ПЕРЕЙТИ на главную страницу Сборника

(Сборник составлен из 24-х тем Ники на сайте, в которых рассматривался вопрос о гордости)

1. Из Темы 2.1: О ложных иудообразных христианах, предающих христа, или о последствиях греха (ч. 2.2, гл.6, разд.6.2.3,п.4)
4. «Гордость … не способна ни к смирению, ни к покаянию», а также не любит просить прощения ни у людей, ни у Бога 

2. Из Темы 22. О реакциях христианина на различные виды злоречий и злых действий (гл.3, разд. 3.1.2)
* 3.1.2. Вместо смирения – гордость, тщеславие, честолюбие и т.п.
***Об открытой и скрытой гордости
***Некоторые особенности страсти гордости
**** 1. Гордость трудно понимаема в самом себе
**** 2. Гордость «зарождается в нас, когда мы поступаем правильно»
**** 3. Гордость, это — неправильная оценка себя и искаженная любовь к себе
**** 4. Гордость всегда стремится быть в почете и уважении у других людей
**** 5. Гнев и обида – признаки гордости
**** 6. Гордый человек – глупый человек
**** 7. О том, как гордость может воспринимать смирение
***Парадокс гордости – при обличении себя видеть других
***О плодах гордости
***Гордость лечится смирением и скорбями

3. Тема 15: Страсть гнева (гл. 2. Разд.2.3)
2.3. Скрытые причины гнева, происходящие от страстей тщеславия и гордости
= Гнев от славолюбия
= Основные выражения гордости
= Признаки гордости, выраженные в поведении человека
= Гнев от превозношения
= Гнев от гордости, выраженной в высокоумии и желании учительствовать
= Гнев от гордости, выраженной в уверенности правоты своего мнения
= Гнев от упрямства гордыни
= Гнев от гордости, выраженной в зависти
= Гнев от гордости, выраженной в нетерпении ошибок и недостатков других людей
= Гнев от гордости, выраженной в не прощении другого человека
= Гнев от гордости, любящей осуждать и не терпящей обличений

4. Тема 8: Святые отцы о том, что такое скорбь (ч.2, разд.3)
В печали грешник показывает свою гордость, считая других людей греховней себя.

5. Тема 18: О благодарении и неблагодарении Бога.
Неблагодарность бывает от гордости  (гл.1. разд.1.2)
Раздел 2.2. О гордости как приписывании заслуг себе (гл.2)
** Истина: «Именно Бог начинает и завершает в нас любое доброе дело»
** Приписывание заслуг себе, а не Богу – всеобщий грех, происходящий от гордости и самости
Раздел 2.3. Основные причины приписывания грешником заслуг себе, а не Богу
** Естественные способности, данные Богом, общи для всех людей, а гордый человек склонен приписывать их своей заслуге
** Внешние дела и материальные блага часто бывают поводом к довольству собой
** Приписывание заслуг себе происходит при собственных трудах человека
** В каждом человеке в той или иной мере действует плотской разум
** «…Каждый человек самому себе представляется лучшим, нежели каков он есть на самом деле»
** Тот, кто не занимается трезвением над собой и познанием своей греховности, является «фарисеем» с гордым  мнением о себе

1. Из Темы 2.1: О ложных иудообразных христианах, предающих христа, или о последствиях греха (ч. 2.2, гл.6, разд.6.2.3,п.4)

4. «Гордость … не способна ни к смирению, ни к покаянию», а также не любит просить прощения ни у людей, ни у Бога

Как знает каждый христианин, грех связан с гордостью, потому что:

Иоанн Златоуст (т.7, ч.2, б.65, и др.): «Первый человек впал в грех от гордости. (т.11, ч.2, б.1) Гордость есть начало греха. С нее и начинается всякий грех и в ней находит свою опору».

Поэтому нельзя не сказать о влиянии гордости на покаяние.

Феофан Затворник (Мысли на каждый день года, Сыропустная неделя, Пятница): «»Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. 4, 6). Припомни особенно эти слова, когда идешь на исповедь. Именно гордость мешает языку сказать: «Грешен»».

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая проповедь. Глава: Поуч. 1 в неделю о мытаре и фарисее, и др.): «Гордость есть смерть души в духовном отношении: душа, объятая гордостью, неспособна ни к смирению, ни к покаянию, ни к милости, ни к какому помышлению и чувству духовному, доставляющим живое познание Искупителя и усвоение Ему. (Глава: поучение в субботу 4-ой недели) Зараженных гордостным, ошибочным мнением о себе, признающих покаяние излишним для себя, исключающих себя из числа грешников, отвергает Господь. Они не могут быть христианами».

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе, ст. 89): «… грешники весьма часто и не думают о своем обращении и не считают себя великими грешниками, потому что самолюбие и гордость ослепляют им глаза; если же почитают себя грешниками, то предаются адскому отчаянию, которое разливает глубокий мрак в их уме и сильно ожесточает их сердце».

Авва Дорофей (Душеполезные поучения, п.1): «О, удивление, братия мои, что делает гордость! О чудо сколь сильно смиренномудрие! … Если бы (человек) сначала смирился, послушал Бога и сохранил заповедь, то не пал бы. Опять, по падении, (Бог) дал ему (Адаму) возможность покаяться и быть помилованным, но выя его осталась непреклонною. Ибо (Бог) пришел, говоря ему: «Адаме, где ты?» т.е. из какой славы в какой стыд перешел ты? И потом, вопрошая его: зачем ты согрешил, зачем преступил (заповедь), приготовлял его собственно к тому, что бы он сказал: “прости”. Но нет смирения! Где слово “прости”? Нет покаяния, но совсем противное. … Что вы делаете, окаянные (Адам и Ева)? Покайтесь, познайте согрешение ваше, пожалейте о наготе своей. Но никто из них не захотел обвинить себя, ни в одном не нашлось и малого смирения».

Вообще гордец не хочет просить прощения даже у людей, т.к. для него это некое унижение, особенно, если он еще и не хочет отстать от своих плотских грехов. В лучшем случае, он сухо скажет «прости». По своему эгоизму и ожесточенности он считает, что его должны простить просто так, без его участия. Он хочет, чтобы об его грехах и беззаконных поступках (изменах, предательствах, подлости, воровстве и т.п.) забыли и не напоминали, и вели себя так, как обычно. А, вообще, как правило, ложному христианину и не нужно ничье прощение, ему нужно, чтобы забыли о его подлых делах и не укоряли/не устраивали скандалы, и чтобы не было никаких последствий от людей после открытия правды о его греховных делах и поступках. Так он поступает и по отношению к людям, и по отношению к Богу. И, как мы говорили, ложный христианин бесчестит, оскорбляет и предает Господа, и хочет, чтобы Он его простил, не прося прощения и не «добиваясь» его.

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-й заповеди, грех: Излишняя надежда на милосердиe Божие): «Есть люди, которые доходят до другой крайности, чем отчаянный, которые пред каждым своим грехом или после множеств тяжких грехов только говорит: «Бог милостив…; все простит Бог». Так говорят, и сами не просят прощения, будто прощение должно прийти к ним само по себе. Так говорят, и в душе своей вовсе не таят желания сколько-нибудь и когда-нибудь (например, хоть бы под старость лет) измениться. … По их мнению, достаточно им для спасения того, что «они христиане», а не язычники какие либо; между тем как «вера без дел мертва есть» (Иак.2,20), да и в таком случае цель искупления Христова по отношению к ним не достигается (Еф.2.10) и ими самими совершенно искажается».

К тому же, гордому грехолюбцу нужно, чтобы Бог его простил лишь только для того, чтобы ему за свои греховные дела и за внутреннюю черноту и гнилость ничего не было от Бога плохого ни в этой жизни, ни в будущей.

И такое поведение и отношение не соответствуют самой сути такого нравственного дела, как истинное покаяние: а это — прошение извинения, искреннее признание своей вины, стыд, сожаление о содеянном и желание так более не поступать.

Дмитрий Ростовский (Поучения, 11. Поуч. в 5-ю неделю великого поста): «… (кающийся ложно) иногда отчасти и жалеет, однако же он не имеет в сердце своем твердого намерения и не полагает в уме твердого обещания не возвращаться к прежним грехам, но по-прежнему имеет надежду и желание делать то же. … Кающийся же истинно есть тот, который, исповедуя свои грехи и жалея о них, полагает, надеясь на помощь Божию, твердое намерение никогда не возвращаться к своим прежним делам и всячески блюстись от них».

2. Из Темы 22. О реакциях христианина на различные виды злоречий и злых действий (гл.3, разд. 3.1.2)

3.1.2. Вместо смирения – гордость, тщеславие, честолюбие и т.п.

Когда мы говорили в 3-ей главе о добродетелях, позволяющих праведно реагировать на зло, то одной из первых добродетелью назвали смирение. Именно оно дает человеку покой в сердце, не обидчивость и не гневливость. Сейчас мы будем говорить о противоположной страсти — гордости.

Симеон Новый Богослов (Слово 31): «Два есть главнейших дела в настоящей жизни: одно есть величайшее добро, а другое — величайшее зло; первое, как верховное благо, возводит человека на небеса, а другое, как крайнее зло, низводит его в преисподние ада; то есть истина, а это — ложь; то есть великое упокоение, а это — скорбь безмерная; первое есть верх разумности, второе — край безумия; первое родственно и свойственно человеку, второе — враждебно и чуждо; первое есть все прямота, второе — все кривость; первое — радость и веселие, второе — печаль и томление. Какие же это дела? Смирение и гордость: одно есть весь грех — это гордость, а другое — вся правда, это – смирение».

Думаю, что никто из здравомыслящих христиан не может назвать себя смиренным. К сожалению, мы, грешные, поражены гордостью, тщеславием, высокоумием, высокомерием и т.д.

Иннокентий Херсонский (Молитва Ефрема Сирина): «Увы, дух мира, дух явной или тайной гордыни и тщеславия, до того возобладал между самыми христиа­нами, что добродетель смиренномудрия пришла едва не во всеобщее забвение. …Гордиться, высокоумствовать, почитать себя лучше дру­гих, презирать подобных себе, искать первенства, отличий, — все это сде­лалось для нас как бы некоей необходимостью. Отчего? От незнания са­мих себя, от необращения внимания на свои недостатки. Кто знает хоро­шо самого себя, тот какими бы ни обладал талантами, всегда будет смиренномудр. Почему? Потому что, при всех совершенствах наших, в нас всегда есть множество недостатков, следовательно, и причин к сми­рению как естественных, так и от нас зависящих».

И для того, чтобы познать себя и чтобы еще более понять, в чем проявляется наша гордость, кратко укажем ее основные признаки.

Об открытой и скрытой гордости

Заметим, что существует открытая и скрытая гордость. Открытая гордость выражается даже во внешности человека.

Лука Крымский (Проповеди на темы Апостольских посланий. Внемлите призыву Господа – смиряйтесь): «Вокруг нас немало людей высокомерных, превозносящихся, спесивых, высоко держащих голову. Это бывает только там, где нет истинного достоинства, ибо высоко поднятой головой, надменным обращением с ближними эти люди стараются только замаскировать подлинную нечистоту, подлинное ничтожество своей души. Это только маскировка. А люди, обладающие истинным нравственным достоинством, никогда не превозносятся, никогда не ведут себя высокомерно и спесиво».  

А скрытая гордость, это — мнимое смирение, которое есть у многих полу-христиан.

Гордость проявляется практически во всех мыслях, словах и действиях человека, но мы, к сожалению, этого не видим.

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, ч.1, §70): «Нет ничего труднее гордости, ибо с великой неудобностью и также не без помощи Божией побеждаем ее. Внутри себя носим зло это. В благополучии ли находимся? Она с величани­ем и пышностью, презрением и унижением ближних наших приседит нам. В злополучие ли попадаем? Через негодование, роптание и ху­ление показывает себя. Терпению ли, кротости и прочим добродетелям стараемся обучаться? Кичением фарисейским восстает на нас. И так нигде и никак от нее избавиться не можем: все­гда с нами ходит, всегда хочет господствовать и владеть нами».

Конечно, тема гордости очень обширна, и, надеюсь, Господь подаст и ее изучить, но теперь мы кратко скажем о нашей гордости.

Если кратко указать признаки гордости, то это звучит так:

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, ч.1, § 72): «Признаки гордости таковы: 1) высшим не покоряется; 2) равным и низшим не уступает; 3) гордость велеречива, высокоречива и многоречива; 4) славы, чести и похвалы всяким образом ищет; 5) высоко превозносит себя и дела свои; 6) других презирает и уничижает; 7) ищет, как бы себя показать; 8) бесстыдно себя хвалит; 9) какое добро ни имеет, себе приписывает, а не Богу; 10) хвалится и тем добром, которого не имеет; 11) весьма старается скрывать недостатки и пороки свои; 12) не терпит быть в презрении и унижении; 13) не принимает увещания, обличения, совета; 14) самовольно вмешивается в чужие дела; 15) лишившись сана или чести, и в прочем несчастье ропщет, негодует, а часто и ругается; 16) следовательно, гордость гневлива, 17) гордость завистлива: не хочет, чтобы кто равен ей и выше ее был, равную или большую честь имел, а чтобы она всех во всем пре­вышала. 18) гордость не склонна к любви, ненавистлива. Самолюбие же — корень всех зол. И так гордость — начало и корень всякого греха».

Но мы скажем немного подробнее, т.к. нашему греховному уму и сердцу необходимы более пространные обличения и увещевания.

Некоторые особенности страсти гордости

1. Гордость трудно понимаема в самом себе

Гордость не всегда легко распознается в самом себе.

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая проповедь, поучение 1 в неделю мытаря…): «Самомнение и гордость … — утонченное, труднопонимаемое и трудноотвергаемое идолопоклон­ство».

Иоанн Златоуст (т.6, ч.1, бес.3): «Таково зло – гордость; она в каждом производит то, что он не знает самого себя, и после многих трудов уничто­жает все сокровище добродетели».

Исаак Сирин (слово 69): «…гордость не понимает, что ходит во тьме…».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, ч.1, §70): «Сокровенна гордость, поскольку так глубо­ко в сердце нашем кроется, что и усмотреть ее не можем без помощи кроткого сердцем Иисуса Христа, Сына Божия; и лучше ее узнаем на ближних наших, нежели на себе».

А особенно трудно определить гордость грешнику, который совершенно не идет по пути самопознания, трезвения, молитвы, покаяния и т.д.

Одной из причин такой слепоты является то, что гордыня жила в нас с рождения и укреплялась в наших мыслях, желаниях и чувствах.

Симеон Новый Богослов (слово 31): «Надобно знать, что гордость рождается в душе человека от неведения себя самого, порождающего самомнение, по коему думают, что имеют нечто, тогда как ничего не имеют, и она растет вместе с возрастом человека. Почему нужно всякого человека с мальства, прежде чем познает он что-либо другое, научать познанию себя самого, — из чего он есть, что есть и чем покончит жизнь…».

Примечательно и то, что гордость не может видеть свой грех, т.к. она сама не желает этого видеть и понять.

Петр Дамаскин (Творения. ч.1): «Возношение и неразумие ослепляет тех, которые не хотят себя видеть свою немощь и неразумие».

Иннокентий Херсонский (Лекция 6): «Все страдают этой греховностью; ни один не выйдет на средину и не скажет: «я безгрешен». Как ни горд человек, но еще не дошел до такой бессовестности, чтобы не признавал себя грешником».

К сожалению, многие исповедующие священники могут сказать о том, что они видели и слышали безумцев, называющих себя «безгрешными», но слава Господу, что это были люди, впервые пришедшие в храм.

Далее. Для того чтобы в христианах жила гордость и укреплялась, а они этого не видели, очень старается враг рода человеческого.

Паисий Святогорец (Страсти и добродетели. Ч.2, гл.1): «Диавол часто представляет вещи замаскировано, и человек не пони­мает, когда поступает по гордости».

2. Гордость «зарождается в нас, когда мы поступаем правильно»

Следует знать, что гордость строится на наших правильных поступках и добродетелях.

Иоанн Златоуст (т.6, ч.1, бес.3): «Прочие грехи обыкновенно происходят от нашей беспечности; а она зарождается в нас, когда мы поступаем правильно».

Но стоит сказать, что истинно добродетельно мы поступаем очень редко, и никто из нас не может сказать, что он всегда был праведным в своих мыслях, словах, желаниях и действиях, и исполнил все без исключения заповеди Божии. Но гордости не хочется видеть сколь велика бездна наших грехов и сколь мало добродетелей, которые к тому же совершались благодаря Благодати Божией, а не самому человеку.

Поэтому отцы говорят, что

Иоанн Златоуст (т.12, ч.2, бес.7): «Знай ясно, что человек с гордостью живущий добродетельно, — если только вообще это значит жить добродетельно, — неожиданно может впасть в полную погибель».

Далее. Гордость поддерживается тщеславием и мечтаниями о себе и своих добрых действиях.

Феофан Новоезерский (Записки…): «А вот расскажу и некоторый случай. Был некто Братков; он с первого раза в Саровой пустыни жил, но пришло ему смущение: пойду в другой монастырь: но вышел, нигде покоя не нашел: там худо, в другом месте худо,—не мог нигде терпеть; не мог слова обидного снести. Сколько раз он в Иерусалиме был; мы шли с ним также в Иерусалим. У него все одно мнение, что над ним будто шутят, а этого совсем не было, Человек он был с дарованиями, но хвастун и тще­славный: «какие я добродетели сделаю, думал он; как меня будут принимать, как почитать!» А ежели какое ему слово кто скажет, то этим обижается. Копил он деньги на колокол в одну пустыню; прежде времени говорил, как он его привезет, оставит его у монастырских ворот, а сам уйдет в лес: увидят, удивятся, догада­ются, что это сделал Братков, пойдут его искать, сыщут, будут угощать, благодарить… Напоследок пошел купаться, потонул; нашли его в реке, а платье на берегу,—тем и кончились его замыслы».

Как видим, мечтания не только взращивают гордость и тщеславие, но и оставляют человека без ничего, с пустотой, и самое страшное — ведут к погибели души.

3. Гордость, это — неправильная оценка себя и искаженная любовь к себе.

В первой главе этой темы уже говорилось, что у грешного человека многими мыслями, словами, эмоциями и поступками управляет гордость, которая считает, что «я», как правило, добрый, умный, порядочный, желающий добра другим и т.д., а «он» (другой человек) — злой, глупый,  непонимающий, непорядочный, желающий зла и т.д. И такое устойчивое мнение постоянно движет человеком, даже если он никогда его не озвучивал в мыслях или словах, но оно живет и действует в нем. Итак,

Антоний Великий (Устав отшельнический. П.205): «Гордость есть …высокое о себе мнение…».

Феофан Затворник (Письма. п.518): «…есть самоцен, скрытное чувство, что я нечто, а не ничто…».

Вообще, по своей сути, гордость выражает неправильное направление силы любви, при которой любовь к себе стала выше, чем любовь к Богу и другим людям.

