Вы показали к нищим утробы милости ради любви ко Мне. Знайте, что вы Мне оказали эту любезность. Поэтому, как должник, Я вам сегодня возвращаю щедро, со славой неувядаемой и радостью вечной.

О, беспредельное возмещение за столь малое благо­деяние! О, несравненное благодеяние за столь краткий дар! О, бесценное одарение за малое делание! О, Боже мой Всеблагий, каков же Твой дар! Ты даешь Свое вечное Царствие и неизглаголанное блаженство даже за малый хлеб, вино и какое-то одеяние нищему! О, счастливые праведники, унаследовавшие эту усладу за малое содеянное благо!

Возблагодарив доблестных, Царь с гневом и несрав­ненным раздражением обращает Свое лице на несчастных грешников. Он говорит им: «О, беззаконные и нечестивей-шие, пришло время, чтобы вы вкусили по достоинству ва­ших дел. О, неблагодарные! Вы презирали Мой Закон. Вы не обращали внимания на Мои заповеди. Вы топтали Моих рабов, думая, что вы не будете давать ответа за ваши дела. Увы вам! Теперь вы постигнете свою низость! О, Моего ви­ноградника ветви бесплодные! Я никогда не отходил, чтобы напоять вас влагой Моей благодати, водой Моей мудрости. Я просвещал вас солнцем Веры и питал вас пищей Моих Таинств. Я дал вам Ангелов на стражу и одаривал многой другой благодатью. А вы, неблагодарные, воздали Мне лу­кавством и пороком вместо блага. Вместо зрелой грозди, вместо плода благого дела, вы произвели колючки и волчцы. Я стал человеком по любви к вам, Я много трудился, что­бы искупить вас от праотеческого греха. Я был предан в ру­ки беззаконников, бичуем, оплеван, увенчан терном и умер на Кресте позорно ради вас, — чтобы вас искупить из веч­ного плена и сделать наследниками Царствия Моего. А вы, неблагодарные, что сделали в ответ на великие благодеяния ради вас? Были ли вы милостивы? Испытывали ли себя по­стами, бдениями, исполнением заповедей, что должны были бы делать? Вы выказали великую неблагодарность к Моим Страстям, вы презирали Мои Таинства и совершали все, что вам хотелось: блуд, убийство, другие беззакония. На Меня вы не смотрели. У вас были другие боги. Часто и бесстыдно вы хулили Мое имя. Итак, если вы жили таким образом и не соблюдали Мои заповеди, то теперь у вас не будет никакой части со Мною во Царствии Моем».

Но как я изложу, братья мои, то страшное решение, ко­торое будет произнесено против тех, кого обличит Владыка? Поистине дрожит моя рука. Из глаз моих льются слезы, я не могу писать, мой язык лишается речи, и кровь холодеет. Гортань моя охрипла, и я не могу ничего не сказать. В ис­ступлении небо, дрожит земля, отчаялось море и поколе­блены все стихии творения! О, камни! О, растения и травы! Слышьте осуждение грешников, страшное решение, и со­болезнуйте им, из листьев источая слезы! О, если бы в тот час было возможно, чтобы мой глас услышали во всех преде­лах земных, и его слушали все, богатые и бедные, мужчины и женщины. Они вняли бы в дрожь приводящему судебно­му решению Праведнейшего Судии против грешников, Его словам: Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, приго­товленный диаволу и ангелам его. О, безутешное несчастье! О, неисповедимая беда. Плачьте все слушатели и рыдайте. Ибо это судебное решение ужасно и неизменно, скорбь веч­на, и боль не знает успокоения. Его слово будет такой силы, что тотчас разверзнется земля, чтобы поглотить в бездну тех, кто бренчали на китаре и бубне, наслаждались звуками и ра­довались игре инструментов и израсходовали напрасно, не­заметно для себя и безвременно свои дни. Об этом падении пишет Иоанн в Откровении: Пал Вавилон великий и стал обиталищем демонов, и темницей всякого нечистого духа. И после еще говорит: Я видел Ангела крепкого. Он поднял высо­ко камень, большой, как мельничный жернов, и бросил его в мо­ре со словами: В такой буре утонет великая земля Вавилона, и никогда не поднимется из пучины. Так падут грешники в ту полную рыданий глубину, темнейшее место нескончаемого мучения.

Слушатели, как вы думаете, какую великую скорбь и го­речь восприимут несчастные, когда будут разлучены? Друг будет отделен от друга, отец от любимых детей, муж от воз­любленной супруги. И одни пойдут в вечную жизнь, а дру­гие в нескончаемое мучения. Тогда один будет проклинать другого. Отец скажет своим детям: «Будь ты проклят, сын, и будь ты проклята, дочь. Ибо из-за безмерной любви к вам, чтобы вас благородно воспитать и тебя выдать замуж, сде­лать вас богатыми, я возненавидел свою душу и не помнил о заповедях Господних. Я похищал чужое, был несправед­лив, чтобы вас обогатить. И теперь я мучаюсь из-за вас». А дети скажут, в свою очередь, родителям: «Проклятье вам, нечестивые и беззаконные родители, что вы нас не учили за­поведям Господа, не руководили нами ко спасению. Какую пользу вы нам принесли своим богатством? Оно было при­чиной нашей гибели, потому что вы его приобрели не пра­ведно, но хищением и стяжательством. А мы, потому что у нас благодаря вам было много денег, делали все то, что хо­чет плоть. Если бы мы были беднее, то не грешили так бес­стыдно. Проклятье вам, бездумные из бездумных, что вы для того, чтобы нас обогатить, дать нам временно землю и тлен­ное удовольствие, лишили нас вечного блаженства. И мы, и вы отделены от Бога и осуждены в нескончаемый огонь». И многое другое скажет один родственник другому, но уже без всякой пользы, ибо совершенно ничего не значит тогда покаяние. Слышите, мирские благороднейшие люди, какую пользу вы получаете, что делаете ваших детей богатыми? Какого мучения вы становитесь причиной? Что же вы так жаждете проклятого серебра? Почему вы желаете денег и копите их себе на погибель? Почему вы их не даете бедным, чтобы Господь вернул вам этот долг на всенародном судеб­ном собрании, чтобы Он вас благословил пред лицом всех, сделал вас сонаследниками Его Царствия? Но вы предпочли, не сообразив, мучиться за то, что сделали ваших детей бога­тыми, оставили их грешниками.

Есть некоторые безумные и объятые бесами люди, что они возразят на сказанное: «Кто знает, правда ли, что мы воскреснем после такого промежутка времени? Ведь от нас не останется и кусочка кости, все мы станем прахом и землей, на которую никто не обратит внимания». О, бого­хульство! Кто отрицает бессмертие души и говорит, что нет воскресения мертвых, тот совершенный безбожник. Сказать так — все равно, что сказать, что Бога нет. Это открывает дверь всякой мерзости и заставляет делать зло, предлагаемое бесом. Если нет другой жизни после смерти, то необходимо избегать духовной доблести, совершать все, что хочет плоть, вести бесчестную и свинскую жизнь, стремиться к тому, что противно совести, жить как бессловесные и лишенные ума животные.

Мы видим, что в мире происходит много несправедли­востей. Богатые презирают бедных и душат их различными обязанностями и повинностями. Тираны неправедно убива­ют многих. Невинные страдают. Нечестивые беззаконники захватывают власть. Невежественные и недостойные люди имеют почет и достоинство, а умные и ученые находятся в презрении и бесчестии. Мудрыми управляют безумные, раз­умными командуют неразумные. Порочные лицемеры нахо­дят покровительство, а добрые и доблестные люди терпят поражение. Ложь восхваляется, а истина попирается. Говоря просто, у кого есть душа, тому нет жизни.

Если нет воскресения мертвых и воздаяния за дела, то необходимо сказать, что Бог не управляет миром хорошо. Ведь происходит столько бесчинии! Тогда люди и должны совершать всякое беззаконие, дабы иметь успех, а наказа­ние не имеет смысла. Поэтому даже думать о том, что нет воскресения, есть великое бесчиние. Мы, верные, знаем, что ненаказанное Господом зло в этой жизни накажется Им в будущей более тяжело. И само наш сегодня — истина и прав­дивейшее свидетельство о существовании другого Суда, на котором будут проверены все наши деяния.

Иоанн Златоуст так говорит в 4-ой «Беседе» о Промысле Божиим, чтобы доказать, что есть и другая жизнь после смерти. Судия называется праведным (справедливым), когда он может наказывать злых людей и поощрять бла­гих. И так как Бог — это высший Судия всего мира, то не­обходимо, чтобы Он делал подобное: иначе Он не Бог, и не праведный. Праведность столь едина с Божеством, что кто отрицает праведность в Нем, тот отрицает и Божество.

Мы видим сейчас многих добродетельных и святых лю­дей, не только не получающих поощрения за их благие дела, но, напротив, терпящих скорби, преследования и различные мучения. И, наоборот, мы видим развратников, не имеющих полагающихся им бед и неприятностей, но они-то утопают в утехах. Если нет другой жизни, то Бог неправеден.

Однако, если допустить воскресение мертвых, то будет сохранена праведность и суды Божий. Те, кто страдают здесь из-за любви к Нему, в жизни будущего века станут ликовать. И, наоборот, грешники, у которых здесь радость и услады, там будут скорбеть нескончаемо, согласно притче о богаче и Лазаре: Помни, чадо, что ты получил свои блага в своей жиз­ни. Соломон говорит в Книге Премудрости, что мучением нечестивых будет видеть спасенных: те, кого мы презирали в той жизни, теперь в числе святых Божиих, и они составят счастливый клир избранных святых.

Не только наши книги, но и некоторые языческие явля­ют эту истину. Был ряд философов, которые, благодаря своей большой разумности и знанию, понимали бессмертие души. Они оставили на сей счет свои записанные речи, откуда я приведу два свидетельства в уверение других и подтвержде­ние истины. Мудрейший Платон, называмый «божествен­ным» за благочестивейшие речи о Боге, пишет в диалоге «Горгий» так: «Крайнее зло и великий вред, — чтобы моя душа пошла в другую жизнь, отягощенная грехами». И в диалоге «Федон» он говорит: «Если душа умирает вместе с телом, то это на пользу беззаконным: ибо они пожили, как им угодно в этой жизни, и не дадут ответа за свои деяния». Но так как душа бессмертна, они не смогут избежать кар за свои дела. И Сивиллы, чьи пророчества так общеизвестны, говорили следующее. Эритрейская Сивилла сказала о карах адского мучения: «Вечный огонь будет жечь грешивших». То же говорила дельфийская Сивилла и другие, изречения которых я пропускаю, чтобы не растягивать речь.

Перехожу к нашим современникам, которые не только волей ума, но и делами, кровью исповедовали общее вос­кресение. Это святые мученики, вытерпевшие различные ис­тязания, это преподобные подвижники, которые перенесли столько зол, идя по тесному пути скорбей и сохранив воз­держание, чтобы принять воздаяние за свои труды. Отсю­да ясно неложным образом, что если нет другой жизни, то они б не презирали так временную, не показали бы такую жестокость и немилосердие к своей плоти. Столькие учи­теля и ученые мудрейшие люди из всех городов, из всех ча­стей мира, в стольких сочинениях засвидетельствовали эту истину! Те, у кого возвышенный ум и великая мудрость, те заставили и простых и неученых людей не сомневаться в этом. Цари и императоры — Константин Великий, Феодосии и их преемники, мудро правившие всем миром, имевшие большую власть и силу, тщательно изучали и допытывались, есть ли другая жизнь. Они исповедовали и уверились, что, без всякого сомнения, другая жизнь есть. Словами и делами, своей доблестной жизнью утвердили это. Но почему я пред­лагаю увериться в том по свидетельствам людей? Господь во многих местах Священного Евангелия возвестил эту исти­ну: Блаженны нищие, потому что ваше Царствие Небесное. Блаженны плачущие сейчас, ибо будете веселы. Радуйтесь, ибо плата вам многая на Небесах. И в других местах по­добное. Если бы не было других свидетельств, а только это свидетельство Владыки, то его достаточно, чтобы мы не со­мневались.

Поэтому бесстыдно и нечестиво говорить, что нет вос­кресения мертвых. Значит, патриархи и пророки не знали, что говорили? А апостолы и церковные учителя нас обма­нывали? И те, кто возненавидели наслаждения мира и тер­пели зло в надежде на награду другой жизни, заблуждались? И что же, мученики без всякого смысла претерпели смерть, если после смерти нет никакого воздаяния, нет благодат­ного дара за их героические и славнейшие подвиги? Говоря просто, отрицающий воскресение утверждает, что Учение и Закон Христа лжив.