Августин Блаженный (О граде Божием, кн.14, гл.13): «…что такое гордость, как не стремление к превратному возвышению? Превратное же возвышение состоит в том, что душа, оставив Начало (Бога), к которому должна прилепляться, пытается стать таким началом для себя сама. Это бывает, когда она начинает чрезмерно нравиться самой себе, уклоняясь от своего Блага (Бога), Которое ей должно нравиться больше, чем она сама. Уклонение же это — уклонение добровольное. Останься ее воля твердою в любви к высочайшему и неизменному Благу, от Которого она получила просвещение, чтобы видеть, и Которым согревалась, чтобы любить, — она не отвратилась бы от Него, чтобы любоваться собою, омрачаться и остывать».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, ч.1,§253): «Когда человек ту любовь, которую ближнему должен оказывать, к себе обращает, тогда это его дело называется самолюбием. Признаки самолюбия, которое противополож­но любви к ближнему, таковы: 1) Сам хочет, чтобы остальные его любили, а другим того сам не делает, и не хочет делать. 2) Сам хочет всякое добро иметь и всякого зла и злополучия избежать, а о прочих не забо­тится. 3) Хотя кто и делает кому добро, однако не даром, а ради своей корысти. …4) Самолюбец обиды нанесенной не терпит, но мстит или хочет отомстить. Таковой есть са­молюбец потому, что сам хочет прощение со­грешений от Бога получить и хочет, чтобы ближний ему обиду простил (ибо никто не хо­чет, чтобы им обиженный на него злобился и ему мстил); но сам того не хочет ближнему делать, и так любит себя более, нежели Бога и ближнего».

Самолюбивый человек всегда страдает, и страдает от своей же гордости.

При смирении же, направление силы любви меняется и становится правильным.

Августин Блаженный (О граде Божием, кн.14, гл.13): «Хорошо иметь в сердце любовь, но не к самому себе, что является верным признаком гордости, а к Господу, что есть признак повиновения, принадлежащего только смиренным. Есть в смирении нечто такое, что удивительным образом возвышает сердце, и есть нечто в гордыне, что сердце принижает. Таким образом, смирение возвышает, а превозношение — тянет вниз, ибо смирение делает покорным высшему, т.е. Богу, а превозношение, отпадая от вышины, принижает».

4. Гордость всегда стремится быть в почете и уважении у других людей.

Все люди желают быть в чести друг у друга, потому что это несет мир и любовь. Вообще такая потребность является естественной, но у грешного человека она превратилась в страсть тщеславия, честолюбия и гордость.

Антоний Великий (Устав отшельнический. П.205): «Гордость есть … самовосхваление, и жажда хвалы от других».

Феофан Затворник (Письма. п.518): «…самомнение или самочувствие — чувство, что я не только нечто, но и нечто важное и пред людьми и пред Богом».

Напомним, смиренный человек не стремится к уважению других людей, т.к. знает и чувствует свою греховность, а значит, его душа не смущается, когда кто-либо причиняет ей бесчестие.

Также между смиренным и гордым постоянно существует противоположное отношение к чему-либо, например:

Атоний Воронежский и Задонский (Наставления): «Гордый радуется о похвале, а смиренный о бесчестии сво­ем утешается».

Гордый ищет не славы Бога, а своей славы.

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения исповеди, 2-я запов.): «Мы все больны недугом гордости, делаем себя самоистуканами, забывая, что все доброе, что может быть у нас, не наше, а Божие. «Не нам слава, а имени Твоему», а мы должны сознаться, что мыслим иначе: «Мне, моему «Я» слава!» Страшно это все, ибо гордым Бог противится и только смиренным дает благодать. Господи, прости нас, грешных!».

Итак, для гордого и самолюбивого человека очень важным является чувство собственного достоинства и хорошее отношение к нему других людей.

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.1.§128): «Славолюбие и честолюбие происхо­дит от гордости, которой свойственно любить почтение, похвалу, поклонение и прославление».

Гордый постоянно желает, чтобы его уважали, слушались, заботились и т.д. И как было уже сказано, все эти желания естественны, если бы «я», считающее себя добрым, хорошим и умным, не стояло на первом месте и не требовало от других хорошего отношения к себе. А не получая похвалу, признание и т.д. гордость начинает ненавидеть или презирать других людей, потому что в сердце гордого открыто или скрыто живет убеждение типа: «я – очень хороший и не заслуживаю такого отношения к себе». К сожалению, многие из нас этого не осознают и не видят в себе этого внутреннего порочного убеждения.

Тихон Задонский (Плоть и дух, гл.14): «Признаки гордости: … Других презирать. …Дела других пересуживать. Погрешности других преувеличивать, а похвалу приуменьшать».

За счет того, что гордость видит ошибки других людей, душе как бы становится легче, и она не чувствует мучения от своей греховной грязи. Это происходит потому, что на фоне других людей душа видит себя умнее, добрее, справедливее и т.д. и вольно или невольно превозносится.

Василий Великий (Толкование на пророка Исаию, гл.2): «Кто презирает и считает за ничто других и одних признает бедными, других — людьми низкого происхождения, иных же — невеждами, тот вследствие такого презорства доходит до того, что почитает себя одного мудрым, благоразумным, благородным, богатым, сильным, и презрение служит для него началом гордыни. Ибо гордиться — значит прилагать усилие стать выше других, а чтобы достигнуть сего, человек уничижает ближнего, превозносит же себя самого».

Лука Крымский (Проповеди. О неосуждении пастырей): «…всякий гордый считает себя ни в чем не заслуживающим осуждения, а всех окружающих людей считает грязными, нечистыми и осуждает их. Этим думают они возвеличить свое достоинство, но вместо этого совершенно уничтожают все следы достоинства, которые, может быть, еще сохранились в их гордой душе».

Итак, для самолюбивой души одним из самых сильных зол является поругание ее чести. Она ведь считает себя умной или только не совсем глупой, доброй или только иногда недоброй, правильной или только иногда неправильно поступающей, справедливой или только иногда ошибающейся и т.д. и т.п. Обратите внимание, что некоторые из нас могут думать о себе открытой гордостью: «я умный, справедливый, добрый и т.п.», а некоторые завуалированной или скрытой: «я не глупый, но иногда ошибаюсь и т.д.». И такое смягчение в характеристике себя не дает нам до конца видеть свои грехи, сокрушаться о них и очищаться.

Такое превозношение души над другими, при котором чувствуешь себя лучше другого человека — это страшная уловка греха. Но наша гордость не знает или забывает одну истину:

Иоанн Златоуст (т.11, ч.1, бес.32): «Чтобы быть вознесенным от другого, не возноси сам себя. Кто сам себя возносит, того не возносят другие; а кто уничижает сам себя, того другие не уничижают».

Христианин должен возноситься над диаволом своими добродетелями и соблюдением воли Божией, а не над своим ближним.

Авва Исаия (Сл.2): «Есть возвышение ума над врагами (бесами) не противное естеству, которое ощутив Иов, поносил врагов своих так: «безчестнии же и похулении, скудни всякого блага», «те, которых отцов я не согласился бы поместить с псами стад моих» (Иов. 30, 4,1).  Мы теперь не имеем сего возвышения над врагами (душев­ными); мы уничижаемся пред ними, тогда как гордо препираемся с ближними, почитая себя праведнейшими их; и такою гордостью мы соделываем себе Бога врагом».

Уточним, что возношение над бесами, это – не горделивое чувство превозношения, которое очень знакомо нам, а, во-первых, осознание того, что человек, это – образ Божий, и что он должен отвращаться от лжи, лести, страстей и т.д., и что все противное заповедям и добродетелям есть унижение души, как создания Божия. А, во-вторых, христианин возвышен силою Христовою, и особенно во время одержания победы по милости Божией в духовной брани, по подобию того, как возвышается победитель над побежденным.

5. Гнев и обида – признаки гордости

Не получая желаемого отношения к себе, гордость или обижается (печалится), или гневается.

Говоря о смирении в 3-ей главе, мы говорили о том, что:

Игнатий Брянчанинов (Аскет. опыты. ч.1, Об истинном и ложном смиренномудрии): «Смирение никогда не гневается, не человекоугодничает, не предается печали, ничего не страшится».  

А также приводили поучение о трех степенях смирения: первая степень — когда тебя злоречат, надо молчать и не оправдываться, хотя бы и был прав; вторая – иметь полный мир в душе и молиться за обидчика, третья – иметь мир и радость в сердце и любить обидчика. Всем нам вполне понятно, что многие из нас не достигли и первой степени смирения, т.к. отвечают обидчикам или ответным раздражением, или самооправданиями. Такие реакции происходят, когда гордость встречает со стороны других людей несправедливое, по ее мнению, к себе отношение, и тогда она или страдает (печалится) или гневается (нападает, защищаясь).

Максим Грек (Нравоучительные сочинения. Слово 1): «Похвалили ее (гордую душу), и она возрадовалась; а не удостоили внимания, —ее объемлет зверский гнев, и великая скорбь покрывает ее».

Тихон Задонский (Плоть и дух, гл.14): «Признаки гордости: … Чести лишившись, негодовать, роптать и жаловаться. …Не терпеть унижения, и прочее».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве. Кн.1, §187): «…кто не терпит презрения, тот любит почитание и похвалу, что есть знак гордости».

Иоанн Златоуст (т.11, ч.2, бес.12): «Человек надменный по­стоянно сокрушается скорбью, постоянно досадует, постоянно сетует. Ничто не может утолить его страсти».

Дмитрий Ростовский (Алфавит духовный. Ч.2, гл.4): «Нигде не найдешь покоя, как только в смирении; нигде не найдешь и большего смущения, как в гордости. Если хочешь иметь тишину и покой, будь смирен; если же не так, то всю жизнь свою проведешь в молве и смущении, в скорби и печали и никогда не будешь свободен от падения».

Поэтому если мы не видим своей гордости в действии, то будем видеть ее плоды, а это:

Феофан Новоезерский (Наставления. Ст.35): «Где же гордость, тут тщеславие, вражда, тут смущение, ссоры и зло всякого рода».

Феофан Затворник (Толкование на посл. Ефес., 4,2): «Первое исчадие гордыни — гнев, серчание, оскорбительность… Гордый с презорством мыслит, чувствует и говорит к другому: «как ты смеешь так относиться ко мне?» Поступок ли ему не нравится, или слово, или даже мина (выражение лица),— и серчает».

Итак, гордость проявляет себя обидой, саможалением, ропотом, гневом, самооправданием, мщением и ненавистью. Все эти эмоциональные реакции сопровождаются обилием мыслей, в которых есть, например, подробные воспоминания о произошедшем, при котором человек вспоминает все большие и большие подробности разговора, тона или выражение лица человека и чувствует волну возмущения. Это сопровождается мечтаниями в виде мысленных разговоров с обидчиком при  которых ты отвечаешь ему или то, что говорил на самом деле, или что-то новое,  или мечтаниями в виде жалобы на него другому человеку, сцен мести и т.д. (об этом еще будет подробно сказано в вопросе о злопамятстве и мести).

6. Гордый человек – глупый человек

Гордый человек – глупый человек, каким бы умным он не казался другим и себе.

Исаак Сирин (слово 69): «гордость… не имеет понятия о мудрости».

Авва Исаия (Духовно-нравственные слова, сл.27): «Гордый в сердце своем думает, что он мудр и никогда не оскорблял никого».

Иоанн Златоуст (т.11, ч.1, бес.32): «Гордость – великое зло. Лучше быть глупым, нежели гордым; у первого обнаруживается лишь глупость, как недостаток ума, а у последнего хуже – глупость вместе с неистовством. Глупый – зло для самого себя; а гордый и для других язва. Гордость рождается от глупости; нельзя быть высокоумным, не будучи глупым; кто слишком глуп, тот и горд. Послушай, что говорит один мудрец: «Видал ли ты человека, мудрого в глазах его? На глупого больше надежды, нежели на него» (Притч.26.12)».

У некоторых людей может возникнуть недоумение: «неужели все гордые люди глупы? Я не раз видел очень умных людей, но они не были смиренными и кроткими?!» 

Дело в том, что человек может быть действительно очень умным в научных и житейский вопросах, и даже в вопросах духовной жизни. Но ум (как логическое мышление) сам по себе ничто, т.к. если в сердце не будет жить любовь, то гордость начинает превозноситься собой и осуждать менее умных и несведущих, а это приводит к презрению других людей. И таким образом приобретенные знания служат во вред душе человек, т.к. они не сопряжены с любовью. 

Феофан Затворник (Толкование на 1 посл. Коринф.8,1): «…если при знании нет любви, то оно бывает более вредно, чем полезно. Святой Златоуст изъясняет это так: «Если знание не соединено с любовью, то оно производит гордость. Знание имеет нужду в любви. Кто любит, тот, как исполняющий главнейшую из всех заповедей, хотя бы и имел какие-либо недостатки, при помощи любви скоро может приобрести знание; а кто имеет знание, не имея любви, тот не только ничего не приобретет, но часто теряет и то, что имеет. Знание удаляет любовь от человека невнимательного, порождая в нем гордость и надменность. Гордость производит разделение, а любовь соединяет. Я не запрещаю, говорит, иметь совершенное знание, но заповедую иметь его вместе с любовью; иначе оно не только бесполезно, но и вредно. Что вы гордитесь знанием? Если не будете иметь любви, то оно принесет вам вред, ибо что хуже гордости? Если же будете иметь любовь, то и знание будет благонадежно, ибо кто знает более ближнего и любит его, тот не станет превозноситься, но и ему сообщит то же».

Августин Блаженный (О граде Божием, кн.9, гл.20): «Знание надмевает, а любовь назидает» (1Кор.8,1). Слова эти нужно понимать в том смысле, что знание полезно лишь тогда, когда есть любовь; без любви же оно надмевает, т е приводит к безмерно напыщенной гордости. Таким образом, демоны имеют знание без любви, и потому-то они так надменны, т е. горды, что старались присвоить себе божеские почести и религиозное служение, приличные, как им самим известно, только истинному Богу, и делают это до сих пор, насколько могут и где могут. Какую же силу над гордостью демонов, по праву владевших человеческим родом, имеет божественное смирение, явившееся в образе раба, этого не знают души людей, надменные нечистотой превозношения, но на демонов похожие только гордостью, но не знанием».

Поэтому отцы говорят:

Антоний Великий (Устав отшельнической жизни, ст.246-247): «Не считай себя мудрым, иначе гордостью вознесется душа твоя, и ты впадешь в руки врагов своих. Не считай себя всезнающим и мудрым (то есть не говори: сам знаю, сам умею делать); иначе пропадет труд твой, и корабль твой напрасно бежал доселе».

Еще следует отметить, что гордый имеет свои законы, противостоящие законам христианского учения и христианского способа жизни, и действует по ним. И более того, даже к учениям святых отцов и к проповедям священников, гордый может подходить как строгий рецензент. Также гордый любит давать советы, когда его не просят об этом, причем делает это нагло и с таким настроем, что слушающий его обязан сделать так, как тот говорит. Но об этом  мы еще скажем в следующих разделах более подробно.

7. О том, как гордость может воспринимать смирение

Во-первых, гордость воспринимает смирение и кротость как унижение, слабость и поражение.

В третьей главе мы говорили о том, что:

Амвросий Оптинский (Письма к монашествующим. п. 217): «Основываясь на Евангельском законе, все святые и духоносные отцы единогласно утверждают, что на всякое искушение победа — смирение с терпением. Смиримся и понудимся потерпеть и мы и обретем покой душам нашим, по наставлению Самого Господа, глаголющего: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем и обрящете покой душам вашим».

Гордость забывает и слова Спасителя: «Кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится» (Мф.23, 12).

Таким образом, смирение не унижает, а возвышает, не проигрывает, а побеждает. Поэтому отцы говорят:

Иоанн Златоуст (Т.7, бес.65): «Не бойся же потерять честь свою оттого, что ты смиряешься; смирением более возвысится и распространится слава твоя. Оно есть дверь к царствию».

Притчи 29, 23: «Гордость человека унижает его, а смиренный духом приобретает честь».

Иоанн Златоуст (т.8, ч.1, бес.3): «Нет ничего столь смешного и унизительного, как эта страсть (тщеславия); ничто столько не преисполнено стыда и бесславия».

Киприан Карфагенский (Письмо к Квинту Корнилию о достоинстве епископов…): «Жалок не тот, кто слушает ругательства, а тот, кто их произносит; не тот, кто терпит побои от брата, а тот, кто грешник перед законом, колотит брата. Когда виновные обижают невинных, обижены те, кто думают, что наносят обиду. Поэтому и расстроен их ум, отсюда их душевная тупость и потеря разума: не понимать своих грехов и не нуждаться в покаянии—это знак гнева Божия».

Но гордости смирение и «уступчивость представляется некоторою потерею и ущербом…» Феофан Затворник (Толкование на посл. Титу, 3.2).

Для гордой души слушаться других и подчиняться кому-либо — невыносимая мука, несмотря на то, что советы других людей полностью соответствуют заповедям Божиим и христианской нравственности.

Иоанн Кассиан (Послание к Кастору…, кн.12, гл.28): «…кем возобладает страсть гордости, тот не только не считает достойным соблюдать какое-либо правило подчинения или послушания, но и самое учение о совершенстве не допускает до своих ушей, и в его сердце растет такое отвращение к духовному слову…».

Это происходит потому что у гордости есть свое личное мнение о том как надо поступать и, более того, решительно действовать  в той или иной ситуации, а смирение и кротость представляются как бездеятельность, равнодушие и слабость. Гордость и слышит христианские учения о смирении, но они кажутся ей такими малоэффективными по сравнению с ее желанием открыто действовать против зла.  Человек может так не думать, но иметь внутреннюю убежденность, которую можно передать такими словами: «Да, смирение, кротость — все это хорошо и правильно! Но нужно же что-то делать в борьбе со злом!». Подобные мнения, хотя часто и не произносятся уже открыто,  но живут в наших сердцах еще с того времени, когда мы не знали Бога и были мирскими людьми. И у многих из нас такие мнения имеют силу более чем новые христианские истины, и это мешает нам жить по-христиански. Именно жить и чувствовать, а не просто знать…

И самое страшное, что заповеди Христовы, имеющие своим основанием смирение, терпение, кротость, прощение, любовь и т.д., воспринимаются душой также, т.е. как слабость, бездеятельность и т.д., а душа может даже и не видеть того, что она тем самым неосознанно противится Богу.

Во-вторых, гордость может называть смирение другого человека «гордостью».

Игнатий Брянчанинов (Аскет. опыты. ч.1, О истинном и ложном смиренномудрии): «Пилат обиделся Христовым молчанием, которое ему показалось гордым. Мне ли, сказал он, не отвечаешь? или не знаешь, что имею власть отпустить тебя и власть распять тебя. Господь объяснил свое молчание явлением воли Божией, которой Пилат, думавший действовать самостоятельно, был только слепым орудием. Пилат от собственной гордости был неспособен понять, что ему предстояло всесовершенное смирение: вочеловечившийся Бог. Высокая душа, душа с надеждою небесною, с презрением к тленным благам мира, неспособна к мелкой человекоугодливости и низкопоклонности. Ошибочно называешь ты эту душу гордою, потому что она не удовлетворяет требование страстей твоих. …Эта, в очах твоих гордость — святое смирение. …Смирение надеется на Бога — не на себя и не на человеков: и потому оно в поведении своем просто, прямо, твердо, величественно. Слепотствующие сыны мира называют это гордостью. …Для этих невежественных судей представляется гордым не ищущий похвал и наград от человеков, и потому не пресмыкающийся пред человеками, а он — истинный слуга Божий».

И наоборот, гордого и тщеславного мы, грешные, можем назвать смиренным.

Игнатий Брянчанинов (Аскет. опыты. ч.1, О истинном и ложном смиренномудрии): «Слепые судьи часто признают смиренным лицемера и низкого человекоугодника: (а) он — бездна тщеславия».

Парадокс гордости – при обличении себя видеть других

Вот мы только что прочли о том, как проявляет себя гордость. И практически в каждом читающем сейчас действовала его гордость, и мы этого даже не видели. В чем же она проявлялась? В выше приведенных обличениях гордость видела гордость других людей. Так, при чтении или слушании в нашем воображении возникали образы тех людей, которых мы считаем гордыми, а у некоторых даже появлялись воспоминания похожих ситуаций, и при этом мы легко соглашались с тем, что читали, т.к. все сходилось. Вот в этом и есть один из признаков гордости, которая при обличении, видит не себя, а других, и это другие гордые, упрямые, глупые и т.д., а не я сам. И более того, в такие моменты гордость сочетается со страстями злопамятства и осуждения (о них мы еще будем говорить отдельно).   

Об этом явлении, когда читаешь и видишь других, святые отцы говорили, что тем самым мы наносим себе вред.

Макарий Оптинский (Письма о смирении, самоукорении…, п.8): «Читая духовные книги, прилагайте более к себе, а не к другим в оных написанное; а иначе вместо того, чтобы приложить пластырь к своим язвам, налагаете вредный яд, и более оные растворяются».

Тому, кто захочет проверить на себе этот парадокс, когда говорится о тебе, а ты видишь других, дадим совет. Прочтите все вышеприведенные поучения о гордости еще раз, но уже обращайте внимание на то, что вы думаете, и что представляется в воображении. И, к сожалению, многие увидят опять таки своих родных и знакомых. И более того, если вы попытаетесь уйти от этих образов и мыслей о других, то почувствуете, как это тяжело сделать, и вы снова и снова будете видеть других. Вот это и есть страсть гордости, которая приучила нашу душу не видеть себя, а видеть других.

Вот если бы при чтении нас не захватила страсть гордости, то мы бы увидели себя, и нам бы стало очень стыдно, и у нас бы появилось святое чувство покаяния, и тогда смирение открыло бы нам духовные глаза на то, чтобы видеть себя трезво, без прельщения. И если есть среди нас такие люди, то слава Господу за это! А нам, видящим других, позор и горе, прости нас, Господи! «Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего!» 

О плодах гордости

А теперь скажем о некоторых духовных плодах гордости. Гордость влияет на состояние спасительного чувства — страха Божиего.

Тяжелые и страшные плоды гордости отражаются не только на наших реакциях, но и на состоянии нашего духа. Вот что говорят об этом святые.

Авва Исаия (Слово 24): «Кто воздает злом за зло, тот далеко отстоит от истинного покаяния. …Если ты скорбишь о лишении своих вещей, то нет в тебе страха Божия. Если смущаешься, когда кто ложно обнесет тебя, то нет в тебе страха Божия. Если охотно слушаешь похвалы о себе, то нет в тебе страха Божия. Если во взаимных разговорах хочешь, чтобы слово твое взяло перевес, то нет в тебе страха Божия. Если огорчаешься тем, что словами твоими пренебрегают, то нет в тебе страха Божия».

У гордого сердца нет истинного покаяния, особенно во время действия страсти гордости.

В прошлой главе мы говорили, что смирение и покаяние неразделимы, а значит и гордость, и не покаяние, и не сокрушение также взаимосвязаны. Обращаем внимание, что речь идет об истинном покаянии, признаки которого следующие:

Иоанн Златоуст (т.2, ч.1, бес.33): «…истинное покаяние не то, которое произносится лишь на словах, а то, которое утверждается делами и, исходя из самого сердца, истребляет скверну нечестия».

Если же есть довольство собой и нет плача о своем греховном состоянии, то это признак гордости.

Игнатий Брянчанинов (Аскет. опыты. ч.1, О истинном и ложном смиренномудрии): «Алчба и жажда правды Божией — свидетели нищеты духа: плач — выражение смирения, его голос. Отсутствие плача, насыщение самим собою и наслаждение своим, мнимо-духовным состоянием обличают гордость сердца».

Также истинное покаяние заключается не в страхе наказания, а в стыде, т.к. христианин своим неисполнением заповедей Божиих оскорбляет Господа.

У полу-христиан и есть покаяние, но не истинное, т.к. нет дел веры. Совесть их обличает, потому что знает заповеди Божии и имеет знание, что есть грех, но т.к. человек не исполняет заповеди на деле, то получается следующее:

Ефрем Сирин (О страстях): «На словах прилежно каюсь, а делами весьма далек от покаяния».

Выше мы уже отмечали, что гордость не может видеть свои грехи и считает, что ее слова, желания и действия правильны. В случаях, когда происходят скорби, гордый человек представляется сам себе жертвой, которая несправедливо страдает. И как эти убеждения в несправедливости, в своей невиновности и безгрешности могут приводить к покаянию?! Истинно отцы говорят о нас, грешных:

Илия Екдик (Цветособрание. П.13): «Которые не имеют расположения приносить покаяние, те чаще и грешат».

Ефрем Сирин (О покаянии): «Некоторые из кающихся снова возвращаются ко греху, потому что не знали скрывающегося в них змия, а если и знали, то не совершенно удалили его от себя, ибо позволили остаться там следам его образа; и он вскоре, как бы зачавшись в утробе, снова восстановляет полный образ своей злобы. Когда видишь кающегося и снова согрешающего, то разумей, что он не переменился в уме своем, потому что в нем еще все пресмыкающиеся греха».

Симеон Новый Богослов (Слово 74): «…кто зла держится как добра, тот с великим затруднением приходит в покаяние и совсем не соглашается принимать такие целительные врачевства. Ибо как возможно, чтоб решился на такое духовное себя-врачевание тот, кто не верует и даже в мысли не держит, что болен душою или пал?»

Гордость лечится смирением и скорбями

А теперь кратко скажем, что лечит от гордости.

Во-первых, гордость излечивается смирением.

Иоанн Кассиан (Послание к Кастору…, кн.12, гл.8): «…Творец вселенной и врач Бог, зная, что гордость есть причина и начало болезней, захотел уврачевать противное противным, так чтобы то, что распалось от гордости, было восстановлено смирением. Ибо гордый говорит: «взойду на небо» (Ис.14,13); а смиренный говорит: «смирилась до земли душа моя» (Пс.43,26). Тот говорит: «и я буду подобен Всевышнему»; а этот говорит: «будучи образом Божиим, уничижил Себя самого, приняв образ раба, смирил Себя, быв послушным даже до смерти» (Фил.2,6-8). Тот говорит: «выше звезд Божиих вознесу престол мой» (ст.13); а этот говорит: «научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф.11,29). Тот говорит: «я не знаю Бога, и Израиля не отпущу» (Исход.5,2); этот говорит: «если скажу, что не знаю Его (Бога), то буду подобный вам лжец. Но Я знаю Его, и соблюдаю слово Его» (Иоан.8, 55). Тот говорит: «мои суть реки, и я сотворил их» (Иез.29, 3); этот говорит: «Я ничего не могу творить Сам от Себя, а Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела» (Иоан.5, 19; 14, 10). Тот говорит: «мои суть все царства мира и слава их, и кому захочу, даю их» (Лук.4, 6); этот говорит: «будучи богат, обнищал ради нас, дабы мы обогатились его нищетою» (2Кор.8,9). Тот говорит: «как собирают яйца оставленные, так я обобрал всю землю, и никто не пошевелил крылом, и не разинул рта, и не пикнул» (Ио.10, 14); этот говорит: «Я уподобился пеликану в пустыне, бдел и сделался, как одинокий воробей на кровле» (Пс.101,7—8). Тот говорит: «ступнями ног моих иссушу все реки египетские» (Ис.37, 25); этот говорит: «не могу ли Я теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели 12 легионов ангелов?» (Мф.26,53)».

Как прекрасно видны расположения гордости и смирении, но, к нашему горю, нашей гордости нет надобности бороться с собой смирением и другими добродетелями, потому что понимает, что тогда она потеряет удовольствие от себя самой, а оно ей так нравится… Спаси нас, Господи!

Во-вторых, скорби лечат душу от гордости.

Авва Фаласий (О любви, воздержании…, сотн.4, п.35): «Два предлежат врачебные средства против гордости (молитва со слезами и никого не уничижение), которыми если кто не воспользуется, встретит, и нехотя третье очень жестокое (невольные скорби)».

Итак, лечение от гордости происходит двумя основными способами: человек познает себя, видит свои грехи, сокрушается о них, старается по заповедям относиться к другим, несмотря на их отношение к нему, слова и действия и т.д. Когда человек не желает излечиваться от гордости путем самоукорения, покаяния, не вражды с другими людьми и т.д., то его лечит Господь скорбями.

К сожалению, многие из нас мало чего предпринимают, чтобы лечить себя от гордости, и спасибо Господу, что он лечит нас скорбями. О пользе скорбей уже говорилось ранее, а сейчас только напомним:

Иоанн Кассиан (Послание к Кастору…, кн.12, гл.22): «…всякая душа одержимая гордостью, предается …духовным непотребствам, запутывается плотскими страстями, чтобы, по крайней мере, униженная плотскими пороками сознала себя нечистою и оскверненною чрез плоть, тогда как во время холодности духа не могла прежде сознать, что чрез возношение сердца она сделалась нечистою пред взором Божиим; чтобы таким образом человек униженный позаботился выйти из состояния холодности и пристыженный бесчестием плотских страстей постарался возбуждать в себе горячую ревность к духовным подвигам».

И истинны учения святых:

Августин Блаженный (О граде Божием, кн.14, гл.13): «Я даже полагаю, что гордым полезно впадать в какой-нибудь явный грех, чтобы это приуменьшало их самодовольство».

Зосима Верховский (Поучения о послушании…. Сл.39): «Мне кажется, что лучше во всяких пороках и грехопадениях умереть, чем с гордостью, превозношением и презорством явиться пред Богом, так как видим во Святом Писании, когда многих попускает Бог смотрительно впасть в блуд и в многообразные лютые падения ради смирения и ис­требления богоненавистного презорства, высокоумия и гордыни».

Паисий Святогорец (Страсти и добродетели, ч.2, гл.1): «…если человек совсем не понимает, что в нём есть гордость, что тогда происходит? — Тогда начинают действовать духовные законы. Чело­век гордится, падает и смиряется. Снова гордится, опять падает и опять смиряется. И так продолжается всю жизнь: гордость — смирение, гордость — смирение. Такое смирение не добродетель, а результат действия духовных законов. Человек смиряется, сам того не желая и не делая для себя никаких выводов. Это состояние застоя, челове­ку просто даётся возможность понять, что в нём что-то не так».

А теперь перейдем к вопросу о мнимом смирении.

3. Тема 15: Страсть гнева (гл. 2. Разд.2.3)

2.3. Скрытые причины гнева, происходящие от страстей тщеславия и гордости

Как было уже сказано, гнев – это форма защита своих органических и материальных потребностей и связанных с ними наслаждений. В этом человек схож с животным. Но наряду с материальными потребностями, у человека есть душевные и духовные потребности, интересы и наслаждения. Их также человек всячески старается защитить.

Кстати сказать, для людей, не идущих по пути самопознания, трезвения своих мыслей и чувств, по пути постоянной молитвы, покаяния и сопротивления своим страстям, самолюбие, тщеславие и гордость малозаметны или вовсе не осознаваемы ими. Поэтому для многих из нас такие причины гнева, действительно, являются скрытыми от нас самих, т.к. мы не видим их в себе явно, хотя вслух и заявляем об их наличии. Мы как бы и понимаем, что они у нас есть, но когда и как проявляются – не видим. 

Также, сокрытие причин гнева для человека заключается в том, что душевные и духовные потребности не имеют материальной сути; потому зачастую бывает так, что человек не видя таких причин и считает, что он раздражается или гневается справедливо (т.к. отстаивает справедливость, истину, попечение о ближних и т.п.) и не видит, что отстаивает свои душевные страсти во главе с самолюбием.

А теперь рассмотрим подробнее скрытые причины гнева.

Гнев от славолюбия

Каждый человек желает, чтобы его уважали, ценили, благодарили, обходились с ним почтительно, признавали его добродетели и т.п.. Такие желания являются естественными для человека, но не совершенными. После грехопадения они вышли за рамки естества и стали греховной страстью, которую, в общем, можно назвать «славолюбием», т.е. сильным желанием постоянно чувствовать признание, почтение, благодарность, чтоб их приглашали в гости, общались с ними и т.п. Тогда самолюбивой душе будет приятно, что ее ценят, и она будет еще более довольна собой. Если же этого не происходит, то она испытывает огорчение и недовольство и направляет свое раздражение на других людей.

Евагрий Понтийский (О помыслах, гл.1): «нельзя возмутиться гневом тому, кто не сражается за…. славу человеческую».

Изречения старцев (Отечник Игнатия Брянчанинова): «Гнев возбуждается по причине… если кто хочет удостоиться почестей».

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения исповеди, 7-ая заповедь блаженства): «Мы тщеславны и славолюбивы, считаем себя умнее, лучше других, ни в чем не имеем намерения уступить, не имеем и признаков скромности…».

Особенно это проявляется, когда о нас кто-то плохо говорит.

Изречения старцев (Отечник Игнатия Брянчанинова): «Гневом омрачается ум человека … если (кто-то) худо говорит о нем».

Но об этом будет сказано отдельно в теме «об осуждении».

Следует сказать, что славолюбие может не выражаться открыто, а существовать в скрытой форме.

Амвросий Оптинский (Письма к монашествующим, п.103): «…в тебе нет грубого искания славы земной, но есть затаенное желание преимущества; и немощь эта обнаруживается завистью, неуступчивостью и настойчивостью до упрямства, недовольством, гневом и скорым смущением. Если когда ты и решаешься презирать славу, то это сопровождается вместе и презорством в отношении некоторых людей, особенно когда что-либо представится тебе мнимополезным и захочешь сделать по-своему».

Некоторые отцы славолюбие называют гордостью, т.к. они идут всегда рядом.

Антоний Великий (Доброт. т.1.п.205): «Гордость есть мирская любовь в шумной славе (высокое о себе мнение, самовосхваление, и жажда хвалы от других), которая заседает в умах наших по причине суетных и преходящих внешних достоинств каких-нибудь».

Вообще славолюбие как общая страсть имеет несколько видов: тщеславие, честолюбие, санолюбие и др. Подробно об этом будет сказано в теме «о страсти тщеславия». Кратко скажем о каждом из них.

Первое из них, тщеславие, которое, во-первых, означает поиск славы в делах малозначимых.

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-ой заповеди, грех — тщеславие): «Человек все делает напоказ или чтоб видели другие все и самое малое. …Отсюда тщеславие относится к предметам внешним, маловажным и даже мелочным».

Во-вторых, этим же признаком тщеславие отличается от славолюбия.

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-ой заповеди, грех -тщеславие): «Славолюбивый человек непременно имеет таланты, труды и заслуги: посему этой страсти подпадают преимущественно люди замечательные чем либо. Тщеславный же не имеет у себя ничего особенного,—ни проницательного ума, ни обширного образования, ни трудов, ни предприятий к великим трудам, ни почтенных заслуг. Чего же в нем не достает или мало, то он и хочет дополнить людскими похвалами. Отсюда происходит самое слово: «тщеславие», т. е. тщетная, не истин­ная слава».

В-третьих, тщеславие всегда желает иметь признание своих заслуг и слышать это от людей. При этом не следует думать, что мы ищем славы и благодарности только от не родных людей. Наше тщеславие постоянно проявляется в отношениях с близкими. Например, после того, как человек сделал что-либо хорошее, и ближний вместо благодарности упрекает его или просто не благодарит, то он обижается, т.к. задето его «я» и его благие намерения. Это обиделось наше тщеславие, даже если мы  намеренно и не думали получить благодарность и не ждали похвал (вообще, бывает два случая проявление тщеславия: когда человек ожидает для себя похвал явно и тайно).  Кстати сказать, очень часто мы не видим в себе этих проявлений тщеславия и, как правило, отрицаем его, если кто-либо скажем нам, что мы обиделись оттого, что ожидали благодарности и похвал (об этом будет подробно сказано в теме «о страсти тщеславия»). После обиды, конечно, приходит враждебность различной силы, и мы раздражаемся, ссоримся и враждуем. Приведем самый простой пример, который, на первый взгляд, никак не связан с тщеславием в нашем понимании: жена сварила борщ, а муж, придя домой, не захотел есть. Жена обиделась, и они поссорились. В данном случае проявилось тайное тщеславие жены, т.к. она ожидала признания своих повседневных трудов и обязанностей, и она действительно не думает о похвале, готовя еду, т.к. этим она занимается постоянно. Но отказ мужа она воспринимает как не признание своих трудов и может подумать или сказать так: «я старалась, готовила, а ты не ешь!». Как видим, она прямо не говорит: «хвали меня», но укоряет, обвиняя, указывает на свой труд и на неблагодарность о заботе о нем, а также чувствует саможаление. На этом примере хорошо видно, как тщеславие и самолюбие в различных формах скрывается за обыденными фразами. После ситуация может развиваться по-разному. Муж может успокоить жену, объяснив, что он не голоден и поест чуть позже, а может начаться скандал с взаимными упреками и ругательствами. Вот таким образом проявляется связь тщеславия и гнева.

Для того, чтобы избежать подобных обид и ссор, отцы дают такой совет:

Феофан Затворник (Толков. на посл. Филипийцам,2,3):   «Как же можем мы избегнуть тщеславия? Слушай следующее: «но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя». Какое исполненное всякого любомудрия правило и какое руководство для нашего спасения предложил он! …Итак, почитай другого не просто лучшим себя, но и высшим (что означает великое превосходство). …Когда же и другой, получивший от тебя такую честь, будет в подобном же расположении к тебе; то представь, что из сего составится сугубый оплот для взаимного снисхождения. Пока ты считаешь другого достойным почтения и он — тебя в равной мере; то не произойдет никогда ничего неприятного. Ибо если такое поведение со стороны одного сильно истребит всякую раздражительность, то, при взаимном таком расположении, кто разрушит такую твердыню? Ни сам диавол. Потому что составится тройное укрепление, четверное и больше. Ибо смиренномудрие есть причина всего доброго».

Применим этот совет в отношении примера с приготовлением еды. Если муж отказался поесть, то жена должна воспринимать это спокойно, понимая, что он просто не хочет кушать. При этом она может спросить его о причине, но это нужно делать спокойно, благорасположенно. Муж же, в свою очередь, может отказаться от еды, но тут же объяснить причину своего отказа или может попробовать пару ложек и сказать жене, что вкусно, но поест позже. Из этого примера видно, если мы будем относиться друг к другу бережно и доброжелательно, не требуя похвал и признательности, то в наших семьях будет царить мир. Помоги нам, Господи!

К другим видам славолюбия относятся также честолюбие и санолюбие. Кратко скажем о них.

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-ой заповеди, грех: честолюбие): «Желают себе почета и в высшей степени услаждаются им: «любят», например, «целования» (Мф.23,6) (поздравления, встречи, проводы, благодарные и почетные адресы); с приятностью встречают предупредительность других в исполнении каких либо своих желаний; довольны, когда спрашивают их мнения или только не обходят их докладом — известием о таких делах, в которых участие их или излишне или вовсе не по праву, как например, связанный Иисус быль приведен «первее ко Анне» (Ин.18,13, отставному первосвященнику; в высшей степени довольны, когда в честь их делают какие-либо приношения и строят своего рода памятники; а всего чаще—просто любят принимать поклоны и ожидают себе поклонов,—любят, чтоб пришли к ним и уважили их, пришли бы и тогда, как они сами не приходят».