Если нет воздаяния за дела и деяния, то мы, христиане, глупее всех язычников, потому что ведем тесную и полную трудностей жизнь. Так что не заблуждайтесь в том, есть ли воскресение мертвых. Не проводите бестолково жизнь, но исправьте вашу душу, грешники. Не засиживайтесь в безделии, откройте очи и уши ума, услышьте спасительный совет, который вам дает пророк Иеремия: Воздайте Господу Богу нашему славу, прежде помрачения, и прежде ссечения ног ваших под мрачные горы. И вы будете в свете, а там сень смертная. И Владыка наш лучше всех вразумляет в 21 главе Евангелия от Луки: Следите за собой, дабы не отяготились ваши серд­ца в пьянстве и хмеле, и житейских заботах. Внезапно для вас настанет тот день. Берегитесь, люди, не предавайтесь пьян­ству, хмелю и хлопотам и мирским заботам. Бойтесь прише­ствия великого Бога, Всецаря всего, — так же, как вы боитесь присутствия земного судьи, взвешивающего ваши деяния.

О, безумие! Когда царь приходит в ваши края или посы­лает другого испытать вас в отступничестве, — вы что, сгова­риваетесь с другим правителем, чтобы предать город в его руки? Что тогда будет делать царь? Всех, кого найдет вино­вными, предаст смерти без милости. И сколь будут в стра­хе тогда те, кто знают за собой такие прегрешения! Судите сами о себе, без моих слов. Сколько бы те люди дали, чтобы избежать гнева земного Судии! Воистину, они бы подари­ли все сокровища, израсходовали все свое золото и серебро, продали виноградники и поля и претерпели бы любой ущерб, только бы избежать смерти. О, грешник, ты нахо­дишься в величайшем бедствии, но не знаешь этого, а поэто­му и не заботишься о своем спасении. Царь придет однажды с Неба со всеми Ангелами, созовет все стихии и все сущее против тебя, чтобы истребить тебя праведно, ибо ты пре­дал Его умственно понимаемый град врагам Его. То есть ты предал свою душу, исполняя волю диавола. И ты не дума­ешь, несчастный, чтобы обратиться к покаянию? Ты так ро­беешь земного царя, а Небесного Царя вовсе не боишься? Чтобы избежать земного царя, который не может сделать те­бе большего зла, чем лишить тебя временной жизни, ты мо­жешь выдержать всякую скорбь и истязания, отдать все свое имущество, чтобы искупить из его власти тело, а душу по­губить. Ты не желаешь дать и половину милостыней? О, не­вежество и суета! Чтобы избежать смерти тела, которая все равно завтра совершится, ты столько делаешь! А чтобы ис­купить тело и душу вместе от вечной и нескончаемой смер­ти, ты не прилагаешь, безумный, никакого старания?

Этого достаточно, чтобы подвигнуть бездумного и лени­вого к покаянию. Скажем немного о славе рая, чтобы вся­кий понял, каких благ он лишается из-за унылого безделия.

Песенное сочинение Льва VI Мудрого на Второе пришествие Господа (по алфавиту)

(Лев VI Мудрый, византийский император. Родился в 866 г. в Константинополе, получил блестящее образование у Патриарха святого Фотия Великого. В 886 г. стал преемником на троне своего отца, Василия I Македонца. Правил до смер­ти в 912 г. Несмотря на беспорядочность своей личной жизни, за что был в конфликте с Церковью, назван Мудрым по причине широчайшего и много­стороннего образования, больших духовных способностей и множества со­чинений. Кроме этого стилизованного стихотворения о будущем Суде, он со­ставил ямбические «надписания» и «раков», то есть палиндромоны — фразы, которые одинаково читаются в обе стороны. Император был и трудолюбивым гимнографом. Он написал славословия на утрене восьми гласов (по одиннад­цати Евангелиям утрени), стихиры пятничной вечерни перед Вербным вос­кресением и апостихи хвалитны того же дня, славословие апостихов вечерни Пятидесятницы («Приидите, людие…»), самогласны Крестопоклонной не­дели и другое. Также он писал множество речей на праздники, хвалебные и надгробные речи. <Хрисмы» (сборники полезных примеров и изречений для писателей и пропо­ведников) Льва, приводимые у многих византийских писателей, имели боль­шое распространение в Византии и во времена турецкого владычества. Они находятся в обращении и сегодня. Сохранились другие его труды: догматиче­ские, литургические, молитвы и афоризмы. Самыми значительными являются сочинения, написанные, очевидно, в сотрудничестве со специалистами. Среди них: «Льва во Христе Боге самодержца краткое предание военной тактики»; «Книга Епархик» (о ремесленных корпорациях в Византии, законченная после смерти Льва); «Чин председательствования» патриархов, митрополи­тов, архиепископов и епископов (книга содержит разделение управление в византийской Церкви и другие сведения); «Шестидесятикнижие Царское» (толкование законов); «Самодержца Льва Августа новые распорядки или ис­правительное прояснение законов» (содержит 118 «поновлений»). Два по­следних юридических сочинения, как и ряд малых, столь значительны, что за­конодательная деятельность Льва может быть сопоставлена с деятельностью Юстиниана. (Прим. греческого издателя).

****

Ах! Поднимаясь с земли в столкновении ветра внезапном, Я воспарю над долиною плача. Как не рыдать над мученьем, что меня ожидает?!
Боже! Земля пополам раскололась!
Волею силы Всевышнего бездны отверзлись, скрытые ныне, Горько взываю: «Увы мне! Увы мне!»
Гробы украшены тонкой резьбою, Но полные тлена и праха, Меня устрашают зияньем бездны и мраком,– – А чудились местом покоя, оплаканном тайно живыми.
Дико, мучительно, страшно виденье! Хищным червем оно подползает, Вьется хвостом, жадно пасть раскрывает, Чтобы пожрать богатевших безстыдно. Слезы подаждь мне, Слове и Боже, прежде, Чем чуждого благодеяньям, Не сотворшего ничесоже, Скроет могила, иссушат рыданья!
Ей, Господи! Скрежет зубов там, плач, истязанье, Бездна холодная, полная мрака, Стоны и слезы от адского страха.
Ждут весы проверки дел моих горьких, Но чаша добра столь легка, невесома, Что перевесит лукавство деяний порочных.
Зной покрывает меня и смятенье воздухов, В дрожи творенья земные, слышатся стоны, Громы ударов камней друг о друга, И Небеса преклонились в послушании грозном.
Истинно все, страхом я переполнен. Огнь всесжигающий, лава пленяет озера, И пламенеет, и хлещет возмездьем мне справедливым.
К Тебе прибегаем, Мати Мария, Надежда всех земнородных, Верных Заступнице, удел нас, убогих! Мира Отрада, исторгни меня из погибели вечной!
«Лик проясни свой!» – к себе же взываю. Умной зеницей взгляни на труды и боренья, И оцени свои скорби, удары, мученья. Жалкую, слабую душу подвигни на покаянье И теплотой своих слез уведи на дорогу исканий.
Мой Судия грядет, в облаках восседая. Видит творенье Свое до самых его оснований, И мановеньем Его воздух весь сотрясаем.
Нет уже гор и ущелий, вихрь все развеял. Бог Всевышний судит грешную землю, И ненасытный огонь сожигает просторы, Плачут моря, стонут камни и горы.
Отблески звезд тут же гаснут бледнея, И мириады светил замрут в онеменье. Чем же я встречу Второе пришествие Владыки?!
Правя на троне высоком, пощади меня. Боже! Матери Девы мольбою, святых и всех Твоих Воинств Даруй прощенье десницы Твоей творениям грешным!
Реки иссякнут и море до дна обмелеет, Ужас обымет, душа от безумья сомлеет.
Страшно увидеть, что океана стихия Вся сожжена и истлела как лист от пожара.
Так все! – Но ум отвергает, И согрешая безсчетно, душа не трепещет, Что суд ее настигает.
Ухо услышит звон трубный невыносимый, И земля вся предстанет огромной могилой, Море своих мертвецов воскресит в страшном восстанье!
Фразу замолви, о Приснодева, мне в оправданье! Ты – мой покров и защита, исхити меня из страданья, Ибо никчемны деянья, надежда в сомненье.
Хрупкие плиты могил вмиг раздроблены будут, Архистратиг Михаил на ответ Судии всех торопит, От концов четырех предстоят, и душа от ужаса вопит.
Царь на Престоле Своем восседает, Книги разгнет, приводящие в трепет, Вкруг Ангелов множества и человеков.
Что муки нас ждут, наперед уже знаю. Бесы готовы повинных взять в вечную муку. О Приснодева! Будь моею порукой! Первый я и последний средь грешников, – то несомненно, А потому вся надежда непрочна и тленна!
Шепчет кротко Господь правым слова утешения, А недостойных шлёт прочь, в геенну мучений. Одних воссылает Он к славе, других – к поражению.
Щади меня, Боже, по Твоему милосердию, Не предай Твоим Ангелам грешного от рождения!
Это благоутробие обойдет нечестивых Мудрецов, самодержцев, бельцов, Монахов и судий спесивых.
Юнцы разойдутся с отцами, жены с мужьями… Кто не оплачет ужас разлуки? Ибо во веки веков не сплетутся их руки!
Я о душе трепещу, что брошена будет в геенну. Ангелы огненосцы повлекут ее без боренья. Так покайся же прежде конца из глубин помышленья!

* * *
О, сокровища бездны, о, небесные хляби, Обнови Ты Ноев потоп на земле, мой Спаситель, И покрой теперь грязь моих похотений.
О, Владыко веков, Отче, Сыне, Дух Божий, О, единство нераздельное триипостасно, Время дай разрешить окаянные грешника путы.
О, Госпоже Богородице, скоро на помощь потщися! Ибо секира меня, как безплодного, устрашает. Лезвие серпа, безпечного, быстро отринет, Веятель мне огнем, как шелухе, угрожает! 

Глава 21. О неизреченной славе рая и блаженстве праведных

Око не видело, и ухо не слышало, и в сердце человека не восходило, что приготовил Бог любящим Его, — говорит бла­женный Павел в Первом Послании Коринфянам. Если этот чудный муж, восхищенный до третьего Неба, слышавший не­изреченные глаголы, не мог достаточным образом изъяснить и рассказать о том славном блаженстве, то как дерзну я, не­достойный, безопасно переплыть это море, будучи грешным и неученым? Что я скажу? Если бы можно было соединить все языки людей, все звезды на небе и все листья деревьев, чтобы их превратить в благоглаголивые языки, причем язы­ки мудрейших из благоязычнейших ораторов, то все равно нельзя было бы полно рассказать о непостижимых и неизглаголанных благах, которые око не видело, ухо не слышало, и ум не может понять.

Немного почувствовать эти блага и ощутить их малое благоухание удостоились некоторые добродетельные лю­ди. Они узрели в видениях некую часть того неизреченного наслаждения и немыслимой красоты и оставили нам пись­менные свидетельства, чтобы уязвить наше сердце к спаси­тельному рачению.

Кесарий пишет в одной из своих «Бесед», что в обще­жительном монастыре жил некий благоговейный и добро­детельный монах. Он 30 лет был в послушании у всех, и добросовестно исполнял все заповеди Господни. В конце своей жизни он увидел в видении, как его душа попала в рай и удостоилась божественного блаженства. Затем он вернул­ся в себя, позвал игумена и братию и сказал им с веселым и радостным ликом: «О сладчайшая и полная света предвос­хитившая ночь, сколь она была славной и светлой ради ме­ня! Я слышал чудесные гимны в раю, пели на Небесах хоры Ангелов и блаженных мужей. Они воспевали Бога сладчай­шим мелодическим пением, не прекращая звука, ибо думали о неизреченной славе и неизъяснимой красоте единосущ­ной и нераздельной Троицы. О, сколь согласны их гимны и песни! В наших псалмопениях очень большое несогласие и смешение, труды, страсти, пот. Но в том блаженнейшем Царствии нет ничего из этих недостатков, все небесные ду­хи согласны в сладостной мелодии, и человеческого языка недостаточно, чтобы ее высказать. Они не устают славосло­вить Творца, и сколь Его воспевают, столь в них увеличива­ется желание Его славить. Я видел в тех блаженных хорах и узнал некоторых из почивших наших братьев, которые стали бессмертными и возвысились в великой славе блаженства. Они скончались в послушании и теперь столь сияют, что я, дивясь их благолепию, наконец понял, что лишь смиряясь здесь, в мире, можно возвыситься и прославиться особо. Я спросил их, сопричислюсь ли к ним, стану ли я там соучаст­ником в столь великом блаженстве? Они ответили мне, что тот, кто жительствует без упрека и греха в плоти, кто хранит монашеское призвание незапятнанно и безукоризненно, удо­стоится такого ликования». Так он рассказал видение, объя­вил чудесные и необычайные вещи и через несколько дней отошел ко Господу.

В книге «Цветущий луг» (в главе 6 «О славе рая», на листе 269) сказано, что в общежительном монастыре жил очень благоговейный к Божескому монах, исполнявший все монашеские обеты. Он, когда услышал стих пророка: Тысячи лет в очах Твоих, Тосподи, как день вчерашний, который прошел, то часто исследовал его в уме и не мог постигнуть смысла. И так как в том монастыре не было мудрого учителя, которому можно было бы задать вопрос, то монах со­вершал моление к Господу, чтобы Он ему открыл значение этого стиха.