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-ой заповеди, грех: санолюбие…): «В отношении к другим (санолюбивые) делаются противниками, с кем стоят на одинаковых степенях служения или в одинаковом звании. Или они оскорбляют других несправедливым своим домогательством, потому что есть достойнее их во всех отношениях—или неизбежно встречают и в дру­гих тот же дух самовозвышения: а им вообще досадно разделять награды с другими. Отсюда и происходят досады, козни и всевозможные старания свергнуть или устра­нить других. Иногда эти люди желают даже смерти дру­гим, чтоб поскорее понуждались в них для высокой долж­ности или дошли до них с дальнейшею наградою. Так как они, с одной стороны, «любят,.. зватися от человек: учителю, учителю» (Мф.23,7),—любят это, сознавая тут свое превосходство пред другими, а с другой — могут прямо не поблагоприятствовать лицу или делу, если не титуловать их по чину: то волей и неволей другие титулуют их так то, не только в частных свиданиях, но и в домашней жизни (натянутость отношений к ним доходит до того, что низшие их ходят при них даже на цыпочках)».

И если человек не получает почтения, благодарности, славы и т.п., которых он ожидает, то он в таких случаях будет постоянно раздражен и недоволен или теми, кто его не чтит, или сложившимися обстоятельствами. Это может выражаться обидами или укорами, что кто-то не поздоровался, или не сказал «спасибо», или не посоветовался, не поздравил с чем-либо, или не позвал в гости, в то время, как его всегда приглашали и т.п. Вот простой пример, показывающий, как это может происходить:

Нил Мироточивый (Посмертные вещания, ч.3, гл.14): «…я спросил (брата): «Что поведаешь мне?» Он сказал мне: «Имею злые мысли, отче, и весьма смущен от такого-то брата». Я сказал ему: «Что он сделал тебе?» Он ответил мне: «Сколько бдений я ни устраивал ежегодно, никогда не исключал его, первым звал его, а после него других; сегодня же он изгнал меня с праздника своего и не позвал меня, когда приглашал других? Пусть так; если он не хотел видеть меня, то мог бы послать известие о сем, чтобы мне знать это; я же, не ведая его не­приязни, пошел на бдение, и спрашиваю его: «Отчего ты не позвал меня?» Он же сказал мне: «Какое тебе надо извещение, не позвал тебя, вот и все». Когда наступило время вкушения хлеба, т. е. ужина перед началом бдения, я имел надежду на него и, уходя из дому, на вопрос сожителей моих насчет пищи дома, сказал им: «Есть дома не буду, кушайте без меня, я на бдение пойду и там поем». Братия покушали, нисколько мне не оставив пищи, чтобы пища не попортилась к следующему дню. И вот я жду (перед бдением на празднике, когда пришло время ужина), что позовут меня; проходит час, никто не приходит приглашать меня; начинает смер­каться — ни гласа, ни звука. Я иду обратно домой, чтобы поесть, но пищи нисколько не осталось, поел одного только сухоядения, так и пошел на бдение в собор, а в соборе всю ночь злился». Я постарался всеми способами умиротворить брата, но он не хотел успокоиться нисколько; так и умер несчастный с злопомнением и осуждением, зачем не позвали его на праздник».

Обратите внимание на то, что было задето несколько страстей: стремление к почтению и благодарности, гордость, корыстолюбие и чревоугодие.

Итак, вполне понятно, что славолюбию свойственен гнев как способ защиты своего оскорбленного имени. Славолюбие может выражается через чувство обиды.

Иоанн Златоуст (т.12,сл.20): «Во время гнева «сердце кипит и терзается от обиды».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.1, § 84): «Гнев есть чувствование сердечной бо­лезни, родившейся от обиды, которая или де­лом, или словом выражается».

Иоанн Златоуст (т.2, беседа 20): «Не говори мне о великости обиды: не она причиною твоей гневливости, но то, что ты не помнишь о своих собственных грехах и не имеешь пред очами геенны и страха Божия».

При всех этих страстях человек испытывает негативные чувства к людям, не чествующих его; и со временем такие чувства могут все более и более накапливаться и дойти до ненависти. Как правило, люди этого не замечают и удивляются, откуда их неприятие к тому или другому человеку.

Поэтому пока мы будем любить честь, похвалу, признание и т.п., до тех пор мы будем защищать свое имя и интересы, а значит, жить с гневом, раздражением и ненавистью и никогда не сможем истинно полюбить ближнего и Бога.

Максим Исповедник (Первая сотница о любви): «Кто не вменяет ни во что честолюбия и сластолюбия, и их возращающего, и ради их порождающегося сребролюбия; тот не может отсечь причин гневного раздражения: а не отсекающий их, не может достигнуть совершенной любви».

Итак, для того чтобы избавиться от гнева многие из нас должны избавиться от славолюбия.

Василий Великий (Правила, кратко изложенные, пр.289): «…поскольку иные грехи имеют начало не в самих себе, но рождаются от других гре­хов, желающий очиститься от них по всей необходи­мости должен исторгнуть из себя первые причины сих грехов. Например, ссора или зависть начинаются не сами собой, но произрастают от корня славолюбия: кто домогается славы от людей, тот входит в состяза­ние с имеющим о себе добрую славу или завидует тому, кто более его прославлен. Посему если кто, однажды обвинив себя в зависти или ссоре, опять впадает в те же грехи, то пусть знает, что он внутренно болен первою причиною зависти или ссоры — сла­волюбием. И ему надобно врачевать недуг славолюбия противным — упражнениями в смиренномудрии (уп­ражнением же в смиренномудрии служит занятие делами унизительными), чтобы таким образом, придя в настроение смиренномудрия, не впадать уже в ска­занные выше отрасли славолюбия».

Григорий Нисский (О блаженствах, сл.2): «…если уничтожить в нраве кичливость, то не будет времени породиться страсти раздражения; потому что причиною такового недуга в раздраженных бывают обида и бесчестие. Бесчестие же не касается того, кто обучил себя смиренномудрию. Если у кого помысел чист от человеческого обольщения, и видит он ничтожество естества, какое и ему дано в удел, также какое начало его состава, и к какому концу стремится краткость и скоротечность здешней жизни, видит сопряженную с плотью нечистоту, и бедность естества, которое само по себе недостаточно было бы к поддержанию собственного своего состава, если бы недостатков его не восполняло обилие бессловесных, а сверх сего видит скорби, печали, бедствия и многообразные виды болезней, которым подлежит человеческая жизнь, и от которых никто не изъят и не свободен по естеству: то тщательно всматривающемуся в это чистым оком души не легко будет вознегодовать на недостатки воздаваемых ему почестей. Напротив того обманом почтет почесть за что либо оказываемую ему ближним  потому что в естестве нашем ничего такого нет, что может стоять в ряду вещей досточестных, кроме одной только души, которой честь составляется  не чем либо взыскуемым в этом мире. Ибо тщеславиться богатством, или величаться родом, или мечтать о славе или мысленно присвоять себе верх над ближним, чем и ограничиваются человеческие почести, все это служит душе в посрамление и укоризну, так что человек рассудительный не согласится чем либо подобным сему осквернить чистоту души. Вести же себя так — не иное что значит, как глубоко укорениться в смиренномудрии, по преуспеянии в котором, раздражение даже не будет иметь и входа в душу. А когда нет раздражения, преспевает «тихое и безмолвное житие» (1 Тим. 2, 2.); оное же не иное что есть, как кротость, которой конец блаженство и наследие небесной земли о Христе Иисусе Господе нашем».

В конце приведем моление Святого Симеона о том, как он сокрушается о своем славолюбии, мешающему ему познать себя и истинно быть с Богом.

Симеон Новый Богослов (гимн 36): «…наслаждения и похвалы (человеческие) расстроили мозг и нервы, отняв у меня бодрость и крепость души моей. Увы мне! как я опишу все: самомнение и леность, как разбойников напавших на меня, (чувственное) удовольствие и заботу нравиться людям… (Я) не зная себя самого и не уразумев ничего из случившегося, ставлю себя выше всех, и (считаю себя) бесстрастным, и святым, и премудрым богословом, и праведником, почитаемым всеми людьми. Но и будучи хвалим, как достойный похвал, я, приглашая всех, думаю, что снискиваю (от них себе) честь. Когда же они собираются, я еще более надмеваюсь и часто оглядываюсь, быть может, кто-либо отсутствует, кто не пришел и не видит меня. И если окажется, что кто-либо пренебрег мною, то я злопамятно поношу и злословлю его, чтобы и он, услышав и не вынося моих порицаний, пришел, приветствовал меня и оказался моим сторонником, словно и он нуждается в моих молитвах и любви. И я говорю (тогда) всем прочим: и такой-то посещает (меня) и получает (мое) благословение и слушает беседы и учение мое. Увы, моей глупости! Итак, как не вижу я наготы и убожества своего, не чувствую язв, не печалюсь и не плачу, и лежа в больнице, не ищу врачевания, и не призываю врачей, показывая (им) свои струны, обнажая пред ними свои скрытые страсти, дабы они наложили ланцеты, пластыри и прижигания, и я мужественно перенес бы (их) ради своего уврачевания? Но я напротив повседневно прилагаю (себе) язвы. …Ибо кто из познавших Тебя нуждается в мирской славе? или кто из любящих Тебя более (чем Тебя) взыщет того, чтобы либо приглашать (к себе) всех, либо льстить некоторым, либо станет стараться быть другом всех людей? Этого не делал никто из истинных рабов Твоих. И потому-то скорблю и печалюсь я, Боже мой, так как вижу себя самого порабощенным этому, и ни покориться не могу, ни смириться не хочу, ни искать одной Твоей славы, чрез которую мне указывается быть верным и рабом Твоим, и благодаря которой (особенно в бедности, нищете и трудах) я могу быть выше не только вельмож, но и царей. Итак, приклонись на милость к презренной душе моей, Боже и Творче всех, благобытие мне даровавший, и дай мне истинное ведение, чтобы я благоразумно держался одних Твоих вечных благ, и славу Твою от души возлюбил и взыскал, отнюдь не заботясь о человеческой, земной (славе), дабы я соединен был с Тобою ныне и по смерти, и сподобился соцарствовать с Тобою, Христе, претeрпевшим ради меня позорную смерть и исполнившим все домостроительство. И тогда я буду славнее всех смертных. Да будет (так), Господи, ныне и во веки».

Основные выражения гордости

Для того, чтобы увидеть, как гнев связан с гордостью, кратко обозначим основные ее проявления. 

Авва Фаласий (Добр. Т.3, 1-ая сотн.): «…гордости (свойственны) самомнение и зависть».

Авва Фаласий (Добр. Т.3, 4-ая сотн): «…гордости (свойственно) уничижать других и гневаться».

Иоанн Златоуст (т.11, беседа 1 по 2-ое посл. Фессал.): «От гордости происходит презрение к бедным, страсть к деньгам, властолюбие и славолюбие…».

Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения): «…гордость сопровождается еще своеволием, непокорливостью, самоуверенностью, самонадеянностью, притязательностью, презрением других, неблагодарностью, завистью, гневли­востью до мести и злопамятства. Главнейши­ми, впрочем, ее отраслями можно почесть за­висть с ненавистью и гнев со злопамятством».

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 2-ой заповеди, грех:   гордость мирская вместо разумной простоты): «(Мирская гордость), между прочим, доказывается и обнаружи­вается: самохвальством в сердце; нетерпеливостью к высказываемой правде или невыслушиванием правды (тотчас убегают); заносчивостью; гневом на того же, кому сде­лана несправедливость, и ожидание, чтоб этот человек сам же умолял о прощении; чрезмерною или упорною за­щитою пред другими своих мнений, пусть иногда и справедливых; высокоумием и ненамеренным неудивлением, когда другие кому-либо или чему либо справедливо удив­ляются».

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения исповеди, 1-ая заповедь блаженства): «От гордости страдаем любопытством, страстью к новизне, лицемерием, упрямством, спорливостью, непокорством, завистью, ревностью, злословием, неблагодарностью».

Как видим, гордость выражается многолико. В общем же, недовольство при раздражении можно передать так: «мне не нравится просьба ближнего, мне не нравится мнение другого человека, мне не нравится его совет, мне не нравится, как складываются обстоятельства, мне не нравится, как ко мне относятся и т.п. И все этому я противлюсь, на все обижаюсь и со всем этим я начинаю бороться». Кто может так говорить? Ответ однозначный: самолюбие и гордость. Они недовольны всем тем, что не соответствует их интересам, выгоде, желанию и мнению. И самое печальное: они уверены в том, что они — правы, что не позволяет душе увидеть, что ее методы «борьбы» — это злоба, ненависть, выраженные через крики, злоречия, драки, мстительные представления и т.п. Следует отметить, что человек может так прямо не думать: «мне не нравится то-то и то-то»; это просто живет в его сердце уже без мыслей и слов, живет устоявшимся знанием. Именно поэтому многие люди и не соглашаются, если им сказать о скрытых причинах их действий и слов —  гордости и самолюбии.  Но об этом более подробно будет сказано в теме «об обличениях и осуждении». 

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе): «Крепко наблюдай за проявлениями гордости: она проявляется незаметно, особенно в огорчении и раздражительности на других из-за самых неважных причин».

Также гордость может проявляться не только по отношению к людям, но и к Богу.

Авва Дорофей (Душеспасительные поучения, п. 2):  «(Есть) две гордости. Первая гордость есть та, когда кто укоряет брата, когда осуждает и бесчестит его, как ничего незначащего, а себя считает выше его; таковой, если не опомнится вскоре и не постарается исправиться, по, мало помалу, приходит и во вторую гордость, так что возгордится и против самого Бога, и подвиги и добродетели свои приписывает себе, а не Богу, как будто сам собою совершил их, своим разумом и тщанием, а не помощью Божией».

Как видим, гордость проявляется страстью гнева, направленного на людей и на Бога.

Признаки гордости, выраженные в поведении человека

Выше уже отмечалось, что гордость связана с различными видами гнева.

Марк Подвижник  (Послание к монаху Николаю): «…рассудим несколь­ко о неразумной страсти гнева, опусто­шающей, смущающей и помрачающей всякую душу и являющей человека во вре­мя движения и действия своего подобным зверям, особенно же легко впадающего в нее и быстропреклонного к ней. Страсть сия особенно утверждается и укрепляет­ся гордостью и бывает неразорима, пока сие диавольское дерево огорчения, гнева и раздражительности бывает напояемо злою водою гордости, тогда оно хорошо растет, хорошо цветет и приносит много плодов беззакония. Таким образом, зда­ние лукавых бывает неразоримо в душе, утверждаясь и укрепляясь на основании гордости».

Иоанн Златоуст (т.11, беседа 1 на 2-ое посл. Фессал.): «Гордый человек расположен мстить за обиды. Гордый не может равнодушно переносить обиды ни от высших, ни от низших, а кто не переносит спокойно обиды, тот не в состоянии переносить и несчастье. Вот каким образом гордость есть начало греха».

Иоанн Златоуст (т.11, бесед.7 на посл. Филип.): «Гордый необходимо бывает и обидчик, и драчун, и гневлив, и жесток и угрюм, и более зверь нежели человек».

Иоанн Златоуст (т.7,ч.2.бес.65): «…гордый одержим всеми этими страстями, и пресмыкается как червь в грязи. И зависть, и ненависть и гнев постоянно волнуют его душу».

Иннокентий Пензенский (Слово в день тезоименитства великого князя Константина Павловича): «Гордый непрестанно и весь болен. Каждое легкое, но не­приятное ему прикосновение делает смертельную рану, за которую он готов всякому мстить, если можно, даже смертью».  

Схииг. Савва (О главных христианских добродетелях и гордости): «Гордец всегда недоволен окружающими людьми и условиями своей жизни, поэтому он и доходит иногда до отчаяния, богохульства, прелести, а иногда и самоубийства».

Отцы также учат, как гордость может проявляться в поведении человека.

Иоанн Кассиан (Послание к Кастору, кн.12 , гл.29): «Чтобы сказанное об этом роде гордости короче изложить, по возможности собрав некоторые признаки ее, чтобы тем, которые желают научиться совершенству, из внешних действий человека некоторым образом изобразить характер его, я считаю необходимым коротко повторить тоже, чтобы нам в сокращении знать, по каким признакам можно угадать и различить ее, чтобы обнаженные и выведенные наружу корни этой страсти, ясно понятые и рассмотренные, удобнее можно было вырвать, или избежать. …Ибо из действий внешнего человека, как мы сказали, познается состояние внутреннего. Итак, эта плотская гордость … отличается следующими признаками: сперва бывает в разговоре ее крикливость, в молчании досада, в веселии громкий, разливающийся смех, в печальном случае неразумная скорбь, в ответе строптивость, в речи легкомысленность, слова вырываются без всякого участия сердца, безрассудно. Она не имеет терпения, чужда любви, дерзка для нанесения оскорблений, а к перенесению их малодушна, к повиновению неудобоподвижна, разве в чем предварило ее желание и воля, к принятию увещания непреклонна, для отсечения своей воли слаба, для подчинения другим весьма упорна, всегда усиливается настоять на своем мнении, а другому уступить никак не хочет; и таким образом сделавшись неспособною принимать спасительный совет, во всем доверяет больше своему мнению, нежели суждению старцев (или других людей – от сост.)».

Сх. Савва (О главных христианских добродетелях и гордости): «В начальной стадии гордость трудно бывает распознать. Только опытный духовник или психолог могут безошибочно определить зарождение этой страсти. Человек ведет себя как будто нормально, но опытный глаз усматривает в нем начало болезни. Человек доволен собой. У него хорошее настроение: он напевает, улыбается, даже часто смеется и порой без причины громко хохочет; оригинальничает, острит; делает разные приемы, чтобы обратить на себя внимание присутствующих; любит много говорить, и в его разговоре слышится бесконечное «Я», но от одного неодобрительного слова настроение его быстро меняется, и он делается вялым, а от похвалы снова расцветает как «майская роза» и начинает порхать как мотылек. Но, в общем, в этой стадии настроение у него остается светлым. Далее, если человек не приходит в сознание своей греховности, не кается и не исправляется, то болезнь развивается и обостряется. У человека появляется искренняя уверенность в своем превосходстве над другими. Эта уверенность быстро переходит в страсть командования, и он начинает распоряжаться чужим вниманием, чужим временем и чужими силами по своему усмотрению. Он становится нагл и нахален: за все берется, даже если портит дело, во все вмешивается, даже в чужие семьи. В этой стадии настроение гордого человека портится, потому что он часто встречает отпор окружающих. Постепенно он становится все более и более раздражительным, упрямым, сварливым, несносным для всех. Естественно, его начинают избегать, но он убежден в своей правоте и считает, что его просто никто не хочет понять, поэтому порывает со всеми. Злоба и ненависть, презрение и надменность поселяются и утверждаются в его сердце. Душа становится темной и холодной, ум помрачается, и человек выходит из всякого повиновения. Его цель – вести свою линию, посрамить, поразить других и доказать свою «правоту». Вот такие-то гордецы и создают расколы и ереси. В следующей стадии развития болезни человек разрывает и с Богом… Все, что он имеет, в том числе способности и некоторые добродетели, все это он приписывает себе. Он уверен, что жизнь свою может устроить без посторонней помощи и может сам приобрести все нужное для жизни. Он чувствует себя богатырем даже при слабом здоровье. Превозносится своею «мудростию», своими познаниями и гордится всем, что имеет. Молитва же его становится неискренняя, холодная, без сокрушения сердечного, а потом он и вовсе перестает молиться. Состояние души его становится невыразимо мрачное и беспросветное, но вместе с тем он искренне убежден в правоте своего пути и с поспешностью продолжает идти к своей погибели». 

Пусть каждый из нас посмотрит в себя и честно постарается увидеть черты своего поведения, говорящие о гордости.

Далее мы рассмотрим, как различные виды гордости проявляются через страсть гнева.

Гнев от превозношения 

Превозношение сопровождается чувством самодовольства и надменности над другими. Мы уже приводили учение о матерях и отце страсти гнева, но напомним:

Иоанн Лествичник (Сл.8): «А отец мой (гнева) называется надмением».

Василий Великий (Творения, ч.5): «…Превозношение всего чаще производит в нас гнев».

Превозношение может быть открытым или скрытым и об этом мы будем подробно говорить в теме «о страсти гордости». Сейчас только укажем, что при гневе всегда бывает превозношение над другим человеком.

Иоанн Златоуст (том 5, Беседа на пс.4): «…надмен­ным называем того, кто требует себе от ближнего больше, чем сколько ему следует, кто себя считает достойным всякой чести, а другого бесчестит».

Авва Дорофей (Душеполезные поучения, п.19): «…невозможно кому-либо разгневаться на ближнего, если сердце его сперва не вознесется над ним, если он не уничижает его и не сочтет себя высшим его».

Изречения старцев (Отечник Игнатия Брянчанинова): «Гневом омрачается ум человека … если ставит его (ближнего) за ничто».

Исходя из этого, отцы дают такой совет:

Иоанн Лествичник (Лествица, сл.4): «Находясь в общежитии, внимай себе, и отнюдь не старайся в чем-нибудь показываться праведнее других братий. Иначе ты сделаешь два зла: братию уязвишь своею ложною и притворною ревностию, и себе дашь повод к высокоумию. Будь ревностен, но в душе своей, нисколько не выказывая сего во внешнем обращении, ни видом, ни словом каким-либо, ни гадательным знаком. В сокровенной даже ревности последуй не иначе, как если ты уже перестал уничижать ближнего. Если же ты на это не воздержан, то будь подобен братиям твоим и самомнением не отличайся от них».

Также следует отметить, что:

Авва Исаия (Слово 2-е, 178): «Естественно духу нашему возвышенное ощущение презрения к врагам-демонам; но это ощущение извратилось: мы преклонили выю пред демонами, а превозносимся один над другим, уязвляем друг друга, каждый признавая себя праведнее ближнего».

Гнев от гордости, выраженной в высокоумии и желании учительствовать

Гордый человек считает себя разумным и имеющим право поучать других. При чем эти мнения о себе сопровождаются чувством превосходства, и если кто-либо не соглашается с ним или не желает его слушать, то человек тут же загорается гневом. 

Изречения старцев (Отечник Игнатия Брянчанинова): «Гнев возбуждается по причине…. если кто хочет быть учителем, думая о себе, что он разумнее всех».

Авва Зосима (Добротолюбие, т.3): «…причины гнева,…суть: …любить учительство,почитать себя разумным».

Исаия (Духовно-нравственные слова): «…умножается в нас гнев:… когда присваиваем себе право учительства и когда почитаем себя мудрыми».

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения исповеди, 7-ая заповедь блаженства): «Следующей причиной нарушения согласия и мира является желание властвовать, поучать других. Кто из нас в своем кругу не болен этим греховным желанием? И к каким раздорам, раздражениям, вплоть до ненависти, приводят в наших отношениях эти желания! Теперь никто и никому не хочет подчиняться, уступать, кого-то послушаться… Это касается и детей по отношению к родителям, и подчиненных по отношению к начальству. Везде мы показываем свою строптивость и намеренную гордыню».

О том, как следует обличать и учить других будет подробно сказано в последующей главе.

Гнев от гордости, выраженной в уверенности правоты своего мнения

Наша гордость всегда уверена в том, что «я – прав». Она или прямо нам говорит: «ты прав», «он глуп и ничего не понимает», «я хочу как лучше», «такой порядок — неправильный», или молча уверена в своей правоты. Вот как говорят о таких гордецах святые и подвижники:

Амвросий Оптинский (Письма к монашествующим, п.157): «Гусь, когда бывает что-либо не по нем, поднимает крылья и кричит: “кага! каго!” Так и горделивый, если имеет в своем кружке какое-либо значение, часто возвышает голос, кричит, спорит, возражает, настаивает на своем мнении».

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения исповеди, 7-ая заповедь блаженства): «Мы упрямы и своенравны, до предела настойчивы в своих мнениях и желаниях, в спорах неуступчивы, даже если понимаем, что неправы, только бы наше слово было последним».

Конечно, у каждого из нас есть свое мнение о чем-то. И когда мы общаемся, эти мнения либо совпадают, либо различны. И с этим ничего не поделаешь. У каждого из нас есть свой опыт, свои знания, свое внутреннее устроение и т.п. Зная обо этом, Господь соединяет нас заповедями о любви и терпении  друг к другу. Своим примером Господь учит нас, грешных, как мы должны относиться к тем, у кого другое мнение, ведь Господь видел  неправоту тех людей, которые распинали Его — и они также действовали по своему мнению, считая себя правыми. Но Он не вступал с ними в споры, доказывая Свою правоту. Мы же раздражаемся, гневаемся и готовы чуть ли не убить человека, если он не соглашается и не слушает нас, даже в вопросах малозначимых. Приведем самый простой пример: кто-то из близких просит тебя что-то сделать, например, вынести мусорное ведро, которое еще не наполнено. Как мы себя можем вести? Можем спокойно взять ведро и вынести. А можем раздражиться, т.к. нам не хочется это делать, и мы не видим необходимости делать это сейчас. Причем мы, как правило, считаем себя правыми и оправдываем свое раздражение тем, что ведро не полное. Что касается просьбы ближнего, то, возможно, он поступил по своему пристрастию, т.к. ему просто нравится, когда ведро стоит пустое — и действительно, в том, чтобы выносить неполное ведро, нет необходимости. Т.е. рассуждая логически, мы видим, что ближний не прав, а мы – правы. И вот именно эта «логика» нашего мнения приводит нас к гневу и ссорам «на пустом месте» и по мелочам. А если рассмотреть по сути, то отстаивание нашего мнения не выносить мусор строится на нашем нежелании это делать. Но мы не склонны это видеть, а думаем, что защищаем свое правое мнение. Поступая так, мы даже не задумываемся, что наша правда, зачастую, только кажется нам таковой, т.к. наше страстное сердце наполнено и правдой, и ложью. Поэтому наша «правда» и наше мнение не всегда является истинными.

Иннокентий Пензенский (Слово на восшествие на престол имп. Александра Павловича): «Ища правды в других и измеряя ее собою, мы почти всех осуждаем, рав­но и сами от всех достойны осуждения в неправ­де. Доколе сердце наше, само собою рождающее только ложь, не сокрушится до основания, и древнее семя греха, плодоносящее в нас, не бу­дет отринуто и подавлено силою Креста Христо­ва, до тех пор всякая правда наша нечиста по ме­ре греховной нечистоты в сердце, непостоянна по мере непостоянных желаний, и всегда возмути­тельна по мере страстей, в нас мятущихся».

Но мы живем со своей неправдой, уверенные в своей мирской правоте и продолжаем гневаться и злиться даже пред иконами, находящимися дома, а тем более, в храме. Насколько же мы безумны, если так ведем себя, насколько же мы не имеем страха Божия?! Никого и ничего не боимся, лишь бы для того, что утвердить свою гордыню посредством своего мнения! Так что же тогда говорить о нашей памяти Божией и о страхе Божием в тех случаях, когда нет видимого напоминания?! Представить страшно, что на Суде Божием предстанет перед нами эта картина: мы, с озлобленным лицом, кричим, что-то доказываем, а вокруг — лики Господа, Божией Матери и святых! Горе нам, Боже! Будет ли нам прощение за такое кощунство?! Спаси нас, Господи!  

Гнев от упрямства гордыни

Защита своего мнения и интересов всегда связана с упорством гордости.

Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 10-й заповеди, О нравственном направлении воли): «О чем вы ни попросите упрямого человека, у него на все в готовности один ответь: «нет», так что в той мере, как вы усиливаете пред ним свою просьбу, он становится жестче; упрямый не имеет основательных причин не соглашаться с вами, но вся причина его—нехотение). Вне христианства известен еще характер «сво­енравный». (Своенравие не одно и то же с упрямством. Упрямый только не соглашается с вами, не уступает вам. Но своенравный идет дальше: он хочет, чтоб и другие непременно делали по его желанию)».

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения исповеди): «У нас этой добродетели (терпения) противостоит злое неразумное упрямство, желание в любом случае настоять на своем, и как часто из-за ничтожных пустяков теряется всякий мир. «Ни за что не уступлю, ничего и ни в чем!» – вот лозунг нашего упрямства и жестокосердия, с которым мы живем: не уступлю ни клочка земли на общем огороде, ни крохотного пространства на общей кухне, ни даже какого-то «своего» места в храме, зло буду выталкивать человека, осмелившегося встать на «мое» место, или негодовать на него, если не удастся выжить, вместо молитвы. Не уступлю места на клиросе, не уступлю другому, если что читаю во время богослужения, не уступлю в споре, хоть и явно понимаю свою неправоту. Даже до суда доходим мы в своей неуступчивости, в нашем чрезмерном пристрастии ко всему земному, нашем сутяжничестве, забывая и даже не зная заповеди Спасителя, потому что не читаем Евангелия. «…И кто захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду…» (Мф.5,40). Господи! Как далеки мы от этой заповеди! Прости наше безрассудное злое упрямство!».

Отцы указывают и причину нашего упрямства.

Григорий Палама (Триады, ч.2, гл.3): «…поскольку человек прельщаемый и соблазняемый лукавыми похотениями устремляется к тому, что кажется ему благом, обнаруживая своими поступками незнание истинного блага, будучи же одержим духом упрямства борется за кажущееся благо и кажущееся добро, равно как вообще всякий тяготеющий к низменной жизни усердствует в том, что ему мнится лучшим, а не в том, что поистине таково…».

Исходя из этого, последуем советам отцов:

Антоний Великий (Устав отшельнической жизни, ст.120): «Не будь упрям и не настаивай на слове своем, чтоб не вошло в тебя зло (злость, серчание)».

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе): «Ни на минуту не имей злого сердца, всегда будь любезен ко всем, побеждая свое злое расположение «любовию вся терпящею и вся побеждающею», — избегай упрямства, своенравия и противления ближним, не поставляй на своем, чтобы исполнить свой злой каприз, чтобы намеренно повредить кому-либо».

Гнев от гордости, выраженной в зависти 

Как мы знаем:

Василий Великий (Творения, ч.4, бес. 11): «Зависть есть скорбь о благополучии ближнего. …Зависть есть самый непреодолимый род вражды. … Зависть есть недуг дружбы».

Т.е. зависть – это чувство, выражающее ненависть, неприязнь и т.п., испытываемые к благополучию ближнего. Они имеют основание — высокое мнение о себе. Поэтому гордость и зависть – страшные страсти, идущие рука об руку. Их характерной чертой является следующее:

Иннокентий Пензенский (Слово на восшествие на престол имп. Александра Павловича): «…гордость и за­висть, как раздраженные исполины, не терпя соперничества, подавляют все, им сопротивляюще­еся»

Поэтому понятно, что завистливый человек – гневлив.

Изречения старцев (Отечник Игнатия Брянчанинова): «Гневом омрачается ум человека … если завидует (ближнему)».

Приведем учение о том, как действует завистник по отношению к другим людям, и, конечно, это все связано с раздражением, осуждением, местью, оскорблением, нелюбовью и с другими видами страсти гнева.

Ефрем Сирин (Слово о добродетелях и пороках): «А кто уязвляется завистью и соперничеством, тот жалок; потому что он соучастник дьявола, которым смерть вниде в мире (Прем. 2, 24). В ком зависть и соперничество, тот всем противник; ибо не хочет, чтоб предпочтен был ему другой:  заслуживающих одобрение он унижает;  кто идет добрым путем, тем полагает на пути соблазны;  кто живет как должно, тех порицает, благоговейным гнушается,  постящегося называет тщеславным, рачительного в псалмопении — любящим себя показать, скорого на услуги — жадным, расторопного в делах — славолюбивым, прилежно занимающегося книгами — празднолюбцем, искусного на ответы — чревоугодником. Завистливый никогда не радуется успеху другого. Если видит вознерадевшего о деле, не побудит, а скорее наставит его на худое. Когда видит, что иной спит во время молитвы, не разбудит его, а скорее позаботится о соблюдении тишины. Если видит брата предавшимся покою, винит его в этом. Если видит его когда подвергшимся падению, чернит пред всеми. Горе завистливому; потому что сердце его всегда изнемогает от печали, тело снедается бледностью и силы его истощаются.  Всем он несносен, всем он враг, всех ненавидит, перед всеми лицемерит, всем строит козни, перед всяким носит личину, ныне дружится с одним, а завтра с другим и в расположении ко всякому изменяется, подделывается к желанию каждого, и чрез несколько времени всякого осуждает, чернит одного перед другим и каждого с каждым путает. Итак, страшная отрава — зависть и соперничество: от них родятся оклеветание, ненависть и убийства. Посему дальше от зависти бегите вы, воины небесного гражданства; дальше держите от себя соперничество и зависть, чтоб не подпасть осуждению вместе с дьяволом! Блажен, кто не подвержен зависти и соперничеству; ибо соперничество и зависть друг другом держатся, и в ком есть один из этих пороков, в том оба они. Ибо кто соперничает с братом своим несправедливо, тот осуждается вместе с дьяволом. Кто соперничает, тот побежден; в нем есть и вражда, его мучит успех других. А в ком нет зависти и соперничества, того не печалит успех других. Когда другому оказана честь, он не смущается. Когда другой возвышен, он не тревожится, потому что всем отдает преимущество, всех предпочитает себе; себя одного почитает недостойным и последним из всех, прочих же всех признает превосходнейшими, всех лучшими себя. Независтливый не домогается чести, с радующимися радуется, не приписывает себе славных дел, успевающим помогает, с удовольствием смотрит на тех, которые идут добрым путем, хвалит тех, которые живут, как должно. Если (независтливый) видит, что брат хорошо делает свое дело, не препят­ствует ему, но поощряет его своими советами. Если (независтливый) видит другого, предавшегося покою, не ставит ему этого в вину, но поддерживает. Если видит проступок брата, не чернит его, но дает ему надлежащий совет. Если видит разгневанного, не возмущает его, но с любовью ус­покаивает, склоняя к миру. Если видит печального, не пренебрегает им, но соболезнует о нем и утешает его душеполезным словом. Если видит неученого и невежду, спешит научить его и наставить в полез­ном. Если видит незнающего, без зависти указывает ему путь к луч­шему. Если видит, что иной спит во время псалмопения, старательно будит его. Короче говоря, независтливый и не имеющий в себе сопер­ничества ни в каком деле не издевается над ближним; напротив, неза­вистливый всякому успеху и всякому доблестному делу друга радуется».

А теперь приведем одно поучение, в котором можно увидеть, как действует зависть и гнев и как можно погашать эти страсти, действующие в других людях и в себе.

Повести из жития старцев (Отечник Игнатия Брянчанинова): «Поведали нам святые старцы следующее: некоторый монах, живший в пустыне Скита, пришел посетить святых Отцов, живших в месте, называемом Келии, где множество монахов жило в отдельных кельях. Так как в то время не случилось кельи, в которой бы он мог побыть, — один из старцев, имея другую келью незанятую, предоставил ее скитянину, говоря: успокойся на время в этой кельи, пока не найдется, где бы тебе побыть. К скитянину начали ходить многие из братий, желая слышать от него слово о спасении вечном, потому что он имел духовную благодать преподавать слово Божие. Увидел это старец, предоставивший ему келью, и уязвился завистию; он начал негодовать и говорить: столько времени я живу в этом месте, а ко мне не приходят братия, разве очень редко, и то в праздничные дни; к этому же льстецу почти ежедневно приходит множество братий. Затем он отдал такое приказание ученику своему: поди, скажи ему, чтоб он вышел из кельи, потому что она мне нужна. Ученик, пришедши к скитянину, сказал ему: отец мой послал меня к твоей святыне: передай ему через меня о себе; он слышал, что ты болен. Тот возблагодарил, говоря: моли Бога о мне, отец мой: я очень страдаю желудком. Ученик, возвратясь к старцу, сказал: очень просит твою святыню, чтоб ты потерпел его два дня, в которые он мог бы приискать себе келью. По прошествии трех дней старец опять послал ученика к скитянину, говоря: поди, скажи ему, чтоб он вышел из моей кельи; если он и еще будет отсрочивать выход свой, я приду сам и жезлом моим выгоню его из кельи моей. Ученик пошел к скитянину и сказал ему: отец мой очень озаботился, услышав о твоей болезни: он послал меня узнать, чувствуешь ли себя лучше? Тот отвечал: благодарю, владыко святой, любовь твою! ты так озаботился о мне! за молитвы твои чувствую себя лучше. Ученик, возвратясь, сказал старцу своему: и теперь просит твою святыню, чтоб ты подождал до воскресного дня; тогда он немедленно выйдет. Наступил воскресный день, — скитянин спокойно оставался в кельи. Старец, воспламененный завистью и гневом, схватил жезл, пошел, чтоб побоями выгнать скитянина из кельи. Видя это, ученик подошел к старцу и говорит ему: если повелишь, отец, я пойду вперед тебя и посмотрю: может быть пришли к нему для посещения некоторые братия, которые, смотря на тебя, могут соблазниться. Получив дозволение, ученик пошел вперед, и, войдя к скитянину, сказал ему: вот, отец мой идет, чтоб посетить тебя. Поспеши выйти ему навстречу и поблагодарить его, потому что он делает это по побуждению великой сердечной благости и любви к тебе. Скитянин немедленно встал и в веселии духа пошел на встречу. Увидев старца, прежде нежели старец приблизился, пал перед ним на землю, воздавая поклонение и благодарение, говоря: да воздаст тебе Господь, возлюбленнейший отец, вечными благами за келью твою, которую ты мне предоставил ради имени Его! да приуготовит тебе Христос Господь в небесном Иерусалиме между святыми Своими славную и светлую обитель! Старец, услышав это, умилился сердцем, и кинув жезл, устремился в объятия скитянина; они дали друг другу целование о Господе, и пригласил старец гостя в свою келью, чтоб вместе вкусить пищу при благодарении Бога. Наедине старец спросил ученика своего: скажи мне, сын, передавал ли ты брату те слова, которые я приказывал передать ему. Тогда ученик открыл ему истину, говоря: скажу тебе, владыка, правду: по преданности моей, которою я обязан тебе, как отцу и владыке, я не осмелился сказать ему того, что ты приказывал, и ни одного из слов твоих не передал. Старец, услышав это, пал к ногам ученика, говоря: от сего дня ты — мой отец, а я — твой ученик: потому что Христос Господь избавил и мою душу и душу брата от греховной сети при посредстве твоего благоразумия и действий, исполненных страха Божия и любви». Господь даровал благодать Свою, и они все пребыли в мире Христовом, доставленном верою, святыми попечениями и благонамеренностию ученика, который, любя старца своего совершенною во Христе любовию, очень боялся, чтоб духовный отец его, увлеченный страстию зависти и гнева, не впал в проступок долженствующий уничтожить все труды его, подъятые с юности в служении Христу для получения награды в вечной жизни».

Гнев от гордости, выраженной в нетерпении ошибок и недостатков других людей

Многие из нас знакомы с раздражением, связанным с нетерпением ошибок или недостатков других людей.