Так он часто молился, и его послушал творящий волю боящихся Его Господь. Однажды после прочтения после-дования утрени все братия разошлись по келлиям, он один остался в Церкви и молился по обычаю. Тогда он увидел ор­ла, прекраснейшего сверх естества. Орел кружился по всему храму, часто пролетал и близко к монаху. Монах радовался такой красоте и примерялся его схватить. А орел удалялся, и монах шел за ним, пока они не достигли леса поблизости мо­настыря. Орел летел не высоко, как другие орлы, но близко к земле, чтобы преподобный мог за ним следовать. И когда монах пришел в скрытое место леса, орел начал песню, столь приятную и сладостную, что человек пришел от сладости в дивное состояние. Он только осмыслял с неизреченным радованием это райское песнопение. Плоть его Божественным велением стала нетленной. Он не чувствовал ни холода, ни голода, ни другую нужду, ни тление тела, а только стоял в этом Божественном чудотворении, как будто был собствен­но в раю и слушал песнь Ангелов, воспеваемую орлом. Так прошло триста лет.

Когда Ангел, принявший облик орла, отошел в Небеса, монах, придя в себя, пошел в монастырь, думая, что он толь­ко на час отлучился оттуда. Когда он подошел к монастырю, привратник его спросил, кто он. Монах удивился, что при­вратник его не узнал, и говорит ему: «Я звонарь такой-то, неужто ты меня не узнаешь?» Привратник подумал, что тот сошел с ума и сказал ему: «Иди своей дорогой, у нас есть звонарь, а тебя я никогда не видел, и никогда ты не был в на­шем монастыре». Благоговейный монах в изумлении назвал ему чины этого монастыря и имена братиев. Тогда у игумена собрались все, но монах никого не узнал. Поэтому он ска­зал им, пораженный: «Я недоумеваю, братия, как случилась такая перемена за час, когда я отлучился от вас, что ваш облик изменился? И я никого не узнаю, и вы меня. Свидетель Господь. Думаю, что не прошел и один час, когда я вышел из монастыря после чтения последования утрени. Тогда был такой-то игумен, такие-то старцы и все другие». Настоятель просмотрел книгу, где были записаны имена всех братьев. Он узнал, что эти братия жили 300 лет назад.

Тогда игумен стал его спрашивать, что он за человек, ка­кие добродетели совершил, чтобы знать, как он удостоился от Бога такой благодати. Монах ответил: «Яне знаю ника­кой добродетели в себе, только я всегда был послушен насто­ятелям, ко всем братьям относился с совершенной любовью, никогда никого не раздражал. Особенно я благоговел и стремился к Всенепорочной Владычице, и каждый раз читал Акафист». Затем он рассказал им во всех подробностях, как изложено выше, историю с орлом. Братия слушали, понимая смысл, и плакали от радости. Его все лобызали и смотрели на него, как на небесное творение, а не земное, ибо его слова казались им поистине Божественными, не человеческими.

Тогда настоятель сказал монаху: «Воздай славу Всемогущему Богу, Который удостоил тебя такого дивного состояния. Ибо никто другой не видел подобного во вре­менном и суетном мире. Ты на деле постиг некую часть не­бесного пения и неизреченного ликования. Триста лет ты был на Небесах, а тебе они предстали одним часом! Какую же радость и умиление будут чувствовать святые в раю от того блаженного вкушения Богородицы и Живоначальной Троицы! Им тысячи лет будут представляться одним днем, по речению Давида, смысл которого ты так желал знать». Когда преподобный услышал это, то постиг истину и, про­славив Господа, заплакал от ликования, и попросил прича­стить его Святой Плоти и Крови Спасителя нашего. Приняв не знающих скверны Божиих Тайн, с великим благоговени­ем он сказал: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко…», -и так до конца, а по окончании_]предал в руки Божий святую свою душу.

Послушай, читатель, также и рассуждение, написанное мудрейшим Августином об этом блаженстве: «О, жизнь неизглаголанная, приготовленная Богом для друзей Его. Жизнь блаженная. Жизнь беспредельная. Жизнь, которая не знает тления или превратности. Жизнь беспечальная и бес­смертная. Там нет врагов, чтобы вредить, нет скорбей, что­бы доставлять кому печаль. Любовь совершенна, а страха нет. День вечный, а ночи нет совершенно. Законная пища души — видеть Бога лицом к лицу. О, жизнь всевожделеннейшая, прославленнейшая и всерадостная. Я радуюсь, когда рассуждаю о твоем сиянии. Ликует моя душа, когда думает о тебе. Стремится и желает сердце мое. И чем больше тебя я предвижу и о тебе размышляю, тем больше меня уязвля­ет рачение вожделения моего. Я рад мыслить о тебе и, ког­да вспоминаю тебя, торжествую. О, жизнь беспредельная и воистину блаженнейшее и всепрекрасное Царствие, у ко­торого нет ни конца, ни смерти. Времена не сменяют друг друга. День не вечереет и не знает никаких изменений. Этому радуется несущий трофеи солдат, когда встречает хо­ры Ангелов и увенчивается неувядаемым венцом славы, вос­певая на псалтири Господу. Счастлив и воистину блажен тот, кто удостоился видеть твою славу и светлость, о рай, стены и врата твоего кремля, твои аллеи, дворцы, родовитых граж­дан и всемогущего и преславного Царя твоего! Камни стен бесценны, врата из прозрачных жемчужин, а дворцы все из золота, украшенные россыпью изумрудов и сапфиров.

Прекрасна и красивее всего матерь наша, Иерусалим, в радованиях твоих. Вещей, претерпевающих тление, в тебе нет, нет ничего временного. Свет, который непрерывно тебя освещает, не от ламп, или звезд, или луны, или чувственного солнца — но истинный Свет от света, и Бог от Бога дает тебе сияние».

О, христианин, какое ликование ты будешь вкушать там, если поживешь здесь со страхом Божиим, в этом временном поселении твоем, а затем пойдешь от смерти в бессмертие, от тления — в нетление, из мрачной темницы — в многосвет­лый и сияющий рай, где хоры Ангелов радуются сладчай­шей мелодией и братски получают один от другого славу и честь. Там празднуется одно радостное торжество, полный духовной радости праздник, звучно и без перерыва, с мело­дией сладчайшей и вдохновенной. Там ликует чин пророков, славный хоровод апостолов, непобедимое войско мучени­ков, благоговейное собрание преподобных и исповедников. Там овцы и агнцы, освободившиеся от капканов и сетей на­стоящей жизни, радостно ликуют во вкушении веселья по­добным образом, но по степени достоинства различно. Ибо зависть, соперничество, ссора и спор туда не вмещаются, но царит совершенная любовь. Бог есть все во всем, и о Нем непрестанно размышляют, и всегда расцветают в рачении и вожделении к Нему. Любя, они Его воспевают, а воспевая, Его любят.

И всякое их делание и хвала не прерывается и не зна­ет усталости. Чести одного радуются и вкушают все, буд­то она их собственная, — ибо такова любовь от природы. Так и в этом мире мы часто видим, что когда кто-то любит своего родственника с душой и сердцем, или какую-нибудь женщину плотским рачением, то любовь столь сильна, что он радуется добру возлюбленного и воспринимает от не­го, будто оно его собственное и даже более. И если плот­ская любовь обладает такой силой, то какой силой, как ты думаешь, обладает духовное и Божественное рачение? Сча­стливы и блаженны те, кто удостоились слышать мелодич­ные песни и музыки на Небесах. Они есть непрестанный звук совместного псалтирного пения с небесным хоровод­ным пением Аллилуйя — пред лицем Царя и Бога всего — да видят Его в славе Его! Как Он сказал Отцу: Отче, это воля Моя, чтобы находились со Мной те, кого Ты Мне дал, чтобы они видели светлость, которую Я имею вместе с Тобой пре­жде создания мира.

О, монах, если ты чувствуешь такую радость в мире, когда умилен, и тебе приходит в плаче такое утешение, что твоя душа ликует и благодатно радуется, то какое вкушение, как ты думаешь, обретешь там, где нет больше места слезам, и не нужен плач, но всегда радование и ликование? Выйди из темницы своего тела и подумай о награде и плате, ко­торую ты получишь там за малое время, проведенное в труде и добродетели. Какую честь ты получишь, когда священная Приснодева Богородица и Сам Господь Жених вместе со всеми святыми выйдут тебя встречать; и Он тебе скажет эти слова Песни Песней: Вставай поспешно и следуй за мной, прекраснейшая моя горлица. Кончилась зима, и появились цве­ты! Какую радость примет твоя душа, когда святые Ангелы возведут ее к Божественному Престолу, чтобы объявить твои добрые дела; молитвы, посты, милостыни, другие бла­годеяния, а также кресты и скорби, которые ты претерпел за Господа? Тогда и будет узнано достоинство добродетели. Там хороший человек почитается согласно его труду. Там по­ется псаломская песнь Давида: Если бы не Господь помог мне, то вскоре жила бы в аду душа моя. Туда входят доблестные воины, мужественные жены, победившие мир и женскую слабость. Они прославлены двойным трофеем: плоти и ми­ра. Они украшены неувядаемыми венцами и золотыми го­ловными повязками. Там много юношей и совсем маленьких детей, которые победили нежность своих лет добродетелью и рассудительностью и прияли награду за свою девственную чистоту. Там они узнают своих друзей, отцов и учителей, об­нимают их в святом лобзании и получают сладчайший плод добродетелей, хотя в другое время их корни и казались им полными горечи.

Сладок прохладный воздух в полдневную жару. Очень приятна вода жаждущему путнику. Сладостен сон и отдо­хновение для работавшего раба. Но всего слаще любовь святых и примирение на войне, уверенность после опасно­сти, совершенное отдохновение после прошедших скорбей и трудов. Закончились войны, и больше никому не нужно быть вооруженными: как израильтяне, когда взяли возвещен­ную землю, оставили оружие и забыли все страхи и смяте­ния войны, и каждый под сенью деревьев радовался сладким плодам мира и упокоения. Те, кто посеяли здесь слезы, там будут пожинать вечное ликование. Там Георгий, Димитрий и другие страдальцы, — они сияют как многосветлые звезды, ликуя и торжествуя, что за малый и временный труд получи­ли столь великое вкушение. Там Иоасаф, Антоний, Евфимий и все преподобные. Они радуются, получая многократную оплату своих трудов.

Говоря просто, там все святые — пророки и священно-мученики. Особо там стоят божественные апостолы. Их предстатель и чиноначальник, стоящий первым, — великий Предтеча и Креститель Иоанн. Они ликуют и возрадуются в песнях, и прославляют Бога, что Он им дал силу прези­рать суетный мир. Они — счастливцы, ибо победили плоть и совершенно подчинили ее духу, и получили за земные и вре­менные вещи, которые они презрели, вечные и небесные. За малый труд они вкушают безмерное отдохновение. За ма­лый позор и бесчестье от язычников — неувядаемую честь и славу. За временную скорбь — неизглаголанную радость. И, говоря просто, за преходящее и тленное, что разрушается как дым и вянет как полевые цветы, они получили вкушение нетленное и всегда остающееся. Об этом и мыслят святые и пребывают в радости, когда видят всегда пребывающую сла­ву Пресвятой Троицы. О, сладчайшее прославление! О, из­бранное сопровождение! Блаженны те, кто тебя вкушают, и трижды несчастны те, кто лишены твоей красоты.

О, человек, если тленным и временным вещам Всеблагой Бог дал благообразие, то какое благообразие имеют вещи нетленные и вечные? Если ты возвысишь очи к небу, то уви­дишь всесветлое солнце, сияние луны и звезд. На земле ты будешь видеть прекрасные и дивные творения: горы, холмы, долины, ущелья, разные деревья и животных, пестрые цветы и прекрасные лилии, источники и озера, реки и море. Ты ви­дишь золото, серебро, драгоценные камни, жемчуг и другое подобное. Итак, если в этой юдоли слез и скорбей, в нашем изгнании и поселении Всеблагой Бог нам дал такие прекрас­нейшие вещи, то каковы, как ты думаешь, будут в раю? О, бо­гатый дарами Владыко, если в телесных упражнениях в этой темнице духа Ты нам даровал такое вкушение, то какие бла­га ты нам дашь в истинном и блаженном нашем отечестве? Если грешникам, Твоим врагам, ты даешь столько радостей в этой жизни, то какого радования удостоятся в будущем веке. Твои друзья?

Знай, слушатель, что во Втором пришествии мир об­новится, как сказано выше, и будет гораздо прекраснее и светлее сияньем, чем теперь. Стихии очистятся от всякого тления. Огонь будет светлее, но не будет жечь, ибо все жже­ние отойдет в ад. Воздух очистится от всякой тьмы и дыма. Вода станет светлой и засияет как зеркало и хрусталь, и не будет больше замерзшей. Так и земля явится тоньше и очи­стится от всякой грязи и вредоносной материи. Все вредное, что доставляет скорбь и немощь, — жжение огня, холод воды, мрак воздуха, летняя жара, порча воздуха (малярия) и всякая нечистота и отбросы этого мира пойдут в бездну ада и до­ставят новую боль несчастным грешникам. Стихии очистят­ся, а вся земля предстанет не знающей вреда, прекрасная, как другой рай.

Так и небеса, и солнце, и луна, и звезды будут давать чу­десное сияние, семикратно большее. Как говорит Исайя, свет луны будет как солнечный, а свет солнца в семь раз ярче, как свет семи дней. Они также прекратят свое движение. Ведь сейчас солнце, луна и планеты движутся для благодеяния человеку: ради рождения и тления, — а тогда, после общего воскресения, это прекратится. Нужно верить без сомнения, что все они прекратят свой путь: солнце будет стоять на вос­токе, луна — на западе, а все остальные светила на своих ме­стах, как они были созиждены изначально. Не будет смены времен: не будет ни зимы, ни лета, ни ночи, но всегда одно состояние вечнующих времен с беспредельным радованием и несравненным ликованием. И все произойдет Божиим ве­лением, ради большей славы и вкушения праведных, чтобы они приняли многократное возмещение своих трудов.

Какую радость и ликование ты примешь тогда, слуша­тель, чтобы вкушать столь великое блаженство? Если тебе нравятся Небеса, то не тяготись способом их достижения, но иди скорбным путем, чтобы быть прославленным вместе со святыми. Страдай от зла вместе с ними, гаси движения плоти суровостью жизни и подвижничеством, — и тогда все­гда будешь радостен. Никакой труд не должен тебе казаться жестоким и время долгим, ибо все это — средство и инстру­мент вкушать вечное ликование.

Великий святитель Августин говорит, что красота веч­ного света, сладость нетварной Премудрости и вкушение небесного блаженства столь велики, что невозможно оста­новиться на пути к ним больше, чем на один день. И ради того вечного дня мы должны презирать все годы временной жизни и всякое телесное вкушение. Этот мудрейший учи­тель хотел написать книгу о блаженстве. Но он написал го­раздо больше о божественном и непостижимом таинстве Единосущной и Нераздельной Троицы, и его ум так погру­зился в это, что он не знал, как закончить свое преславное повествование. Тогда Господь показал ему видение, чтобы сделать явным, что таинство Пресвятой Троицы совершен­но непостижимо, и человеческого языка не хватит, чтобы рассказать те неизреченные блага, которые приготовил Бог любящим Его. Однажды святитель стоял на морском бере­гу, думая и размышляя о небесной славе. Тут он увидел кра­сивого младенца. Младенец сделал в песке ямку и был занят тем, что носил в маленькой чашке воду из моря и выливал в ямку. Святитель увидел, что младенец старается уже очень долго и спросил, чего он хочет. Младенец ответил: «Я хочу все море перечерпать в эту ямку». А святой ему отвечает: «Напрасно ты трудишься, чадо. Как это возможно, вместить столь беспредельное море в маленькую ямку?» Тогда небес­ный младенец говорит ему: «Легче заключить в этой ямке все море, чем тебе завершить то, что ты начал, и рассказать при твоем малом знании невыразимые и непостижимые ве­щи». Августин, услышав, удивился и говорит: «Какие?» — Младенец ответил так: «Ты стараешься своим умом ис­следовать и постичь глубочайшее и не схватываемое умом Таинство нераздельной Троицы. Но невозможно написать достаточным образом о Божественном величии. Это все рав­но, что пытаться сжать весь мир в ладони. Или сделать небо неподвижным. То, что око не видело никогда, разве может осмыслить твое око? То, что не слышало ничье ухо, то, что в сердце человека не входило? Какой предел может быть най­ден в беспредельном? Какой мерой будет измерено безмер­ное? Так что отдохни своим рассуждением. Достаточно того, в чем тебя просветил Святый Дух, и ты написал о вечном блаженстве. Ибо не желает во всем премудрый Создатель, чтобы человеческий ум знал и понимал без упущений столь великие Таинства, живя в суете, — а только в Небесах, в том невечернем дне, в котором удостоились избранные столь великого ликования. Но даже они не понимают совершенно то Божественное таинство, а один больше, другой меньше, — каждый по мере своей доблести». Это сказал Ангел и воз­несся. А святитель поблагодарил Бога, удостоившего его та­кого видения.

Если вы вожделеете, христиане мои, вкушать великое блаженство, то выдерживайте всякое приходящие притесне­ние и ненавидьте суетное богатство, ибо больше прославит­ся малейший раб Божий, чем величайший царь этого мира.

О, невежественное сребролюбие любителей мира! О, слепота, достойная рыдания! О, бездумность сегодня боль­шинства людей, что они предпочитают временное и тленное нетленному и вечному! Ради навоза и отбросов они отни­мают у себя бесценное сокровище. О, умалишенность, достойная плача! Много людей, которые не для того, чтобы завладеть царствами, или начальственными должностями, или сокровищами века сего, — но только для приобретения виноградника, или поля, или немногих денег, — отнимают у себя Царствие Небесное! Что я говорю! Некоторые ради мерзости и зловония плоти лишают себя такого блаженства! Безумцы не сознают, что, вожделея земного, они не только теряют небесное, но и наследуют нескончаемое мучение.

О, любители наслаждений и мира, соберитесь с умом и желаниями, отсеките все хотения плоти, чтобы не лишиться великого радования ради кратчайшего вкушения. Сколь оке­ан превосходит каплю воды, столь небесное ликование пре­вышает все радости, которые могут быть найдены в мире, или о которых можно услышать. В том Царствии нет скор­би, тягот, стенаний, но — тишина без смятений, радость без печали, здоровье без болезни, жизнь без смерти, изобилие без упущений, весна без бурь, наслаждение невыразимое и красота немыслимая. Говоря просто, радование всяким бла­гам и вкушение неизреченное. Это есть Царствие Небесное, Царствие царств, Царствие всех веков. В нем горы истека­ют молоком и медом, и все сладко. Рай есть жилище блажен­ных, жизнь которых и Царь — Бог Бессмертный. Венки их сделаны из драгоценных камней, жемчуга и золота. Их бра­тья — светлые Ангелы. Их гимны нескончаемы, со сладчай­шей мелодией, усладительным благоуханием и невыразимым торжеством.

О, чада Адама, сыны человеческие, род слепой и неве­жественный, блуждающие и рассеявшиеся овцы! На Небе ваше отечество и жилище. За какими другими вещами вы гонитесь? Какое другое богатство и достоинство вы ищете? Неужели вы потерпите лишиться такого блага, даруемого за малый труд и временную скорбь? Если вы столько труди­тесь здесь, в вашем изгнании, чтобы получить малую недол­говечную радость, почему вы не трудитесь ради истинного блаженства? Оно — безмерное и высочайшее благо, и будет у вас всегда, его никто не может вас лишить. Не тяготись вре­менными скорбями, потому что за них ты удостоишься вели­кого вознаграждения и воздаяния. Не ленись, но принуждай себя, чтобы вкушать великое блаженство. Ради любви к не­му возненавидь все плотское и земное. Твоя часть — в земле живущих вечно. Там сокровище и богатство твое. Там тебя примет Владыка, чтобы почтить тем большей славой, чем больше явилось твоей теплой любви к Нему.

Так что поднимайся от сна безделья, призови Господа, чтобы Он тебя управил, просветил, дал тебе силу идти скорб­ным путем, — ибо нет другого столь полезного душе пути, чем терпеть скорби, мучающие плоть, радоваться, когда тебя презирают и унижают, говоря просто — искоренять в себе всякое себялюбие, которое есть яд и отрава, что мертвит ду­шу и возмушает тебя против божественного величия. Такое оберегание себя от высшего блага искорени из своего серд­ца и совершенно уничтожь, ибо оно — причина твоей поги­бели. И вожделей от всей души, прежде всех мирских вещей, твоего Создателя и Спасителя. Ступай тщательно в добро­детельном жительстве, чтобы вкушать высшее благо, видеть сияние святых, силу Отца, премудрость Сына и благость Всесвятаго Духа. Ты примешь свою часть во всеобщем радо-вании небесного жительства, где у всех один язык и речь, од­на любовь, одно делание, вечное, нескончаемое песнопение Ангелов и людей, одно единственное ликование, один брат­ский пир и трапеза.

Иди теперь, умалишенный и глупый любитель мира, строй дома и дворцы, ищи почести и достоинства, приоб­ретай богатство, имения и поля, овладевай начальственны­ми должностями, распоряжайся городами и царствами. Но со всем этим ты никогда не будешь столь велик и почтенен, сколь малейший раб Божий. Раб Божий получит то, что весь мир не может дать; он унаследует то, что не прейдет, но всег­да и вечно останется непоколебимым. Ты со своим богат­ством и славой пойдешь в нескончаемое мучение, а тот – на лоно Авраама, чтобы несказанно радоваться. Так что будем не пренебрегать, братья, этим необходимым делом, но муже­ственно бороться, чтобы получить награду, которая есть не­увядаемый венок в Царствии Небесном.

Разве вам не стыдно, что воины земного царя с жаром борются за малый приз, выставленный на стадионе, хотя он стоит только сто или двести червонцев? Его получает тот, кто побеждает, а остальные уходят с позором, а часто лиша­ются и жизни, но об этом не думают, а мужественно сража­ются, надеясь каждый получить ту преходящую почесть и кратчайший миг ликования. А мы, небрежные и неразумные, хотя знаем точно, что получим царственнейший и бесцен­ный дар от Христа Бога, ленимся, даже не хотим немного потрудиться и побороться. Знайте, что не ленивые и унылые достигнут этой славы, но усердные борцы, отвращающиеся мира плотских наслаждений.

Те, кто стремятся вкусить высшее благо, желают иметь в этом мире различные скорби и мучения. Святитель Августин сказал себе так: «Необходимо, о душа моя, чтобы я терпел скорби и истязания, да увижу Спасителя Христа в славе Его и причислюсь к святым Его. Подобает испробовать здесь всякое мучение, чтобы я стал причастником такой славы и ликования. Все печали моей жизни покажутся наслаждени­ями и вкушениями, только чтобы я почил в том Царствии вечно». С этой надеждой Онуфрий, Иоасаф и все подвиж­ники выдерживали посты, бдения, все тяготы жизни в пу­стыне, веруя, что они достигнут нескончаемого Царствия и радования неизглаголанного. Такая надежда — якорь, кото­рый позволяет истинным рабам Божиим стоять твердо и/не­поколебимо во всех водоворотах житейского моря.

И так как никто не был прославлен без трудов и скорбей, то почему мы должны уклоняться от злостраданий, если по­лагаемся на Всемогущего Царя, надеясь на Его помощь? Ей, многоблагоутробный Владыко, Боже Отче Вседержителю, здесь накажи нас, здесь испытывай и искушай нас временно! Пошли нам беды, болезни, голод, преследования, горечь, опасности и различные скорби и бичи. Пусть нас испыты­вают и притесняют враги. Пусть все творения объединятся против нас и будут сражаться и гнать нас. Пусть мы ста­нем насмешкой для людей, и нас презирает весь мир. Пусть уменьшится от боли наша жизнь и от стенаний сократятся годы наши, пусть нас окружат в этом мире все несчастья и истязания. Только удостой нас Царствия Твоего, да воспо­ем и прославим Тебя, безначального Отца и Единородного Сына и Единосущнаго Духа, Троицу Нераздельную. Ибо Тебе подобает всякая слава, честь и поклонение во веки ве­ков. Аминь.

Глава 22. О возмездиях нескончаемого мучения

Если Моисея и пророков они не послушали, то далее если кто из мертвых восстанет, не поверят, — говорит Господь в Евангелии от Луки, в притче о богатом и Лазаре. В вели­кой скорби и терзаниях находится тот, кто прежде был бли­стательным и славным, полным всякого блага в этом мире, — а теперь он просит каплю воды в геенне. Он опаляем без­мерной жаждой, сжигаем ей, но просьба его безуспешна. От любезного к странникам Авраама Господа неблагосердный ненавистник братьев слышит: Вспомни, надо, что ты забрал свои блага в своей жизни. У бедного Лазаря были скорби, го­лод и жажда, а теперь он ликует и утешается, получая воз­мещение тягот. А ты, у кого было любое телесное утешение, теперь страдаешь век. Когда бедняга увидел, что он не на­ходит никакой милости для себя, то вспоминает о братьях и просит Авраама послать Лазаря или другого мертвого в его дом, чтобы им возвестить о муке, в которой он находится, — чтобы те испугались, покаялись и не попали в мучение. Авраам сказал ему: «У них есть книги пророков, и пусть слу­шают их слова, чтобы исправить свой образ жизни». Творец больше заботится о Своих братьях, ибо Он их создал, и твоя забота не нужна. У них есть учителя, и пусть они веруют.

Вот что услышал в ответ богатый. А он, богатый, знал Писания, но не верил, думая, что все это сказки и враки. Поэтому он сказал: Нет, отче, они не поверят Писаниям столь, сколь если кто восстанет из мертвых. Авраам гово­рит: Если они не верят Писаниям, то даже если восстанет кто из мертвых, они не поверят.