Иоанн Кассиан (Послание Кастору…о правилах общежительных монастырей, кн.8, гл.1, сноска): «Св. Григорий Великий говорит: иной гнев бывает, который возбуждается от нетерпеливости».

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения исповеди, 3-я заповедь блаженства): «Чаще всего раздражительность происходит от нетерпеливости. Она – источник многочисленных».

Раздражение из-за недостатков других людей выражается в следующем. Все мы имеем какие-либо привычки и недостатки, которые мы не находим  греховными. К ним относится, например, привычка долго и по несколько раз повторять одно и то же в общении с близкими людьми; или привычка упорно оставлять какие-то вещи не на своем месте; или привычка постоянно давать советы и при этом хвалить себя и т.д. Очевидно, что в этих и аналогичных случаях в близком человеке проявляются его страсти учительства и празднословия, неаккуратности, тщеславия и т.д. Хотя мы и осознаем, что таким образом проявляются в нем страсти, но зачастую начинаем неосознанно испытывать нетерпение к ближнему и не разделяем действующую в нем страсть. Когда мы раздражаемся на него, нам кажется, что наше раздражение справедливо и это выражается следующими словами: «сколько можно повторять!», «у меня уже нервы не выдерживают это слушать или говорить одно и тоже» и т.п. Такая реакция говорит лишь о том, что в нас нет любви к ближнему, а значит, и терпения.

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе): «Самолюбие и гордость наша обнаруживаются особенно в нетерпении и раздражительности, когда кто-нибудь из нас не терпит малейшие неприятности, причиненные нам другими намеренно или даже ненамеренно, или препятствия, законно или незаконно, намеренно или ненамеренно противопоставляемого нам людьми или окружающими нас предметами. Самолюбие и гордость наша хотели бы все поставить на своем, окружить себя всеми почестями, удобствами жизни временной, хотели бы, чтобы нашему мановению повиновались безмолвно и быстро все люди и даже — до чего не простирается гордость! — вся природа; тогда как — о горе! сами мы весьма косны к вере и ко всякому доброму делу, к угождению Единому всех Владыке! Христианин! ты должен непременно быть смирен, кроток и долготерпелив, памятуя, что ты — брение, прах, ничтожество, что ты нечисть, что все доброе в тебе — Божие, что Божьи дары — жизнь твоя, дыхание, и все; — что за грех непослушания и невоздержания ты должен теперь искупать свое будущее блаженство в раю долготерпением, которое необходимо в мире несовершенств и бесчисленных грехопадений падших людей, живущих с нами вместе и составляющих многочисленные члены единого, острупленного грехами человечества. «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов» (Гал.6,2). Кто нетерпелив и раздражителен, тот не познал себя и человечества и недостоин называться христианином! Говоря это, произношу суд на себя, ибо я первый недугую нетерпением и раздражительностью».

Более подробно мы еще будем говорить об этом в последующей главе.

Гнев от гордости, выраженной в не прощении другого человека

О прощении и не прощении мы еще будем говорить ниже, т.к. этот вопрос более относится к злопамятности, а сейчас только укажем, что мы не умеем прощать других людей, а значит, и будем гневаться на них и не любить их по причине своей гордости.

Иоанн Крестьянкин (Опыт построения  исповеди): «Все мы не первый раз на исповеди и, конечно, неоднократно слышали, что если кто обижен нами, то, пока мы не помиримся, пока искренно не попросим прощения, никаких молитв, никаких трудов, никакого покаяния не примет у нас Господь! Но знать-то теоретически мы знаем, а вот до сердца, до сознания эта истина мало доходит! Просим прощения у кого угодно, даже с легкостью, но только не у тех, кому постоянно действительно досаждаем; вся наша гордыня восстает, а если и попросим прощения, то формально, сквозь зубы, совсем без участия сердца, в лучшем случае «скрепя сердце». Это, конечно, приносит мало пользы душе. А то еще сами себя ожесточили воспоминанием обид и неправостей со стороны ближнего или посеяли раздор и вражду между людьми! Господи, прости нас, грешных!»

Игнатий Брянчанинов (Аскет. опыты т.2, Слов о молитве умной, сердечной и душевной): «Обратим внимание, прежде всего, по заповеди Господа, на гнев, имеющий основанием своим гордость. Простим отцам и братиям нашим, близ и далече пребывающим, живым и отшедшим, все оскорбления и обиды, нанесенные ими нам, как бы эти обиды тяжки ни были. Завещал нам Господь: «Егда стоите молящеся, отпущайте, аще что имате на кого, да и Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешения ваша. Аще ли же вы не отпущаете, ни Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешений ваших» (Мк.11,25.26). Прежде всего помолись о врагах твоих и благослови их (Мф.5,44), как орудия Божественного промысла, которыми воздано тебе за грехи твои во время кратковременной земной жизни, чтобы избавить тебя от заслуженного тобой воздаяния в вечности адскими муками. Когда ты будешь поступать так, когда возлюбишь врагов своих, и будешь молить о них, чтобы им дарованы были все блага, временные и вечные, тогда только низойдет к тебе Бог на помощь, и ты поперешь молитвой твоей всех супостатов твоих, вступишь умом в сердечный храм для поклонения Отцу Духом и Истиной (Ин.4,24). Но если попустишь сердцу твоему ожесточиться памятозлобием и оправдаешь гнев твой гордостью твоей, то отвратится от тебя Господь Бог твой, и предан будешь в попрание под ноги сатане. Всеми скверными помыслами и ощущениями он будет топтать тебя, ты не будешь в силах воспротивиться ему. Если же Господь сподобит положить тебе в основание молитвенного подвига незлобие, любовь, неосуждение ближних, милостивое извинение их, тогда с особенной легкостью и скоростью победишь противников твоих, достигнешь чистой молитвы».

Гнев от гордости, любящей осуждать и не терпящей обличений

Эту причину мы только отметим, т.к. далее мы будем рассматривать вопросы об осуждении и обличениях очень подробно.

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе): «Диавол сидит в наших сердцах еще необыкновенно сильною раздражительностью; мы становимся иногда так больны самолюбием, что не терпим ни малейшего противоречия, препятствия вещественного или духовного, не терпим ни одного слова негладкого, грубого. Но тогда-то и надо терпеть, когда доходят воды злобы и нетерпения до души нашей. «В терпении вашем стяжите души ваша» (Лк. 21, 19)».

Тихон Задонский (Плоть и дух): «Оклеветание и осуждение (может происходить) от гордости, ибо гордый, себя воз­нося и почитая, других пересуживает и уничи­жает; или, желая свои пороки прикрыть, дру­гих злословит, чтобы люди, слышащие о нем, думали, что он таких пороков не имеет».

Схииг. Савва (Там же): «Ни на одну страсть так болезненно не реагируют чада, как на гордость и тщеславие. Обличение в этом грехе принимают за личное оскорбление и обижаются».

Схиигумен Савва (О главных христианских добродетелях и гордости): «Обладающие мнимым смирением не выносят обличений и указаний на их недостатки».

4. Тема 8: Святые отцы о том, что такое скорбь (ч.2, разд.3)

В печали грешник показывает свою гордость, считая других людей греховней себя

Также в печали ты представляешься себе малым грешником по сравнению с другими, и не заслуживающем такой скорби. Об этом можешь говорить Богу или другими людям, или только думать.

Иоанн Максимович (Илиотропион, кн.1, гл.1): «(Некоторые в скорбях – от сост.) … говорят …, однако несправедливо то, что я страдаю, а другой не знает никакой беды; я знаю, что я грешен, но, сказать правду, есть же и горшие меня грешники, но они веселятся, а я страдаю. Это несправедливо, что худшие меня живут во всем изобилии радостей и удовольствий, а я, хотя и без порока или мало чем-либо грешен, живу в великой скорби и во всегдашних нападениях и обидах, а это есть явная несправедливость».

Платон Митр. Москов. (Поучительные слова, т.1, Слово в неделю мытаря и фарисея): «… многие и из нас, когда промысл Божий попустит впасть в некое искушение, обыкли говорить: «о когда б я умер! да чем я согрешил? не мало ли хуже меня, которые однако благополучно живут?». И так становимся мы судиями в собственном деле своем, а опровергаем Божий суд».

И в минуты скорби, считая себя не таким грешником, как другие, мы показываем свою гордость, как правило, даже не подозревая об этом…

5. Тема 18: О благодарении и неблагодарении Бога

Неблагодарность бывает от гордости  (гл.1. разд.1.2)

Гордость является одной из причин неблагодарности.

 Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.1, § 224): «Знак великой неблагодарности — Божие благодеяние себе приписывать и тем хвалиться».

Лука Крымский (Проповеди, т.1, Неделя 29. О неблагодарности): «А кто неблагодарен? Все гордые, лишенные смирения. Человек богатый, человек власть имущий, занимающий высокое положение в обществе всегда настроен так, что он выше всех других, а потому все низшие должны служить ему. Всякие благодеяния, оказываемые ему, считает он за должное, только за должное, ибо настроение его таково, что как высшему из всех окружающих, все должны служить ему. Такие гордые, лишенные смирения, превозносящиеся над всеми, никогда не благодарят: они страдают тяжким грехом неблагодарности».

Поэтому, если мы не всегда благодарим Бога, то мы – гордецы….

(О гордости и благодарении мы скажем подробней в другой главе).

Раздел 2.2. О гордости как приписывании заслуг себе

Другой вид гордого проявления в благодарственной молитве – это приписывание заслуг себе.

Сразу скажем, что каждый раз, когда христианин не поблагодарил Бога за какое-то благо, то он автоматически приписал заслугу себе. Сейчас мы речь ведем не об этом виде приписывания. Мы говорим о тех случаях, когда человек поблагодарил Бога, но все же приписал и себе заслугу.

Заметим, что когда речь идет о приписывании себе заслуг, то может представляться, что тогда человек говорит Богу или себе: это не Ты, Боже, а я сам. Нет, так открыто и богоборчески не бывает у верующего, у него это происходит более тонко и лукаво. Приписывание заслуг себе проявляется тем или иным способом, причем явно и неявно для человека, осознанно и неосознанно. И опыт говорит, что об этих нюансах почти никто из людей не задумывается.

Каким же образом понять приписывает ли христианин при благодарении Богу заслуги себе или нет, ведь, казалось бы, если поблагодарил, то автоматически отдал заслугу Ему? Далее приведем разные виды и особенности гордого благодарения, чтобы в этом разобраться.

Истина: «Именно Бог начинает и завершает в нас любое доброе дело»

Но вначале будут приведены основные христианские истины о том, что всем управляет Бог, а грешный человек считает, что он действует сам, и всё, что в нем и у него есть хорошего, это от него самого.

В учениях мира обычно говорится, что человеку есть за что хвалить себя (а значит и гордиться собой) – ведь он сам добился того и того, сам совершил добро, сам по себе умен или красив и т.п. Это в корне противоречит христианскому учению, которое говорит, что:

Марк Подвижник (Слово 1, п.40): «Начало всякой добродетели — Бог, как источник дневного света солнце».

Авва Исаия (Слово 23. О делах нового человека): «Богу свойственно ми­ловать нас и укреплять нашу немощь; Богу принадлежит то, что мы обращаемся к Нему; Богу свой­ственно даровать нам благодать, чтобы мы прино­сили Ему благодарение; Богу свойственно защищать нас и исхищать из рук вражеских».

Иоанн Златоуст (т.9, ч.2, б.2): «Вследствие великой признательности к Богу, он (ап. Павел) обыкновенно и добрые дела называл дарованием благодати, потому что и для них нужна нам большая помощь свыше».

По-христианскому учению человек может только «возжелать» и обратиться к Богу за помощью, и если будет Его воля, то к нему «привтечет Его благодатная сила».

Феофан Затворник (Мысли на каждый день года, Неделя блудного сына, Понедел.): «Возжелай только всеусердно и к Господу обратись за благопотребною помощью. К твоим усилиям привтечет Его благодатная сила, и дело пойдет легко и успешно».

Но этого «привтечения» мы зачастую не склонны видеть, и приписываем всё или многие заслуги себе.…

А если сказать еще точнее, то даже для того, чтобы пожелать поистине доброго и хорошего, человеку нужна помощь Божия.

Григорий Богослов (Слова, сл. 37): «Поскольку есть люди, так высоко думающие о своих заслугах, что все приписывают себе самим, а не Тому, Кто их сотворил и умудрил, — не Подателю благ, то Слово Божие учит таковых, что нужна Божия помощь и для того, чтобы пожелать добра…».

Авва Зосима (Добротолюбие, т.3, Собеседования, п. 18): «…для всякой добродетели потребны и труд и время, и то чтобы желать ее искренно, особенно же потребно для нее содействие Божие. … Мы же, … если успеем что сделать доброе, приписываем то себе, как будто своими то сделали силами, а не от Бога прияли их; тогда как истина говорит: «Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» (1Кор.4,7)».

Никодим Святогорец (Поучения, п. Гордость – великое препятствие для нашего спасения): «(Господь) так сказал: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15, 13). И апостол Павел говорит: «Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению» (Флп.2,13). Отсюда видно, что именно Бог начинает и завершает в нас любое доброе дело. Человек же не только неспособен закончить его, он не может даже начать что-то хорошее, если решит обойтись без помощи благодати».

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн. 2, § 442, 443): «Истинно добрые дела от Бога происходят, или, как проще сказать, христиане к творению добрых дел Богом побуждаются, и силу и крепость от Бога получают к тому, и в том деле трудятся при содействии Его благодати. Так свидетельствует Божие слово: «Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению» (Флп.2:13). И «без Него не можем делать ничего…» (Ин.15:1, 4-5) …§ 443. Сего ради к тому Началу относить и приписывать добрые дела христианам должно, от Которого они происходят».

Феофан Затворник (Толков. на посл. Филип 2, 13): «… Сам Бог действует в них (в христианах – от сост.), и в желаниях их добрых, и в добрых делах…. Когда мы захотим, то Он еще усиливает наше хотение. И когда хотим сделать что доброе, Он совершает сие доброе. — Этим не отнимается изволение, а оставляется в нас. Ибо смотри: подал ты милостыню? Более расположил себя к деланию. А не подал? Меньше стал расположен к деланию. Провел воздержно день? Имеешь побуждение и на другой. Поленился ли? Усилил леность.— … «Бог действует не потому, что принуждает и приневоливает, но потому, что, находя в нас усердие, усиливает оное благодатию» (бл. Феодорит)».

Т.е. вначале Бог (или Ангел-хранитель, или совесть, как глас Божий) через мысли от Него предлагает нам сделать что-то доброе (но нам кажется, что это мы сами так захотели и придумали). А после этого доброго помысла душа соглашается так поступить или не соглашается, найдя какой-то довод/оправдание против этого. Если не соглашается, то «меньше стал расположен к деланию» и усилил свою какую-то страсть, а если согласился, то Бог, «находя в нас усердие, усиливает оное благодатию». И как видим, мы только соглашаемся или нет на добрый помысел, и если решим так сделать, то применяем какой-то телесный или умственный труд в своей мере. И получается, что изначально добро было от Бога.

Может быть и так, что человек уже знает, что надо так поступать и не раз делал подобное добро, и душа уже сама по памяти может производить такие добрые пожелания. Но и такая способность человека, это — общий для всех дар Бога человеческому естеству, т.к. в каждой душе заложено стремление к доброму, даны заповеди творить добро, есть глас совести, есть сила любви и сострадания и мн. др. А это значит, что и это не от нас самих изначально, а действуют духовные законы от Бога (некие духовные инстинкты, которые нами «руководят» и которым мы осознанно или неосознанно подчиняемся). И это еще одно объяснение тому, что всё происходит от Бога.

Понятно, что при таком полном попечении от Бога, человеку нужно иметь и свое старание.

Авва Дорофей (Душеполезные поучения, п. 18): «… человек (сам собою) не может ни приобрести добродетели, ни сделать что-нибудь благое, … хотя бы он стал стараться о сем, по страху Божию; но ничто не совершается без помощи Божией; и так непременно нужны и наше старание, и помощь Божия».

Приписывание заслуг себе, а не Богу – всеобщий грех, происходящий от гордости и самости

А теперь скажем о том, что прискорбно удивляет: даже если и знаешь эти истины наизусть и веришь, что все от Бога и даже благодаришь Его, то все равно можно приписывать заслуги и себе. И тогда знание истин (о которых говорилось выше), так сказать, «не работает», и получается, что произнесенная благодарность нечиста и не приносит духовных истинных плодов, а человек остается в своей гордости, даже не видя этого…

Итак, истинам, которые мы указали выше, не дает жить и действовать в нас грех и, в частности, гордость.

Бл. Августин (Христианская наука …, кн.1, п.23): «… в поврежденной душе есть сильное желание как должное присваивать себе то, что, собственно, принадлежит единому Богу».

Платон Митр. Москов. (т.1, Слово в неделю мытаря и фарисея): «Гордость все себе и своим заслугам приписывает».

Нил Синайский (К досточтимейшей Магне …, гл. 59): «Гордость надмевает мысли до напыщенности, … не хочет видеть Божия содействия в том, что делает и в чем успевает, почитает себя достаточною на всякое доброе дело, по самомнению думает, что на все имеет силы, будучи вовсе бессильною. Она водяной пузырь, надутый суетным о себе мнением: если только дунуть, обращается в ничтожество».

Иоанн Кронштадтский (Моя жизнь во Христе, ст. 1565): «…по самолюбию, мы привыкли все добрые мысли, чувства, расположения и намерения приписывать себе, а не Ангелу хранителю».

Авва Дорофей (Душеполезные поучения, п. 2): «(Есть гордость, когда человек) возгордится и против самого Бога, и подвиги и добродетели свои приписывает себе, а не Богу, как будто сам собою совершил их, своим разумом и тщанием, а не помощью Божией».

Блаж. Феофилакт (Толков. на Еванг. от Луки, гл. 18): «… много отраслей самолюбия. От него рождаются: самомнение, хвастовство, тщеславие и пагубнейшее всех высокомерие. Высокомерие есть отвержение Бога. Ибо когда кто совершенства приписывает не Богу, а себе, тот, что иное делает, как не отрицает Бога и восстает против Него?».

Инок Агапий (Спасение грешников, ч.1, гл.7): «(Духовные, естественные и внешние) блага дарует Господь, кому желает, как желает, когда желает и сколько желает. И первая степень превозношения — когда у тебя есть некоторые из перечисленных благ, а ты не признаешь, что они от Бога, но смеешь говорить, что они от тебя самого».

И, как мы уже сказали, так чувствует себя гордость не только, когда не благодарит Бога и живет в самости и самомнении, а и в некой мере чувствует, когда благодарит Его. К сожалению, даже при благодарении грешный человек не может не приписывать и себе заслугу, т.к. гордость – это самая сильная страсть, которая до конца жизни держит человека (в разных проявлениях и разной мере у каждого), и не может не проявляться и в отношении к Богу.

В поучениях святых отцов очень часто обличается такое гордое приписывание заслуг себе, например:

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.1, § 224): « … что Богу одному приличествует, себе приписывают (именно так очень часто мы говорим – от сост.): «Я-де то и то сделал; я того и того научил; я того и того исцелил, того и того от смерти избавил; я того и того обогатил» (здесь были явные труды/хлопоты человека, ведь он действительно лечил, учил, помогал – от сост.), — и прочие безумные речи. Что говоришь, о, человек суетный? Что ты можешь доброго сделать без Бога? Откуда ты взял разум? Откуда богатство, откуда искусство? Что имеешь своего собственного, кроме грехов? … Как можешь других научить добру, когда сам зол и невежда? Как можешь других просветить, будучи сам слеп? Как можешь других обогатить, будучи сам нищ? Как можешь других избавить, сам каждую минуту помощи требующий? Бог один всех просвещает, один учит, один обогащает, один избавляет. От Него одного разум, помощь, избавление, богатство, исцеление (т.е. Он дает человеку в какие-то моменты силы/разум/желание сделать благое и при этом Бог незримо для человека создает определенные ситуации, которые помогают совершиться хорошему/успешному – от сост.). Тому одному подобает честь и похвала за все».