Такова истина, братья. Если человек не верит Писаниям, — а Писания исследовали и испытывали множество мудрей­ших учителей и святых мужей, и подтвердили их правду, и не нашли в них никакого обмана или ошибки, — то как он поверит восставшим из мертвых, когда многие восставали мнимо, по содействию диавола, совращая простых людей с прямого пути и толкая их в погибель? Как раз такого «вос­крешения» и домогается диавол, как объясняет Феофилакт Болгарский, видя, что люди верят мертвым, чтобы посеять злые учения, погибельные для неразумных в будущем. Тогда будут большие смятения, как случилось во времена иконо­борцев и других еретиков, с которыми воевала Церковь. Но теперь отступник диавол не может никого ввести в за­блуждение, ибо Писания исследуют в точности и тщательно светильники вселенной — святые отцы. Они сияют, как сол­нечный свет, и вор при этом свете будет узнан. Так что да­вайте веровать Писаниям, братья, а не требовать восстания мертвых.

Я это написал в начале предлагаемой речи, чтобы не дерзнул какой невежда сказать, что написанное здесь — ложь. Так бездумно говорят некоторые, доказывая, что Бог челове­колюбив и потому, дескать, не мучает никого из христиан, а только неверных. И, мол, разве кто возвращался из ада, что­бы нам рассказать, правду ли повествуют Писания о рае и аде? — и другая подобная болтовня. Те, кто так говорят, скорее неверные, чем православные христиане, — и когда бесы бросят их в страшные мучения, тогда несчастные и станут верить. Достаточно того, что мы написали в трех предыду­щих главах, особенно о славе рая, дабы подвигнуть тебя, грешник, к покаянию и исправлению своих прегрешений, чтобы ты не лишился великого блаженства.

Но сколь велик тогда ужас и тяжесть наказания, жесто­кость мучения, которые приготовлены для грешников? Ты никак не можешь утешать себя тем, что, мол, если я плохой, наказание мне будет только то, что я не буду вкушать Бога,

— а другого наказания у меня не будет. Это вовсе не так. Ты будешь либо в раю в сопровождении Ангелов всегда славить с ними Господа, или вместе с бесами нескончаемо скорбеть в мучении. Сколь жребий праведных благополучен, столь со­стояние истязаемых жалко и ужасно.

Вкушение святых — вселенское и совершенное благо, в нем заключается все доброе, что может постигнуть челове­ческий ум. И, напротив, наказание мучимых есть зло, все со­стоящее из боли, целиком несчастное, несравненно тяжелее и грубее всех временных мучений. Знай, что болезни и тру­ды настоящей жизни — частичное зло, потому что не истяза­ют сообща все наши члены и чувства, но только по частям

— одно зло для глаз, другое для ушей, для сердца, для живо­та и других членов. Ни одно из этих зол не является общим, чтобы стеснять все члены тела — но отдельно для одного чле­на. Однако мы знаем, что в земной жизни одна из болей -зубов, или ушей, или глаз, — доставляет великую тягость и скорбь страдающему. Представь, что ты видишь паралити­ка, у которого ноют все члены, ни одна часть не свободна от мстительного мучения, но одновременно он терпит жес­точайшую боль во внутренностях, в голове, в ушах и глазах, и, говоря просто, во всех членах тела, да при этом лежит на кровати в тесноте и истязаниях. Какое отмщение, как ты ду­маешь, чувствует такой человек? Что может быть более жал­ким и достойным слез? Поистине, даже если бы ты увидел не единого тебе по душе человека, но пусть и животное, что оно так лежит и страдает, твоя душа скорбела бы до боли. Таким образом и в сто раз хуже караются в аду грешники -всеми чувствами и членами, которыми они отвращались от Бога. Всякий член и чувство, здесь вкушавшие усладу греха, там чувствуют боль возмездия. Те, кто совершили больше грехов, имеют различные мучения в том безрадостном ме­сте, где будет всякая скорбь, печаль и стенание. Жарчайшее жжение огня, холоднейший лед, огненный дым, взгляды бе­сов, мерзкие и страшнейшие, скрежет зубов, непрекращае-мая жажда, несравненное ни с чем зловоние, неусыпающий червь, всякая нечистота и мука… Но большим из всех на­званных мучений будет лишение Бога — это стесняет сильнее всего. Но о том мы скажем ниже, а сначала покажем менее страшные мучения.

Мы находим в Писаниях, что грешники подпадают под девять кар. Первая — жжение огня, как записывает святой Матфей слова из уст Господа: Идите от меня, проклятые, в огонь вечный. Не думай, что это тот огонь, которым мы поль­зуемся здесь, в мире. Нет, он также мало жжет, как настоя­щий огонь отличен от нарисованного. Блаженный Августин говорит, что насколько страшнее жжет пламя настоящее, чем пламя, изображенное на стене, настолько больше опаля­ет пламя мучения, чем пламя обычное.

Пламя мучения отличается от обычного в трех вещах.

(1) Оно мрачное, не имеет света, а дает только жжение.

(2) Оно не принадлежит никакой материи, но жжет немате­риально и потому сильнее давит. (3) Оно неугасимо, никог­да не уменьшается. Представь, что ты видишь большую печь, она вся исходит искрами, как та печь в Вавилоне. Посреди огня лежит связанный по рукам и ногам железными путами, он опаляем, но не может умереть или сгореть. Так страдают в очаге пламени осужденные, без всякой надежды выйти из этого неугасаемого огня, и никогда и никто их не развяжет. Представь, власть приговорит тебя за какое-нибудь пре­ступление к наказанию на выбор: провести всего один час в горящей печи или всю жизнь на каторге в цепях. Что ты вы­берешь? Конечно, лучше будет многолетняя неволя со всеми стеснениями, чем час того наказания. Но почему, безумец, ты не презираешь наслаждения плоти и всякое временное вкушение, чтобы быть освобожденным от нескончаемого пламени? О, бездумство! Ты не можешь переносить жару в летний зной, ты сразу бежишь в прохладную тень; не вста­вая с кровати, лежишь, ничем не накрытый, — и это всего лишь, когда подул жаркий южный ветер. Едва живой, ты вер­тишься туда и сюда. А как ты там будешь переносить неуга­симый пламень?

Второе наказание — лед и холод. Бесы извлекают греш­ников из огня, чтобы бросить их в тартар (бездонную про­пасть), где великое озеро, полное холоднейшего льда. Это и есть то, что Евангелие называет скрежетом зубов. Не думай, что мороз — малое наказание. Кому случалось в холодное время попадать в открытую воду, знает, как это больно, что превышает всякие слова. Плоть становится черной (отмора­живается), исчезает красота, кровь уходит и собирается во внутренних членах с невероятной болью, а сердце на преде­ле от множества собравшейся крови.

Третье наказание — вонь. В аду собраны нечистоты и грязная мерзость со всего мира. Тела издают зловоние, и особенно торжествуют бесы, стесняющие грешников обо­нянием безмерной вони этого нечистого места. В аду такой дурной запах, что если бы один из мучимых грешников смог прийти в мир, то воздух бы испортился от его вони, а все на земле умерло бы.

Кто в этом сомневается, пусть прочтет книгу «Зерцало примеров», — тогда он поверит в истину. В книге ясно по­вествуется, как двое родных братьев оказались на проповеди одного священника, который как раз говорил об отмщениях ада. Один из братьев испугался и ради спасения стал монахом. А другой, не веря в эти слова; остался в мире и жил в различных грехах. Через несколько лет он умер. Брат монах упросил его явиться посмертно и сказать, где он.

Однажды ночью умерший явился брату монаху и сказал, что он в безмерной боли. Монах ему задал вопрос: «Скажи мне правду, в аду мучения такие страшные, как нам расска­зывают книги? Или учители церковные это написали, чтобы нас испугать?» Умерший сказал: «Они в тысячи раз боль­ше, чем написано, ибо и всех языков у людей недостаточно, чтобы поведать о тех болях». -«Могу ли я хотя бы немного ощутить их чувственно, чтобы увериться в истине?» — «Да. Каким чувством ты желаешь их постигнуть?» Он ответил: «Я малодушен и боюсь, как бы мне не умереть от этого. Сделай только, чтобы я ощутил запах, как можно меньше». Тогда ему увиделось, что явившийся протянул рубаху — и вышло такое зловоние, что монахи в монастыре не могли его вынести, а только бегали туда и сюда как помешанные, и не могли успокоиться, пока не удалились из вида монастыря, где и построили свою новую обитель. Живительный рассказ! Увы тем женщинам, которые душатся мускатом и другими духами, чтобы благоухать по дороге. Они будут смрадны больше, чем сгнившая падаль, больше, чем помойка и навоз.

Четвертое мучение — мучение зрения. Оно карается мрачным видом бесов. Бесы столь безобразны и страшны, что если ты увидишь кого-то из них, а рядом будет стрем­нина или горящая печь, то ты скорее упадешь с высоты или свалишься в печь, чем увидишь взгляд беса. Лукавые духи получили такое уродство после преступления, а прежде они были самыми прекрасными созданиями Творца.

Пятое отмщение — это крайний голод и безмерная жаж­да. Как говорит Давид: Будут голодать как neb, И Иоанн пи­шет в Откровении: Будут есть и поглощать свою плоть от великого голода и безмерных трудов. Вот Исайя: Мои сыны будут есть в вечную жизнь, а вы бедные будете голодать, ли­шенные всякой благодати, — голодать в аду. Жажда будет еще сильнее преувеличивать скорбь и муку. Грешники станут жалко кричать вместе с упомянутым богачом: Отче Авраам, помилуй нас, и дай нам каплю воды, чтобы мы охладили иссо­хший язык, ибо мы горько болезнуем от сильного жара. А он им отвечает: Вы получили ваши блага в вашей жизни. О, безу­тешная скорбь!

Прошу вас, богатые, подумайте над причиной такого немилосердия Авраама. Здесь нужно учесть три вещи: кто просит, кого просит, и что именно просит, — почему просит безуспешно. Если мы в мире видим, что кто-то просит, но не имеет успеха, то здесь действует одна из этих трех причин. Или просящий ничтожный и недостойный человек, и по­этому его не слушают. Или просимое велико и сложно. Или правитель жестокий и не сострадает брату, чтобы дать ему просимое.

Но здесь все наоборот. Просит знатный князь, очень известный, облаченный в пурпур и виссон. Авраам был не немилосердным, но, напротив, очень милостивым и госте­приимным. И прошение звучало не о каком-то великом да­ре, а всего лишь о капле воды. Почему же Авраам не дал ее? Потому что в аду нет покаяния и нет милости! Кто не по­сеет зимой, тот не пожнет летом. О, безутешная утрата! О, скорбный ущерб! О, богатые лакомки, вы никогда и не ели, если перед вами не было благовидной и прекраснейшей пи­щи, лучших напитков. Как же вы будете переносить тот веч­ный голод и жажду, не знающую утешения?

Шестое наказание — неусыпный червь совести. Когда му­чимый грешник видит перед собой все совершенные грехи, как будто они изображены на стене, он тем более мучается и скорбит от этого помысла. Как червь рождается из гнилой материи, а потом пожирает и уничтожает ее, — так негодный и сгнивший в беззакониях грешник от боли рождает червя совести, непрестанно и неусыпно пожирающего его сердце, как говорит Григорий Великий в «Нравственных диало­гах». Сейчас плотское вкушение кажется грешнику наслаждением. Но тогда сладость превратится в червя, и он будет пожирать его внутренности. Как сказал Исайя: Червь их не умирает, и огонь их не угасает.

Седьмое наказание — узы и тьма кромешная. Тот огонь не дает света, а только жжет и пытает несравненно. О тех, кто не был одет в брачную одежду, Господь говорит в Евангелии от Матфея: Свяжите его по рукам и ногам, возьмите и брось­те во тьму кромешную. О, неразрешимые узы! О, безутеш­ная темница! О, мрачное заключение!

Восьмое наказание — вечное отчаяние и тягостная пе­чаль, ибо у бедных мучимых нет никакой надежды когда-нибудь выйти из того места боли. Это их гнетет более, чем все, о чем мы написали. Они знают, что мучение не имеет конца, они будут кричать нескончаемо, проклинать, хулить небо, землю, все творения и самого Судию, Который при­говорил их к столь великим скорбям. Они будут пожирать свою плоть как бешеные собаки. Они будут звать смерть и не будут услышаны, потому что там смерть начинается вся­кий раз, но конца не имеет. Августин пишет об этом: «О смерть, сколь ты явилась бы теперь желанной и сладостной для тех, для кого здесь ты была ненавистной и горчайшей. Тогда они тебя боялись и избегали, а теперь вожделеют тебя и просят».

О, нескончаемая скорбь и рыдание! Несчастные отдали бы все царства мира, если бы им возможно было умерить свои страдания, но такого не будет. Их смерть — бессмертна, предел — беспределен, огонь — неугасаем, плач — нескончаем. Другого там и не слышно, а только крики от боли и скорби: «Увы, увы, горе мне, горе мне», — и другие подобные. Там ничего нет, только змеи, черви и лишенные милости бесы. Бедные грешники умирают ежечасно, а конца никогда не ви­дят. Чтобы ты понял, слушатель, их вечность, послушай и не ленись чаще перечитывать эту главу. Ибо тот, кто не кается в своих грехах от страха перед таким мучением, — или одер­жимый умалишенный, или неверный.

Если бы была такая гора песка, что ее вершина доходила до неба, а ты каждый день перетаскивал бы по одной пес­чинке из этой безмерности и беспредельности песка, — то работа длилась бы какое-то время. Но адское мучение не имеет конца. Послушай и другое страшное сравнение, тог­да, может быть, умилится твое жестокое и неумолимое серд­це, и ты обратишься к покаянию, дабы быть искупленным от этого мучения. Если бы Ангел сказал мучимым слова, до­ставившие им, без сомнения, большую радость: «Радуйтесь, осужденные, и не плачьте, ибо милостивый Бог повелел, чтобы я сходил с Небес раз в год и извлекал одну каплю во­ды из всей водной стихии. А когда иссякнет океан с морями, источники, реки и колодцы, — тогда кончится ваше нака­зание, и вы будете искуплены от кары мучения», — то, по­истине, великую радость получили бы грешники, надеясь со временем увидеть конец. Пусть бы прошло даже столько лет, сколько капель воды во всем мире. Но несчастные никогда не услышат этого слова.

Как слава рая не имеет конца, так и мучения грешни­ков. И наказание окажется тем больше, чем больше было здесь вкушение, а согрешавшие члены будут болеть сильнее. Обжоры будут страдать от голода и жажды. Развратники и невоздержанные — гореть в тесном и смрадном месте. Гордецы будут в великом бесчестии и презрении. Сребро­любцы — в крайней бедности. Говоря просто, нет такого па­дения, которое не имело бы сродного наказания. Но кара одного часа там хуже, чем кара ста лет в этом мире. Тогда в отчаянии каждый скажет такие слова: «Да погибнет день, когда я родился. Почему я не скончался во чреве? Я вышел из утроб, и почему тотчас не погиб? Ради чего я сосал гру­ди?» Они будут восклицать это и тому подобное, описанное в 3 главе Книги Иова. Книга Премудрости говорит: О, мы безумные, что свернули с пути истины. Свет правды не восси­ял в нас. Мы исполнены беззакония и гибели. Мы шли по непро­ходимой пустыне, а пути Господа не узнали. Какая польза нам от превозношения, для чего нам богатство и хитрость? Все это прошло как тень, и пробежало как весть. Как идущая за кораблем вспененная вода проходит, и следа ее не найти.

Подобные слова будут говорить в адском мучении греш­ники, раскаиваясь без результата; ибо закрыта дверь по­каяния, и кончился праздник. О, несчастные языки, не произносящие ничего, кроме богохульства! О, трижды не­счастные уши, вы ничего не слышите, кроме плача и рыда­ния. Злосчастные очи, вы ничего не видите, только змей и бесов. Горькие тела! У вас нет никакой прохлады, а только огонь нескончаемый. Малая и краткая утеха не восполнит непрерывную цепь кар и мучений. О, сумасшедшие, какую пользу вам приносили земные наслаждения, которые у вас были? Теперь вы в безутешном плаче!

Когда вы это читаете, братья, не думайте, что мы напи­сали больше, чем есть на самом деле. Мы не написали и ты­сячный доли. В том безрадостном месте такая боль, что уста не могут повествовать, а рука устает писать. Те, кто видели это чувственно, отсекли свою плоть, ибо поняли, каковы там мучения. Такие люди наказывали свое тело сильнейшим об­разом, чтобы избежать несказанной кары.

Мы приведем один правдивейший пример, найденный в достойных веры книгах. Всякий пусть устрашится будущей кары и станет переносить временное наказание, как то сде­лал поднявшийся из мертвых, о котором сейчас мы скажем.

Святой Кирилл Александрийский пишет в письме к свя­тителю Августину, что три человека воскресли из мертвых. Один Бог, управляющий всем на нашу пользу, знает, какими судами. Один из них всегда безутешно плакал и ничего не отвечал на вопросы. Он только лил слезы. «Наконец, — пи­шет святитель, — я был так отягощен, что решился и заклял его во имя Божие сказать какое-нибудь слово на поль­зу стоящих вокруг. Он мне ответил так: «Если бы ты знал мучения ада, то не смог бы удержать горестное рыдание». — Какие муки, — спросил я, — приготовлены грешникам? Скажи. Думаю, что они больше всех временных?» — «Если все скорби и кары, насилия и мученичества этого мира ты сравнишь с самым малым мучением ада, то они покажутся тебе наслаждениями и утехами. Поверь мне, что если кто испробует грубость тех мучений, тот скорее предпочтет быть караемым без облегчения здесь до конца мира всеми скорбями и истязаниями, которые претерпели все люди от Адама до сего дня, чем только один день провести там, в ад­ском мучении. И именно это причина моих слез, ибо я со­грешил пред Богом, Который столь праведен, что даже с бесом не бывает неправосудным. Не удивляйся, что я так плачу, но скорее дрожи и удивляйся, что люди, зная, что их ждут столь великие мучения, не думают о них и не заботят­ся изгладить свои грехи. Знай и то, что в тот час, когда ду­ша отделилась от моего бедного тела, я был охвачен такой болью и страданием, что это невозможно понять или невоз­можно в это поверить, если бы я не испробовал на деле». Таковы слова святого.

О, блаженны те, кто слушают эти душеполезные пове­ствования и терзаются днем и ночью теперь, когда есть толк в слезах. Да, возлюбленные братья мои, примите разумное знание от чужих опасностей и на чужих примерах. Если бы было возможно, чтобы вы услышали безутешное рыдание, нескончаемый плач и непрерывные крики бедных людей, не­когда бывших здесь, в мире, великими, а теперь находящихся в безрадостном аду, получая названные мучения! Если бы вы услышали явственно, сколь скорбят те, кто не служили Богу и не могут быть искуплены из ада, — вы бы не были так лени­вы. Воистину, если бы с нами могли встретиться те крепкие и непобедимые полководцы древности, такие, как Геракл, Гектор, Ахилл, Александр Македонский, Цезарь и другие му­жественные и богатые цари, они сказали бы так: «О живые, если было бы возможно вернуться в ваш мир, мы не думали бы больше о землях и городах, о царствиях или о временной чести, славе и богатстве. Нашим царствием была бы бедность и крайняя нищета; леса, пустыня, непроходимые мест­ности были бы нашим жильем; пищей — вода и трава. Вы бы не видели нас носящими позолоченное оружие и убивающи­ми людей, как мы это делали. Мы носили бы власяницу, сра­жались бы с бесами. Мы надевали бы не пурпур и виссон, не златотканные одежды, но негодный плащ. У нас не было бы меча или стрел сбоку, но только посох в руке, дабы под­держивать наши ослабшие члены, чтобы мы могли двигаться по пути. Мы больше не окружали бы себя отрядами, а жили бы среди гор и диких лесов. Вы бы не видели нас за роскош­ными и богатыми трапезами, в мечтах и играх со смехом, но всегда — в воздержании и нескончаемых слезах. О, сколь вы счастливы, — воскликнули бы они, — что у вас есть драгоцен­ное время, у живых, и вы можете творить боголюбезные де­ла. Мы бы не расходовали ни одного часа просто так, но все дни и ночи проводили бы в служении Господу и на пользу душе». Это и многое другое сказали бы несчастные, истяза­емые суетно и без пользы, ибо — «нет в аду покаяния»!

У тебя есть многоценное время, слушатель, а ты его теря­ешь. Почему ты не желаешь потрудиться немного? Почему хочешь стать наследником адского мучения, лишаешь себя видения Бога, что есть одиннадцатая и самая страшная кара мучимых во аде? Они лишены всех вкушений, о чем мы го­ворили в предыдущей главе. Знай только, что сильнее боли, чем эта, нет, и она хуже всех исчисленных нами скорбей и лишений. Кто остается без вожделеннейшего видения Бога, тот лишен самого главного и высшего. Грешники предпочли бы видеть Бога и переносить все скорби адского мучения, чем не чувствовать никакой скорби и не видеть Бога, ибо цель души — вкушать своего Создателя. В этом получают ве­личайшее наслаждение святые, более, чем от других благ, ко­торые есть в раю. Лишенные такого права чувствуют скорбь большую, чем от других мучений.

Кто-то спросит: «Если Бог многомилостив, почему за временное наслаждение Он дает вечное мучение?» Человек грешит, допустим, два года, или десять, или больше, но поче­му он сгорает вечно за вкушение столь малых лет? Послушай ответ. Справедливый суд заключается в том, что за краткое падение дается долгая кара. Когда человек убивает, или наси­лует девочку, или ворует, или делает другое безнравственное, то эти прегрешения укладываются в короткий промежуток времени. Но судебная власть не карает преступника ровно столько времени, сколько он совершал зло, но ссылает его, или заключает в тюрьму, или отправляет на каторгу (на га­леры) на всю жизнь. А если даже его казнят по тяжести преступления, то закон не дает в качестве мучения за пре­ступления ту небольшую боль, которую он испытал бы при казни. Считается, что наказание вечно сопровождает челове­ка, как недостойного жить. Как в этом мире никакой закон не может воскресить осужденного после смерти в жизнь, так и мучимый в аду не может никаким законом быть иску­плен от ада и пойти в рай.

И еще. Тем, кто умерли без покаяния, не засчитывает-ся, что вот они прекратили грешить. Если бы они дальше оставались в жизни, то не обратились бы к покаянию, а де­лали, что хочется, столько времени, сколько бы они жили! Поэтому справедливо, что они мучаются нескончаемо, ибо и их намерение совершать зло не насыщалось.

Спасенные же вкушают благую небесную славу не столь­ко времени, сколько они делали благо в мире, но вечно и всегда, потому что их намерение питалось добром, у них бы­ло желание и стремление к нему. Сколько бы времени они ни жили, они бы доблестно его тратили в согласии с боже­ственными велениями. Поэтому подобающим образом они получают воздаяние, — не по малым трудам, которые они вы­держали, но по великому стремлению, которое у них было.

Еще. Милостивый Бог в этой жизни безмерно благо-утробен в отношении грешников. Он, несмотря на их без­закония, подвигает их к обращению через добродетельных мужей, через божественные просвещения и откровения, через различные благодеяния. И покаявшихся Он сразу при­нимает. Напротив, Он показывает строгость правосудия к неблагодарным и нечестивым, презиравшим Его великое благоутробие, после их смерти. Такие люди, как говорит бо­жественный апостол в Послании к Евреям, попирают Сына Божия, а Кровь Христову считают нечистой и издеваются над Духом благодати. Каждый раз они собственными рука­ми распинают Сына Вышнего и презирают Его величие. По­добным же образом и Он гневается на них, наказывая их вечно, чтобы они страдали нескончаемо от своей неблаго­дарности. Эта неблагодарность, отсутствие признательно­сти, лишила их славнейшего и всежеланнейшего блаженства, и они унаследовали кару и мучение.

Августин говорит, что если бы мучимый плакал столько лет и проливал все время слезы, что наплакал бы целое мо­ре, то и тогда не было бы пользы, и он не изгладил бы да­же один свой грех. О, бесполезный плач! О, бездейственные слезы! О, неисцелимая боль, неизлечимая рана! О, жестокое и несокрушимое сердце! Тебе не поможет эта боль, ибо сей­час ты не скорбишь, раскалываемый сокрушением покаяния в грехах. О, очи маленькие и бесстыжие! Почему вы сейчас не извергаете горячие слезы, чтобы не скорбеть там без ре­зультата? О, душа бесчувственная и не знающая покаяния! Почему ты ненавидишь саму себя? Ты не предвидишь вели­кой опасности? Не исправляешь своих дел?

Плачьте, слушатели, и скорбите сейчас, когда больше по­лезна одна капля слез, чем тогда целое беспредельное море. Рыдайте безутешно и проливайте столько слез, сколько бы­ло воды, когда вы крестились, и сколько было не знающей скверны Крови, которую пролил щедрый Бог ради нас. Ибо за Крещение и Причастие мы дадим ответ в час Суда!

Еще будем плакать о грехах, совершаемых ежедневно, ежечасно и ежесекундно. Не думайте, что мы пишем сказ­ки, но верьте в сказанное, как в правдивое и истиннейшее. Делайте то, что делали бы мучимые, если бы Бог дал им благодать вернуться обратно в наш мир, восстать телом и быть в борении, чтобы искупить ужасное и неизреченное муче­ние. Подумай, какую горькую и скорбную жизнь начнет ве­сти такой человек. Он не будет думать о благовидной еде, об одеждах, о том, что его унижают, а он не может защититься. Он никогда не будет зол, но все перенесет, как игрушки, ста­нет судить о себе, как о достойном таких и даже больших ис­тязаний, чтобы искупиться от того нескончаемого.

Так будем делать и мы. Простим ненавидящим нас. Не будем воздавать злом за зло. Будем дружелюбно принимать нищих, ибо никакая другая добродетель не может столь смягчить гнев Судии, сколь богоподражаемое благоутробие и милость к нищим. Будем иметь выдержку в скорбях и не бу­дем беспечны, не будем жаловаться, что нас задевают неспра­ведливо. Ибо какие бы мучения ни приходили от видимых и невидимых врагов, они приходят Божественным попуще­нием, по воле Божией, полагаются нам за наши грехи. Будем благодарны Богу, что Он наказывает нас благоусердно, как чадолюбивый отец, и временно, чтобы мы были избавлены от вечнующего пламени огня мучения благодатью и челове­колюбием Господа нашего Иисуса Христа, Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.