Филарет Дроздов (т.4, 168. Беседа о благодарности к Богу): «Может быть, невнимательный к благодеяниям Божиим скажет: «я пользуюсь тем, что в моей и в окружающей меня природе, посредством собственных моих усилий, либо при содействии других людей, обработал, изыскал, произвел, приобрел». Таковому ответствуем с Апостолом: «посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а (все) Бог возращающий» (1Кор.3.7). … Ты провел грубую борозду, или вырыл яму, бросил зерно или посадил корень и, может быть, еще брызнул водою, если это в небольшом саду. Какие ограниченные, мертвые, ничтожные дела! Но что делает между тем небесный Земледелец? В зерне или корне Он уже приготовил неприметно, и тем более удивительно, все будущее растение и весь плод, которого ты алчешь; в земле, в которую ты бросаешь семя, как в могилу, Он также приготовил для него матернюю утробу; далее Он повелевает солнцу своему, сквозь темные и холодные глыбы, пробиваться светом и теплотою, и извлекать из погребенного семени росток, из ростка стебель, из стебля цвет и плод; для споспешествования сему Он опять посылает поочередно теплоту и холод, влажность и сухость, дожди и росы, ветры и тишину; и конечно не насаждающий и напояющий человек, но «возращающий» Бог, из одних и тех же – земли, воды, воздуха, света, производит в пшеничном колосе хлеб, а в виноградной ягоде – вино. Мы примечаем наши ничтожные дела потому самому, что они ограниченны и малы, потому что начинаем их и оканчиваем, усиливаемся для них и устаем от них; и напротив не примечаем иногда благодеяний Божиих по тому самому, что они велики, потому что готовы без усилий, повсемственны (повсюдны – от сост.), всегдашни».

Также интересен и тот факт, что когда мы, грешные, видим что-то хорошее в себе или свои добрые дела, то приписываем себе заслуги и иногда благодарим Бога за милость к нам. А когда мы видим что-то подобное у других, то нередко склонны завидовать им, принижать их заслуги, и не благодарить Бога за Его милость к другим людям. И когда у нас что-то плохо, то оправдываемся, а если видим это в других людях, то осуждаем их.

Платон Митр. Москов. (т.5, Слово в неделю 2-ю Великаго Поста): «Ты со излишеством самолюбив. Ты малейшие свои заслуги и дарования можешь себе представить величайшими. Ты по тому же самолюбию можешь и не видеть своих недостатков, а у другого совершенств и заслуг. Они кажутся тебе малыми».

Приписывать заслуги себе, а не Богу особенно свойственно богатым людям и власть имущим или людям с природными дарами – умным, с сильным или красивым телом и др. К тому же они более склонны к превозношению над другими людьми, которые не имеют таких даров и возможностей. Но и те, у кого нет явных преимуществ пред другими, также склонны к такой гордости, но они приписывают себе то, чего у них может и не быть (например, можно быть глупым, а считать, что ты умен, и если иногда тебе и дается благой помысел или умная мысль от Бога и Ангела Хранителя, то приписываешь это своему уму).

И не только мирские люди склонны к такому виду гордости, а и монашествующие.

Авва Дорофей (Душеполезные поучения, п.2): «Гордость же бывает мирская и монашеская: мирская гордость есть та, когда кто гордится пред братом своим, что он богаче или красивее его, или что носит лучшую, нежели тот, одежду, или что он благороднее его. И так, когда мы видим, что тщеславимся сими (преимуществами), или тем, что монастырь наш больше, или богаче (других), или что в нем много братии: то мы должны знать, что находимся еще в мирской гордости. Случается также, что тщеславятся какими-либо природными дарованиями: иной, например, тщеславится тем, что у него хорош голос и что он хорошо поет, или что он скромен, усердно работает и добросовестен в служении. Сии преимущества лучше первых, однако и это мирская гордость. Монашеская же гордость есть та, когда кто тщеславится, что он упражняется в бдении, в посте, что он благоговеен, хорошо живет и тщателен. Случается также, что иной и смиряется для славы. Все сие относится к монашеской гордости».

Нил Сорский (О борьбе и победе над осьмью главными помыслами страстными, гл. 55): «То — гордыня мирская, когда кто-либо тщеславится званием и преимуществами монастыря, или многочисленностию братства, сказали Отцы. А гордость тех не знаю, как и назвать, которые гордятся множеством сел и имений монастырских или известностью в мире и знакомствами. Есть между иноками и такие, которые высятся пред прочими ничем же — ничего своего не имея, т. е. хорошим голосом, к пению способным, или языком, годным для звучного чтения и произношения. Какая похвала и честь от Бога в том, что составляет не нашу собственность, трудом стяжанную, но принадлежность естества нашего? Некоторые тщеславятся искусством в рукоделии: суд же о них таков же. Иные кичатся известностью в мире родителей своих, или славою родственников, или и тем, что сами находились до поступления в иночество в почестях и в числе сановников. Это — крайнее безумие. Ибо все сие надлежало бы скрывать».

Также скажем, что говорится о действиях Божиих при приписывании человеком заслуг себе.

Григорий Палама (Омилии, ом.2): «… мнящий о себе высоко, и то — пред лицом Бога, справедливо бывает оставлен Богом: поскольку он и не считает, что нуждается в Его помощи».

Симеон Новый Богослов (Слова, сл.17): «…гордость происходит от забвения Бога…. Забудет кто Бога, Который освятил его, перестанет помнить, кто есть освятивший его и хранящий в нем сие освящение, и впадет в самомнение, будто все то у него есть от него самого. За это отходит от него Божия благодать; тут подходит враг с искушением, увлекает, и вот грех, а за грехом и пагуба. Все от того, что забыл Бога, перестал благодарить Его и смиряться пред Ним».

Лев Оптинский (Душеполезные поучения преп. Оптинских старцев, Помощь Божия): «…мы никакого доброго дела не можем творить без помощи Божией, а когда думаем, что будто что-либо сделали угодное Богу, то от самого сего мнения уже дело наше Богу не угодно».

Паисий Святогорец (Страсти и добродетели, ч.2, гл. 4): «Конечно, Бог не расстраивается, когда человек присваивает себе дарования, которые Он ему даёт. Только Он не может дать ему больших дарований, чтобы не повредить. Но, если человек действует с простотой и смирением и признаёт, что его дарования от Бога, тогда Бог даёт ему и другие».

Итак:

Паисий Святогорец (Страсти и добродетели, ч.2, гл. 4): «Нужно внимательно следить, чтобы дарования (как телесные и душевные, так и мирские блага – от сост.), кото­рые нам дал Бог, не присваивать себе».

Игнатий Брянчанинов (Письма, п. 86): «Не будем мнением присваивать себе Божие: от нашего мнения Божие не сделается нашим, а только мы будем обманываться пустым, достойным смеха и вместе плача, самообольщением. Когда же смиримся, то Бог Свое может нам дать; тогда оно точно сделается нашим по благодати».

Для того чтобы более раскрыть вопрос о гордом приписывании заслуг себе, которое влияет на нашу молитву, далее скажем об основных причинах такого духовного явления.

Раздел 2.3. Основные причины приписывания грешником заслуг себе, а не Богу

Понятно, что, чтобы не было гордости, надо чтобы было смирение. Но смирение должно быть не на словах/устах, а в сердце (т.е. надо не просто говорить правильные слова, но жить и чувствовать так). И поэтому надо знать, что если ты поблагодарил Бога за что-то, то это еще не значит, что ты был смиренным в чистом виде, и всю заслугу и хвалу отдал Ему, потому что:

Феофан Затворник (Толков. 33 Псалма, ст. 2-4): «… хва­литься о Господе значит — все относить к Гос­поду и ни на чем своем не опираться, а на одной силе Божией и Божием покрове и промышлении».

Но такого отношения ко всему, что с тобой происходит, и такой памяти о Боге с полным смирением, христианин достигает очень нескоро (а некоторые и вовсе не достигают).

Антоний Великий (О доброй нравственности и святой жизни, в 170 главах, гл. 64): «Благодарность Богу и добрая жизнь есть угодный Богу плод от человека. Но как плоды земные не в один час созревают, а требуют времени, дождя и ухода, так и плоды человеческие требуют подвига, рассуждения, времени пождания, воздержания, терпения, пока явятся во всем блеске своем».

И поэтому пусть никто не думает, что если он благодарит Бога за блага (и даже делает это часто), то уже достиг такого высокого состояния – смиренно отдать всю заслугу Богу, забыв себя.

Феофан Затворник (Толков. 33 Псалма, ст. 2-4): «Хвалиться о Господе, к Нему все относить и на Нем едином успокоительно опираться — есть состояние духа, а не частное действие. Пока не возродится и не внедрится в сердце крепкая уверенность, что человека держит и хранит Господь и все спасительное для него устрояет: до тех пор не может он искренно хвалиться о Господе, хотя будет делать то языком».

Т.е. мы можем говорить правильно, но истинного хваления о Господе не будет. И, к сожалению, обращая внимание только на произнесение слов, а не на состояние своего духа, люди обманываются о себе и своей вере.

Итак, чтобы понять, почему легко и быстро никто не может избавиться от гордости и приобрести истинное смирение, далее кратко скажем, что способствует тому, что человек склонен приписывать заслуги себе, а не Богу.

Естественные способности, данные Богом, общи для всех людей, а гордый человек склонен приписывать их своей заслуге

Итак, в естестве каждого человека Богом заложены разные способности и дары, которыми он пользуется, и, конечно, которые он обычно видит в себе. Кратко приведем основные христианские истины об этом.

1. Изначально разные дары (естественные и природные) создал Бог и дал абсолютно всем людям, и поэтому человеку особо нечем гордиться. Если же он это делает, то согрешает.

Тихон Задонский (Об истинном христианстве, кн.1, § 224): «Разум твой, искусство, богатство, крепость — это Божие дарование. Зачем же то, что Божие, себе, человеку немощному, скудному, бедному и ничтожному, присваиваешь? Как отнимет Бог Свое, то останутся тебе только твои грехи, которые тебя должны смирять, а не дарование Божие возносить?».

Иоанн Лествичник (Лествица, сл. 22): «Кто возносится естественными дарованиями, т.е. остроумием, понятливостью, искусством в чтении и произношении, быстротою разума, и другими способностями, без труда нами полученными, тот никогда не получит вышеестественных благ; ибо неверный в малом – и во многом неверен и тщеславен (Лк. 16, 10)».

2. Гордиться можно внутренними/добродетелями или своими добрыми делами. При этом человек может даже не задумываться, что какая-то его добродетель или доброе дело сопряжена с какой-то страстью. Также святые отцы говорят, что наличие одного или нескольких естественных даров не делает душу поистине добродетельной или праведной, если она ими неправо управляет.

Иоанн Златоуст (т.10, ч.1, б.33): «Мы видим, что многие гордятся самыми своими добродетелями, т. е. тем, что они не завистливы, не злы, не малодушны, не безрассудны; эти пороки соединены не только с богатством и бедностью, но и с самыми добрыми по природе качествами… (При этом мало кто обращает внимание, что, например – от сост.) Долготерпеливый не всегда еще милосерд; если же он не будет милосердым, то его доброе качество становится пороком и может обратиться в памятозлобие…. Также милосердый часто бывает легкомыслен…. Милосердый и долготерпеливый часто бывает гордым…».

Симеон Новый Богослов (Слова, сл. 31): «И что можно найти несмысленнее человека, который, будучи весь покрыт проказою, гордится потому только, что носит светлые и позлащенные одежды, хотя сам в себе срамен и полон безобразия?».

Цветник священноинока Дорофея (гл.21): «Никакая добродетель не может быть полной и совершенной без смиренномудрия и терпения. Пусть даже человек постится, но с тщеславием; так и дьявол никогда не ест, но добра не делает ни Богу, ни людям. И что пользы? Пусть даже человек бодрствует, но с высокомерием; так и дьявол со своим воинством никогда не спит, но зло замышляет на христиан. И какая польза? Пусть даже человек нестяжателен и плохо одет, но горделив. Так и дьявол не имеет никаких земных богатств и никогда не одевается, но постоянно гордится и Богу не покоряется. И какая польза? И другие добродетели без смиренномудрия – ничто. Даже исполняющему все заповеди Господни и добродетели требуется иметь в душе своей смирение и смиренномудрие».

Никон Воробьев (Слово в Неделю о мытаре и фарисее): «Он (фарисей) пред Богом хвастался своими делами, перечисляя свои внешние добрые дела. Но какую цену сами по себе они имеют? При желании и каждый человек (и неверующий в том числе – от сост.) может дать какую-то часть своего дохода в церковь или нищим (или кому-то помочь деньгами/вещами/трудами – от сост.), может поститься (или может кушать воздержанно, «сидеть на диете» – от сост.), может воздерживаться от крупных грехов (т.е. не идти на преступления – от сост.), но при этом совершенно забывать и не видеть бесчисленное множество внутренних душевных грехов. Злоба, зависть, ненависть, злопамятство, вражда, гневливость, тщеславие, гордыня, — все это может жить в душе наряду с внешними добродетелями, перечисленными фарисеем, и совершенно осквернять всего человека, делать его полностью непотребным пред Богом. … Так, наряду с некоторыми внешними добродетелями, их души были преисполнены всякой нечистоты, и они эту нечистоту не сознавали, не каялись в ней, напротив, считали себя праведниками (или хорошими людьми, как говорят в миру – от сост.) и с высоко поднятой головой обращались к Господу: «Благодарю Тебя, Господи, что я не такой, как прочие люди». Им подобны и ныне те из христиан, которые также опираются на свои добрые дела, исчисляют свои добродетели пред Богом и людьми и надеются, что через них они спасутся. Это великое заблуждение».

Платон Митр. Москов. (т.14, Слово на день Воздвижения Честнаго Креста): «Тот хвалится благородством; но что, когда он притом презрителен и горд? Другой хвалится богатством; но что, когда он его или нажил беззаконно, или расточает беспутно? Третий хвалится разумом и ученостью; но что, когда он притом развратен сердцем? Иной хвалится здоровьем и красотою; но что, когда у него здоровье и красота служат к единому удовольствию страстей? Можно ли всем сим хвалиться?».

Также нужно сказать, что, действительно, у каждого человека есть добродетели, но есть и множество пороков и страстей. А это значит, что мы не есть истинно добродетельными (и, как уже говорилось не раз, нам не особо есть чем любоваться в себе).

Никодим Святогорец (Невидимая брань, ч.1, гл.34): «…добрые дела наши, если строго их разберем, не дадут нам открыть уста для восхваления себя пред другими или для трубления внутри пред собой. Если же мы приведем при этом на память все дела свои неодобрительные, — пустые, суетные, бесполезные, вредные, беззаконные, богопротивные, каковых, конечно, найдется не мало, — то что тогда должны почувствовать? Может быть, скажет кто: взвесь ту и другую сторону, и какая перетянет, по той и суди себя. Но такого рода прием в сем случае неуместен. Дела идут изнутри. Если есть дела недобрые, то, значит, внутреннее наше не в добром порядке, а оно-то и определяет нашу цену пред Богом — самую существенную цену. Если оно не может быть одобрено, то и весь человек недостоин одобрения».

3. Христианское учение говорит, что даже если и есть у тебя дарования, то только на них нельзя полагаться, так как это слабая опора, а значит, и хвалиться ими нельзя.

Феофан Затворник (Толков. 33 Псалма, ст. 2-4): «Но все, чем бы ни хвалился человек и на чем бы ни опирался, кроме Бога, все то не дает ему хвалы истинной и опоры прочной. … Ибо сказано: «да не хвалится богатый богатством своим, мудрый мудростию своею, крепкий крепостию своею: но о сем да хвалится хваляйся, еже разумети и знати Господа Бога своего» — и знаемым быть от Него (см.: Иер. 9, 23-24). … Св. Василий Великий: «Если кто хвалится красотою своею, или знаменитостью рода, или связями и на том почивает, суетна хвала его и непрочна опора: ибо не о Господе хвалится душа его. Также, если кто хвалится своим умом, искусством и изобретательностью своею, каковы: ученые, витии (ораторы), правители, врачи, созидатели домов и городов и прочие — и на том опираются надеждою своею,— суетна похвала их и не крепка опора: ибо не в Господе полагают они душу свою»».

4. Нечистый дух уловляет людей через их естественные дары/способности, и если так происходит, то Бог оставляет их.

Ефрем Сирин (В низложение гордыни): «…нечистый дух изворотлив и многообразен, поэтому употребляет всякие усилия возобладать всеми, и каждому, кто каким ни идет путем, ставит на оном сеть. Мудрого уловляет мудростью, крепкого – крепостью, богатого – богатством, благообразного – красотой, красноречивого – краснословием, имеющего хороший голос – приятностью голоса, художника – искусством, оборотливого – оборотливостью».

Макарий Великий (Беседы, б.55, п. 4): «(Пафнутий — муж, просвещенный высшим ведением) говорил еще и следующее: «Многие души обладают естественными преимуществами: одни одарены от природы благородными мыслями, другие — склонностью к прекрасному. Но если обладающие этими преимуществами не приписывают их Богу, Подателю (всех) благ, но вменяют обладание ими в заслугу собственному произволению, таланту и силе, то (Бог) оставляет их, и они становятся добычей срамного деяния или постыдной страсти. Тогда благодаря унижению и стыду, постигшим их, они постепенно избавляются от похвальбы добродетелью, которую они прежде вменяли в заслугу самим себе. Действительно, если преисполняющийся гордыни от благородной изящности своих речей не приписывает Богу это благородство и дар ведения, считая их плодами собственного таланта и подвижничества, то Бог удаляет от такого человека (Своего) Ангела Промысла. А когда Ангел удаляется, то гордец становится одержимым супротивником (рода человеческого) и впадает в бесчинство».

Внешние дела и материальные блага часто бывают поводом к довольству собой

К гордости собой и приписывании заслуг себе также располагает и имение материальных даров.  И христианское учение на это говорит: если Бог дал кому-то материальный достаток, то нечем гордиться, т.к. истинным богатством является внутреннее богатство добродетелей.

Тихон Задонский (т.5, Письма келейные и наставления, п. 29): «Не гордись, не возносись богатством, поскольку не твое, на время оно тебе дано, на твою и ближнего пользу, и со временем отойдет от тебя. Помни, что ты нищ и убог, как и прочие люди. Ибо все нагими рождаемся в мир, нагими и отходим от мира».

Паисий Святогорец (Страсти и добродетели, ч.2, гл. 4): «Например, кому-то Бог дал побольше ума, и он может иметь своё дело и жить в достатке. Что же ему теперь гордиться своими успехами? Стоит Благодати Божией его оставить, он может влезть в долги и угодить в тюрьму».