Глава 23. О покаянии, которое в смертный час уже не принесет пользы

Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небес, — так гово­рит божественный Иоанн Предтеча в Евангелии от Матфея. И ниже сказано: Уже секира лежит при корне деревьев. Всякое дерево, не творящее добрый плод, вырубается и бросается в огонь. Думаем, что написанного достаточно, чтобы умили­лось даже самое жестокое сердце и пришло к покаянию.

Но некоторые невежды откладывают на потом. Они го­ворят: «Пусть пройдет еще немного времени, и тогда мы вернемся на правильный путь». О, безумие! Сегодня им представляется трудным отбросить грех, а «со временем» им должно стать легче? Это одно из коварных изобрете­ний беса: оттянуть время, пока не придет смерть, и ты не умрешь нераскаянным. Подумай, несчастный, над заблужде­нием, исходящим от змия, и пойми истину.

Если сегодня тебе кажется трудным покаяться, как ты сможешь это сделать в будущем, непрерывно находясь в гре­хе? Как ты его оставишь, когда привык ко злу? Естество твое уже расслабилось, бес имеет над тобой большую силу, а ты все дальше отдаляешься от Бога. Неужели тогда тебе будет легче вести добродетельную жизнь, живя среди стольких трудностей, делая грех? Чем сильнее ты грешишь, тем боль­ше делаешь шагов в сторону от пути добродетели. — И раз­ве тебе будет легко вернуться на него, уйдя на расстояние стольких дней?

Такой предлог, несомненно, исходит от отца лжи, кото­рый никогда не говорит правду. Человек, втыкающий в до­ску гвоздь, когда бьет по нему молотком, крепче вгоняет его. Так и мы всякий раз, когда грешим, укореняем грех в нашей душе все глубже, как гвоздь под молотком, а затем его очень трудно оттуда выдрать.

Мы знали некоторых стариков, потративших юность на лукавые деяния, но и старость их также была замарана не­воздержанностью прежней жизни. Пусть даже старость не требует греха, и самой ее природе он уже отвратителен, -но оба состояния бывают побеждаемы тиранической силой «злого обычая» (дурной привычки). Эти наклонности не имеют предела их завершения, не излечиваются. Привычка уже укоренилась и стала природой, стала инстинктивной и внутренней, дойдя до мозга костей. И только смерти под силу ее исцелить и вырвать с корнем. Это и обозначил Господь в поднятии четверодневного Лазаря, ожившего с великим шумом (а других Господь восставлял с легкостью), — чтобы нам дать знать, сколь дивно, когда воскресает умер­ший много дней назад и уже смердящий, то есть давно при­выкший ко греху. Согласно Августину, четыре дня можно считать так: (l) наслаждение от греха; (2) допущение гре­ха; (3) совершение греха; (4) привычка ко греху. Кто дошел до этих пределов, он и есть четверодневный мертвый. Он не сможет восстать иначе, кроме как сильным голосом учи­телей и слезами.

Находятся и такие бесчувственные и ослепленные человекоубийцей диаволом люди, что у них в уме одно: на смертном одре как раз и обратиться к покаянию. О, твое безумие, грешник! И так ты дерзнешь вкушать Царствие Небесное? Разве ты не понимаешь, что благо, совершенное тобой в час покаяния, не твой собственный выбор, но дея­ние, произошедшее по необходимости и насильно? Оно слу­чилось не от любви к Богу, а от страха перед мучением, ибо бояться ущерба себе вполне естественно.

Ты потратил всю свою жизнь на служение бесу, а в кон­це просишь Бога, чтобы Он тебе даровал Свое Царствие? Ты не слышал, что претерпели неразумные девы, которые откладывали покупку масла* на последний момент? Перед ними закрылась дверь рая, и они попали в мучения, потому что не подготовились прежде. Какой пример надежнее это­го? То же потерпишь и ты, если до конца будешь оставаться в небрежении.

Пока ты юн, должен брать иго Господне, но не дарить миру цвет своей юности, а Господу отдавать грязь и самое худшее. Ты собираешься служить, когда у тебя есть силы, миру, плоти и бесу, а в старости, когда у тебя нет больше сил вести буйную жизнь, ты предашься божественному служе­нию? Так делают некоторые княгини. Когда их одежда стара и ни на что не годна, они отдают ее в церковь, из нее делают

* Здесь Агапий использует созвучие греческих слов «масло» («елей») и «милость» («елеимосини»). (Прим. пер.)

убрусы на иконы, — но прибыли княгиням от этого нет. Гос­подь повелевает в Книге Левит приносить Ему в жертву са­мого лучшего барана, у которого нет никаких недостатков.

Представь, к царю придет древний старик, лет, этак, ста, и попросит его взять в слуги, заявив, что будет совер­шать самую тяжелую работу. Разве его не поднимут на смех и не сочтут слова за издевательство? Ты заслуживаешь пре­зрения гораздо больше, коль упускаешь доброе время сво­ей жизни и весь уходишь в служение телу, а в уме держишь, что напоследок сотворишь покаяние. Получится ли это у тебя? Очень редко и в малом числе случаев кто-то совер­шал во время, близкое к смерти, доброе покаяние. Если ты мне не веришь, то прочти всех церковных учителей и уви­дишь, сколь они сомневались в таком предприятии. Осо­бенно блаженный Августин. Этот святитель говорит в книге «Сорок поучений»: «Немощному, который просит в кон­це жизни Таинство Покаяния, то есть исповеди и Святого Причащения, мы даем это, потому что он просит, — но не отваживаемся сказать, что он спасется, потому что этого не знаем точно». И ниже он опять говорит: «Если ты хочешь, о человек, иметь уверенность, что спасешься, покайся сей­час, когда ты молод и здоров. Тогда будет ясно, что ты оста­вил грех, когда мог грешить. А если ты будешь терпеть до старости, то тогда не ты оставил грех, но грех оставил те­бя». Видишь мудрейший совет, грешник?

Пойми, что нет никакой пользы, никакой похвалы и ра­дости тому, кто совершает добродетель по принуждению. Воры и убийцы не исповедуют добровольно свое беззако­ние. Только когда суд предаст им пыткам огнем, крючьями, колодками и прочими средствами мучения, они признают­ся в совершенном. Но признание не принесет им никакой пользы, а только злую и горькую смерть. Также моряки и купцы, когда попадают в бурю и великий шторм, бросают в море все свои вещи. Они бы их не потопили, если бы не было опасности. Когда им ничего не угрожает, они начинают предпринимать всяческие уловки, пытаясь найти то, что бросили. То же самое делают и умирающие. Они исповеду­ются от страха перед смертью и мучением, сбрасывают тя­жесть злых мучений совести и прощают несправедливость. Они расстаются с любовницами. Они оставляют деньги на помин души и совершают много других благодеяний, кото­рые бы не сделали, если бы не было страха смерти и опас­ности ада! Из этого ясна истина: если бы они не умерли, то опять вернулись к прежнему и ели бы, как собаки, свою бле­вотину.

Послушай пример, свидетельствующий правдиво о рас­сказанном, и ты уверишься, что живущие, не думая о спа­сении, грешащие всю свою жизнь, даже если совершат покаяние при смерти, не получат никакой пользы. В кни­ге «Цветник» (часть 1, лист 128) говорится, что в Париже жил один клирик, настоятель церкви Пресвятой Богородицы (то есть Нотр-Дама), очень богатый, ибо у храма были боль­шие доходы. Он проводил жизнь мерзко, не думая о душе. Несчастный неленностно совершал все вожделения плоти. В конце концов он смертельно заболел и в страхе смерти ис­поведал все свои грехи, и причастился Непорочных Тайн в добром расположении и со слезами напоказ. Так и умер. Его похоронили торжественно и с большими почестями. Мно­гие удивлялись: было зимнее время, и много дней шли дож­ди, но вдруг перед погребением настала хорошая погода, и клирика похоронили с большими расходами и в несравнен­ной роскоши. Поэтому некоторые говорили, что вот, какой счастливчик, всю жизнь он делал, что хотел, а в конце Бог его удостоил и спас покаянием. Останки его в ясный день сопровождало множество народа.

Но суды людей ошибаются, и они не узнают истины. Поэтому Всеблагой Бог пожелал объявить в пример нам, живущим, что несчастный предан мучениям. Умерший явил­ся через несколько дней священнику, его другу и преемни­ку, и сказал ему, что он в мучении, и нет никакой надежды на спасение или милость. Тот в страхе ответил: «Как же это возможно, что ты в мучении? Ведь ты покаялся в своих гре­хах. Ты исповедовался со многими слезами и причастился Честного Тела и Крови Господа нашего?» А умерший ска­зал в ответ: «Я недостойно причастился, потому что мое покаяние было не как должно, а по необходимости, из-за страха перед смертью и ожидаемым мучением. Я обещал ду­ховнику, что буду воздерживаться от зла, пока живу, а разум и моя злая совесть говорили мне, что я не смогу воздержи­ваться, — и я преклонился к этому помыслу в неподобающей уступчивости. Теперь, скончавшись в мысли, что если бы я еще жил, то опять бы обратился к плотским наслаждениям, я справедливо осужден на вечные мучения. Ведь тот, кто ис­поведуется без твердой мысли больше не грешить в будущем, не имеет никакой пользы». Сказав это, он стал невидим.

А живущий священник пришел в страх и, оставив мир, ушел в монастырь, где и скончался в добродетельном жи­тельстве. Ты видишь, грешник? Исправься раньше прихода того часа, когда ты не получишь никакой пользы. О, небреж­ность людей, как же они не мыслят о своем спасении, но уклоняются к лукавству?!

Подумай, слушатель, о состоянии Христовой Церкви. Ты увидишь, каково оно в последние дни. И зарыдаешь. Во всем таинственном Теле Христа не найдешь здорового и не­поврежденного места. Я уже не говорю сейчас о благоче­стии. Просто куда ни придешь, не слышишь ни о чем ином, кроме как о коварстве, обманах, доносах, клевете, болтовне, срамословии, клятве, богохульстве, сребролюбии, разврате и тому подобном. Разговаривают только о земных и времен­ных делах. Редко услышишь слово о Боге и Божественных вещах. Вместо этого клянутся во лжи и хулят Его святое имя. Так вот вспоминают Бога неблагодарные.

По таким внешним признакам с трудом можно опреде­лить: христиане это или язычники? Разве что они крестят­ся, когда клянутся, и произносят имя Христа, — но их дела, судя по всему, языческие. Как они могут быть сопричис­лены к тем, о которых говорит Исайя, что увидевший их, тотчас узнает благословенные Господом посадки? Если жи­тельство христианина должно свидетельствовать о нем, как о чаде Божием, то как мы назовем теперешних людей? Христианами или неблагодарными и непризнательными? О, их бездумное безделие, как будто бы они бессмертны! Все их мысли только о страдальческом земном теле, о еде и одеж­дах, как увеличить богатство, чтобы оставить его после себя. Какую надежду на спасение могут иметь такие безумцы?

Я это говорю, ибо некоторые думают, что, мол, Бог чело­веколюбив и не позволит никому быть мучимым по Своему благоутробию. Но раз неверные и многие из христиан, не соблюдающих заповеди Господни, предаются мучениям, то можешь мучиться и ты, грешник. Как ты смеешь говорить, что спасешься, не делая благо, а только по благоутробию Божию? Знай, что этот предлог («благоутробие Божие») тебе не принесет пользы. При всем Его благоутробии с Небес были изгнаны отступившие ангелы, ставшие бесами. Праотцы были осуждены со всем нашим родом на смерть. При всем Его благоутробии Он послал страшный Потоп и скрыл весь мир, так что за грех потонули все люди. Позже Он же разрушил Содом и Гоморру, Иерусалим, Вавилон и другие страны и царствия. И не только чуждых и грешных Бог наказывал за грех, но, чтобы устыдить род людской, Он и Своего Сына любимого, без всякого Его собственного прегрешения, — чтобы только заплатить наш долг, — послал на землю. Ибо Бог — праведнейший Судия. Если бы Он про­щал человека, не наказывая грех, Он был бы милостивым, но не правосудным. Если Невинного предали наказанию за на­ше падение, чтобы людской грех не остался без возмездия, то что претерпим мы, виновные, всякий раз преступающие Божественные заповеди? Если плодовитое и услаждающее Древо пошло на Крестную смерть, то что потерпит сухое и бесплодное? Так что убойся, грешник. Не дерзай говорить, что только за исповедание Христа Богом ты удостоишься Царствия Его. Нет, только если сохранишь Его заповеди, как Он Сам сказал: Не всякий, говорящий Мне: Господи, Господи, — войдет в Царствие Мое; но творящий волю Моего Отца. И сам бес под заклятьем воспел Его Сыном Божиим, — но бес не исполняет Его заповедей, и поэтому исповедание это не принесло ему никакой пользы. С ним ты и будешь, безумец, если не оставишь свою суетную надежду, исполнив доста­точно церковное правило и сотворив достойное покаяние. Это не надежда, а самонадеянность. Ведь надежда состоит в вере, что если ты отойдешь от зла и сотворишь достаточное покаяние, то благоутробный Бог простит тебе совершенные грехи. Но не дерзай думать, что, находясь в грехе, ты спа­сешься по причине Его великого благоутробия. Ты заблуж­даешься. Это не надежда, а бесстыдная самоуверенность. Поэтому ты должен оставить небрежность и не выгадывать время, а тотчас обратиться к покаянию.

Подумай над своим прошедшим жительством, и ты уви­дишь, как ты был неблагодарен к Своему Творцу. Ты — хри­стианин, возрожден водой Божественного Крещения. Бог — твой Отец. Ты питаешься Евангельским Небесным Хлебом, то есть Священным Причащением. И при всех благодеяниях жительствуешь столь бессовестно, будто ты — язычник и идолопоклонник, никогда не знавший Бога! О, твое не­разумие! Какого рода есть грехи, которые ты бы не совер­шил? Что бы ты не увидел, ты насыщал свое развращенное устремление зрением! Сколько беззаконий ты совершил на деле! Что же еще будешь делать, если настолько лишен веры, что не боишься вечного мучения? Всю свою жизнь ты рас­тратил в преслушании Божественного веления, делал то, что тебе хочется. Ты ценил сребролюбие, превозношение, блуд — как блаженство; ты хранил их законы, будто они — твои боги. А на заповеди истинного и настоящего Бога ты не об­ращал внимания, будто это выдумки и сказки. О, достойный адского мучения, где же червь совести? Где разумная часть души, рассудительное знание и способность различать? Ты очень похож на животных. Ты не боишься великой опасно­сти? Если бы тебе на стол поставили прекраснейшее блюдо, а кто-то сообщил, что оно отравлено, то осмелился бы ты его попробовать? Все пророки, евангелисты, проповедни­ки, учителя и Сам Христос взывают, говоря, что в этой пище греха живет смерть. О, бедный, во время этого кратчайше­го наслаждения и малого удовольствия в тебя входит диа-вол. Как же ты добровольно принимаешь смерть, бездумно пьешь адское мучение? Где же вера? Почему ты не слушаешь Божественных слов, не чувствуешь своей беды?

О, сколь бы лучше было тебе не родиться в мир, не при­нимать крещения, не знать веры, — ибо все это не поможет на общем Суде, но даже, напротив, сделает непростительным твой грех. Свет разумного начала не дал прощения филосо­фам, ибо они знали Бога, но не прославили Его и не служи­ли Ему, как говорит великий Павел. Сколь более осудится тот, кто принял свет веры и воду Божественного крещения, кто открывал свои оскверненные уста и принимал Самого Бога, каждый раз слыша Его учение, — а добродетели творил не более язычников!

О, как лишены соображения и смущения те, кто, имея ве­ру, ее отвергают, ибо находятся в нескончаемом грехе! Они презирают Божественные веления, погружены во всякого рода беззаконие и ни о чем не заботятся. Без всякого страха они едят, пьют, смеются и мечтают так бесстыдно, как будто все то, во что они верят — призрак, а все слова евангелистов и учителей — ложь.

Поистине, есть некоторые из христиан, грешащих так бесстрашно, будто они веруют, что Бога нет, и некому их предать мучению за их постыдные дела. Они не упускают никакого своего устремления, никакого греха, о котором им напомнит бес. Если они иногда и воздерживаются, то дела­ют так не по любви ко Христу, а из-за страха перед властью, дабы не получить возмездия и расплаты за свои деяния. У них не пропадает ни одно вожделение, чтобы они его не об­служили, они всегда находят удачное время и подходящее место для своих намерений. Подними очи, грешник, посмо­три на беспредельное величие Владыки всех, Кого прослав­ляют Силы Небес, Кого воспевают все творения. Пойми, какая дерзость и бесстыдство, о червь недостойнейший, раз­дражать и огорчать столько раз величие Божие! Подумай о великодушии и терпении Самого Царя всех, как Он ждет столько времени твоего покаяния в грехе! Бойся, как бы Он не разгневался на тебя и не подвигся к праведному гневу и ярости, чтобы истребить тебя из мира, ибо ты не приходишь к покаянию. Рассмотри в уме суды самого Бога, которые мы видели, и ты задрожишь, видя, что великие и доблестные лю­ди преданы мучениям.

Мы читаем творения мудрейшего Соломона, составив­шего дивную Книгу Премудрости и три тысячи Притч, на­писавшего и о других глубочайших Таинствах. Но Бог его оставил, ибо он поклонялся бесчувственным идолам. Иуда Искариот был одним из двенадцати апостолов и сначала со­вершал знамения и чудеса, как и другие. А потом лукавый ввел его в страшное нечестие. И из первых семи служителей (архидиаконов) нашей Церкви, в которых пребывал Святый Дух, один несчастный стал ересиархом — Николай Прозелит. Мы знаем и священника Саприкия, выдержавшего различ­ные истязания от идолопоклонников ради любви ко Христу, а в конце, когда его уже должны были обезглавить, и он бы принял как страдалец венец мученичества, он отрекся от Христа и стал нечестивцем. Это было оставление Божие, по­тому что безумец не хотел простить Никифора, с которым они поссорились (об этом я написал во 2 главе). Мы видим патриарха Сергия. Он сложил Акафист в похвалу Пресвятой Богородицы, икосы которого слаще амброзии и нектара, а позже несчастного предали мучению. И не только названные, но и многие другие известные и безвестные люди, до­блестные прежде, позже впадали в грех и погибали.

Но чтобы не нарваться на мель и не разбить корабль, не­обходимо «приспустить паруса» и направиться в гавань ти­шины. Каждый может прочесть «Лавсаик», где увидит, как многие святейшие подвижники, годами не евшие ничего, кроме хлеба и воды, или даже траву без хлеба, вовсе не пив­шие вина, позже впадали в блуд или другое прегрешение, и скончались в отчаянии. И так было не только в древние вре­мена, но и сегодня многие «звезды» падают с, в умственном смысле понимаемой, тверди, самым жалким и несчастным образом. Они скатываются в грязь и мерзость вместе с бес­словесными животными, едят пищу скотов. И это те, кто си­дели на небесной трапезе и ели хлеб Ангелов! О, оставление Бога! Сколько людей сегодня нечестивы, сколько отрекают­ся от веры, — не только миряне, но и из церковного клира! Их оставил Господь за какое-то тайное прегрешение или не­благодарность, или другое подобное. Если Он оставляет до­бродетельных и праведных, работавших Ему столько лет, за какой-то грех, — то что получишь ты, трижды несчастный, когда ничего доброго не совершил за всю свою жизнь, а только беззакония? И ты до сих пор проводишь свою жизнь в небрежении и не думаешь о своем спасении? Исследуй свою совесть и все, что возвещает вера, то есть что над то­бой есть непогрешимый Судия, Который видит и знает твои деяния, дела, слова и помыслы разума. Подумай, что душа твоя никогда не умрет. Что как вознаграждение и плата за добродетель, так и наказание за грех нескончаемо и вечно.

Мы так должны Богу за Его благодеяния и за Его дары в раю, столь чудные, что если бы мы даже прожили столько лет, сколько звезд на небе, все их истратив на служение Ему, — то все равно заплатили бы только малейшую часть долга! И если добродетель является великим благом, не сравнимым со всеми богатствами мира и теми, которые только может вожделеть сердце, если все призывает нас к добродетели, -то почему так мало людей, дружественных ей? Всякий от природы устремлен и направляется к своей пользе. Но раз­ве есть большая польза, чем вечная жизнь? Человек боится наказания. Но есть ли более грубое наказание, чем вечное мучение? Человек чувствует себя должником за любезность и благодеяния. Но есть ли больший долг, чем по отношению к богатому дарами и благодетельному Богу, Спасителю на­шему? Страх перед опасностью умудряет нас. Но есть ли большая опасность, чем смерть? Если мы вожделеем тиши­ны, свободы и сладости жизни, мира и спокойствия духа, — а такого желают все, то ясно, что все это в несравненно совершенном виде обретается в жизни на Небесах. Ибо та жизнь управляется Премудростью и Сознанием, в отличие от временной, подверженной различным превратностям и страстям.

Если тебе недостаточно для понимания сказанного, то рассмотри в уме, что ради этих благ на землю с Небес со­шел Бог, стал человеком, трудился тридцать три года — Тот, Кто сотворил весь мир за шесть дней! Ради того, чтобы ты принял бессмертие, Бессмертный умер! Бог распят, чтобы умер грех. А мы, неблагодарные, возрождаем грех в нашем сердце?!

Однако почему я так растягиваю речь? Можно привести множество свидетельств, но опускаю их ради краткости. Но будьте внимательны к душе! Ваши очи видят, что не только Христос, Распятый на Кресте, но и все творения вопиют, призывая нас к любви и общему служению Владыке и Царю нашему. Все творения — учителя, глашатаи, книги и голоса, к нам обращенные! Все обещания и зароки, угрозы и устра­шения разве не могут привести нас к высшему благу для на­шей души?! Что еще большее может сделать Всеблагой Бог, чтобы привлечь нас к Себе?

Скажем напоследок, что нет другого знания, другой му­дрости, другого разумного совета в мире, кроме такого. Оставим все препятствия, все службы мирские, помыслы о плотском, все житейские попечения. Последуем по закон­ному и истиннейшему пути спасения. На этом пути всякий, кто им идет, обретает истинную тишину и вечную жизнь. К нему нас призывает Закон, справедливость, Суд и благо-утробие Христово, небо, земля и все творения. К этому нас подвигает Святый Дух устами Екклесиаста: Сыне, послушай слова мои, и в точности соблюдай совет мудрости. С радо­стью помести ноги свои в путы мудрости, и в цепи ее — шею. Жди терпеливо плодов, которые она тебе принесет: как зем­леделец, который работает и сеет. Следуй ее путями изо всех своих сил. Прилагай усилия, чтобы ее стяжать: ибо с мудро­стью ты найдешь покой. Невелик труд, но мног и сладок плод знания, который ты. будешь вкушать. Если он сперва и пока­жется тебе тягостным, то потом станет отрадным. Это слова премудрого Соломона. Из них ты можешь понять, сколь дивно богатство и вкушение истинной мудрости, кото­рая есть доблесть и знание Бога, — о чем мы и рассуждаем.

Если и этого недостаточно, чтобы победить жесто­кость твоего сердца, то подними ввысь твои очи, посмотри на Владыку и Царя царей, распятого на Кресте ради люб­ви к Тебе. Он ждет тебя с распростертыми объятиями. Он склонил Свою непорочную главу, чтобы дать тебе, когда ты вернешься к Нему, лобзание любви, как блудному сыну. С Креста он взывает к тебе, призывая столькими голосами, сколько ран от ударов по невредимому и святейшему Телу Его. Рассмотри в уме слова, которые Он обратил к твоей ду­ше в Песни Песней: Обратись ко Мне, и приму тебя. Я знаю, что ты блудила с любовниками, сколько хотела, до возвраще­ния. А Я тебя прощаю, ибо Я — твой Отец и Бог, Создатель, Спаситель, истинный Твой друг, творящий узаконенное бла­го. Я — совершенное блаженство и последний твой предел. Во Мне ты найдешь успокоение, ликование, тишину, спасение, мудрость, истину и все блага. Ты найдешь поток живот­ворящих вод, которые утоляют жажду, которые ведут душу к отдохновению — к вечной жизни.

Таковы гласы, которыми призывает грешащих истин­ная Премудрость к возвращению и покаянию. Покайся от всей души и всего сердца, но не так, чтобы, исповедовав­шись сегодня, завтра вернуться в собственную блевотину. Ибо, согласно премудрому Августину, не полезно покая­ние, опять оскверненное новыми грехами. Напрасны стена­ния, бессмысленны слезы, если ты не воздерживаешься от зла и не избегаешь прежней неумеренности. Возненавидь от всего сердца грех. Думай всегда и всякий раз о том, что мы написали в нашей книге тебе на пользу. Думай над всеми словами, которые могут тебя привести к ненависти ко греху. Особенно над этими словами, душеполезнейшими и спаси­тельными:

Тесны врата и скорбен путь, ведущий в жизнь.
Царствие Небесное берется силой.
Многими скорбями (стеснениями) должно вам войти в вечную жизнь.
Страдания настоящего времени недостойны будущей сла­вы.

Такие Евангельские строки напиши, о грешник, на две­рях и стенах твоего дома — или, лучше сказать, в разуме и сердце, дабы размышлять о них каждый раз. Возьми крест на плечи, следуй за Распятым ради тебя Богом, чтобы быть прославленным вместе с ним в Его Царствии вечном, где не­изреченная отрада, неизъяснимая красота, невыразимая ра­дость и ликование. Да прославишь Отца, Сына и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную вместе со все­ми святыми в беспредельные века веков. Аминь.