Тихон Задонский (Сокровище духовное…, ст. 104): «Чем похвалишься, человек? Разве тем, что имеешь богатство, славу, честь и премудрость века сего? Какая и в этом похвала? Благополучие не внешнее, а внутреннее делает похвальным и блаженным человека. Ибо всякое внешнее благополучие ничто. Дерево называем добрым не то, которое снаружи красиво и имеет много ветвей и листьев, а то, которое внутри добро и добрые плоды творит. Бывает, что человек снаружи богат, а внутри нищ и убог; внешне славен и честен, а внутри бесславен и бесчестен; по виду мудр, а внутри безумен; внешне благополучен, а внутри окаяннее всех. И так по большей части случается. …. Итак, не смотри, каков человек снаружи (внешне все люди одинаковы), а каков внутри, не каков перед людьми, а каков пред очами Божиими. Часто и по большей части бывает, что человек перед людьми мудр, а пред Богом безумен; перед людьми славен, а пред Богом бесславен; перед людьми богат, а пред Богом весьма нищ; перед людьми велик, а пред Богом ничто».

Приписывание заслуг себе происходит при собственных трудах человека

Следующая причина приписывания заслуг себе – твои труды/действия.

Понятно, что при любой деятельности человек постоянно прилагает какие-то естественные собственные усилия – ум, сообразительность, физическую силу, силу воли и т.д. И это не располагает нашего ветхого человека (привыкшего до прихода к вере жить в самости и самонадеянии) к тому, чтобы видеть благодеяния и помощь Божию, и благодарить Его.

Иногда же, когда что-то благое/доброе/успешное происходит без твоего участия и попечения — и это явная милость Божия (о чем говорилось ранее), то мы легко признаем, что нашей заслуги в этом не было, но можем подумать, что это нам дал Бог, потому что мы заслужили или потому что мы хорошо его просили об этом. Но чаще бывает так, что благо связано с какими-то нашими усилиями/трудами/действиями, и тогда тут же у грешника, так сказать, автоматически происходит довольство собой и приписывание заслуги себе.

Заметим, что такое разделение — на благо без твоих усилий и с твоими — нужно делать, во-первых, потому что когда происходит что-то без твоих усилий/трудов, видна явная помощь Божия и твоя непричастность к тому, что произошло, то тогда тебе легко отдать это Богу. Но это не значит, что ты никогда не приписываешь себе заслуг – ты не приписываешь только в этих случаях. Относительно тех случаев, когда бывают и усилия/труды человека (и этого большинство), то тебе лучше видна своя заслугу и не явна помощь Божия.

Поэтому надо помнить, что свершение блага при твоих усилиях всегда находится в духовной опасности для грешной души, которая желает приписать все заслуги себе, так как это ей приносит удовольствие от значимости самой себя. И если происходит такое приписывание и довольство собой, то даже, если человек сделал что-то хорошее и благое, то оно не ценно пред Богом, даже если при этом и была благодарность Ему.

Григорий Палама (Омилии, ом.2): «… (гордость) делает добродетели бесполезными, и гордыня, сопряженная с добродетелями, сводит их на нет, даже если бы они и были истинными, а тем более — если они фальшивы».

Иоанн Златоуст (т.12, ч.1, б.12 и др.): «…Павел здесь говорит: «не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего». Этими словами он преподает два весьма важных урока: первый, чтобы не превозноситься добрыми делами, которые мы совершаем; второй, чтобы, совершая добрые дела, приписывать исполнение их Богу. Сколько бы, говорит, ты ни трудился, сколько бы ни старался, — не считай доброго дела своим, потому что если бы ты не получил помощи свыше, то все было бы напрасно. Если ты будешь иметь успех в своих трудах, то, очевидно, при, помощи свыше, впрочем, когда и сам ты трудишься, когда обнаруживаешь желание. Не то он оказал, будто мы трудимся напрасно, но то, что мы напрасно трудимся в таком случае, если всё считаем своим, если не приписываем большей части Богу. (т.4, б.31) … Надобно быть бдительным и осторожным, и постоянно пользоваться пособиями божественного Писания, чтобы не отдаться в плен этим пагубным страстям (т.е. славолюбию и высокомерию). Пусть кто-нибудь совершит бесчисленные подвиги и сотворит всякую добродетель; но если он станет высоко думать о себе, то будет самый жалкий и несчастный человек. Это известно нам из того, что случилось с фарисеем, который так величался пред мытарем — и вдруг стал ниже мытаря; который, своим языком, рассыпав все богатство своих добродетелей, сам обнажил себя и лишил всего, и потерпел странное и необычайное кораблекрушение: вошедши уже в самую пристань, он потопил весь груз свой. … Вот почему и Христос такую дал заповедь ученикам своим: «Так и вы, когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие» (Лук.17, 10), чтобы чрез это предохранить их и удалить от этой пагубной страсти».

А вот что говорится о том, что нередко наше добро может не быть добром, как нам представляется.

Троицкие Листки (141. Не всякое и «добро» Богу приятно): «И добрые дела в очах Божиих имеют разную цену: есть из них воистину добрые и спасительные, а есть и такие, которые спасения не приносят. Есть добродетели, которые совершаются из любви к Богу, как заповеди Божии, для очищения сердца от страстей, для спасения своей души; о них Господь говорит: «без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15; 5); а есть и такие, которые человек делает просто из выгоды какой, из расчетов земных; о таких говорит Господь: «Не так же ли поступают и язычники?» (Мф.5;47). Значит, если хочешь, чтобы добро твое было Богу приятно и для души твоей спасительно, то позаботься паче всего о том, чтобы оно было чисто и делалось во всем согласно с заповедями Божиими. А то ведь может случиться, что всю жизнь протрудишься понапрасну; тебе будет казаться, что ты великое добро делаешь, а на деле, когда умрешь, да на Суд Божий предстанешь, все твое добро вменится ни во что, и ты услышишь от Господа страшное слово: иди от Меня, Я не знаю тебя! — Не правда ли, брат мой: ведь стоит подумать, как бы не впасть в такую гибельную ошибку! А многие, о, как многие ошибались! Многие смело смотрели в глаза приближающейся смерти, рассуждая в себе: «Что ж, я пожил, потрудился на своем веку, то и то вот сделал; — не худую память по себе оставил, добрые люди добром меня помянут, — неужто мое добро Бог так и поставит ни во что?» Опасное рассуждение! Друг мой! Что Бог даст твоему добру настоящую цену, о том спора нет; да чисто ли оно, это твое добро золото, окажется в пресветлых очах Божиих, — вот вопрос! Оглянись лучше, подумай: не осквернено ли оно тщеславием, не пахнет ли самомнением, не из-за славы ли людской оно делано? Ты и сам не примешь вещи гнилой за хорошую; ужели же ты думаешь, что Господь примет от тебя добро твое, если оно окажется с грехом пополам? Грустно видеть: иной всю жизнь свою постится, без счету поклоны кладет, каждый день по нескольку акафистов читает, а про себя думает, как оный древний фарисей: «Я не таков, как прочие люди… Я вот какие подвиги несу, — не то, что вот этот пьяница, бродяга, или вот этот взяточник и негодяй»… Иной и церкви строит, и колокола льет, и богадельни заводит, и училища, и про себя помышляет: «Знай наших! Не уступлю такому-то: разве у меня денег нет? Не ударю лицом в грязь, сумею показать себя — пусть всякий знает, кто такое — я!» Нет, брат мой возлюбленный, такое добро — мерзость в очах Божиих, таким добром не спасешь души; мало того: враг ослепит этим добром очи твои, и ты не увидишь нищеты своей духовной! — Только то добро спасительно, которое добре (т.е. хорошо) сделано, только то добро Богу приятно, которое идет во славу Божию. Помни: Бог смотрит на сердце, на намерение; Ему не нужны твои деньги; Ему нужно доброе сердце твое….».

В каждом человеке в той или иной мере действует плотской разум

К тому же, святые отцы говорят, что каждый грешник имеет «плотской разум», при котором ум всегда только и делает, что занимается плотскими и мирскими делами, не помнит Бога и полагается на себя. И это также не располагает душу постоянно помнить о Боге и благодарить Его, а создает впечатление, что все благое от ее усилий.

Исаак Сирин (Слова подвижнические, сл. 26): «(Заботы и занятия плотского разума/ведения, т.е. о чем человек думает – от сост.) суть: богатство, тщеславие, убранство, телесный покой, рачение о словесной мудрости, годной к управлению в мире сем и источающей обновление в изобретениях, и искусствах, и науках, и все прочее, чем увенчавается тело в этом видимом мире. … И оно именуется голым ведением, потому что исключает всякое попечение о Божественном, и по причине преобладания тела вносит в ум неразумное бессилие, и все попечение его совершенно о сем только мире. … Не Божию промыслу приписывает оно управление миром, но все доброе в человеке, (а также) спасение его от вредоносного для него и естественное его остережение от несчастий и от многих противностей, тайно и явно сопровождающих естество наше, кажутся ему следствием собственной его рачительности и собственных его способов. Таково понятие о себе размышляющего (философствующего) ведения (или плотского разума – по свт. Феофану). Оно мечтает, что все бывает по его промышлению; и в этом согласно с утверждающими, что нет управления сим видимым миром. Впрочем, не может оно пребыть без непрестанного попечения и без страха за тело, а потому овладевают им малодушие, печаль, отчаяние, страх от бесов, боязнь от людей, молва о разбойниках, слухи о смертях, заботливость в болезни, тревога в скудости и недостатке потребного, страх смерти, страх страданий и злых зверей, и все прочее, сходное с сим и уподобляющееся морю, в котором ежечасно день и ночь мятутся и устремляются на пловцов волны, так как ведение сие не умеет попечения о себе возвергать на Бога в уповании веры в Него. А потому во всем, что касается до него самого, бывает занято придумыванием средств и ухищрений. Когда же способы его изобретений в одном каком-либо случае окажутся недействительными, таинственного же в сем Промысла оно не усмотрит, тогда препирается с людьми, которые препятствуют и противятся ему. В сем то ведении (плотском разуме) насаждено древо познания добраго и лукаваго, искореняющее любовь. И оно разыскивает малые проступки других людей, вины их и немощи, и настраивает человека учительствовать, прекословить на словах, измышлять лукавые средства и хитрости; прибегает оно и к прочим способам, оскорбительным для человека. В нем надмение и гордыня; потому что всякое доброе дело присвояет себе, а не Богу приписывает. … (Плотское) ведение, как и свойственно ему, кичится, потому что ходит во тьме, ценит достояние свое по сравнению с тем, что на земле, и не знает, что есть нечто лучшее его. В превозношение же вовлекаются все потому, что они на земле, житие свое взвешивают плотию, опираются на дела свои, и не помышляют в уме своем о непостижимом. И подвергаются этому, пока плавают в волнах сих».

И в каждом христианине существуют два разума/ума – плотской (когда управляют мирские правила и законы) и духовный, который учит руководствоваться христианскими истинами и памятью Божией. И для того, чтобы «победил» духовный разум нужно знать христианские истины и менять свои привычки и установки плотского разума. Но это долгий и нелегкий труд, и привычные страсти, неправые мнения и расположения еще долго будут держать человека в своих сетях…

Так же, как мы уже сказали, приписать себе заслуги можно не только, когда не поблагодарил Бога, но и когда поблагодарил. Понятно, что если это человек неверующий, руководствующийся плотским разумом, то он никогда не благодарит Бога, а считает, что это он сам сильный/умный/добрый и мн. др. При этом он обычно не просто так думает и чувствует, но еще и хвалится собой пред другими людьми. Тогда он находится в обольщении собой и это — открытая гордость и тщеславие от плотского разума. О такой гордыне мы речь вообще не ведем. У христиан же нет полного неблагодарения Бога и такой открытой гордости, а есть благодарения периодичные, когда что-то он отдает в заслугу Богу и благодарит Его, а за что-то другое не благодарит и приписывает себе (даже не понимая этого). Те случаи, когда он благодарит Бога – это плоды веры и знак «нового человека во Христе» с духовным разумом, который не приписывает себе и не только знает, что надо благодарить, а и делает это с верой и убеждением, что это так и есть. Те же случаи, когда христианин не благодарит – это навык «ветхого человека» с плотским разумом (тот который был до прихода к вере), привыкший ходить в самости и гордости, и ее еще не избавившийся от этого. Такой «двойной» человек то помнит, то не помнит о постоянной благодарности, то чувствует признательность Богу, то не чувствует; и это значит, что истинная вера и любовь к Богу, а также смиренное мнение о себе еще не вошли у христианина в полной мере в его образ мысли и чувств.

«…Каждый человек самому себе представляется лучшим, нежели каков он есть на самом деле»

Как каждый знает на своем опыте, мы очень часто оцениваем сами себя с положительной стороны и сами себе нравимся.

Феофан Затворник (Начертание христианского нравоучения, ч.1,В.в, бб): «…каждый человек самому себе представляется лучшим, нежели каков он есть на самом деле».

Феофан Затворник (Толков. 33 Псалма, ст. 2-4): «Всегда человек видит что-либо ценное в себе или в чем-либо своем — и то выставляет на вид, на том опирается и почивает своею надеждою и тем хвалится. …… Человек обыкновенно себя и ум свой почитает хранителем и сберегателем своим и все, что ни успевает хорошего сделать, себе то приписывает и хвалится тем».

Т.е. еще у неочищенного от страстей христианина (а такими являются все христиане, только почти все они совсем не очищены, а святые – почти очищены Богом и своим подвижничеством) будет невольно в разной мере проявляться самолюбие и самолюбование, которое привыкло оценивать свои способности и силы, и хвалиться ими.

При этом мало кто задумывается, что типичная для многих людей любовь к себе в том виде, в каком она есть у грешника, по духовным законам является следствием оставления душой Бога.

Бл. Августин (О граде Божием, кн.14, гл.13): «Начало же злой воли — гордость. А что такое гордость, как не стремление к превратному (ложному, искаженному – от сост.) возвышению? Превратное же возвышение состоит в том, что душа, оставив Начало (Бога – от сост.), к которому должна прилепляться, пытается стать таким началом для себя сама. Это бывает, когда она начинает чрезмерно нравиться самой себе, уклоняясь от своего Блага, Которое ей должно нравиться больше, чем она сама. Уклонение же это — уклонение добровольное. Останься ее воля твердою в любви к высочайшему и неизменному Благу, от Которого она получила просвещение, чтобы видеть, и Которым согревалась, чтобы любить, — она не отвратилась бы от Него, чтобы любоваться собою, омрачаться и остывать. Жена (Ева) бы тогда не поверила змею, а Адам не предпочел бы предложение жены воле Божией».

А вот, что говорит бл. Августин о людях, которые нравятся себе: они противны Богу, они не различают добра и зла, они приписывают себе заслуги Бога и считают, что даже если это Бог что-то им сделал/дал, то благодаря им.

Бл. Августин (Исповедь, кн.10): «Нравясь себе, очень они Тебе опротивеют: нехорошее они считают хорошим; Твои хорошие дела своими, а если и Твоими, то совершенными благодаря им».

Поэтому, как только почувствуешь, что доволен собой, то надо осознавать, что твое благодарение Богу (если оно было) — нечистое.

Тот, кто не занимается трезвением над собой и познанием своей греховности, является «фарисеем» с гордым  мнением о себе

К сожалению, духовная болезнь, связанная с мнением о себе как об истинных христианах или как о хороших/добрых/порядочных людях, при которой не учитывается «двойной человек», о котором мы говорили выше, и когда не происходит брани со своим плотским человеком, очень свойственна большинству христиан, которые только ходят в храм, исполняют внешние обряды веры (считая, что в этом и заключается духовность), но не занимаются духовной жизнью, познанием своей греховности и очищением себя от страстей (что свойственно духовному разуму).

Игнатий Брянчанинов (Аскетическая  проповедь, Гл.  Поуч.1. В 25-ую неделю. О любви к Богу): «Холодное, поверхностное служение Богу, перемешанное со служением страстям, исповедание Бога устами, без исповедания деятельностью и сокровенною жизнью сердца, при одном исполнении некоторых наружных обрядов и постановлений церковных признается пустым, душепагубным лицемерством».

Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты, ч.1, Фарисей): «Фарисей, довольствуясь исполнением наружных обрядов религии и совершением некоторых видимых добрых дел, нечуждых и язычникам, раболепно служит страстям, который старается постоянно прикрывать, которых в значительной степени не видит в себе и не понимает, которые производят в нем совершенную слепоту по отношение к Богу и всему Божественному учению. Познание, а потому и зрение в себе действия душевных страстей доставляется покаянием; но фарисей для чувства покаяния недоступен».

Петр Дамаскин (Творения, кн.2, сл. 4): «… закон, во-первых, говорит: внемли себе (Втор. 15, 9). О сем изречении Великий Василий написал досточудное слово. А мы, вовсе невнимательные к себе, что скажем? Мы уподобляемся фарисеям; посты, бдения и тому подобное, может быть, и имеют некоторые из нас и часто с некоторым ведением, но рассуждения не имеем, потому что не хотим быть внимательными к себе и познать, что есть искомое нами. Не хочет кто-либо (из нас) пребывать во внимании помыслам, дабы приобрести опытность от многих браней и искушений и сделаться, может быть, для других искусным мореплавателем, если не кормчим. Но как видно, будучи слепыми, по примеру фарисеев, говорим, что мы видим. Сего ради, сказано, лишшее приимут осуждение (за то примете тем большее осуждение) (Мф. 23, 14)».

Феофан Затворник (Наставление о преспеянии в христианской жизни, Б, 3, д): «В состоянии самопрельщения человек знает, что нужно жить добродетельно, а между тем нерадит о своем исправлении, потому что почитает себя нравственно совершенным (это могут быть открытые мысли о себе, а могут быть «тонкие» и чувством довольства о себе – от сост.). Причиною такого самопрельщения бывает неверное понятие о христианском совершенстве и самолюбие. Точно исполняя внешние дела благочестия, удаляясь по возможности мирских сует, замечая в себе некоторые добрые расположения,— сравнивает себя с другими (особенно, когда видит согрешающих или нерадивых людей – от сост.), и, находя свою жизнь лучше, иной легко может подумать, что он действительно очень совершен и дерзает пред лицом Самого Бога говорить: «Боже, хвалу Тебе воздаю, яко несмь якоже прочии человецы, хищницы, неправедницы. Богат есмь, обогатихся и ничтоже требую». Что же ответствует ему Господь: «ты еси окаянен, и беден, и нищ, и слеп, и наг» (ср.: Ак. 18, 11; Апок. 3, 17)».

Макарий Великий (Поучения, п. 7): «Все считают себя христианами вследствие исповедания веры во Христа или из-за каких-либо немногих добродетелей. Но очень мало истинных христиан, богатых Духом Святым, вкушающих изысканные блюда благодати…. (Большинство христиан) будучи в ужасной бедности мирского (плотского – от сост.) духа, лишенные силы небесного богатства и смешавшие (свой) ум со страстями, когда обретают в себе один добрый помысел из многих злых (т.е. когда замечают за собой что-то одно доброе, а много злого не замечают – от сост.), то успокаиваются; хотя они и преследуются бедностью (истинных добродетелей – от сост.), но, не имея различных действий Духа, (проявляющихся) в Божественных добродетелях, преисполняются уверенностью, облачаясь в скудные одежды малых добродетелей. … (Господь) отличает небесных придворных и богатых в Духе (т.е. истинных христиан – от сост.) от живущих в ужасной бедности греха, которые думают, будто они живут через (внешнее) исповедание веры во Христа, но не стяжали (духовно) богатой жизни, осуществляемой в силе Духа».

На этом закончим приводить поучения святых отцов о гордом приписывании заслуг себе, и далее скажем о том, как же оно проявляется при благодарственной молитве.